Хорошую информацию принесла ему Жанна, молодец! Надо будет перед контрольной встречей напомнить Валерию Викторовичу, что именно благодаря ей они получили возможность задокументировать еще одно звено в деятельности группы подпольных антисоветчиков.
***
Следователь Ермашова показалась Виктору Гордееву эдакой добренькой мамашей из сказок: круглое мягкое лицо, незакрашенная седина, придававшая каштановым волосам пепельный оттенок, слегка полноватая фигура, затянутая в китель со знаками отличия майора юстиции, негромкий голос. «Она либо очень умная, либо совсем тупая, — настороженно подумал Гордеев, пожимая ее теплую ладонь. — Если я прав и кто-то сильно надавил, чтобы возбудили дело, то такую задачу поручат решать или тому, кто хитро выкрутится, или тому, кто грубо и топорно сделает то, что требуется, а там хоть трава не расти».
К сожалению, выяснилось, что он все-таки прав.
— Пусть Разин доложит материалы, он работает по делу с самого начала, лучше владеет информацией, — сказал Виктор, глядя в сторону.
Ермашова равнодушно пожала плечами. Николай разложил бумаги и начал рассказывать, а Гордеев наблюдал. Опыт, извлеченный из общения с капитаном Носилевичем, показался полезным, в случае с Татьяной Муляр принес первые результаты, и теперь Гордеев решил попробовать понять, что представляет из себя Ольга Алексеевна Ермашова. Как относится к поручению, которое на самом деле является жестким требованием? Что думает по этому поводу? Нравится ли ей ситуация, в которой они все вдруг оказались?
Он не спускал глаз со следователя и старательно отмечал про себя малейшие изменения выражения лица и интонации. Вот уголки губ дрогнули, едва не сложившись в брезгливую гримасу. Вот непроизвольно опустились веки, и на лице прочитывалось: «Как же меня все достало…» Вот в глазах на какую-то долю секунды полыхнула ненависть. Интересно, к кому? К тому, кто причастен к исчезновению детей, если такой персонаж в действительности существует? К милиции, которая плохо сработала и не проявила должной оперативности и грамотности? Или к тому, кому понадобилось возбужденное уголовное дело и кто приложил максимум усилий, чтобы напрячь органы следствия и вынудить их сделать то, что не согласуется с законом?
Коля Разин докладывал подробно и долго, и Гордееву вполне хватило времени для наблюдений и выводов.
***
По кабинету плотным слоем плавал сигаретный дым, пепельница полна окурков, а результат пока нулевой. Ольга Алексеевна Ермашова вытащила из пачки очередную сигарету и снова, наверное, в десятый уже раз, с сочувствием подумала: «Бедный Виктор, он ведь не курит, а дышит нашим с Колей дымом». Колю Разина она знала, как знала почти всех оперативников из Краснопресненского РУВД, в котором проработала много лет до перехода в районную прокуратуру, а вот майора Гордеева с Петровки видела впервые и немного стеснялась. Форточку открыть, что ли? Но из нее будет тянуть холодным сырым воздухом как раз в шею Ольге Алексеевне, и чем это заканчивается — ей хорошо известно. Компрессы, таблетки, уколы, невозможность повернуть голову, чтобы не запищать от резкой боли.
Материала у сыщиков набралось много, но он пока не давал ни малейшей возможности вынести постановление о возбуждении уголовного дела. О составе «незаконное лишение свободы» речи идти не могло, как и о «похищении и подмене ребенка»: ни одного факта.
— У нас остаются две статьи, — констатировала Ермашова. — Развратные действия в отношении несовершеннолетнего и вовлечение несовершеннолетнего в преступную или иную антиобщественную деятельность. Можем натянуть?
От собственных слов, особенно от этого «натянуть», у нее во рту появился мерзкий привкус. «До чего я дошла… Уму непостижимо!»
Белобрысый Коля снова принялся листать записи, сложенные в папочку.
— По Смелянскому: в школе ничего подходящего, а во Дворце пионеров, куда он ходит на кружок «Юный географ» и в шахматную секцию, могу предложить кое-кого. Во-первых, сам руководитель географического кружка. Известно, что он старается выстроить неформальные отношения с детьми, приглашает их к себе домой, регулярно устраивает выезды на природу с ночевкой. Тут можно подработать. В шахматной секции имеют место бесконтрольные контакты детей с совершеннолетними разрядниками, которых приглашают поиграть с младшими учениками, показать им класс. С некоторыми из них мы побеседовали, данные их записали. Уверен, что если пробить их по базе, то найдется, за что уцепиться.
— Так вы что, до сих пор их не проверили? — возмутилась Ермашова. — Вы вообще не искали взрослых, которые могли склонить Смелянского к побегу?
Коля залился краской, но взгляд оставался твердым. Этот старлей всегда нравился Ольге Алексеевне своей способностью не теряться, когда на него наезжают.
