– Для начала – перестань паниковать. Это значит, что в этом месте сумма выплаты за ипотеку будет рассчитана по общему годовому доходу. Прибавка выйдет не такая уж и существенная.
– Сколько конкретно?
– Сто пятьдесят фунтов стерлингов.
– Это довольно большие деньги, – заметил Тристан, быстро прикидывая бюджет. Денег ему и сейчас хватало впритык, а если полиция заново откроет дело Джоанны Дункан, то Бев может и отказаться от их услуг.
– У нас есть еще месяц, чтобы все утрясти. Мы со всем разберемся. Тебе нужна помощь с выплатой? – спросила Сара.
– Нет, спасибо.
– Хотела бы я, чтобы тебе не приходилось жить с чужими людьми… – В трубке зашуршало, когда Сара внезапно отложила телефон в сторону, а затем Тристан услышал, как ее тошнит.
– Сара?
– Ох. Прости, – сказала она.
– Ты все еще не выздоровела?
Она глубоко вздохнула.
– Трис, мне нужно тебе кое-что сказать… Я беременна.
– Ого. Это же чудесные новости. – воскликнул Тристан, искренне радуясь за свою сестру. – Правда, я думал, ты хотела с этим немного подождать…
– Хотела. Так что для меня это все большое потрясение. Я буквально только что узнала. Сделала тест минуту назад, – сказала Сара.
– Где Гарри?
– На работе. Так что ты первый человек, которому я рассказала.
Теперь ее голос звучал меланхолично и как-то отстраненно.
– Это замечательно. Ты замужем за человеком, которого любишь. У вас есть приличная работа и дом. И даже свободная комната найдется, – подбодрил ее Тристан.
– Я знаю. Я рада. Я буду рада. Просто я… беспокоюсь. Все так навалилось. Я вообще достаточно себя знаю, чтобы вот так вот взять ответственность за жизнь другого человека.
– Сара, послушай. Ты практически стала мне матерью. Я знаю, что ты будешь лучшей мамой в мире. Самой лучшей, слышишь? Этот ребенок – большой счастливчик.
Он услышал, как Сара начала тихо всхлипывать.
– А ты будешь самым веселым и замечательным дядей.
– Об этом я даже не подумал, – пробормотал Тристан, чувствуя, что и его глаза наполняются слезами. – Но ты права. Как думаешь, это мальчик или девочка?
Сара рассмеялась.
– Сейчас это просто голубая линия на тесте беременности. Я максимум на второй неделе.
Какое-то время они просто молча всхлипывали.
– Это хорошие новости, – повторил Тристан. – Ты должна рассказать все Гарри. Позвони ему прямо сейчас.
Сара шмыгнула носом и высморкалась.
– Хорошо. Сейчас позвоню. Я люблю тебя. И мы разберемся с твоей ипотекой, ясно?
– Хорошо. Я тебя тоже люблю.
Попрощавшись с Сарой, Тристан поднялся в квартиру. Дома никого не было. Судя по всему, пока он отсутствовал, приходил Дерек: заднее окно на кухне успели поменять.
Тристан уставился на свое отражение в зеркале. Сара беременна. У нее будет ребенок. Все это заставило его задуматься о своей жизни.
Работа ему нравилась, и даже очень, но что насчет личной жизни? У него даже и близко никого не было. А дети? Он всегда хотел, чтобы у него были дети, но теперь, когда он не знал, случится ли это вообще, эта мысль вызывала у него только грусть и острое чувство одиночества.
Тристан переоделся в спортивную одежду. Вечер был теплым, так что он решил пробежаться вдоль набережной до маяка и обратно. Пробежка всегда заставляла его чувствовать себя лучше, всегда помогала избавиться от лишних мыслей и забот.
Следующие несколько месяцев погода будет просто отличная, отвлеченно подумал он.
Надо купить что-нибудь Саре и Гарри. Когда поздравляют с беременностью, то вообще дарят подарки? С деньгами, конечно, были проблемы. А что, если Бев и Билл решат разорвать сотрудничество после первого месяца работы, когда они уже так близки к цели? На летних каникулах ставка в университете была совсем небольшая. Можно, конечно, отменить абонемент в спортзал, который обходился ему в шестьдесят фунтов в месяц. Можно еще избавиться от привычки покупать каждый месяц новую пару дорогих кроссовок. Еще можно начать брать с собой на работу сэндвичи – это все сохранит ему кучу денег. А на сэкономленное он сможет платить ипотеку, если рефинансирование ему так и не оформят. К тому же, скоро у него день рождения, можно попросить друзей скинуться деньгами вместо подарков.
Когда он добрался назад до набережной, то с него уже ручьями стекал пот. Тристан остановился у питьевого фонтанчика, стащил с себя футболку и вытер взмокшее лицо и грудь. Затем он надолго припал к воде, а когда утолил жажду и выпрямился, то увидел Эда: тот как раз выходил из закусочной на пирсе с большим пакетом картошки и сосиской в кляре. Эд окинул его внимательным взглядом.
– Черт возьми, как я тебя ненавижу! – воскликнул он, улыбаясь.
– Почему? – спросил Тристан. – Привет, я тоже рад тебя видеть.
– Да ты только посмотри на свое тело! Бог ты мой! – Эд взмахнул в воздухе сосиской. – А теперь посмотри на меня: собираюсь сожрать на ужин три тысячи калорий. – Он откусил кусок сосиски и протянул Тристану пакет с картошкой. Тот взял одну.
– Спасибо.
