— Я искал тебя, — сказало чудовище, как будто это все объясняло.
Меня-то за что? Я бастардов не плодил. С отцом не воевал. Добрые люди… отговорили. Или помыслы равносильны деянию?
— Нам надо побеседовать, Дикон Морено.
— В жопу! Отпусти девчонку, тогда будут беседы и что угодно!
— Нет, — чудовище вздернуло губу. В пасти у него засверкало такое, что я не выдержал, отвел взгляд, — Сюда идут люди. Много. Окружают нас.
Рохар. Не потерял след, слава Богу.
— Где Энери? — спросил я быстро, — Где Анарен Лавенг? Куда ты его уволок?
— Анарен передал тебе это.
Движение фосфоресцирующих пальцев, ко мне протянулась когтистая рука. На ладони — простое колечко из белого металла.
— Анарен? Передал?
— Бери.
Я взял. Мимолетное прикосновение к точащей мертвенный свет коже — она не холодная. Это единственное, что я понял — она не холодная.
— Он передал кольцо, чтобы ты поверил мне.
— Что ты плетешь, нечисть? Где Энери?
— Анарен Лавенг просит тебя, Дикон Морено, позаботиться о его сыне, Анарене Эрао. Он не мог просить тебя об этом лично. Он велел мне передать свою просьбу.
— Что? Энери… Энери жив?
У меня перехватило дыхание. Адское свечение пульсировало перед глазами — то бледнее, то ярче, то бледнее, то ярче. Так моргают звезды с неба, так бьется сердце, гоняя по жилам смесь огня и соли. Мой принц… не умер?
Опять раздвинулись бескровные губы — то ли улыбка, то ли оскал.
— Он выбрал жизнь и служение. Я связал его душу и плоть именем Холодного Господина.
В глазах у меня плавала зелень. Я осторожно выдохнул.
— Где… он?
— Анарен желал видеть сына.
— Он у Раделя? — погодите, погодите, этот тип не оговорился? — Эй! Ты сказал — "велел"? Велел тебе передать? Приказал?
Чудовище нахмурилось:
— Да, — выговорило оно с явной неохотой, — Я должен ему. В исполнении долга я обязался служить его сыну, Анарену Эрао, до момента восшествия оного на трон Лавенгов. Анарен Лавенг велел мне найти тебя и передать свою просьбу. Ты выполнишь его просьбу, Морено?
За спиной затрещали ветки — чудовище опять норовисто вскинуло голову, плотнее прижало к себе Дию. Девчонка ничего не видела и не слышала, втиснув лицо чертовой твари в живот. Казалось, она хочет срастись с ним, влезть в его шкуру как в доспехи, заменить собой дьявольские внутренности. Если только у дьяволов имеются внутренности.
Снова затрещало, и я мельком бросил взгляд вбок. В темноте что-то двигалось. Шаги, хруст веток. Позвякивание металла. Слева, справа. Я заметил всполох клинка, отразившего фосфорную зелень. Они и в правду окружали нас.
— Дикон Морено, ответь мне, я должен знать, ты согласен выполнить эту просьбу?
— Я найду его у Раделя?
За спиной что-то защелкало, зашипело — по стволам мазнули отблески пламени. Длинные ломкие тени шарахнулись в стороны, адское свечение поблекло.
Чудовище отпрянуло назад. Рука его как бы между прочим легла девочке на затылок. Одно движение — и малышка мертва.
— Вели этим людям отойти.
— Отпусти девчонку!
— Пусть они уйдут, и я отпущу ее.
— Рохар! — крикнул я, не оборачиваясь.
— Здесь, командир.
— Стойте на месте. Не двигайтесь.
— Стоим, стоим. Но там за нами Дереки идут. Всей толпой.
— Я понял. Слушай, ты, упырь… или кто ты там. Если я тебе нужен…
Упырь, или кто он там, отрицательно мотнул головой. У него были острые как у зверя уши, которые я сперва принял за рога.
— Ты мне не нужен, — сказал он, — Ты нужен тому, кому я обязан. Ты не ответил на мой вопрос. Ты выполнишь просьбу?
— Конечно, — сказал я, — конечно.
И подумал — мы что теперь, в одной упряжке с упырем? В смысле, с дьяволом?
И этот дьявол служит Энери?
Я оглянулся на стоящих у меня за спиной людей. Черт… при них говорить нельзя… Черт! Мне нужно расспросить эту тварь, кем бы она там не была, хоть и в правду самим хозяином преисподней…
Энери.
Энери жив, и это чудовище ему служит.
Ай да принц!
— Нам надо поговорить, — заявил я, — Нормально поговорить, без спешки, без заложников, слышишь?
— Да, — согласился упырь, — Но ты должен быть один и без оружия.
— Хорошо. Хорошо. Я буду один и без оружия, и обещаю, что не замыслю против тебя никакой хитрости, и никто из моих парней тебя не тронет. А ты обещай, что до момента нашей встречи прекратишь охотиться на людей. Не тронешь никого — ни женщину, ни мужчину, ни ребенка, ни старика. Обещаешь?
— Обещаю.
— Слово?
— Слово наймарэ.
— Кого?
Чудовище показало клыки — наверное, это была улыбка.
— Высшего демона Полуночи, смертный.
— Сойдет. Так, где и когда?
— Я приду к тебе.
Чудовище схватило Дию за плечи, приподняло на вытянутых руках. Та впервые шевельнулась, пискнула, перебрала ногами — как котенок, которого держат за шкирку. Огромные крылья поднялись и раздвинулись, вдребезги круша скелеты еловых веток. Лесной мусор брызнул мне в глаза. Я заморгал — и тут меня сшибло с ног живым визжащим телом. Я только и успел заметить как сквозь черные кроны, в небо уходит блистающая молния, а вниз хлещет ливень хвои и срезанных веток.
