Так что и я, и Авелина упорно изучали каждую страницу под тяжёлым взглядом Иванова. Дело затянулось настолько, что заглянул к нам в итоге даже царь.
— Нет, ну так-то вы, конечно, молодцы… — немного понаблюдав, заметил он. — Но вы же знаете, что в вашем возрасте положено бумаги, не глядя, подмахивать?
На государя я и Авелина посмотрели синхронно. И, видимо, оба с некоторым резонным недоумением. Во всяком случае, государь кашлянул в кулак и заспешил куда-то по своим делам. А напоследок сообщил:
— Если терпение лопнет и захотите что-нибудь разнести, мой кабинет для совещаний с каменной мебелью к вашим услугам!
А потом я безуспешно пытался уснуть в своих покоях, проклиная идею с пляжем. Вот кто меня просил, а? Зачем я в самый солнцепёк полез купаться? Особенно досталось плечам и верхней части спины, а именно на них я обычно сплю. И теперь я разрывался между желанием сходить к лекарю и всё-таки попытаться вздремнуть.
За пару часов мучений желание спать пропало с концами. Выбравшись из кровати, я позавидовал мирно сопящему Тёме и вышел из спальни, чтобы налить себе воды. После чего вместе со стаканом отправился на балкон, дышать свежим воздухом. А по пути ещё подумал: не добраться ли до запасов спиртного, на которые мне ещё с утра указали слуги? И не слишком ли это невежливо, дышать перегаром на своей же свадьбе?
Вот так, с мыслями о перегаре, я вышел на балкон, посмотрел на море, вспомнил ладную фигурку Авелины… И автоматически покосился на её балкон.
После чего с интересом уставился на мужика в чёрном, который лез в покои к моей невесте.
В данный момент он как раз перебирался через ограждение балкона. Ещё и с зажатым в зубах ножом странной формы…
Кинув взгляд в темноту под балконом Авелины, я заметил ещё двоих: они ползли по стене вверх, изображая из себя пауков-переростков.
А подняв взгляд, я столкнулся взглядом с тем, который уже забрался…
Лицо разглядеть не получалось: его скрывала маска, наподобие лицевого щитка шлема. На ней виднелся широкий нос, а ниже — отверстие для рта с рельефной бородой и кокетливыми обвислыми усиками.
— Да ну ладно! — возмутился я, не поверив в происходящее. — Вот прямо тут, во дворце⁈
А следом поднял все щиты, которые обычно держал на подвесе.
Дальше всё происходило, как в замедленной съёмке: вот убийца отталкивается от балкона Авелины, прыгает в мою сторону… И плевать ему, что расстояние между нами — метров десять…
А у меня, как назло, в руках только стакан! «Пушка» пришлось сдать дворцовой охране, ну а мои атакующие плетения — это, скорее, курам на смех. Я, правда, всё равно не постеснялся их выпустить, используя все свободные жгутики. И три маленьких огненных сгустка, накачанных тенькой и разогретых до тысячи градусов, устремились к врагу.
На эти художества я разом слил три тысячи капель теньки. А потом ещё тысячу, отправляя следом четвёртый огненный снаряд, и ещё тысячу — на пятый. Несмотря на все тренировки, эти проклятые сгустки огня — единственное, что я плёл на автомате. Так что стрелял я ими, выдавая по штуке меньше, чем за секунду. А может, и за долю секунды. Время-то для меня двигалось куда медленнее, чем обычно.
Одновременно с этим я разбил стакан о перила балкона. Хотелось бы иметь под рукой какое-то другое оружие, но и это могло сгодиться.
Тем более, защита у убийцы имелась. Облегающий доспех, который успешно отражал мои огненные сгустки. И всё равно какая-то польза от них была: пусть на самую малость, но они сбили прыжок этого грёбаного ниндзя. И вместо того, чтобы обрушиться на меня, он приземлился на самый край балкона, едва успев схватиться за ограждение руками. Странный нож при этом всё ещё торчал у него в зубах.
Для меня всё происходило так медленно, что я успел просчитать, где убийца в итоге приземлится на балкон. И именно там его ждала моя нога! А за ногой и весь я, в прямом сокрушительном ударе, от которого этот поганец уже не мог ни увернуться, ни парировать.
Моя пятка пришлась аккурат ему в нож. И хоть он держал его зубами за тупую сторону, но при таком ударе это только усугубило дело. Полоска металла взрезала маску, глубоко порвав негодяю щёки. Его пальцы сорвались с перил, и, мыча от боли, мой противник полетел вниз.
С немаленькой такой, между прочим, высоты…
Я ждал, что он закричит в полёте. Но, кажется, столкнулся с профессионалом, который умрёт, но себя не выдаст.
Ну или просто ему нож так порвал пасть, что кричать было больно.
Я же, не теряя времени, метнулся назад, к графину с водой, стоявшему на подоконнике. И, сцапав его, рванул обратно к перилам. Момент гибели убийцы, упавшего вниз, не застал. Зато заглянул за перила ровно в тот миг, когда два его сообщника, висевшие на стене, перестали пялиться на труп и посмотрели наверх.
— Да нате, нахрен! — рявкнул я, делая вид, что бросаю графин вниз, прямо по ним.
Замахнулся-то я на полном серьёзе, но бросить не успел. Остановила мысль, что профессионалы не испугаются графина и от стены не отлипнут. Ошибся дважды! Эти акробаты лишь резко сместились по стене, уходя с возможной траектории снаряда.
