– Придется все же взыскать должок с Улхара, – усмехнулся Кристиан. – Он усмирит дочь. Проблемы ему не нужны. И иного выхода не останется. Особенно после выхода статьи и моего обещания написать письмо королю. Пусть управляющий поддержит весть о вашей доблести, Брутус, и о том, как героически спасли пьяного ректора из лап убийц. Так что можете далеко не прятать форму.
– Я благодарен… – Капитан попытался застегнуть пуговицу на воротнике мятой рубашки, огорчаясь, что та оказалась оторванной. Выпитое вино вызвало приступ сентиментальности, и он дружески хлопнул некроманта по плечу, забыв о ране. – Я правда благодарен…
Кристиан стиснул зубы, стараясь не показать боль.
– Я вам верю.
– Но почему вы не опровергли написанное о вас? – возмутился товарищ. – Неужели вас не волнует, что это прочитает весь город?
– Тут личный вопрос, – усмехнулся некромант.
К хаосу город! Главное, что эту чушь прочитает единственный человек. Скрежещи зубами, дорогая Вильят.
Глава 39
Гадать о возрасте каэли Деллы Орлаг было делом бесполезным. Безусловно, она принадлежала к тому редкому виду счастливиц, чьи года останавливаются на рубеже спелой молодости и замирают, будто боясь испортить идеальный картинный образ. Маг воздуха, она и вправду, казалось, парила, едва касаясь ногами земли. Легкость и изящество ощущались в каждом движении, каждом жесте.
Светло-голубые одежды гостьи чудесно сочетались с серебристыми волосами, уложенными своеобразной короной. Оставляя цветочный шлейф духов, Орлаг неспешно шла по коридору академии в сопровождении Кристиана. Слыша восторженный шепот и чувствуя восхищенные взгляды, Делла удостоила счастливиц лишь легкой полуулыбкой. Она была богиней, которой поклонялись, словно великой Лейне. И наверняка сама не раз грешила тем, что сравнивала себя с божественной покровительницей любви и красоты.
Глядя на нее, Трин прекрасно понимала, чем эта женщина так привлекала Ламона. Они похожи. И по ее скромному мнению, одинаково самонадеянны. Кристиан был, как всегда, сдержан, кратко отвечая на вопросы Орлаг. Поднимаясь по лестнице, гостья вздумала взять ректора под руку, свободной рукой придерживая подол платья. Обязательно хвататься за ее жениха? Иначе никак? Послышался тихий предупреждающий рык, и, честное слово, было мгновение, когда Трин решила, будто сама издала его. Но это лишь объявившийся Зиль поддержал хозяйку, устроившись у ее ног.
– Полностью с тобой согласна. – Трин проводила взглядом Кристиана и гостью Арда, прижимая к груди стопку книг.
Запястья ныли от вчерашней тренировки, и спать хотелось нестерпимо. А все потому, что в отместку за испорченное занятие Хэйлу пришла в голову великолепная идея. Маг устроил им встречу рассвета в виде пробежки по всему периметру территории боевого корпуса, причем задолго до подъема. В грязи они были по самые уши, пришлось даже волосы отмывать. Не стоило припоминать, как поскользнулся в еще не просохшей грязи Димер. Особенно хотелось забыть произнесенную им речь, когда пытался подняться.
Глядя на шелковый невесомый подол платья каэли Орлаг, Трин обреченно вздохнула. Нет, весь этот блеск и изящество находились по другую сторону реальности. Так далеко от нее. Невыразимо далеко. Спутанная коса, оторванные пуговицы на рукаве и несмываемый запах гари – вот ее привычное очарование. Сколько раз пожалеет Кристиан, если заставит ее явиться на бал?
Хороша невеста… «Странная девочка», как любит выражаться Зорик. Странная девочка с провалами в памяти, болтающая по ночам с мертвецом. Теперь еще и берущая у него уроки танцев. Трин улыбнулась, понимая, что ожидала прихода ночи. Подумаешь, великая танцовщица… У нее был самый лучший учитель. Тот, кто не станет смотреть свысока и не закидает упреками. Рядом с Лейтоном можно не притворяться. Улыбка Трин сменилась тяжелым вздохом. Однажды умай покинет академию навсегда. Навсегда покинет этот мир, где по каким-то печальным причинам задержался, словно пленник. Однажды они простятся навсегда. Сердце сжалось от тоски.
Знакомый тихий стук заставил обернуться. Надежда не оправдалась. Подошедший умай оказался вовсе не Лейтоном. Прислужник молча склонил голову, охваченный призрачным сиянием. Эта душа тоже скоро найдет покой… Трин с удивлением приняла простой конверт, принесенный умаем. Развернула его и, узнав почерк, ощутила, как сердце гулко застучало.
– Спасибо!
Трин на ходу поблагодарила прислужника, торопливо пробираясь сквозь толпу по коридору. Дыхание сбивалось, когда бежала к лестнице, собираясь спуститься в огромный зал. Здесь малолюдно. Зазвеневший где-то у высокого потолка сигнал колокольчика разогнал по аудиториям воспитанников Арда. Трин же собиралась пропустить оставшиеся занятия, и причина была для нее более чем важной. Толкнув двустворчатые двери, тяжело поддавшиеся ее уставшим рукам, Трин оказалась на крыльце.
