Ничего удивительного.
– Попробуй успокоиться, Йошуа. – Она знала, что сказать легче, чем сделать. – Скоро все кончится. Где сейчас находится поезд? Продиктуй мне GPS-координаты.
Он прочитал.
– Мы выезжаем из города.
Она легко вычислила местоположение. Поезд вряд ли был очень далеко.
– Пригнись, – скомандовала Рахиль, когда полиция промчалась по шоссе, с которого они свернули.
Как будто кто-то мог заметить их с такого расстояния.
Но через мгновение остановят пожилую пару. И старички расскажут, как ненормальные женщины, преследовавшие их с выключенными фарами, неожиданно свернули с шоссе. И тогда полиция вернется.
– Эй, я вижу поезд! – крикнула Исабель.
Рахиль подскочила:
– Где?
Исабель указала в южном направлении, поодаль от шоссе. Лучшего и пожелать было нельзя.
– Вон! Съезжай!
Рахиль включила фары, за пять секунд трижды выжала газ, одним махом преодолела два изгиба шоссе в какой-то деревеньке, и вдруг где-то впереди световые конусы, исходящие от галогеновых фар «мондео», уткнулись в цепочку огоньков состава.
– О Боже, я вижу сигнальное мигание стробоскопа! – в диком возбуждении орал в трубку Йошуа. – О, Отец наш Господи, спаси нас и защити!
– Он увидел? – вмешалась Рахиль.
Она услышала его крик в трубке.
Исабель кивнула, и Рахиль с облегчением уронила голову на грудь.
– О единородная Матерь Божья! Окружи нас своим священным светом и укажи нам путь к своему величию! Прими нас как своих детей и согрей нас теплом своего сердца! – Она тяжело вздохнула и набрала в легкие побольше воздуха, сильнее вдавливая педаль газа в пол.
– Вижу свет прямо впереди, открываю окно, – слышалось из трубки. – Все, кладу телефон на сиденье. Господи, Господи…
Йошуа пыхтел неподалеку от трубки. Издавал звуки, напоминающие пыхтение старика, которому осталось преодолеть несколько последних в своей жизни шагов. Слишком много всего нужно было успеть, не запутаться во множестве мыслей.
Взгляд Исабель быстро скользил по темноте. Она пока не видела никакого мигающего луча. Видимо, в данный момент его закрывал собой поезд.
– Рахиль, впереди наше шоссе пересекается с путями дважды. Я уверена, что он находится на той же дороге, что и мы! – орала она, а Йошуа, не вешая трубку, ворочал мешок, пытаясь вытолкнуть его в окно.
– Готово! – крикнул он.
– Йошуа, ты видишь его? Где он? – спросила Исабель.
Он опять взял в руки телефон. Голос звучал ясно и отчетливо:
– Да, я видел его машину. Он стоит перед зарослями, где дорога пересекается с рельсами.
– Посмотри в окно с противоположной стороны. Рахиль сейчас мигнет дальним светом. – Она дала знак Рахили, наклонившейся к стеклу в попытке разглядеть что-нибудь сквозь проносящийся состав. – Йошуа, ты нас видишь?
– Да! – прокричал он. – Вижу вас у моста. Вы как раз направляетесь туда, где мы сейчас проезжаем. Вы будете там через…
Она услышала, как он застонал. Затем раздался звук упавшего на пол мобильника.
– Я вижу свет стробоскопа! – кричала Рахиль.
Машина помчалась через мост и дальше по узкой сельской дороге. Всего несколько сотен метров, и они окажутся там.
– Что он делал, Йошуа? – спросила Исабель, но ей не ответили.
Видимо, мобильный упал и отключился.
– Святая Богоматерь, прости мне мои дурные поступки, – бормотала рядом Рахиль, пока они на повороте проносились мимо домов и скотного двора, а потом и мимо одинокого строения, стоявшего поблизости от путей. И вот наконец их фары высветили автомобиль. Он стоял на повороте чуть поодаль, всего в пятидесяти метрах от железной дороги, а за машиной расположился и сам мерзавец, уставившийся в открытый мешок. На нем была ветровка и светлые брюки. Его можно было принять за заблудившегося туриста.
В тот самый момент, когда дальний свет направился в его сторону, он поднял голову. С такого расстояния невозможно было разглядеть выражение его лица, но наверняка в его голове пронеслось десять тысяч мыслей. Что делала его одежда в этом мешке? Может быть, он уже видел и письмо, положенное сверху. По крайней мере, точно заметил, что в мешке не было денег. А теперь эти фары, приближающиеся с сумасшедшей скоростью.
– Я сейчас разнесу его вдребезги, – закричала Рахиль, а человек тем временем бросил мешок в машину и запрыгнул сам.
Им оставались считаные метры, когда колеса сорвались с места и понесли его к автобану на полном ходу.
У него был темный «мерседес», точно такой, какой Исабель заметила у хутора в Ферслеве. Все-таки она видела именно его, пока Рахиль рвало в канаве.
Впереди дорога ныряла в густой лес, и звук мотора и несущегося впереди автомобиля летел вдоль чащи. «Мерседес» был более новым, чем «форд». Держаться за ним будет непросто, да и к чему?
Исабель взглянула на Рахиль, крайне сосредоточенно вцепившуюся в руль. Что, черт возьми, у нее на уме?
