Элис.
Наплевав на осторожность, я включаю фонарик и несусь в направлении гостиной, игнорируя протестующую боль в колене. Огибая угол, я вижу ее и Раджива склонившимися над кем-то на полу.
– Кейт! – восклицает Элис, когда я бегу к ним. – Быстрее!
Я становлюсь на колени возле тела. С приливом облегчения вижу, что глаза Тома открыты, и он глядит на меня потрясенно.
– Господи, – охаю я. – Что случилось?
– Мне прострелили ногу. – Он стонет. – Охренительно больно.
Я направляю луч на его джинсы. Большое кровавое пятно расцветает на бедре Тома, расширяясь на глазах. Мысли затуманивают страх и усталость. Это невозможно, настаивает мозг.
Этого не может быть.
– Кейт? – голос Элис дрожит. – Что нам делать?
– Отнесем его в гостиную, – говорю я, беря себя в руки. – Можешь попросить у Сони антисептические салфетки и немного морфина, который я подготовила для Каро? Тебе придется пойти одной, так что будь осторожна.
Она кивает, исчезая в темноте. Раджив и я умудряемся поднять Тома на ноги и помогаем ему доковылять по коридору до гостиной. Я спешу очистить место на полу. Оглядываясь, я ищу что-то, чем можно разрезать его штанину, а затем замечаю корзинку с вязанием Сони. Покопавшись в ней, я нахожу пару крохотных, разукрашенных в цвета радуги ножниц, которые она использует для пряжи.
– Где Роб? – спрашиваю я, прорезая дыру в плотной джинсовой ткани.
– Он пошел наружу собрать еще снега.
– Один? – я раздраженно стискиваю зубы.
Раджив пожимает плечами:
– По-другому невозможно, Кейт. Кроме того, кто бы это ни делал, он вооружен пистолетом. Мы не сможем защитить друг друга от этого.
Здравый аргумент, соглашаюсь я, наконец-то обнажая верхнюю часть ноги Тома.
– Передай мне коробку салфеток, – говорю я Радживу, вытирая кровь охапкой полотенец. Я направляю фонарик на чистую круглую дыру как раз сбоку от его бедренной кости. Том стонет, когда я поднимаю его ногу, осматривая ее на наличие выходного отверстия.
– Тебе повезло, – говорю я ему. – Пуля прошла насквозь, мимо кости и бедренной артерии. Я продезинфицирую рану и наложу повязку, а потом дам обезболивающих и антибиотиков, которые минимизируют риск инфицирования. С тобой все будет хорошо.
Он сглатывает, кивает. Его лицо смертельно бледное.
– Что случилось? Ты помнишь?
– Я… – запинается он, его голос дрожит. – Это моя вина.
– В каком смысле? – глазею я на него.
На глаза Тома наворачиваются слезы:
– Это я, – шепчет он. – Я взял пистолет. Потому что был напуган. Я все время слышал всякое… людей возле моей спальни… потом она… Сандрин… – Его голос ломается. – Поэтому я взял ключ, когда нашел ее, и забрал его с «Бета».
– То есть ты выстрелил сам в себя? – хмурюсь я. Может, это была неудавшаяся попытка самоубийства?
– Не совсем, – всхлипывает Том. – Кто-то напал на меня из темноты, попытался его отобрать. Пистолет выстрелил, когда мы боролись.
– И ты не видел, кто это был? – спрашивает Раджив.
– Я уронил фонарик, – Том качает головой. – Вообще ничего не видел.
– Ты не помнишь ничего о нападающем? – Голос Раджива звучит расстроенно и испуганно. – Даже как от него пахло? Он не издавал звуков?
– Все случилось слишком быстро, – беспомощно пожимает плечами Том.
– Пистолет все еще у тебя? – спрашиваю я.
– Он был слишком силен, – он снова качает головой.
Я замечаю, что все подозревают мужчину. Но они скорее всего правы. Это не могут быть Каро и Соня, и вряд ли что-то из этого сделала Элис.
В тот момент она как раз возвращается с медикаментами, ее щеки раскраснелись, как будто она бежала всю дорогу. Она с ужасом таращится на ногу Тома, пока я хватаю бинты и туго перематываю рану, останавливая кровотечение, а потом помогаю ему перебраться на диван.
– Не двигай ногой. Я дам тебе кое-что от боли. – Я поворачиваюсь к Радживу. – Есть вода?
Он приносит бутылку, в которой осталось около сантиметра воды на дне. Помогая Тому сесть, я даю ему антибиотики, тем временем готовя шприц. Медленно, осторожно я набираю в него немного морфина руками, дрожащими от шока и желания угоститься, пока никто не видит.
Совсем чуть-чуть. Чтобы хватило сгладить весь этот ужас.
– Вот, подержи. – Я отдаю ампулу морфина Элис. – Напомни мне или Соне дать ему еще одну дозу через четыре часа.
– Он в порядке? – спрашивает голос сзади меня.
Арне.
Я разворачиваюсь. Он прерывисто дышит, как будто он тоже бежал.
– Да, – говорю я ему. – Всего лишь ранение мягких тканей.
Он смотрит на Тома, потом поворачивается обратно ко мне.
– Что ты сделала со спутниковым телефоном?
– Он в клинике.
– Ты нашел телефон? – с надеждой спрашивает Элис.
– Он не работает. – Арне потирает голову, оглядывая гостиную. Он выглядит растерянным. Изможденным.
– Господи, это безумие. Мы должны что-то сделать!
– Что, например? – спрашивает Раджив. – Что мы можем сделать?