— Да за что вы там держитесь-то, пауки хреновы⁈ — взревел я, а затем, подумав, добавил во всю глотку. — Тревога!!! Нападение!!!
Хорошо ещё, успел присесть: в том месте, где была моя голова, что-то свистнуло и с визгом отрекошетило от стены.
— М-м-м-м! — сообщил один из нападавших.
— С-с-с-с! — ответил ему второй.
— Хюнд! — рявкнул первый.
— Ни! Катта! — отозвался второй.
А я, высунувшись, всё-таки запустил графин в одного из убийц, пока они не смотрели наверх. Что удивительно, попал. Видимо, из-за того, что моя жертва не следила за окрестностями. Мужик был слишком занят, пытаясь стряхнуть со спины Тёму, который шипел и полосовал чужака когтями.
Графин по башке — это почти гарантированный нокаут. Так что убийца отлепился от стены и начал заваливаться спиной назад, благо Тёма сразу же исчез в тенях…
Однако продолжения я не увидел.
Последний убийца решил не искушать судьбу. Он рванул вверх по стене, как натуральный паук к добыче, ещё и целясь в меня из пистолета. А я метнулся за ограждение балкона, очень жалея, что оно не сплошное.
К счастью, первый выстрел всё-таки попал не в меня, а в одну из подпорок.
Я же, высунув руку наружу, выпустил несколько своих огненных сгусточков. Однако, видимо, не попал.
— Муа! — жалобно мяукнув, Тёма вывалился из темноты на трёх лапах и похромал в комнату.
С поджатой конечности капала кровь. И вот тут-то у меня забра́ло и упало… В темноте даже помощники греческого шпиона Тёме ничего сделать не могли… А тут какой-то паучара в дурацкой маске моего кота подранил⁈
Я рванул в сторону, вставая в полный рост и выискивая врага. Тот уже почти добрался до уровня наших с Авелиной балконов. В комнате девушки горел свет. Видимо, всё же успела проснуться. И, надеюсь, тоже, как и я, позвать на помощь.
Вот только по дёргающейся балконной двери было ясно: сейчас выглянет посмотреть, что происходит.
А убийца застыл на стене тёмной кляксой, умудрившись замереть на тонком карнизе. Левой рукой он сжимал направленный на меня пистолет, правой — странный нож, нацеленный в сторону балкона Покровской. И мне совсем не хотелось гадать, зачем…
К счастью, когда я вскакивал на ноги, убийца смотрел в другую сторону. Однако решение всё равно пришлось принимать впопыхах. Впрочем, когда падает забра́ло, на последствия уже как-то плевать…
Я шагнул на парапет балкона, оттолкнулся — и полетел на убийцу, выставив щиты и сжимая в руке осколки стакана.
Этот сраный человекопаук успел выстрелить дважды. Но оба раза неприцельно. Первый раз, едва заметив мой полёт краем глаза. А второй раз, неудобно вывернув руку с пистолетом: лишь бы дуло смотрело в мою сторону.
И ведь повезло поганцу… Ну почти.
Вторая пуля, сбив два щита, больно чиркнула мне по ноге. Зато я успел схватить запястье убийцы, уводя его ствол вниз. А второй рукой — вонзить ему осколок стакана во внутреннюю часть бедра. Правого, к сожалению… Но и этого хватило, чтобы подрезать врагу мышцы.
А потом гравитация взяла своё…
Начиная падать, я выпустил из правой руки осколок, застрявший в ноге убийцы. Вместо этого, как утопающий, вцепился ему в штанину, а левой — продолжал держаться за его руку с пистолетом.
И убийцу серьёзно так пошатнуло. Вместе со мной, естественно. Между делом, в голове проскочила умная мысль: если сейчас шлёпнемся — это верная смерть.
Вспомнился вид из моей комнаты. Узкая служебная тропинка у стены, аккуратные кипарисы напротив окон… Они были где-то там, внизу, в темноте — на уровне второго этажа. Похоже, им не давали вырасти слишком высоко. А от стены до них было всего около пары метров.
В общем, шансы были.
Вот только вниз лететь до кипарисов ещё целый этаж! А это, на секундочку, больше трёх метров. Уж очень высокие потолки в Скифском дворце…
И, что самое неприятное, я эти кипарисы сейчас даже не видел. Наводился по памяти, готовясь прыгать в темноту. Да ещё и тянул за собой убийцу с занесённым для удара ножом.
В общем, шансов выжить у меня было примерно… Да не было у меня шансов! Надо обладать фантастическим везением, чтобы вырулить из создавшейся ситуации. Даже если попаду на кипарис, без переломов всего Фёдора не обойдётся.
А если сверху шлёпнется мерзавец с ножом — меня ещё и приплющит.
Однако деваться было некуда: мы уже падали. Убийца с обвесом в моём лице всё-таки не удержал равновесия. Соскальзывая с узкого карниза, он молча таращил глаза и хватал пальцами воздух.
Оставалось лишь поправить его траекторию…
Я изо всех сил пнул убийцу от себя, одновременно отталкиваясь от стены. И, наконец-то расцепив эту порочную связку, полетел в сторону кипарисов.
В этот же миг ночную тишину прорезал протяжный вой тревоги.
На кипарисы я так и не попал: промахнулся где-то метра на полтора. То ли память подвела, то ли неверно просчитал прыжок…