Но я не могла, подумала Тесс. Даже в столь отчаянный момент правда принесла ей умиротворение. Она встала на колени, по-прежнему держа руку за пазухой, и взглянула на Рамону Норвилл.
– Пишешь ты хреново, и даже выступить как следует не можешь, – с улыбкой проговорила Рамона и продолжила гнусавой скороговоркой: – Разговариваешь шаблонами, совсем как персонажи из твоих дурацких книжек. Ты отлично для него подходила, тем более что ему уже был кто-то нужен… я знаю признаки. Да, это я отправила тебя по той дороге, и все прошло по плану. Я рада, что он тебя отымел. Не понимаю, на что ты рассчитывала, явившись сюда, но тебе досталось по заслугам.
Рамона нажала на спусковой крючок. Раздался сухой щелчок. После покупки револьвера Тесс ходила на курсы и хорошо усвоила главный урок – не вставлять патрон в первое гнездо. Защита от случайного выстрела.
На лице Рамоны Норвилл, уставившейся на револьвер, отразилось почти комическое удивление. В этот момент Тесс выхватила из внутреннего кармана кухонный нож, подалась вперед и вонзила его Рамоне в живот по самую рукоять.
Та издала безжизненное «О-о-о» – видимо, хотела крикнуть, но не получилось, – выронила револьвер и попятилась к стене, не сводя глаз с ножа. Неловкий взмах рукой – и статуэтки попадали с полки на пол. «О-о-о», – снова простонала Рамона. Халат на груди остался чистым, зато из-под подола на грубые ботинки упали первые капли крови. Она схватилась за ручку ножа, попыталась выдернуть его из живота и в третий раз издала этот жуткий звук.
Рамона удивленно посмотрела на Тесс. Тесс изумленно глазела на Рамону. Ей вспомнилось, как в десять лет отец подарил ей на день рождения рогатку и она решила пострелять. В пяти-шести кварталах от дома ей встретился облезлый пес, копающийся в мусорном баке. Она выстрелила в него мелким камушком, чтобы напугать (по крайней мере, так она себя убеждала). Камень попал ему прямо в зад. Жалобно взвизгнув, пес убежал, но сперва так укоризненно взглянул на Тесс, что ей стало стыдно. Она отдала бы все на свете, лишь бы этого выстрела из рогатки никогда не было, и с тех пор по живым мишеням не стреляла. Тесс понимала, что в природе убийства происходят постоянно – она без сожалений прихлопывала комаров, ставила мышеловки, когда замечала в погребе мышиный помет, и, нимало не смущаясь, поглощала гамбургеры, – но в то же время свято верила, что не сможет без угрызений совести причинить вред живому существу. Тем не менее, здесь, в гостиной на Лейсмейкер-лейн, она не испытывала душевных терзаний. Может, потому что на самом деле это была самозащита. А может, совсем по другой причине.
– Рамона, – сказала она. – Я сейчас ощущаю некоторое душевное родство с Ричардом Уидмарком. Вот как мы поступаем с нытиками, дорогуша.
Норвилл стояла в луже собственной крови. На ткани халата наконец начали проступать алые пятна. На мертвенно-бледном лице темнели остекленевшие от ужаса глаза. Она медленно провела языком по нижней губе.
– А теперь у тебя будет время как следует помучиться.
Рамона начала оседать на пол. Тяжелые ботинки заскользили в крови. Она судорожно ухватилась за полку и сорвала ее со стены. Фарфоровые медвежата покончили жизнь самоубийством.
Тесс по-прежнему не чувствовала ни стыда, ни угрызений совести, однако, несмотря на свое громкое заявление, почти не ощущала душевного родства с Томми Удо; ей не хотелось смотреть на мучения Рамоны или продлевать их. Подняв с пола револьвер, она вынула из правого кармана предмет, захваченный из ящика рядом с плитой, – стеганую кухонную рукавицу. Такая вполне сможет заглушить выстрел. Тесс узнала об этом, когда работала над книгой «Вязальный кружок из Уиллоу-Гроув отправляется в загадочный круиз».
– Ты не понимаешь, – хрипло прошептала Рамона. – Так нельзя. Ты совершаешь ошибку. Отвези меня… в больницу.
– Это ты совершила ошибку. – Тесс натянула рукавицу на револьвер. – Надо было кастрировать своего сыночка, как только ты узнала, что он из себя представляет. – Она приложила рукавицу к виску Рамоны Норвилл и нажала на спусковой крючок. Послышался глухой звук, словно крупный мужчина прочистил горло.
Все было кончено.
Тесс не выяснила домашний адрес Эла Штрелке заранее, поскольку рассчитывала узнать его у Рамоны. Однако не все в жизни идет по плану. Теперь нужно собраться с мыслями и довести дело до конца.
Кабинет Рамоны располагался наверху, в комнате, которая изначально задумывалась как гостевая спальня. Там обнаружилось еще больше безделушек, а также несколько фотографий в рамках – как ни странно, не сыновей, не зазнобы и не покойного Роско Штрелке, а писателей, выступавших в клубе «Книги и крафт-пакеты». Все фото – с автографами. Тесс сразу вспомнила фойе в «Бродяге», увешанное снимками музыкантов.
А у меня она автограф не попросила, подумала Тесс. Ну да, зачем ей помнить о такой бездарности. Я же просто говорящая голова, призванная заткнуть дырку в расписании. И пожива для ее сынульки. Как им обоим повезло, что я подвернулась в нужный момент.
