На этот риск я пойти не готова.
– Кто бы это ни сделал, мы смело можем решить, что он или она не признаются, – голос Арне разрезает бурлящую атмосферу взаимных подозрений. – Поэтому все, что мы можем сделать, это оставаться в безопасности, пока не прибудет помощь.
– Какая помощь? – спрашивает Роб. – Сюда практически невозможно долететь в таких условиях. Арне нашел спутниковый телефон, но даже если я смогу его починить, от этого будет мало пользы. В АСН уже должны были понять, что у нас беда, проблема в том, что они ничего не могут сделать.
– Наверняка они могут сделать что-нибудь! – отчаянно восклицает Элис, снова на грани слез. – Или хотя бы попытаются.
Дрю качает головой:
– За всю историю Антарктики, ни разу не делались попытки перелетов зимой. Так много вещей могут пойти не так: огромные расстояния, постоянная темнота, температура – топливо может замерзнуть или сам самолет, сталь становится очень хрупкой при таких температурах и может сломаться. Не говоря уже о погоде, видимости, высоте и отсутствии нормальной посадочной полосы. Кроме того, пилотам пришлось бы заправляться здесь. А у нас нет освещения для посадочной полосы, они никак не смогут безопасно приземлиться.
Я обдумываю это.
– Разве не смогут? Даже если получится отправить сюда только маленький самолет за Каро и ребенком?
Тщетная надежда; я вспоминаю русского доктора, которому пришлось самому вырезать себе аппендикс; американского терапевта, делавшей самой себе биопсию и лечившей рак груди месяцами, прежде чем ее эвакуировали.
– Возможно, – соглашается Арне, – но они никогда не рискнут это делать, сперва не связавшись с нами, чтобы узнать, что не так.
– Значит, нам нужен план, – настаиваю я. – Нужно оценить доступные нам ресурсы и решить, как мы можем их растянуть.
– Кейт права, – соглашается Раджив. – Нам нужно объединиться.
– Еда, вода, тепло – нам нужны генераторы, – мрачно говорит Арк. – И надо чинить, а не вести милую беседу.
– Как думаешь, сколько у тебя это займет? – спрашивает его Дрю.
– Сложно сказать, – задумывается Арк. – Надо найти способ починить охлаждающий вентилятор. Несколько дней, может, неделя.
– У нас хватит на это керосина? – спрашивает Раджив. – На одну только растопку снега уходит много топлива.
– Не хватит, – качает головой Арк.
– Как насчет дизеля для генераторов? – вставляет Элис. – Мы не можем использовать его?
– Много проблем, – хмуро сообщает Арк. – Дизель не испаряется как керосин, тяжело горит и очень токсичный. Много плохих химикатов. Кроме того, проблема в диоксиде углерода – система вентиляции без электричества не работает. Нам нужен свежий воздух, чтобы разжечь огонь, или мы медленно умрем.
Дерьмо. Я думаю о Каро и ребенке, все еще запертых в клинике с двумя печками на полной мощности. Об этом я не подумала. Еще одна причина переместить их оттуда поскорее, решаю я; если что и можно сказать о «Гамма», так это то, что вентиляция там отменная.
Громкое завывание с дивана напротив заставляет меня опешить: – Я просто хочу домой к дочке, – всхлипывает Элис, повалившись на плечо Раджива. – Я не хочу тут умирать.
– Ты не умрешь, – спокойно говорит Арне. – Никто из нас не умрет.
– И как мы в таких условиях переживем остаток зимы? – спрашивает Роб. – Не говоря уже о том, что у кого-то есть пистолет и он, возможно, хочет нас поубивать одного за другим.
– Этого мы не знаем, – резко бросает Раджив. – Мы не знаем, что случилось с Сандрин. Не можем даже быть уверены, что ее убили. И Том не умер, не так ли?
Все взгляды обращаются к Тому. Он моргает, не отвечая.
– Кроме того, нет смысла всех нас убивать, – замечает Дрю. – Убей всех, и ты не можешь сбежать, не так ли? Тебе бы просто пришлось ждать, пока прибудет полиция и тебя арестуют.
Том откашливается:
– Если только ты не выдашь все за несчастный случай, – хрипло говорит он. – А ты якобы единственный выживший. В конце концов, не останется никого, чтобы возразить тебе, и будет достаточно времени уничтожить доказательства обратного.
Все замолкают, осознавая значение слов Тома. Господи, вдруг это и собирается сделать убийца? Это и есть его план, чтобы отвертеться от тюрьмы?
Убить всех нас, а потом неспешно все подчистить?
– Этого не произойдет, – твердо говорю я, поплотнее закутываясь в одеяло. – И нам нужно стремиться обезопасить и согреть всех, пока АСН не найдет способ вмешаться. Я предлагаю составить список того, что нужно сделать, и действовать в группах по трое, так никто не останется один по очевидным причинам.
– И кто же это сделал тебя начальником? – наконец-то отзывается Люк, бросая на меня вызывающий взгляд. – С чего ты внезапно раздаешь приказы? Мне кажется, не так давно ты была заперта в своей комнате за нарушение чуть ли не всех правил базы.
– Люк, у меня нет никакого желания быть главной, в конце концов…
– Если подумать, – перебивает он, – большая часть этого началась, когда ты приехала. С тех пор как ты появилась, у нас одни проблемы. Ты подогревала ситуацию с Алексом, потом нацелилась на меня…
– Все было не так, – возмущенно отвечаю я. – Я просто пыталась поговорить с Алексом и, если на то пошло, и с тобой.