Мгновение мы стоим в тишине.
– Позовите остальных, – решаю я. – Нам нужно всем собраться здесь, кроме Сони, которая останется с Каро. Но всех остальных отыщите. И нужно найти побольше печек.
– Зачем? – спрашивает Арне. – Какой у тебя план?
Я смотрю ему прямо в лицо:
– Кто-то из нас это сделал. Один из нас напал на Тома и убил Сандрин. И Алекса. Так что мы все остаемся здесь, вместе.
Арне, Элис и Раджив таращатся на меня.
– Это единственный способ, – настаиваю я. – Только так мы будем в безопасности.
– Но что насчет пистолета? – изумленно спрашивает Раджив. – Как мы будем в безопасности, если у одного из нас есть пистолет?
– Мы обыщем друг друга, – просто говорю я. – А потом можем наблюдать друг за другом и ждать.
Глава 43. 9 июля, 2021 года
Зловещая сцена. Девять человек в полном уличном обмундировании кутаются в одеяла в попытках согреться. Том, бледный от шока, растянулся на диване возле меня, вытянув ногу. Воздух вязкий от запаха парафина, четыре маленькие печки противостоят жестокому холоду, просачивающемуся сквозь внешние стены и пол.
Все молчат, потрясенные последними событиями. Никто не интересуется пакетами с бисквитами, орехами, чипсами и сухофруктами, которые Раджив принес из кладовой в попытке нас накормить. Я оглядываю их лица с запавшими глазами и призрачной кожей в тусклом желтом свете керосиновых ламп. Мы похожи на ходячих мертвецов, мрачно думаю я.
Монстры Арка во плоти.
Но мы уже вне опасности. Арне и Дрю ощупали всех на входе в гостиную, а затем Роб и Арне проверили их тоже. Куда бы убийца ни спрятал пистолет, здесь его нет. Я лично обыскала каждый угол, даже прошлась рукой по спинкам стульев и диванов.
Мы в безопасности, по крайней мере, пока.
Тишина сгущается по мере того, как мы вглядываемся друг в друга, каждый думая об одном и том же.
Кто из нас убийца?
Кто убил Алекса и Сандрин, и, возможно, Жан-Люка? Кто отобрал у Тома пистолет?
Я разглядываю коллег одного за другим. Арк выглядит недовольным, ему не терпится вернуться к любимому генератору, его пуховик и уличные штаны покрыты масляными пятнами. Элис, едва видимая из-под одеяла, скорчилась на диване, напряженная от тревоги и усталости – за последние сутки никому из нас не удалось поспать больше нескольких часов. Возле нее Раджив, он выглядит печально и скорбно, как будто предпочел бы оказаться где угодно, но не здесь.
На другой стороне комнаты Роб и Люк сидят с бутылками пива, проигнорировав мое предложение сохранять ясность ума. Люк выглядит так, словно на него все это нагоняет скуку, а Роб оглядывает присутствующих, ни на ком не останавливаясь дольше, чем на мгновение.
Только Дрю и Арне ведут себя, как обычно. Арне смотрит в потолок, пока Дрю разглядывает всех так же внимательно, как и я, выражение его лица не меняется, когда наши взгляды пересекаются.
Кто из вас это сделал?
Думай, Кейт, подбадриваю я себя, когда мои мысли начинают расплываться. Что ты знаешь? Я пытаюсь осмыслить все логически. Я могу уверенно исключить Элис, вместе с Каро и Соней – ни одна из них не смогла бы затащить кого-то размером с Алекса на лед. Или, если на то пошло, одолеть Тома.
И убийца не действует импульсивно, понимаю я. Эта ситуация была хорошо продумана – тот, кто убил Сандрин, сломал генератор либо сразу до, либо после этого в попытке отвлечь нас и помешать связаться с АСН.
Также непохоже, что убийца делает это ради удовольствия, иначе Том был бы мертв. Сандрин, должно быть, представляла собой опасность потому, что собиралась уличить его.
В чем еще я могу быть уверена? Я ломаю свой истощенный мозг в поисках ответов. Я знаю, что Люк соврал о причине визита в комнату Алекса. Что браслет Алекса и спутниковый телефон нашлись вблизи гаража Арне. Что Сандрин подтвердила историю Алекса о подозрениях Жан-Люка и связь со смертью той девушки в Мак-Мердо.
Но, как бы я ни пыталась, не могу в этом разобраться. Факты никак не приближают меня к однозначному выводу. И сейчас я не смогу пробраться в ящик с документами.
Не в одиночестве.
– Ну, что мы будем делать? – Дрю прерывает тревожную тишину. – Кто-то признается в этом дерьме?
– Ну, это не я, – настаивает Роб, делая очередной глоток пива.
– И не я, – добавляет Раджив, пока Элис и Люк согласно кивают.
Все смеряют друг друга обвиняющими взглядами, заставляя Арка резко расхохотаться.
– Кто убийца, поднимите руку, – требует он, выжидательно оглядываясь.
Это безумие. Невозможно поверить, что убийца Алекса и Сандрин спокойно сидит здесь, притворяясь невиновным.
Даже мысль об этом вызывает тошноту.
Немыслимо.
Я закрываю глаза, обдумывая следующий ход. Стоит ли упомянуть о связи со смертью Наоми Перез в Мак-Мердо? Предложить, чтобы несколько из нас вместе взломали ящик с документами?
Но для этого нужно разделить группу, подвергнуть всех нас опасности. Убийца точно не будет стоять в стороне и ждать, пока его личность раскроют.