На столе, под пробковой доской с приколотыми к ней приказами и письмами из библиотеки, стоял компьютер, почти такой же, как у Тесс. Экран не горел, но, судя по мерцающим лампочкам на системном блоке, комп находился в режиме ожидания. Не снимая перчаток, Тесс нажала на клавишу. Монитор ожил, и через мгновение на экране показался рабочий стол Рамоны. Прекрасно, никаких паролей.
Тесс открыла список контактов, просмотрела их до буквы «К», нашла «Красный ястреб». Адрес: Коулвич, Тауншип-роуд, Транспорт-плаза, дом семь. Она пролистала дальше, до буквы «Ш», и нашла адрес своего пятничного знакомца, а также его брата Лестера. Большого Водилу и Маленького Водилу. Оба жили на Тауншип-роуд, по соседству с унаследованной от отца компанией: Элвин в доме двадцать три, Лестер в доме сто один.
Будь у них третий брат, подумала Тесс, были бы они «Три шоференка». У одного домик из соломы, у второго – из веток, а у третьего – из кирпичей. Увы, их всего двое.
Она спустилась вниз, забрала из конфетницы свои серьги и положила в карман куртки, глядя на привалившуюся к стене мертвую женщину – без жалости, но с удовлетворением, какое испытываешь после завершения тяжелой работы. Об уликах не стоило беспокоиться: Тесс была уверена, что не оставила следов. Дырявая кухонная рукавица заняла свое место в кармане. Нож – обычный, такие продаются по всей стране. Весьма вероятно, у Рамоны на кухне такой же набор. Однако самое трудное еще впереди.
Выйдя из дома, Тесс села в машину и поехала прочь. Пятнадцать минут спустя она притормозила у торгового центра и ввела в навигатор адрес: Коулвич, Тауншип-роуд, дом двадцать три.
С помощью Тома Тесс оказалась у места назначения около девяти часов вечера. Над горизонтом поднималась почти полная луна. Ветер усилился.
Тауншип-роуд ответвлялась от сорок седьмого шоссе милях в семи от «Бродяги». Транспорт-плаза находилась на пересечении двух дорог. Судя по указателю, там располагались три транспортные компании и фирма, специализирующаяся на переездах. Самое маленькое из безликих блочных зданий принадлежало «Красному ястребу». Воскресным вечером в офисе было темно и безлюдно. На хорошо освещенной парковке, обнесенной проволочной сеткой, стояли грузовики. На боку одного из них виднелась надпись «Грузоперевозки “Красный ястреб”», но, кажется, это был не тот, за рулем которого восседал Гордый Папаша. Рядом с парковкой – автозаправка с десятком колонок, также хорошо освещенная. С правой стороны заправки лился яркий белый свет; слева сгустилась темнота. Позади располагалось еще одно здание П-образной формы. У дороги стоял огромный экран, на котором горела ярко-красная надпись:
СТОЯНКА ДЛЯ ГРУЗОВИКОВ «У РИЧИ»
ВЫ ВОДИТЕ, МЫ ЗАПРАВЛЯЕМ
БЕНЗИН $2.99 ГАЛЛОН
ДИЗЕЛЬ $2.69 ГАЛЛОН
ВСЕГДА В ПРОДАЖЕ ЛОТЕРЕЙНЫЕ БИЛЕТЫ
ВОСКР. ВЕЧЕР РЕСТОРАН НЕ РАБОТАЕТ
ВОСКР. ВЕЧЕР ДУШ НЕ РАБОТАЕТ
МАГАЗИН И МОТЕЛЬ КРУГЛОСУТОЧНО
ДОМАМ НА КОЛЕСАХ ВСЕГДА РАДЫ
И внизу – менее яркими буквами, зато от души:
ПОДДЕРЖИТЕ НАШИХ СОЛДАТ!
ПОБЕДИМ В АФГАНИСТАНЕ!
Вероятно, на неделе жизнь здесь кипит – грузовики приезжают и уезжают, водители заправляют бензобаки и собственные желудки (Тесс предположила, что в местной забегаловке подают шницель в панировке, мясной рулет и «домашний» хлебный пудинг), – зато воскресным вечером тихо, как на кладбище. Здесь вообще ничего нет, даже бара вроде «Бродяги».
У бензоколонки стоял всего один автомобиль – старый «форд»-пикап с фарами, облепленными шпатлевкой «Бондо». В слепящем свете невозможно было определить цвет, но Тесс и так узнала эту машину. Кабина была пуста.
– Кажется, ты не удивлена, Тесс, – проговорил Том. Тесс припарковалась у обочины, всмотрелась и увидела в магазине при бензоколонке двоих человек, один из которых ростом заметно отличался от другого. Здоровый или здоровенный? – спросила Бетси Нил.
– Нет, не удивлена. Он здесь живет. Где ему еще заправляться?
– Может, он собирается уехать из города?
– Воскресным вечером? Вряд ли. Думаю, он сидел дома, смотрел «Звуки музыки», потом обнаружил, что пиво кончилось, и приехал сюда. Заодно решил и машину заправить.
– А вдруг ты ошибаешься? Встань в тени за магазином, а когда он поедет – отправляйся за ним.
Но Тесс решила, что это плохая идея. Фасад магазина целиком из стекла. Если она подъедет, тот, кто внутри, может ее заметить. На дорогах много «фордов», но после пятницы Эл Штрелке наверняка чутко отреагирует на черный «форд-экспедишн». К тому же он несомненно обратил внимание на ее коннектикутский номер, когда остановился рядом с ней на заросшей парковке заброшенного магазина.
Но это еще не все. Есть кое-что поважнее. Тесс тронулась с места.
– Я не хочу находиться позади него, – проговорила она. – Я хочу его опередить.