– Как жизнь? Выглядишь ты каким-то расстроенным. То есть выглядишь ты вообще-то довольно сексуально, а вот лицо у тебя расстроенное.
– С деньгами проблемы… И моя сестра беременна.
– А ты отец ребенка?
– Нет!
– Тогда чего волноваться? – поинтересовался Эд, откусывая еще кусок сосиски.
– Раньше, до того… до того как я стал геем, я думал, что у меня будут дети. Теперь я понимаю, что этому вряд ли суждено случиться.
– Почему нет? Зайди в интернет и купи себе яйцеклетку. Или найди какую-нибудь симпатичную дамочку с детородными бедрами и оплодотвори ее шпринцовкой для индеек. Или усынови ребенка. Или можешь сделать все сразу и стать местной Миа Фэрроу!
– Эд. Можешь быть серьезнее?
– Я плохо в этом разбираюсь. Я-то детей никогда не хотел… Пойдем посидим на пирсе. Я чувствую себя слишком уж заурядным, когда ем картошку посреди тротуара.
Они нашли пустую скамейку с видом на море.
– Наверное, на меня так влияет это расследование. Все эти ребята, которых связали, изнасиловали, а потом просто выбросили их тела… Ной Хантли – гей, но он решил жениться, чтобы не остаться в одиночестве… Сестра меня любит, но я понимаю, что она боится, что я до самого конца жизни останусь один, что я так и не буду счастлив. А несколько недель назад, помнишь, в пабе, ты сказал, что многие твои друзья стали родителями и в конечном итоге вы перестали общаться. Мне кажется, что я никуда не вписываюсь. Я не представляю, на что вообще будет похожа моя жизнь.
Эд накрыл ладонь Тристана своей ладонью.
– Трис, тебе и не нужно никуда вписываться. В мире полным-полно гетеросексуальных людей, которые не хотят заводить детей или просто не могут. И в этом нет ничего такого. Жизнь вообще не крутится вокруг того, есть у кого-то дети или нет. И да, у многих геев и лесбиянок есть свои дети, а иногда они их усыновляют. А есть и такие старые кошелки, как я, кому просто нравится жить в одиночестве… Мне нравится иметь личное пространство. Я счастлив, что живу один, но я не одинок, понимаешь?
– Ты не хотел бы, чтобы у тебя был парень?
– Иногда. Но я уже пробовал, галочка в списке поставлена и все такое. Друг из меня отличный, но парень – не очень. Трис, тебе сколько? Двадцать пять лет?
– Угу.
– Ты сам знаешь, кто ты есть на самом деле, и ты знаешь, чего ты хочешь от жизни. И я верю, что ты станешь успешным частным детективом, а агентство начнет приносить вам большие деньги. Вообще, только подумай, насколько тебе повезло в сравнении с Дэвидом Ламбом и… как там его звали?
– Гейб Кемп.
– В отличие от тебя у них не было ни возможности выбирать, ни преимуществ, которые подарила тебе жизнь. Да что там, у них больше и жизни-то нет. Но ты доберешься до сути и поймаешь человека, который их убил. Верно? – Вот теперь Эд выглядел серьезным.
– Как только мы установили связь между убийствами, полиция решила забрать дело Джоанны Дункан себе. Я боюсь, что мать Джоанны не захочет, чтобы мы работали и дальше, – сказал Тристан.
– О да. Я видел новости. Кэти Маршалл.
– Знаю. Кейт это совсем не нравится. Полиция сказала, что в пресс-релизе они упомянут наше агентство, но они даже ее имя правильно запомнить не смогли. А ведь они вообще смогли связать между собой преступления только благодаря нам.
– Ну тогда не смейте сдаваться! Если вы с Кейт хотите, чтобы ваше агентство стало успешным, – то вперед! Сделайте это.
– Спасибо, Эд. Ты прав. – Тристан вытер глаза и натянул футболку обратно.
– Отлично, с этим разобрались, – сказал Эд. – Чем ты сегодня занят? Не хочешь пропустить парочку кружек в «Кабаньей голове»? Там сегодня выступает этот канадский подражатель Силлы Блэк. Поет «В чем дело, Альфи».
Тристан улыбнулся и кивнул.
– Ладно, но только если парочку. Мне нужно подготовиться – завтра у нас встреча с Ноем Хантли.
Глава 37
Когда Тристан ушел домой, Кейт приготовила ужин для себя и Джейка, который они тут же съели перед телевизором. В вечерних новостях снова показали репортаж про расследование, и на экране возникли фотографии Дэвида и Гейба, затем сменившиеся кадрами из документального фильма об исчезновении Джоанны Дункан.
Когда с едой было покончено и Джейк принялся убирать грязные тарелки, Кейт поняла, что ей очень хочется курить. На стеллаже рядом с задней дверью ей удалось отыскать пачку сигарет.
Стоял тихий благоуханный вечер. Кейт медленно спускалась по тропинке со скал. Шелест волн и свист ветра доносились до нее приглушенно, заглушаемые высящимися вокруг песчаными дюнами. Выйдя на берег, она нашла два старых проржавевших шезлонга, на которых они с Мирой столько раз сидели, наслаждаясь разговором за сигареткой.
Один из шезлонгов опрокинулся набок. Кейт подняла его, отряхнула от налипшего песка и поставила рядом с первым. Затем уселась, запрокинула голову, вглядываясь в яркие звезды, мерцающие на черном небе, чувствуя, как накатывают тяжелые волны усталости и тревоги.