— Нееееет! — визжала Дия, вырываясь из моих рук.
— Фиииу! Фиииу!
Вверх полетели стрелы — но стрелять было уже не в кого.
Я сел на земле, пытаясь удержать рыдающую девчонку.
— Ушел, — сказал Рохар над моей головой.
Кто-то набежал сбоку, выхватил у меня Дию. Я ожесточенно тер глаза.
— Дийка! Ты цела? Диенька!
— Неееет! Нееет! Вернись! О, нет!
Он вернется, подумал я.
Он меня найдет.
Идолы, что за чертов узел!
На краю леса мы столкнулись с дядей Фалей. Он вприпрыжку ковылял на своем костыле, размахивая здоровенным топором.
— Поймали? — только и смог выговорить он.
Дышал он со свистом, натужно, и, остановившись, приложил лезвие топора к разгоряченной лысине.
— Ушел, стервь такая, — откликнулся кто-то из Дереков.
— Дийку… поймали?
— Здесь она, дядь. Туточки.
Подошел Варсел, держа девчонку на руках. Дия больше не рвалась, только едва слышно скулила.
— Уф… уф… Как же… сбечь-то ей удалось?.. — дядя Фаля перевернул лезвие другой стороной.
— Через подпол, — сказал я.
— Так ход же завален! Уффф… Там теперь за неделю не разгребешь.
— Мы через двор прошли.
Пауза. Фаля нахмурился из-под лезвия, как тролль из-под камня. Огненные блики дрожали на лысине и на топоре. Лысина казалась мокрой, кромка лезвия — окованной серебром. Дереки недоуменно запереглядывались, а дядя Фаля смотрел прямо на меня.
— Пойдемте в дом, — я шагнул вперед, мимо Фали.
Все остальные, бормоча и гремя железом, потянулись следом.
Я не собирался объясняться перед толпой. Перед дядей Фалей и перед Лютором — собирался. Хотя, если честно, не представлял, как.
Повезло, чертова тварь не убила девчонку. А могла запросто шею ей свернуть, или с собой уволочь. Надо было идти одному… Если бы я только знал, что упырь ищет меня! Знать бы, где упасть, соломки бы подстелил.
Я шел, и каждый шаг отдавался в голове — Энери, Энери.
Он жив, идолы меня заешь! Он у Раделя…
Радель может попытаться задержать его. Или не отдаст мальчишку. Высокий лорд Маренг, должно быть, уже спешит сюда.
Стена, калитка, двор.
Всей кучей мы ввалились в дом. Я сразу прошел в гостиную.
— А ты куда смотрел? — за моей спиной дядя Фаля распекал Вика, — Куда ты смотрел, бестолочь? Где Лютор?
— Спит. Наверху.
— Я капелек ему дал, — пошарив за пазухой, я показал пузырек, — Вот этих.
Народ, набившийся в комнату, сразу загомонил:
— Снотворное?
— Откуда у тебя…
— А я думаю, что это Люта не видно…
Влар подошел поближе, поглядел, поскреб разлохмаченную шевелюру:
— Эт` же Лушина склянка…
— Ну да. Луша мне ее нарочно дала, для Лютора.
Я отстранил Влара и поставил флакончик на стол. Дядя Фаля сгреб пузырек, пробормотал: "Мать, итить, заботливая…", и грузно, со скрипом, уселся на лавку.
— С "огнежоркой", ага? — Вик ткнул меня кулаком в плечо, — Ты чо, с умыслом его поил? Мы ж ее вместе пили, и ты пил, и я…
— Ну-ка примолкли все! — гаркнул дядя Фаля, — Вик, давай, рассказывай. Как Дийка сбегла, рассказывай.
— Так чего… малая по нужде попросилась, Дик ее и повел. Я за окном остался смотреть. А Лютор спал уже.
Все глаза оборотились ко мне.
— У нее одна нужда была, — сказал я, — до упыря добраться. Я подумал — Дия знает, где он засел. Я обещал, что не трону упыря, и она согласилась меня провести.
Фаля переложил топор с колен на стол, оперся обеими руками на костыль и тяжело подался вперед, заглядывая мне в глаза:
— Так ты сам… САМ повел Дию к упырю?
— Да.
Приглушенный ропот, оханье, присвист. Толпу словно волной раздвинуло — каждый отступил на шаг. Даже старый стражник отшатнулся и нахмурился, не веря.
— Дядя Фаля, я хочу с тобой поговорить. Викор, — я обернулся к бледному, кусающему губы парню, — и Варсел, — Варсел, покачивая на руках затихшую Дию, мрачно зыркнул из-под шапки дерековских кудрей, — отнесите девочку наверх и попробуйте растолкать Лютора. Ему я тоже должен пару слов сказать.
Оба парня вопросительно уставились на Фалю. Тот качнулся вперед, сцепив узловатые пальцы на рогуле костыля:
— Ты повел ее один? Ты хотел поймать упыря на нашу девочку, как на приманку?
— Что, поймал? — зло выкрикнул кто-то.
И опять волной — потрясенный ропот:
— Не может быть…
— Как же можно?
— А мы-то думали…
— Лютика напоил, а сам…
Я обвел глазами толпу. Нет, господа Дереки, перед толпой я оправдываться не буду. А тем более просить прощения. Кроме того, тут Рохар с бандюками. Хорошо, хоть они помалкивают.
— Дядя Фаля, отправь своих ребят по местам.
— Нет уж! — крикнул Вик, — Пусть он тут всем объясняет! Я тоже хочу знать, зачем он это сделал!