– Оторвись от него! – крикнула она. – Скоро полицейские позади нас вызовут подкрепление. И тем самым помогут нам. Наверняка мы запрем его. Рано или поздно они перекроют дорогу.
– Алло, – послышалось из мобильника, зажатого у нее в руке.
Незнакомый голос. Мужской.
– Да. – Глаза Исабель сосредоточились на красных огнях, мчащихся прямо перед ними, но все остальные органы чувств обострились при звуке этого голоса.
Все жизненные разочарования и неудачи при каждом удобном случае будили в ней дурные предчувствия. Почему это не Йошуа?
– Кто вы? – жестко спросила она. – Вы в сговоре с негодяем? Да?
– Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите. Это вы только что разговаривали с мужчиной, владеющим этим телефоном?
Исабель почувствовала, что лоб у нее стал ледяным.
– Да, я.
Она заметила, как Рахиль дернулась на водительском сиденье. «Что случилось?» – выражало вопрос все ее тело, одновременно она старалась удерживать автомобиль ровно на узкой асфальтовой дороге, а расстояние, отделяющее их от преступника, все увеличивалось.
– Я боюсь, он потерял сознание, – сказал голос в трубке.
– Что вы говорите? Вы кто?
– Я сидел рядом с ним и работал, когда это случилось. Я очень сожалею, что должен это сказать, но я практически уверен, что он мертв.
– Эй! – заорала Рахиль. – Что происходит? С кем ты говоришь?
– Спасибо, – поблагодарила Исабель незнакомца и захлопнула крышку телефона.
Она посмотрела на Рахиль, а потом на деревья, с огромной скоростью сливавшиеся над ними в единую серую массу. Если бы с опушки на дорогу выбежало какое-нибудь животное или если бы оказался слишком толстый слой скользких листьев на асфальте, они вылетели бы в кювет. Как нечего делать. Как осмелиться озвучить Рахили то, что она только что услышала? Кто знает, какую она выдаст реакцию? У нее несколько секунд назад умер муж, а она как ненормальная неслась по ночной дороге.
Исабель часто впадала в удрученное состояние, оглядываясь на свою жизнь. Одиночество накрыло ее тенью, и утомительные зимние вечера часто способствовали тягостным мыслям.
Сейчас от подобного настроения не осталось и следа. Ибо теперь, когда жажда мести тяжким грузом легла ей на плечи, когда она отвечала за жизнь двоих детей, теперь, когда их похититель, воплощенный сатана, несся впереди совсем близко, Исабель точно знала, что хочет жить. Она знала, что, сколь бы ни был ужасен этот мир, она обязательно найдет в нем место для себя.
Вопрос заключался в том, найдет ли для себя место Рахиль.
Рахиль повернулась к ней:
– Ответь мне, Исабель, что произошло?!
– Я думаю, твоего мужа сразил удар. – Едва ли у нее получилось бы сообщить новость мягче.
Однако Рахиль почувствовала, что предложение повисло в воздухе, и Исабель это видела.
– Он умер? – крикнула Рахиль. – Боже, это правда, Исабель? Ответь мне честно.
– Я не знаю.
– Скажи мне прямо! Иначе… – Ее взгляд стал диким.
Машину слегка повело.
Исабель потянулась рукой к Рахили, но остановилась.
– Следи за дорогой, Рахиль, – сказала она. – В данный момент речь идет только о ваших детях, верно?
Эти слова отозвались дрожью в Рахили.
– Не-е-ет! – завопила она. – Нет, это неправда. О Матерь Божья, скажи, что это не так!
Разрыдавшись, она сжала руль, с ее губ капала слюна. На мгновение Исабель решила, что Рахиль сдастся и остановится, однако та откинулась на спинку сиденья и изо всех сил надавила на газ.
Линдебьерг-Люнге, гласил указатель, показавшийся на обочине, но Рахиль не снижала скорости. Дорога изогнулась дугой между несколькими домиками, после чего они вновь оказались в лесу.
Теперь мерзавец ощутил настоящее давление, это было видно. На повороте его автомобиль завихлял, и Рахиль заорала, чтобы простила ее Мария, Матерь Божья, за намерение нарушить седьмую заповедь, но она собиралась убить человека из благих побуждений.
– Ты ненормальная, Рахиль, ты несешься со скоростью почти двести километров, это смертельно опасно! – заорала Исабель, на секунду подумав, что нужно выдернуть ключ зажигания. «Господи, нет, тогда заклинит руль», – пронеслось у нее в голове, и, вцепившись пальцами в сиденье, она приготовилась к худшему.
Когда они первый раз воткнулись в едущий впереди «мерседес», голова Исабель полетела вперед, а затем в жутком рывке откинулась обратно. Но «мерседес» продолжал двигаться ровно.
– Оʼкей, – ревела за рулем Рахиль. – Значит, это тебя не впечатляет, черт тебя возьми. – Тут она грохнула по его бамперу второй раз, да с такой силой, что разлетелась решетка радиатора.
На этот раз Исабель напрягла шейные мышцы, однако не учла сильного натяга ремня безопасности.
– Остановись же! – приказала она и незамедлительно ощутила боль в груди. Но Рахиль не слушала. Она была далеко отсюда.
«Мерседес» перед ними съехал на обочину и на какую-то секунду завихлял, однако тут же выправился на ровном участке, где дорога немного освещалась желтым светом, исходящим от большого хутора.
И наконец это случилось.