И заранее признался жене, что после него — я пас. Ведь следом должны были идти ещё более активные танцы, близкие к народным. Как русским, так и ромейским: греки-то тоже хороводы практиковали.
В отличие от меня, Авелина танцевать умела. И, кажется, даже любила. Поэтому заранее получила моё разрешение на участие.
Возможно, потом, когда я что-нибудь выучу — смогу порадовать, составив ей компанию. А пока я с горем пополам выучил три основных танца, без знания которых на подобные приёмы лучше вообще не ходить.
Второй зал был просто создан для танцев: огромный, просторный и с отличной акустикой. И, когда с галереи грянула музыка, её было великолепно слышно, где бы ты ни находился. Первыми в танец втянулись хозяева вечера, затем — особые гости. В первую очередь та же Саша, получившая в партнёры одного из молодых Дашковых.
А потом уже и все остальные гости. Вдоль стен зала, под сенью галереи, остались только те мужчины, которых не выцепили бойкие дамы. А таких набралось совсем немного.
— Что за история с тем, что нас назвали боярами? — шепнул я Авелине, когда привык к ритму и удостоверился, что не путаю движения.
— Это… Это из-за наших земель, — ответила она, а затем отошла, делая изящный оборот вокруг своей оси. — Земскими землями владели только бояре и князья.
Новое движение, и снова пришлось прерваться.
— А царские бояре? — уточнил я.
— Они не владеют землёй, а только управляют ею, — пояснила Авелина. — Так же, как светлейшие князья — ставленники царей. Например, тот же Дашков.
— И зачем это в нашем случае подчеркнули? — спросил я.
— Чтобы показать наше особое положение, — пояснила Авелина. — Смотрите, мол, Дашков выделяет их среди других дворян. И ставит вровень с собой и другими князьями.
Музыка вновь нас разделила, и на сей раз довольно надолго.
— Честно говоря, не уверен, что это нам на пользу… — заметил я, когда мы снова сблизились в танце.
— Если честно, меня тоже терзают сомнения… — призналась Авелина. — Но вообще-то было приятно…
Впрочем, её реакцию можно понять. Для неё это был прорыв, выход из общественной изоляции. Недаром она так волновалась из-за этого приёма. В дворянской среде принято было девушек представлять свету в шестнадцать, а юношей — в восемнадцать. И пусть многие называли это пережитком прошлого, но традиции следовали.
А у Авелины такого шанса не было. Кто пригласит на приём девочку из почти стёртого с земли рода?
Нищую, по меркам аристократов, запуганную и привыкшую к затворничеству.
Так что для Авелины сегодняшний вечер был одним из важнейших в жизни. И я её всячески поддерживал. А вот разделить её волнение никак не мог.
Тому, кто бухал с царём винище во дворце у Греческого моря, стесняться нечего. Большинству присутствующих это и присниться бы не могло.
Первый танец закончился, и гости разбрелись по залу. Мы с Авелиной тоже решили поискать знакомых. Первыми, как ни странно, обнаружили Малую с Костей. Эти двое держались рядом, хоть, как обычно, делали вид, будто это чистая случайность.
Потом наткнулись на Виктора Псковича, который скучал в одиночестве. И, собственно, возле него и застряли. Бросать хорошего человека в одиночестве не хотелось. Тем более, Виктор явно ощущал себя даже более чужим на этом празднике, чем мы.
— С-скорее бы на-напитки принесли… — признался он. — А то пе-первый танец у с-стены отстоял.
— Ты ничего не потерял! — с заговорщицким видом шепнул я.
— Ужасно! Надо срочно найти тебе пару! — искренне расстроилась моя жена.
— Н-не надо! Я к т-танцам р-равнодушен! — успокоил её Пскович и решительно закрыл тему. — П-просто скучно т-тут… К с-слову, п-прекрасно выглядишь!
— Спасибо! — засмущалась Авелина, сдержанно улыбнувшись.
Со стороны могло показаться, что она принимает комплимент как должное. Но я уже знал её достаточно хорошо, чтобы понимать: это просто привычка скрывать эмоции.
А вот одна рыжая особа не скрывала ровным счётом ничего. Она грациозно двигалась по залу в нашу сторону, отвечая на поклоны и осыпая всех улыбками. Вот оно, царское воспитание. Даже немного завидно: так молниеносно располагать к себе людей — талант, которому я вряд ли за всю жизнь научусь.
— Вот вы где! Федя и Лина! Вас-то я и ищу! — радостно заявила Саша.
И одним движением приковала к нам множество взглядов, полных зависти и даже, местами, ненависти.
Ну то есть вклинилась между нами и, с видом старого друга, взяла под руки.
Интриганка хренова! Готов поспорить, она специально!
Но даже не будь Саша царской дочерью, злиться на эту жизнерадостную девицу было невозможно.
Как на летнее солнце, которое может тебя согреть, а может, при неудачном стечении обстоятельств — убить.
— Ваше высочество! — с искренней улыбкой поздоровался я.
— Саша, а не высочество! — напомнила она. — Мы же ещё в прошлую встречу условились по-простому!
— Саша, позвольте представить вам нашего однокашника, — выкрутилась Авелина. — Княжич Виктор Пскович.
— Пскович! — так сильно обрадовалась Саша, что я бы на месте Виктора напрягся. — Сын Николая Сергеевича, если не ошибаюсь?
