да. Доволен был и председатель государственной комиссии академик Виктор Иванович Иванов. Довольны были своими питомцами и наставники.
Российская Академия живописи, ваяния и зодчества - пожалуй, единственный в стране чистый родник реализма в изобразительном искусстве. Ведь даже Российская Академия художеств деградировала до такой степени, что избрала своим президентом одиозного Зураба Церетели - талант которого измеряется шашлычным шампуром, воткнутым на Поклонной горе якобы в память победы над фашизмом. Впрочем, а чем президент Церетели хуже президента Ельцина? Одного разлива!..
Среди дипломных работ была интересная картина Александры Ласкаржевской «Раскулачивание». Это трагическая страница нашей не столь далекой истории. Хочется верить, что и трагедия нынешней России найдет свое отражение в творчестве художников глазуновской плеяды. Найдется место и для приватизации, и для Чечни, и для «новых русских» воров и растлителей.
Академия Ильи Глазунова - это не только школа высокого профессионального мастерства. Она - мощный источник духовного и нравственного воспитания, очаг патриотизма. Ее питомцы - это зрелые мастера. Они вступают в самостоятельную творческую жизнь в сатанинское время сионистской оккупации страны, национального геноцида, физического и духовного растления общества. В этих адовых условиях им нужно сохранить веру в будущее России, активно содействовать ее возрождению.
«Нам остается уповать на приход сильной, исходящей из интересов государства и, прежде всего, русского народа власти, - говорит Илья Глазунов, - национально мыслящего вождя, президента или государя, который наведет порядок и вернет воскресшей русской державе государственную честь, подлинную свободу и процветание».
АНАТОЛИЙ ПОЛЕТАЕВ
Сентябрь 1975 года. Город Трубчевск отмечает свое тысячелетие. Вершина праздника - открытие монумента «земляку» - былинному Бояну, имя которого пришло к нам с золотых страниц «Слова о полку Игореве», стало символом духовной жизни славян.
Когда в городском парке разрезали алую ленту и медленно сползло покрывало, обнажив бронзовую фигуру вещего Бояна, над обрызганной солнцем осенней позолотой садов, над синими далями тихой Десны величаво и торжественно грянула глинковская «Славься» в исполнении хора Брянского культпросветучилища под аккомпанемент домр и балалаек, гуслей и баянов русского народного оркестра «Боян», руководимого заслуженным артистом РСФСР Анатолием Полетаевым.
То, что в торжествах седого Трубчевска принял участие Русский народный оркестр «Боян» и что исполнял именно «Славься», а также «Былину о Святогоре» и «Светит месяц», было так естественно и символично, как естественным и неслучайным было само название оркестра «Боян», который, несмотря на свою молодость, уже снискал признательность и уважение у любителей серьезной музыки.
Я познакомился с оркестром Полетаева в тот период, когда он еще делал первые шаги, находился в процессе становления, поиска своего голоса. В Сокольниках шел концерт, на который меня пригласил один из его участников -замечательный артист и музыкант Михаил Рожков. Там я впервые услышал выступление небольшого инструментального коллектива, руководимого молодым музыкантом и дирижером Анатолием Полетаевым. Оркестр этот - тогда он еще не назывался «Бояном» - производил благоприятное впечатление как исполнительским мастерством, так и репертуаром. В нем не было той дешевой легковесности, крикливой банальности и развязности, сопровождаемых рекламным фейерверком, которыми отличались его собратья. Здесь все было серьезно, основательно, глубоко.
После концерта я спросил у Рожкова, что он думает об оркестре Полетаева.
- Оркестра как такового пока еще нет, - ответил Михаил Федотович. - Но он непременно будет, потому что есть талантливый и целеустремленный руководитель. Он знает, чего хочет, и добьется своего. У него есть идея, которой он одержим. И характер есть.
- Что за идея?
- Идея простая и дерзкая: противопоставить эстрадной мишуре, дешевому балагану серьезную музыку с крепкой национальной основой. - И, немного погодя, прибавил: - Синяки и шишки он, конечно, получит в «награду» за свою идею... Полетаев - первоклассный баянист. Его сольные концерты идут с большим успехом. Казалось бы - какого рожна ему еще надо? Играет на баяне сложные вещи. Так нет же...
Слова Михаила Рожкова в известной степени оказались пророческими в отношении идеи и характера Анатолия Полетаева и в отношении синяков и шишек. Полетаев - личность. Несгибаемый патриот, великий музыкант России. Наше знакомство в тот вечер в Сокольниках вскоре перешло в дружбу, которая с годами крепла и продолжается до сих пор. Наши судьбы перекрещивались много раз...
Родился Анатолий Полетаев в Воронеже, в семье инженера-железнодорожника Ивана Ивановича Полетаева. Иван среди тринадцати своих братьев и сестер был любимцем в семье. Обладая незаурядным слухом, владел многими инструментами. Но особо любима была гармонь. В юности он играл на ней на вечеринках, свадьбах, праздничных тор -жествах, да и в будни: душа требовала музыки.