Гость ожидал в парке, расположенном рядом с замком. День сегодня выдался пасмурным и душным. Даже ветер был теплым, шелестя яркой листвой деревьев. Трин торопливо шла по дорожке, минуя белоснежные скульптуры. Застывшие фигуры четко выделялись на фоне буйной зелени. Дальше за парком виднелась часть леса, где когда-то проходила королевская охота. Хэйл как-то упоминал о своем желании устроить для них небольшие испытания в этом лесу. Но сейчас Трин не хотелось ни вспоминать об этом, ни тревожиться по поводу предстоящих занятий.
Вот он… Знакомая высокая фигура, широкие плечи, как всегда немного сутулый, когда устанет, но пытается скрыть это. Ветер треплет светлые волосы, не давая толкового обзора. Но воин стоял, задумавшись, не пытаясь убрать их с глаз. Конечно же, услышав ее шаги, мужчина повернулся, блеснула рукоять меча в ножнах. Трин улыбнулась, расчувствовавшись. Она помнила каждую царапину на этой рукояти. И легкие морщинки в уголках голубых глаз мага, когда он щурился или улыбался.
– Соран, – прошептала Трин.
Не останавливаясь, она подбежала к своему стражу и крепко обняла, прижимаясь головой к груди воина.
– Госпожа…
Смущенный воин, чувствуя не меньшую радость от встречи, осторожно рискнул в ответ обнять ее за плечи, буквально на мгновение. И тактично отстранился, склоняя голову в подобающем приветствии.
– Я так рада тебе! – с трудом справляясь с эмоциями, проговорила Трин.
Она неосознанно сжимала и разжимала кулаки, что не осталось незамеченным стражем. Он мог похвастаться, что отлично знал все привычки хозяйки, как и этот жест. Соран мог себе представить, что творилось в душе подопечной после того, как открылась горькая правда. Он спешил. Так спешил добраться сюда, что едва не загнал коня.
Чувствуя волнение хозяйки, Зиль объявился позади нее, хрипло зарычав, и принялся нервно бить длинным хвостом по дороге. Соран настороженно посмотрел на фамильяра, а потом перевел взгляд на его хозяйку.
– Это Зиль, – представила Трин марага. – Подарок.
– Я рад, что есть кто-то заботящийся о вас.
Она уловила нотку ревности в словах стража. Что ж, Соран многие годы отвечал за нее.
– Я доверяю ему. Он достойный человек, – уверила Трин. – Нам стоит пройтись. Боюсь, что не смогу устоять на месте.
Соглашаясь, воин последовал за хозяйкой, неспешно шагая по притихшему парку. Небо над головой грозовое. Парило… Птицы прислушивались к тихому шепоту природы, носимому теплым ветром. Быть дождю? Или все же распогодится? Хватит с этой земли прошедшего сезона дождей.
– Хорошо ли вы спите, госпожа? – поинтересовался страж. – Не забываете поесть? И вовремя обратиться к замковому целителю, если поранились, не забываете?
– Я помню, Соран, – с теплом отозвалась Трин. – Помню каждое твое наставление. Все, чему учил. И я благодарна твоей настойчивости, поскольку полученные знания не раз меня выручали.
Они все брели, не заметив, как умолкли. Великолепные статуи наблюдали за живыми. За тем, как метались их мысли, как они пытались произнести слова, что непременно ранят, но которые необходимо сказать. Соран силился не хмуриться, приказав себе поддерживать хозяйку показным спокойствием. Но выходило все хуже, и он мрачнел, как тревожное небо над их головами.
Зиль беспокойной тьмой шел следом, увеличившись так, что доходил головой едва не до пояса Трин. Впитывая эмоции хозяйки, он наблюдал за нею горящим взглядом, бесшумно ступая мощными лапами по камням.
– Говори, Соран. – Трин первой не выдержала гнетущего молчания. – Говори как есть.
– Мне искренне жаль, что я не был рядом, когда правда открылась вам, госпожа. И мне жаль, что открылась она таким печальным образом.
– Как давно ты знал эту правду? – Она остановилась, вынуждая и стража встать рядом.
– Всегда, – опустил голову маг.
– Вот как, – горько прошептала Трин. – Сколько еще неизвестно мне, Соран? Кому мне теперь верить?
– Я не мог открыться вам раньше, госпожа. И предпочел бы, чтобы никогда не знали об этом. Но недавно я получил письмо от вашего отца. В нем он поведал о сложившейся ситуации.
– Он писал тебе?
Обида жгучей волной накрыла Трин, болью отзываясь где-то в груди. Отец написал даже стражу! Но проигнорировал все письма, все до одного, что отсылала она. Ни одной строчки с тех пор, как покинула Беренгард.
– Из этого письма я узнал, что́ произошло во время визита короля в академию, – понимая чувства хозяйки, сказал Соран.
– Что же еще писал отец?
– Что вам следует… смириться со своею судьбой.
– Ничего нового, верно, Соран? После всего, что было, это единственное, что я заслужила услышать?
– Госпожа…
– Я чувствую это. Я знаю. Знаю, что больше не вернусь в Беренгард. Именно это и хотел сказать Фемир Синхелм, – ровным голосом проговорила Трин. – И ты тоже знаешь это, Соран. Он ведь не требовал от тебя приезжать в Валмир. Это тебе писал о том, что меня ждет лишь смирение и иного не дано. Ты сам приехал. Проститься. Верно?
– Вы всегда…
– Я знаю. – Она коснулась его рукава. – И всегда буду это помнить. А сейчас прошу твоей помощи. Это последнее, о чем прошу. Помоги понять, кто я, Соран. Расскажи мне все, что ты знаешь о том, как я появилась в Беренгарде. О том, как меня нашли.