— Не-не ошибаетесь, в-ваше высочество! — отозвался тот, слегка смутившись.
— Княжич! Я как раз надеялась вас сегодня найти! — радостно заявила Саша, смещаясь ещё ближе к Псковичу. — Выручите цесаревну, Виктор? Я сегодня без пары, а сыновей его светлости не могу постоянно отвлекать. А ведь впереди целых два обязательных танца!..
— Я н-не с-с-сказать ч-чтоб хо-хо-хороший т-танцор!.. — заикаясь сильнее обычного, Витя с мольбой посмотрел на меня.
— Надо выполнять свой долг! — с очень серьёзным лицом ответил я, еле сдерживая смех.
— Не переживайте, Виктор! — широко улыбнувшись и стрельнув глазами, успокоила его Саша. — Если ошибётесь, никто не заметит. Я вас подстрахую.
— Я не-не-неошибусь. П-п-про-просто… — попытался объяснить Пскович, осторожно пятясь назад, но позади была лишь стена.
— Да не волнуйтесь, всё будет идеально! — прервала его демарш цесаревна, величаво протягивая изящную ладошку, затянутую в кружево перчатки. — А сможете рассказать мне про новые разработки вашей семьи? Я пыталась вызнать всё у вашего батюшки при встрече, но он продолжал нахваливать «Сирень»… А у меня «Сирень» уже есть. Хочется чего-то более серьёзного!..
— Да, ваше высочество! Конечно! — закивал Пскович с загоревшимися сглазами.
При этом его заикание исчезло, как будто и не было. О своих любимых машинах и механизмах Пскович мог говорить бесконечно.
В этот момент снова заиграла музыка. И Саша потащила княжича в центр зала, где уже начинали танец Дашковы.
— Крутит им, как хочет! — восхитился я, почти не размыкая губ.
— Родичи же, хоть и не близкие… — в той же манере, чтобы не прочитали по губам, ответила мне Авелина.
Влившись в общий поток, мы тоже присоединились к танцу. Какой-то жёсткой очереди не существовало уже давно, больше столетия. Однако считалось, что первыми должны идти наиболее родовитые гости.
А раз уж нас во всеуслышание объявили боярами, приходилось соответствовать. И вдвойне внимательно следить за движениями, дабы ничего не перепутать в самом начале танца. До тех пор, пока вокруг не образуется плотное кольцо танцующих.
— Раньше все важные вопросы решали на таких балах… — просветила Авелина, едва заметно коснувшись меня грудью и тут же сделав полшага назад. — Сейчас это больше для знакомств…
— Раньше и детей танцевать с пелёнок учили! — делая вид, что не заметил этот призыв, ответил я.
— Сейчас тоже учат…– Авелина не выдержала и улыбнулась. — Это ты такой особенный.
— Что, тебя тоже учили с пелёнок? — притворно ужаснулся я.
— Даже когда мы с мамой остались одни, она всё равно давала мне уроки танцев, — призналась девушка. — Может, надеялась, что всё наладится, хотя бы у меня…
— Оно и наладилось… — кивнул я, чтобы закрыть тему.
Авелина не любила вспоминать про детство. Болезненные воспоминания, как ни крути. Так что я быстро посмотрел по сторонам, выискивая новую тему для общения.
Нашёл довольно быстро.
А заодно заметил очень пожилого дворянина, смотревшего на нас с галереи. И почему-то мне показалось, что наблюдает он именно за мной и Авелиной.
А в качестве темы подметил, как легко танцует Пскович, на что сразу же и пожаловался жене. Ну и посочувствовал ей в плане моего дальнейшего обучения танцам.
— Я справлюсь! — с улыбкой пообещала Авелина.
— В тебе я не сомневаюсь. Исключительно в себе!.. — усмехнулся в ответ я.
Между вторым и третьим танцем в зал вошли слуги с напитками. Теперь уже и с алкогольными. И я прихватил бокал вина, чтобы не спасовать перед финальным испытанием.
Пройдясь по залу, мы с Авелиной обменялись приветствиями с Волковыми и Песцовыми. А затем снова, как-то незаметно для себя, оказались в компании Псковича и цесаревны.
И будто этого мало, спустя пять минут к нам присоединились члены старшей, но не наследной ветви Дашковых — двойняшки Дима и Екатерина.
Оба были постарше нас, но достаточно молоды, чтобы общение не вызывало неловкости.
Я даже знал, почему старшая ветвь оказалась ненаследной. Вычитал перед приёмом.
Богомил Дашков, отец нынешнего князя, был женат дважды. С первой женой он был счастлив, у них росли три дочери-красавицы. Но однажды что-то случилось во время поездки по княжеству…
Подробности никто толком не знал. То ли напали, то ли авария какая-то была… В любом случае, выжил только сам Богомил и Елена, его средняя дочь. Причём девочка получила серьёзные травмы. Да и разум у неё затуманился: Елена на долгие годы замкнулась в себе.
Богомил долго горевал о жене и погибших дочерях. Однако спустя годы всё-таки женился вновь, хоть и в солидном возрасте.
От новой жены тоже родилось трое детей. Две дочери и сын Дмитрий, нынешний князь. Дочери вышли замуж, перейдя в другие рода. Ну а сын стал наследником, а вскоре и правителем Ишимского княжества. Богомил, между тем, спокойно отошёл от дел.