— Ваша светлость Дмитрий Богомилович! Ваша светлость Анна Серафимовна! Это большая честь для нас посетить ваше чествование в такой день! — как и положено, отозвался я.
— Мы несказанно благодарны вам за приглашение, ваши светлости! — подхватила Авелина.
— Проходите, не стесняйтесь! Сегодня праздник, и веселиться — самое время! — хитро усмехнувшись, произнёс сиятельный князь.
— Надеемся, вы прекрасно проведёте вечер! — поддержала его супруга.
— Да и мы сможем пообщаться с такими необычными молодыми… Боярами! — с улыбкой добавил Дашков.
От моего внимания не ускользнула пауза между «молодыми» и «боярами». Опять намёк?
— Благодарим, ваши сиятельства! — ответил я.
— И спасибо за настолько тёплый и радушный приём! — добавила Авелина, хотя такого мы дома вроде бы не репетировали.
Ненавижу, когда вокруг что-то происходит, а я не понимаю ни подоплёку, ни смысл… Мне срочно нужна была консультация. Но пока мы шли по лестнице, я отлично слышал, о чём тихо-тихо переговаривается пожилая пара впереди нас.
А значит, возможности пошептаться по дороге в парадный зал не предвиделось. Кстати, здесь он назывался «чествовательным» или «парарным», но я мог нормально выговорить только второе название. А когда пытался выговорить первое — вечно путался. Знания из прошлой жизни сыграли со мной в этом вопросе злую шутку.
Авелина, к счастью, заметила моё раздражение. И, сжав пальцами мою ладонь, тихо шепнула только одно слово: «Танец» — которое и подсказало мне, когда можно будет поговорить.
Осталось разработать план, как дожить до первого танца.
Парарный зал был огромен и красив. Сразу было видно, по обилию золота и разных сортов камня, что строили его примерно веке в восемнадцатом. Тогда помпезность и вычурность как раз были в моде. Особенно это подчёркивали четыре ряда тонких колонн, поддерживающие высоченный свод метров эдак в десять.
Причём узкие стрельчатые окна находились на высоте где-то пяти метров. Сейчас они были занавешены тяжёлыми бархатными шторами. А вот при дневном свете этот зал наверняка заливает таким сиянием, что можно рассмотреть любой, даже самый дальний уголок.
Да и сейчас, при свете люстр, от чужих взглядов негде было спрятаться…
На входе в зал пышно одетый дворецкий огласил наши имена, а дальше нам предстояло пыточное шествие. Ну то есть нужно было медленно идти из одного конца зала в другой, а по пути — останавливаться, здороваться со старыми знакомыми, знакомиться с новыми…
В идеале, конечно, требовалось ещё и запомнить их всех с первого раза. А для этого нужна тренированная память на имена, фамилии — и их совмещение с мордами лица.
Если такого навыка нет… Значит, не стоило в дворяне подаваться. Однако мне-то никто выбора не оставил. Поэтому я просто старался запомнить всех по мере возможности.
Пройдя зал насквозь, мы с Авелиной повернули направо и, не теряя улыбок на лицах, влились в медленно плывущий поток гостей. Это было своеобразное круговое шествие, где за минуту делаешь от силы пару шагов, зато раздаёшь с десяток вежливых кивков и приветствий.
По пути мы встретились с немаленьким семейством Булатовых. Не было только главы рода: он как раз пропадал на границе. К сожалению, ни с кем из них нормально пообщаться не удалось. Поздоровались, перекинулись парой фраз… Не хватало только предложения пойти выпить.
Ну как в мире Андрея. Встречаются два знакомых, и давай быстренько по официальному протоколу:
— Здоров!
— Привет!
— Как жена, как дети?
— Норм. Твоя как?
— Всё хорошо!
И тут официоз заканчивается, лица оживляются, и следует сакраментальное:
— Ну что, по маленькой?
— Давай!
А дальше уже можно говорить по душам: обсуждать общих знакомых, семейные дела, симпатичную официантку…
Здесь же эту важнейшую часть приходилось опускать, вновь и вновь возвращаясь к формальностям, но уже с новыми собеседниками. В такие моменты я особенно остро чувствовал, что память о прошлой жизни — не всегда благо. Вот бы сейчас предложить Арсению Булатову «по бокальчику в уголке», где бы нам никто не мешал, и мы никому…
И, судя по уставшему взгляду, он бы тоже чего-то эдакого хотел. Да и Вася, несмотря на всё воспитание, явно не отказалась бы куда-нибудь свалить. А возможно, даже пообщаться с нормальной Авелиной, а не той замкнутой девочкой, которая из комнаты в «Васильках» лишний раз не выходит.
Но официальное мероприятие — это официальное мероприятие. И всем нам надо было двигаться дальше.
Гости продолжали прибывать. Вскоре по залу засновали разносчики с закусками и напитками без градуса. Основное угощение и алкоголь появятся только с первым танцем. А пока надо было просто ждать, терпеть и улыбаться.
В какой-то момент на стене зала зажёгся огромный плоский экран, где транслировали подготовку к светской части праздника. А потом включился звук, и зал огласил зычный голос патриарха Руси, поздравлявшего всех православных Руси.