Корни Полетаевых - в уральских казаках. В Челябинской области есть станица Полетаева - «историческая родина» отца. Мать Анатолия - донская казачка. Наверное, свободолюбивый дух казацкой вольницы передавался по наследству. Он ярко проявил себя в характере Анатолия, в его бойцовской, полной драматизма, взлетов и падений судьбе. Родился в сложном, тревожном тридцать шестом. Мальчишкой уходил на восток под бомбежками фашистов. В сорок пятом в Воронеже поступил в музыкальное училище. На «отлично» его окончил, поступил в Московский институт им. Гнесиных. Занимался по классу баяна. Через год учебы вместе с группой молодых музыкантов отправился на международный конкурс во французский город Лилль. Месяц во Франции для юноши был серьезной школой не только профессионального, но главным образом нравственно-идейного самосознания. Он играл на русском баяне в разных городах Франции, в том числе и в Париже, где в зале присутствовали тысячи русских эмигрантов. Исполнял русские народные песни, мелодии русских композиторов и видел, как в первых рядах плакали старики и старушки, волей рока оторванные от Родины. Тут он по-настоящему понял, что является наследником великой русской культуры.
Западные спецслужбы пытались его вербовать. Он с возмущением отверг их посулы. За границей яснее стали смысл патриотизма, чувство Родины. Домой он вернулся лауреатом конкурса. Это был 1956 год! Потом на Всесоюзном конкурсе исполнителей он получил золотую медаль. Великолепный взлет, заслуженный успех.
По окончании института и аспирантуры его ждали сольные концерты на баяне, поездки по стране. Анатолий Иванович Полетаев быстро занял достойное место в ряду ведущих советских баянистов. Он выступал перед первопроходцами целины и в концертных залах Парижа, в заводских цехах и в сибирской тайге перед лесорубами.
И каждый свой концерт он глубоко анализировал. Полетаева интересовали запросы слушателей - чего ждет от него аудитория, чего хочет?
Однажды выступал в глухой тайге у рабочих леспромхоза. Зрительный зал - холодный сарай. В нем человек 120 лесорубов, только что закончивших трудовой день. Полетаев волновался: он один со своим баяном должен был дать полный двухчасовой концерт. Начал с русских народных песен. Встретили хорошо. Игру перебивал рассказами о музыке, композиторах, о народных инструментах. Потом заиграл Баха и сразу почувствовал иное настроение зала: разговоры, шумок, кто-то кого-то обругал. Баян умолк, и в мгновенной тишине послышалось резкое, раздраженное на средних рядах:
- Не нравится - выйди вон, а другим не мешай слушать!
И, словно в ответ, другой, мягкий голос в сторону баяниста:
- А вы нам чего-нибудь попроще, да чтоб за душу...
Музыкант заиграл Чайковского, из «Лебединого озера» - всем знакомое и бесконечно любимое. Благодарные слушатели ответили восторженными аплодисментами.
Этот концерт заставил задуматься о гражданской ответственности артиста перед народом, о степени приближения высокого искусства к народным массам. И еще Полетаев осознал, что одному баяну трудно - нужен оркестр. В то же время он, получивший образование на факультете русских народных инструментов, с грустью замечал, как хиреют эти инструменты, как нуждаются они во внимании и поддержке.
Полетаев решает создать русский оркестр. На свои деньги покупает домры, балалайки, гусли. Ищет музыкантов-энтузиастов. В 1968 году создается небольшая группа: две домры, три балалайки, гусли и, конечно, баян. И уже через год на Первом московском молодежном фестивале народной музыки оркестр завоевал звание лауреата.
Не все шло гладко. Много сил и энергии уходило на организационные мелочи. Педантично строгий, взыскательный, прежде всего к себе, он не допускал в своем коллективе разболтанности, легкомысленного отношения к делу. Требовал от музыкантов работы с полной отдачей сил и таланта, сам отдаваясь делу самозабвенно и сполна. Постепенно шлифовалось профессиональное мастерство. Руководимый им оркестр, впоследствии названный гордым именем древнеславянского певца Бояна, исполнял «Симфонию на две русские темы», «Камаринскую», увертюру к опере «Руслан и Людмила» Глинки, «Русский танец», «Думку», фрагменты из «Лебединого озера» Чайковского, «Русскую песню» и два романса Рахманинова, «Богатырские ворота» Мусоргского, «Фантазию на былины» Ряби-нина, увертюру к опере «Сон на Волге» Аренского, «Русскую фантазию» Глазунова, «Жаворонка» Балакирева, да еще арии из опер и романсы русских композиторов. И, конечно же, песни - народные и лучшие современные, те, что выдержали проверку временем. В его репертуаре произведения советских композиторов: А. Холминова, Н. Будашкина, Г. Свиридова, Н. Чайкина. Такой репертуар по плечу оркестру большого профессионального профиля.
Свою творческую биографию этот молодежный коллектив начал не в столичных концертных залах, а на далеких окраинах - стройках железнодорожных магистралей Тюмень-Сургут, Асино-Белый Яр. Там, в гуще народной, он проходил первые испытания перед зрителем строгим, требовательным и справедливым. И, выдержав с честью эти испытания, оркестр «Боян» отправился в зарубежные гастроли. В 70-х годах ему аплодировали Белград и София, Стокгольм и Берлин, Копенгаген и Хельсинки. Принимали с восторгом и благодарностью. Отзывы зрителей были трогательными и недвусмысленными - после нашествия и грома какофоний разного рода поп-музыки свидание с подлинными шедеврами доставляло радость и наслаждение. Вот что писала финская газета «Контула» по поводу гастролей в Хельсинки: «В различных районах города давал концерты Русский народный оркестр “Боян”, который выступал также и в Контуле. Дирижер оркестра А. И. Полетаев управлял концертом, в программе которого была народная музыка. В оркестре играли на удивительных народных инструментах с большим виртуозным мастерством, с поразительными темпами и контрастами в исполняемых произведениях. Зал гудел от аплодисментов зрителей. Этот концерт был редким событием в жизни Контулы. Большая радость услышать здесь приму-балалайку, домру-тенор в таком умелом владении».