– Сейчас мне неистово хочется иссушить до последней капли Синхелма и получить все, что сокрыто в его голове! – зло проговорил Рэйван. – Добровольно он ничего не скажет…
Он не договорил, поскольку дурнота неожиданно вернулась, вынуждая ухватиться за плечо помощника.
– Что? Что такое?
– Погоди… – Кристиан исподлобья поглядел вдаль.
Туда, где чернели дома, окруженные бесформенными силуэтами садов. Тьма в груди оживилась, беспокойно клубилась у его ног, укрывая землю. И шепот… Он действительно слышал его или это просто очередной порыв ветра? Приглядевшись, Кристиан заметил, как легкая черная тень мелькнула между домами и растаяла. Пропала тень – немного отступила и слабость, только подтверждая его опасения.
– Господин! – послышался встревоженный голос Вира.
Но остатки поглощенного ранее проклятия прокрадывались в сознание, тревожили, звали, как и едва слышный голос, звучавший в голове эхом. Несостоявшийся убийца Рэма Найрока объявился? Оставшаяся магия в его крови, чуждая и отвратительная, все еще связывала их, откликаясь. Если окончательно растает, то можно потерять след. Мальчишка будет в смертельной опасности. Некромантку, наложившую проклятие, нужно остановить, пока у него еще есть возможность.
– Нужно известить капитана Брутуса, Вир. Скажешь ему, что покушавшийся на Найрока все еще в городе и я нашел его след. Отправляйся к стражам. Приведи их. Дух укажет тебе путь. – Кристиан сотворил заклинание и едва повел рукой, как черный рисунок на ладони ожил, соскальзывая с пальцев в темное небо. Еще миг, и тень закружила вокруг воина, принимая очертания птицы.
Глава 33
След путался, прерывался. То являлся едва мерцающей призрачной нитью, то таял среди ночных улиц засыпавшего города. Мешались неразборчивые голоса в голове, не давая сосредоточиться на единственно верном, принадлежавшем беглянке. Да и бежала ли? Или заманивала, почуяв их связь?
Бесчисленные лужи блестели, словно кто рассыпал по дороге осколки звездного неба. Нарушая их гладь, Кристиан бежал вперед, разбрызгивая грязную воду. Снова шепот… Там, впереди, среди редких прохожих он заметил темный силуэт в накидке. Огибая ожидавший кого-то экипаж, Кристиан последовал за некроманткой. Почуяв его беспокойную силу, лошади занервничали, едва не вставая на дыбы. Копыта их звонко застучали по брусчатке.
Он спешил дальше. Улица, еще одна, и еще… Небольшой старый мост. Темный ручей под ним, такой тихий, будто вода в нем застыла. Где же беглянка? Кристиан притормозил и огляделся. Не самая благополучная часть города… Домишки ветхие, в ночи они казались одноцветными, серыми. Дороги сплошь земляные, после прошедших ливней превратившиеся в едва подсыхавшие потоки вязкой грязи. Где-то тревожно взвыла собака. Снялась с крыши стая ночных птиц. Он слушал каждый звук, вплоть до шелеста листвы. Но в какой-то момент стало слишком тихо, оглушительно тихо. Будто напрочь утратил слух.
И тогда тьма в его крови вновь отозвалась. Тревожно, ноющей болью в груди, не давая толком дышать. Кристиан шел вперед, ведомый той, кто призывала, смешивая его силу с оставшейся своей. Он позволил, желая закончить бесконечные поиски. Стер испарину с лица рукавом рубашки и перевел дыхание. То, что увидел впереди, вынудило притормозить на мгновение, но затем все же шагнуть к высоким кованым воротам.
Старое городское кладбище. Здесь не увидишь богатых надгробий или склепов. Место упокоения бедняков да безымянные могилы, оставшиеся после войны. Ограда уже принялась ржаветь, как и ворота. Окрасила ладони ржавчиной, которая, благодаря скудному освещению луны, казалась кровью. Кристиан заставил себя толкнуть ворота.
Кладбища… Он ненавидел кладбища. Сотни душ. Бо́льшая часть которых не знала покоя и никогда не узнает. Все эти люди… Кристиан ощутил, как кинуло в жар от слабости. Картина перед глазами покачнулась, и он оперся рукой на ближайший надгробный камень. Нет. К хаосу. Он здесь лишь затем, чтобы разобраться с той, что покушалась на мальчишку. Все остальное – прочь из головы. Прочь из памяти.
– Так вот кто принял проклятие, – тихо зашелестел голос.
Ветер донес его до Кристиана, вынуждая обернуться. Женщина шла между могильных камней, касаясь их ладонями, которые покрывали ритуальные рисунки. Длинная накидка скрывала лицо незнакомки, не давая Рэйвану разглядеть ее.
– Ошибкой было остаться в городе. – Во рту противно пересохло, и голос не слушался толком.
– Ошибкой было вмешаться. – Она остановилась на свободной части кладбища.
Могильные камни за спиной казались молчаливыми духами, которые прислушивались к их странному разговору. Тьма клубилась у ног Кристиана. Осторожно стелилась по влажной земле, касалась холодных камней с грубо высеченными на них надписями. Сколько же их тут… Вон там – дети. Мал мала меньше… Видимо, всю семью земля прибрала. Дальше – бесформенный кусок камня, на нем лишь несколько полустертых рун. Тьма замерла перед ним, не смея коснуться. Захоронение послевоенное. Все разом, без имен. Такие – беспокойные, на чьих душах кровь, пусть и оправданная, их легче всего поднять. Стоит коснуться камня и сотворить заклинание. Даже его сил хватит. Но от одной мысли делалось дурно. Будто снова был не собой, а тем мальчишкой на побоище.