К слову, Рождество было одним из двух праздников, когда первым обращение к народу зачитывал не царь, а кто-то еще. Впрочем, в день весны и женщин, проходивший 1 марта — поздравление произносила либо царица, либо старшая царевна. Ну то есть, в любом случае, кто-то из правителей.
Пока патриарх зычно и неторопливо говорил, гости мало-помалу стягивались к экрану. Следом за патриархом началось поздравление его величества, от чьего вида ишимские дворяне неосознанно распрямили спины и сделали верноподданнические лица.
Мне показалось это смешным, но я сдержал эмоции и последовал общему примеру. Лучше ощущать себя патетическим идиотом, чем рассмеяться и запомниться идиотом всем присутствующим.
Затем последовало хоровое пение Русского гимна. Между прочим, одного из трёх, здесь принятых для разных случаев.
А в зале показались хозяева вечера с почётным гостем. И, кажется, не только я едва сдержал стон, увидев, кто из Рюриковичей явился в город… Судя по всему, Авелина тоже занервничала, хоть мы оба прекрасно относились к Рюриковне-младшей.
Вот только её присутствие могло негативно повлиять на… Скажем так, наши с Авелиной шансы побыстрее отсюда смыться и закончить с тяжёлой общественной повинностью.
— Я вновь приветствую наших дорогих гостей! — зычно проговорил сиятельный князь Дашков, под руку с женой остановившись в раскрытых дверях. — Сегодня мы празднуем событие, изменившее мир. Рождение того, чья смерть стала искуплением. Того, чьи заповеди нужно соблюдать, чтобы жил человек и не вымерло человечество. Но я не священник, чтобы читать вам проповеди… Поэтому на том сегодня, наверно, свою речь и закончу.
Он взглянул на супругу, передавая ей слово, а та, взяв юную гостью за руку, выступила вперёд и проговорила:
— И мы рады представить вам нашу сегодняшнюю гостью… Цесаревну Александру, которая милостиво почтила нас присутствием в столь знаменательный день!
Зал, уже стоявший в готовности, дружно склонился перед царской дочерью.
Может, это память Андрея сделала меня социопатом? Почему всё показательно-социальное меня так напрягает? Или я просто чувствую фальшь в массовых мероприятиях? Не знаю. Вот Авелина, например, сохраняет благожелательный покой на лице.
— Здравствуйте, дорогие жители славного Ишима! — высоким, хорошо поставленным голоском проговорила Саша. — Я привезла вам поздравление от моего венценосного отца…
Ага, и подарочки от Деда Мороза…
Нет, я не особо вслушивался в слова цесаревны, при всём моём замечательном к ней отношении. Ну а что здесь слушать? И так было ясно, что Саша «за всё хорошее». Что ещё можно ожидать-то от официального поздравления?
Тем более, мне уже очень хотелось перейти к первому танцу. Во-первых, это был шанс, наконец, кое-что уточнить у жены. А во-вторых, я надеялся на прекращение этой бесконечной социальной карусели, в которой мы вращались предыдущие минут сорок, если не больше.
Поэтому, когда Дашков вновь взял слово и позвал всех в следующий зал, я с облегчением выдохнул.
Наконец-то!
Глава 10
Из инструкции для пограничников
Гнездо —древний инструмент Тьмы для выращивания отродий
Вероятное происхождение:неизвестно
Высота:от 10 см до неизвестно
Длина:от 10 см до неизвестно
Вместимость:неизвестна
Уязвимые места:нет
Опасность представляет:всё
В момент появления гнездо уже имеет в себе от трёх до десяти стражей. То есть усиленных отродий разных видов, задача которых — оборонять гнездо. Со временем количество стражей растёт.
Известно, что зародышем гнезда является шар 10 сантиметров в диаметре. Такие шары удавалось захватить всего несколько раз за историю противостояния с Тьмой. И каждый раз шар постепенно раскрывался в полноценное гнездо.
Однако, как предполагают исследователи, скорость роста можно увеличить. Вероятно, ускорителем роста будет любая органика, поглощённая гнездом.
В прямой контакт с гнездом вступать запрещено. Зачистка осуществляется с помощью тяжёлой техники и сильных двусердых.
При обнаружении гнезда сообщите в ставку по выделенному каналу. В случае отсутствия связи — доставьте координаты гнезда.
Танцев в этом мире было, прямо скажем, не так уж много. Вот трястись под бодрую музыку здесь ещё как-то научились. А все эти вычурные вальсы, мазурки, котильоны, полонезы, гавоты, кадрили и польки изобретать не стали.
Первым всегда шёл вступительный танец. Что-то среднее между русским народным и французским бранлем. Все движения — мелкими шажками, неспешно и под громкую музыку.
Второй танец был ближе к бальным танцам из мира Андрея. Нечто среднее между вальсом и менуэтом. Его тоже ещё можно было перетерпеть, не испытывая неудобств.
А вот третий танец — активный, некое подобие тарантеллы, чтоб ей пусто было… Впрочем, он пришёл из Италии, так что ничего удивительного. А я, честно говоря, никогда не любил активные танцы с большим количеством движений. Просто не мог их запомнить.