Дверь закрылась, и вновь по этажу разрослась вибрирующая тишина. Как будто в 405-й никто не находился. Как будто ни в одной из комнат никого не было. Фаина знала, почему все сидят так тихо. Они напуганы. Как и она сама. Ее восприятие обострилось до предела. Казалось, она может услышать работу всех механизмов внутри собственного тела.
Как она раньше могла быть такой дерзкой с ним? Откуда в ней столько смелости и напора? Сейчас она не рискует даже двинуться с места и вдохнуть полной грудью, а какое-то время назад грубила ЕМУ, пыталась что-то доказать, поставить на место и даже убить. Где же настоящая Фаина? Сейчас, дрожащая, или тогда, отчаянно идущая наперекор?
Или настоящая Фаина – та, что в недоумении задает себе эти вопросы в данный момент?
Наконец она отошла от двери и сбросила с себя всю одежду. Отыскала в шкафу легкое ночное платье на тонких бретельках, в котором даже перед Геной не рисковала показываться. На всякий случай распустила волосы, чтобы выглядеть более соблазнительно, взглянула на себя в зеркало, затем на часы. Пора. Медлить больше нельзя.
Агнец идет на заклание.
Обуваться она не стала. Как глупо будет выглядеть, если она придет к нему в резиновых шлепках. Босиком ходить ей уже в привычку. Всего лишь пересечь пару метров коридора. Давай, Фаина. Твое тело ждет этих нескольких шагов, отделяющих от Яна. Будь решительна как никогда прежде. Скоро все изменится, и, что самое главное, именно ты станешь инициатором этих изменений, а не внешние факторы, на которые ты не влияешь.
Минуту или даже более стояла она перед дверью в 405-ю, не решаясь поднять руку и постучать. Может, стоило выпить? А когда-то она стояла тут с дрелью, изо всех сил вдавливала кнопку, чтобы взбесить соседа. Да, точно, ведь в тот вечер она как раз неплохо накатила.
Она постучала, подписав тем самым свой приговор. Спустя пару секунд раздались шаги, и дверь приоткрылась. Фаина вздрогнула, увидев его лицо – оно заметно изменилось. В худшую сторону. Без тени радости или облегчения Ян окинул ее потухшим взором из-под темных бровей.
– Зачем ты вернулась?
Она не нашлась, что ответить. Совсем не так представляла себе этот момент. Но Яну и не требовались ответы. Он схватил ее за локоть, дернул на себя и захлопнул дверь, чуть не прищемив ей ногу.
– Зачем же ты снова вернулась? – с куда большей эмпатией спросил он. – Не так все должно быть. У тебя был такой шанс…
– Разве ты этого не хотел?
Она готова была разрыдаться, стоя перед ним в постыдной наготе, в нелепом платье, чуть менее прозрачном, чем тюль, и не производя желанного эффекта.
– Какая разница, чего хотел я? Я сам разберусь со своими желаниями. Тебе не стоило вновь сюда приходить. – Ян заметно волновался, нервно перемещаясь по комнате, словно вел внутренние расчеты, и что-то у него очень сильно не сходилось. – Прошло достаточно времени. Ты могла бы вырваться из… всего этого. Не только физически. Я бы стерпел. А ты – и подавно. – Тут в его голосе прорезалась обида и даже злость. Он обвиняюще посмотрел на нее. – Я ведь на самом деле не нужен тебе. Ты ясно дала мне понять это. Ты пришла, чтобы снова мучить меня? Отвечай, Фаина. Что ты делаешь здесь?
– Мучить? Тебя? – переспросила она, вытянув лицо от изумления. Нет, все шло вовсе не так, как она себе представляла.
– Я очень хотел, чтобы ты вернулась, но все же надеялся, тебе хватит ума этого не делать.
– Не хватило, – призналась она, робко опустив голову и почувствовав себя полной идиоткой.
Пора было брать инициативу в свои руки. В тот момент Фаина до тошноты отчетливо поняла, как сильно они связаны и как неотвратимо их притягивает друг к другу, даже если они не желают. Она ему необходима. А он – ей. И все остальное – просто глупости.
– Я пришла сюда, – заговорила она уверенно, – потому что считаю, что должна быть рядом с тобой, Ян. И больше не хочу сопротивляться.
Молодой мужчина остановился и пристально посмотрел на нее. Такой растерянный и такой человечный. Мгновение спустя платье оказалось на полу. Фаина выдохнула, глядя Яну в глаза, помутневшие от происходящего.
– Ты мне нужен. Я хочу быть твоей.
– Не говори так.
Что-то случилось с его лицом, как будто сразу несколько противоречащих друг другу эмоций пытались проявиться на нем, мешали друг другу, боролись. Он резко отстранился от нее, отвернулся в сторону окна. Теперь Фаина видела его широкую спину, обтянутую темной тканью рубашки, да затылок с длинными волосами.
– Ты не можешь… – проговорил он утробно, и Фаина поняла, почему он отвернулся. Это помогало сдерживать то, что находится внутри него и сейчас стремится высвободиться из пут человеческой плоти.
Ян думал, она не зайдет так далеко, но девушка была настроена решительно. Теперь, когда он отвернулся, чтобы не видеть ее, она готова была сделать все, чтобы он увидел.
– Ты не можешь прямо сейчас… – Уже не его голос, гораздо ниже, глубже, резче. – Ты не представляешь, о чем просишь.
– Представляю, – спокойно заверила она. – Нужно довести начатое до конца.