– Под конец было больше похоже на хренов допрос. – Люк негодующе смотрит на меня.
– Полегче. – Дрю встает, но я поднимаю руку, останавливая его. Я глубоко вдыхаю, колеблясь.
Хватит церемониться, решаю я.
– Я просто спросила, Люк, почему ты был в спальне Алекса ночью прямо перед тем, как он умер.
Несколько присутствующих громко вдыхают. Элис округляет глаза, глядя на Люка.
– И я тебе сказал почему, – злобно смотрит на меня Люк.
Я не отступаю:
– И это была ложь, Люк. Ты сказал, что пошел одолжить вейп Алекса, но у него его никогда не было, если верить Каро.
Он таращится на меня, раскрыв рот. Явно опешив от моего обвинения.
– Какого хрена, Люк? – поворачивается к нему Арне. – Что ты там делал?
Люк сглатывает. Я наблюдаю, как он лихорадочно пытается придумать ответ.
– Ладно, я соврал, – признает он. – Это ненастоящая причина.
– А какая тогда настоящая? – требовательно спрашивает Дрю.
Все взгляды прикованы к Люку, который заметно ерзает под пристальным вниманием. Возможно, жалеет, что начал это.
– Часть моей заначки пропала, а Алекс был одним из немногих, кто знал, где я ее прячу. Я подумал воспользоваться возможностью с ним поговорить.
– Ты имеешь в виду наркотики? – говорит Элис.
Но Люк игнорирует ее.
– И что сказал Алекс?
– Ничего, – отвечает Люк. – Как я уже говорил, он был в полной отключке. Он и двух слов не мог связать. Поэтому я по-быстрому обыскал комнату и ушел.
Я изучаю его. Говорит ли он правду на этот раз? Невозможно определить.
– Когда ты был на Мак-Мердо? – спрашиваю я.
– А это что за гребаный вопрос? – поворачивается он ко мне, хмурясь.
– Простой, Люк. С простым ответом. – Я вижу, что Арне наблюдает за мной исподтишка; он, конечно же, знает, почему я спрашиваю.
– Господи, а ты та еще сука, не так ли? – фыркает Люк. – Неудивительно, что Сандрин тебе не доверяла, а теперь она мертва. Интересное совпадение, не находишь?
Прежде чем я успеваю сказать что-то в свою защиту, Арне вскакивает. Бросаясь к стулу Люка, он поднимает его за воротник куртки.
– Ты что на хрен хочешь сказать? – кричит он ему в лицо, встряхивая его.
Элис испуганно вскрикивает, когда двое мужчин начинают бороться. Люк умудряется вырваться из хватки Арне и ударить его по голове. Арне отвечает ударом в челюсть, потом сбивает его с ног. Когда Люк покачивается и падает, он задевает одну из печек, опрокидывая ее на пол.
– Черт! – выкрикивает Арк, когда керосин выливается на ковер, преследуемый змейкой пламени. Он поспешно встает и поднимает печку, хватая ближайшее одеяло, чтобы прибить пламя. Все это время он бормочет ровный поток русских ругательств, не требующих перевода.
– Гребаные идиоты! – кричит он на Люка и Арне, потушив огонь. – Вы хотите сжечь всю станцию? Прикончить нас по-быстрому?
Арне выглядит сконфуженным. Он поднимает обе руки в извиняющемся жесте.
– Извини. Ты прав. Меня просто все это достало.
Но Люк не собирается успокаиваться.
– Да пошли вы все, – бросает он, вставая с пола и потирая челюсть. – Я не собираюсь больше терпеть это дерьмо. Я пойду искать этот долбаный пистолет. – Он берет один из запасных фонариков и уходит, хлопнув дверью.
Мгновение спустя Дрю встает и следует за ним.
Мой желудок скручивает от нарастающей паники, когда мы смотрим им вслед. Все плохо. Ужасно, ужасно плохо.
Ясно только одно – ни один из нас не в безопасности на этой станции.
Глава 44. 9 июля, 2021 года
– Ты не знаешь, как на них ездить? – спрашивает Соня, когда я разглядываю ближайший снегоход.
Я качаю головой.
– Я это сделаю, – сонно бормочет Каро. Она одета в уличное обмундирование, талия ее пуховых штанов расширена веревкой, чтобы вместить раненый живот и повязку. Ребенок спрятан глубоко в ее куртке, поддерживаемый самодельной перевязью, сделанной Соней из простыни. Я надеюсь, что им обеим хватит тепла по дороге к «Гамма».
– Ты не в состоянии водить, – говорю я. – Предписание врача.
Лицо Каро дергается от боли, когда мы помогаем ей залезть на пассажирское сиденье, закутывая в одеяло для дополнительного тепла. Со всей едой и медикаментами остается место только для еще одного пассажира.
– Тебе стоит отвезти ее, – говорю я Соне.
– Нет. – Она оживленно качает головой. – Ты нужна ей больше. Если что-то случится, я не буду знать, что делать.
Я колеблюсь. Она права. Каро еще долго будет восстанавливаться, даже без этого стресса, связанного с переездом в летний лагерь. Но я все еще не в восторге от перспективы оставить Соню здесь, а все остальные снегоходы где-то снаружи, наверное, возле хижины, где хранится запасной генератор.