— Мы сделали, что успели, — ответил он ровным, но все же чуть дрогнувшим голосом. — И у нас нет никаких данных, свидетельствующих о том, что подростки именно сбежали. Ольга Алексеевна, вы сто лет работаете по малолеткам и сами знаете, что таких ребят, как Смелянский и Муляр, вылавливают максимум на вторые сутки после того, как они пропадают. Они из благополучных полных семей, они совершенно не приспособлены к приключениям, они никогда в жизни не ездили «зайцем», они не знают, как найти еду и ночлег. Настоящие типичные побегушники могут скрываться и путешествовать месяцами, прежде чем попадутся, они и украдут, и отнимут у слабого или пьяного, они могут ночевать в подвалах или в вагонах, загнанных в отстойник, неделями не мыться и не менять одежду. А эти… Даже если бы их склонил к побегу кто-то из старших, дети должны были к нему готовиться. Как минимум — украсть у родителей деньги хотя бы на первое время, взять с собой что-то из теплой одежды. А они ушли в том, в чем были. И ни копейки из дома не пропало ни у мальчика, ни у девочки, это мы проверяли. Смелянскому мать выдала три рубля на кино и буфет, у Муляр, по показаниям родителей, было копеек двадцать и единый проездной. Сами подумайте, могли разумные, вменяемые, неглупые подростки решиться на побег с таким скудным матобеспечением? Да они попались бы уже на следующий день. Или сами вернулись бы. Кроме того, ни Смелянский, ни Алла Муляр никогда не выказывали интереса к путешествиям и вольной жизни, не жаловались на скуку, на обстановку в семье или на родителей. Смелянский готовился к приему в комсомол, родители настраивали мальчика на карьеру по комсомольской линии и на поступление в престижный вуз и не замечали, чтобы ему это не нравилось. Учителя в школе характеризуют обоих детей положительно, особенно Смелянского.
— Особенно? — с интересом переспросила следователь. — А что не так с девочкой? К ней у учителей есть претензии?
— Не то чтобы претензии, но… Она же девочка. Такой возраст, сами понимаете. Влюбляется то в учителя, то в актера какого-нибудь, то в старшеклассника, то в ровесника. Записочки, хихиканья на уроках, мечтательный вид. Немножко рассеянная. Но учится хорошо, не отличница, но и не троечница. Особенно ее хвалила классная руководительница, она у них ведет домоводство. Мальчики занимаются в слесарной мастерской, а девочки учатся шить-вышивать, готовить, ну, в общем, такое. Так вот про Аллу она сказала, что у нее ручки золотые, любую вещь заштопает так, что без лупы штопку не разглядишь.
— Дорогие мои, а почему вы с самого начала так уперлись в версию похищения именно Смелянского? Судя по материалам, вы потратили кучу времени, опрашивая окружение родителей мальчика, искали, кто мог похитить сына по мотивам мести отцу или матери. Почему не начали с девочки? У вас тут куча сведений о том, что Алла Муляр — романтическая особа. Я даже где-то видела, — Ермашова пробежала глазами заметки, которые делала по ходу доклада оперативников, — видела где-то… упоминание о том, что она посматривала на одного из гостей… То есть можно понимать так, что строила глазки. Вот, нашла. Некто Журов, сотрудник Комитета молодежных организаций. Девочка интересуется взрослыми мужчинами, мечтает о любви, как в плохих книжках или французском кино. Почему вы в этом направлении не почесались, а? Пять дней прошло, куда вы смотрели?
Разин и Гордеев молча смотрели на нее. Смотрели очень выразительно. Все понятно. Они получили указание. То есть старшие братья начали с них, а теперь и до следствия добрались. Цари горы, держащие бога за бороду.
— С вами работали привлеченные сотрудники сторонних организаций? — холодно спросила Ермашова. — Можете не отвечать, сама все вижу. Давайте еще раз пройдемся по материалам об Алле Муляр, посмотрим, что можно сделать. Начнем с показаний учителей, которые говорили о том, что девочка склонна влюбляться в тех, кто постарше.
Ей стало тошно. Опера — молодцы, держат язык за зубами, об участии КГБ ни слова не проронили. И сама она, следователь Ермашова, тоже ничего им не сказала, ограничилась невнятным «поступило указание сверху». Интересно, Коля и этот Гордеев понимают, что указание и им, и следствию пришло из одного и того же кабинета? Наверное, понимают, не дураки ведь. Но все молчат, как воды в рот набрали. Все делают вид. Играют в одни ворота.
На ее столе заверещал телефон. Мама. Голос недовольный, сердитый.
— Почему я должна обслуживать твоего мужа и твоих детей? Когда ты намерена появиться дома?
— Я работаю, — устало проговорила Ольга Алексеевна. — Вернусь поздно.
И подумала: «Если вообще вернусь. Не исключено, что проторчу здесь до утра».
— Ты могла бы как минимум заранее приготовить еду для своей семьи! У всех хороших хозяек в холодильнике на три-четыре дня наготовлено! Почему я должна звонить вам и узнавать, что ужина нет и что твои муж, сын и дочь сидят голодные? Почему я должна мчаться на старости лет через весь город, чтобы их накормить?
Ничего нового. Сплошные преувеличения. Ну да, муж и в самом деле не умеет ничего, кроме как сделать бутерброд, но дети-то вполне самостоятельные, дочке семнадцать, сыну — пятнадцать, могли бы сбегать в магазин, купить что-нибудь, да хоть творогу и сметаны, сырники налепить и поджарить — невелико искусство. Картошку почистить и сварить — тоже много умения не нужно. Макароны сварить или гречку. И не такая уж у матери «старость лет», всего семьдесят. И ехать нужно не через весь город, мать живет в трех остановках на метро. «Я больше не могу, — пронеслась в голове предательская мысль. — Меня все достало».