Больше Фаина ничего не боялась, будто вместе с одеждой сбросила с себя все, что мешало ей жить и свободно дышать. И сделалась полностью свободной. Даже от страха смерти. Она подошла к Яну и обняла его со спины так, чтобы как можно плотнее касаться его тела своим.
– Не делай этого, – сказал он, но сам не шелохнулся. – Ты знаешь, кто я. Не делай. Я не гарантирую тебе безопасности. Я могу случайно убить тебя. Ты слишком долго сопротивлялась, чтобы я теперь сдерживался.
– Знаю. – Фаина прижалась еще плотнее, а Ян был словно каменный и еще – очень горячий.
– В прошлый раз я перегнул палку, за что прошу у тебя прощения. Я также очень сожалею, что твои ноги пострадали. Я не хотел причинить тебе вред, но так вышло. Я снова сорвался, мне тяжело… в этом теле… вести себя как человек.
Создавалось впечатление, будто он говорит все, что придет на ум, лишь бы отвлечь себя. Но Ян был на пределе, Фаина хорошо знала это. Она прошла вперед и встала перед ним, положила руки ему на плечи, подняла голову, чтобы увязнуть в темно-зеленых водах его глазниц.
Мужчина с решимостью осматривал ее лицо, которое так мечтал вновь увидеть последние несколько дней. Он мучился от нестерпимой боли, растущей где-то внутри после побега Фаины и особенно тех слов, что она бросила ему на прощание. Сейчас она твердила противоположное, и Яну было трудно поверить ей. Как будто она с ним играет. Такое он переживал впервые.
– Ян, ты не слышал меня? – мягко спросила она и повела рукой по его груди, касаясь пальцами пуговиц, и ей показалось, что он задрожал. – Посмотри на меня внимательно. Неужели тебе все это больше не нужно?
Фаина взяла его руку и положила себе на горло. Это стало последней каплей, и у Яна сорвало крышу.
Он набросился на нее и грубо завалил на кровать. Словно потеряв рассудок, молодой мужчина превратился в необузданное, голодное животное, и Фаина вела себя под стать. Она кусала его, била по лицу, стонала и взвизгивала от удовольствия, когда белые зубы терзали ее плоть, когда горячие пухлые губы касались ее кожи…
От бурной прелюдии, больше похожей на борьбу, кровать ходила ходуном, но это их не беспокоило. Ян сбросил с себя рубашку, которую Фаина помогла расстегнуть, оторвав пару пуговиц, и тут же прильнула к его безволосой упругой груди, чтобы насладиться каждым сантиметром. Ян взвыл от ее сладких прикосновений, он был горячим, как магма, и мог что-нибудь расплавить.
Фаина дошла до предела, имея возможность трогать его тело, и полезла к лопающейся ширинке. Ощупав то, что было под ней, она довольно усмехнулась. «Наконец-то». Не отрываясь от крепкой шеи Яна, свободной рукой она перешла к поглаживаниям, ощущая, как плоть вздрагивает и каменеет еще сильнее под ее ладонью.
– Фаина, остановись, – едва слышно простонал Ян и тут же впился губами в ее левую грудь, противореча собственным словам. Он уже не управлял собой. Девушка потянула замочек на молнии, предвкушая впустить в себя то, что сейчас освободит.
– Нет… остановись. – Ян грубо перехватил ее руку, отодвинулся и зажмурился с болью на лице, глубоко и шумно задышал. – Что-то не так. Я чувствую это. Что-то неправильно.
– Все правильно, Ян, нам давно надо было…
– Нет! Ты не понимаешь? Черт возьми, все пахнет тобой так сильно, что я… Я едва… сдерживаюсь, чтобы…
– Не сдерживайся.
Фаина прильнула к нему всем телом, повалила на спину. Она была взведена до предела, он тоже. Но почему он остановился? Все шло прекрасно.
– Ян, дай мне расстегнуть ее.
– Нет. Не могу…
– Я жажду ощутить его внутри. Насаживаться на него, пока мы оба не кончим…
– Ты сводишь меня с ума! Это просто невыносимо… – Слова все еще протестовали, но интонации уже выдавали слабость, а действия и подавно.
Фаина опустилась ниже и расстегнула молнию, не встретив особого сопротивления, лишь слабые попытки прекратить это. Через образовавшееся отверстие она с трудом вытащила наружу опухший, толстый стояк, покрытый венами, с почти лиловой от напряжения головкой. Ян откинулся на подушку, всхлипнув, когда Фаина коснулась его губами. Ему показалось, что сейчас он потеряет сознание, хоть это маловероятно в его положении.
Ян выгнулся и закрыл глаза, прерывая стоны просьбами остановиться. Но Фаина не останавливалась, наоборот, все более входила в ритм, упиваясь желанным вкусом вместе с обильной слюной. Влажные звуки, которые она издавала, и собственные ощущения сводили Яна с ума, лишая воли.
– Блять… блять. Х-ха-а-а! Я не могу… – скулил он, больше всего мечтая схватить ее голову обеими руками и увеличить глубину, ускорить темп.
Титанических усилий стоило ему прервать этот сладкий процесс, когда все уже было готово, намокло и опухло от предвкушения. Сейчас бы просто притянуть ее ближе к себе, обхватить поясницу и погрузиться в нее, нежно и медленно, стать хозяином этого сумасшедшего запаха, делать все, как она просит, и именно так, как ей будет нравиться…