– Я чувствую тебя. Чувствую, как невыносимо тебе пребывание здесь. – Она провела ладонью по камню, будто приласкала зверя.
Чуяла его? Несомненно. Пусть связь эта слаба, но она позволяла некромантке считывать его эмоции. Оттого и привела сюда, зная, что на кладбище он наиболее уязвим. А Кристиан поддался, хотя знал итог. Глупо? Глупо. Но разве мог упустить ее?
Нужно потянуть время. Она ослаблена, ведь пришлось потратить немало силы на создание проклятия. Капитан Брутус – стихийник земли. Таких, как он, подобные места питают своей энергией. Вытянув ее из земли, он удержит некромантку.
– Я тоже чувствую тебя, – заговорил Кристиан. – Твою ненависть. Отчаяние. Одиночество.
Нити заклинания тьмой продолжали опутывать кладбище. Он позволит некромантке говорить, лишь бы отвлечь и закончить. Она не сможет поднять мертвецов из-за того, что их магия смешалась бы и заклинание исказится. Неудачно трансформированная печать призыва – и они сами поплатятся за это. Не станет же эта безумная женщина хоронить их обоих здесь? Или станет?
– Осуждаешь меня?! – выкрикнула она, расставляя руки и поднимая их ладонями вверх.
Порыв ветра подхватил перепачканные в грязи полы накидки женщины. Кристиан услышал тихое постукивание. Словно от тех легких разрисованных палочек тонга, подвешенных на разноцветных нитях, которые продаются на каждом углу валмирского рынка. Звук усилился, ритмом вторя трепетанию тяжелой вымокшей ткани. Рэйван понял наконец, что происходило. Весь край накидки некромантки был украшен тонкими костяными шипами, которые, соприкасаясь, издавали глухой звук.
Глаза женщины затлели бледным светом, вспыхнули им и рисунки, нанесенные на кожу. Она забормотала заклинание, резко выставляя руки вперед, растопырив пальцы. Смертельным веером взмыли в воздух десятки шипов, устремляясь в сторону Кристиана.
Ответное заклинание вынудило их замереть в воздухе. Щит отвлек, позволяя закончить с плетением печати над землей.
– Что бы ты сделал с тем, кто отнял у тебя самое дорогое? – Она оскалилась безумной улыбкой и ткнула в Кристиана перепачканным в грязи пальцем. – Ты!
Глядя, как дрожали шипы, пытаясь пробиться сквозь щит, она яростно зашипела. Кристиан почувствовал дрожь в земле, и некоторые надгробные камни стали крениться. Он ощутил тошноту и противный звон в ушах. Стоять. Он должен стоять. Должен удержать. От слабости вновь носом пошла кровь, и он резким движением обтер ее рукавом. Силы таяли. Проклятье! Где же Вир и стражи?
– Я знаю, что ты сделал, мальчик, – бормотала некромантка. – Я знаю. Я вижу это. Тебе ведь понравилась месть? Понравилось убивать? Верно? Я лишь сделала то же самое!
– Не сравнивай нас…
Щит ослаб, поскольку Кристиан вынужден был продолжать творить заклинание, запечатывающее кладбище. Несколько шипов преодолели защиту. Один рассек скулу, второй пронзил плечо. Стиснув зубы, Кристиан вырвал костяную занозу, чувствуя, как рубашка вымокла от крови на месте раны.
– Ты пыталась убить невинное дитя! – Злость придала ему сил. – Призывая харлаха, ты могла убить многих! Таких же невинных! Заставила бы пережить их матерей подобное отчаяние?
– Что ж, сын так же нетерпелив, как и его отец. Тот тоже спешил осудить моего Стиана! Не желал и слушать, что мой сын невиновен! Найрок убил моего ребенка и поплатится за это! Я не знала, что его выродок откроет артефакт в академии. Это вышло…
– Да брось! – мрачно кинул Кристиан, уворачиваясь от летевших шипов. – Тебе плевать на тех мальчишек, что оказались бы рядом с жертвой. Подумаешь, сынки богатеев, таких же негодяев, как тот, что убил твоего сына. Ты лишь планировала, что убийство произойдет в городе и ты сможешь лично наблюдать за этим. Только и всего. Только поэтому надеялась, что Найрок откроет подарок в Валмире.
– Он виновен! Как и его отец! Виновен по крови! Если моего Стиана больше нет, то и ему не жить! Пусть прочувствует на себе, каково потерять единственное, что дорого и имеет смысл!
Надгробия вокруг вновь пришли в движение. Остро запахло сырой землей и тленом. Бледно осветилась выплетенная печать Ройхан, наконец законченная Кристианом. Она окружила обоих, дрожа и сопротивляясь силе обезумевшей женщины. Перед глазами то темнело, то вновь прояснялось. Он продержит печать еще несколько минут. И если Брутус не поторопится, то Валмиру надолго запомнится эта ночь.
– Я знаю твою боль. Но мальчишку не отдам…
Затаив дыхание, Яр осторожно обходил кругом двух некромантов. Главное, сейчас не коснуться печати. Сейчас его не почуют. Слишком много душ вокруг. А в нем ни капли силы. Темная магия искрила на старом кладбище, а неустойчиво мерцавшая печать вовсе не внушала доверия. Глупый некромант! Решил погеройствовать в таком состоянии? Выглядит так, что хоть самого в гроб заколачивай.