– Убирайся, Клаус Ларсен, если можно тебя так называть. У тебя еще есть время, – попытался убедить его Карл.
Тем временем звуки от ударов по двери эллинга неожиданно приобрели более глубокий оттенок.
– Ты прав, меня зовут совсем не Клаус Ларсен, – отозвался преступник, нависнув над безжизненным телом Асада. – И вы даже не догадываетесь о моем настоящем имени. Сдается мне, что ты и твой приятель решили этим вечером действовать самостоятельно. Так зачем мне бежать? Почему ты считаешь, что я вас боюсь?
– Проваливай, как бы тебя ни звали. Пока еще не поздно. Смывайся и начинай новую жизнь. Мы будем разыскивать тебя, но, возможно, со временем ты изменишься. Как тебе такой вариант?
Еще одна веревка на запястьях ослабла.
Мёрк посмотрел прямо в глаза этому человеку и заметил, что на его одежде засияли отблески синего света. Полиция едет. Значит, настал конец.
Карл выпрямился и поджал под себя ноги. Убийца взглянул в направлении синего свечения, приводившего весь окружающий ландшафт в состояние вибрации. Затем занес нож над беззащитным телом Асада. В тот же миг Карл бросился вперед и воткнулся головой в ноги преступника. Тот повалился, все еще держа нож в руке, схватился за бедро и посмотрел на Карла с яростью.
Наконец Карл сбросил веревку и развел руки в стороны. Две голые руки против ножа. Что толку? Он осознал, насколько ему не по себе. Как бы Мёрк того ни желал, убежать не получится. Какой бы заманчивой ни казалась мысль о гаечном ключе на полу сарая, Карл был не в состоянии нормально координировать свои движения. Все вокруг сжималось и расширялось одновременно.
Он, покачиваясь, отступил на два шага. Тем временем преступник успел подняться и нацелить на него свой нож. Сердце застучало, в голове бешено пульсировало. На мгновение Карл увидел перед собой прекрасные глаза Моны.
Он крепко встал на ноги. Садовая дорожка была скользкой, он снова почувствовал, как месиво из слизняков липнет к ботинкам. Карл остановился и принялся ждать. Отблесков синих мигалок, пронесшихся по мосту, уже не было видно. Через пять минут полицейский патруль окажется на месте. Если он продержится хотя бы мгновение, возможно, тем самым спасет детские жизни.
Мёрк посмотрел на ветви деревьев, нависающие над тропинкой. «Если бы я мог дотянуться до них и подняться вверх», – подумал он, отступая еще на шаг.
В следующую секунду негодяй кинулся на него с гримасой ненависти на лице, целясь лезвием ножа прямо Карлу в грудь.
И тут он споткнулся о подставленную ногу, едва ли достигающую сорокового размера. Асад вытянул ногу, надеясь хоть как-то помешать убийце. Тот повалился не сразу, но лишь поскользнувшись босыми ногами на склизкой поверхности. Раздался хлопок – его щека ударилась о плитку. Карл бросился вперед и стал пинать его ногой в живот, пока тот не выпустил нож.
Мёрк схватил оружие, с трудом приподнял преступника и посмотрел ему в глаза, поднеся нож к сонной артерии. Асад у него за спиной принялся барахтаться, пытаясь подняться, но потом его начало тошнить, и он снова свалился. Поток арабских проклятий вылетал у него изо рта вместе с желчью. Звучало это не очень приятно. Значит, не так уж сильно он пострадал от удара.
– Ты можешь валить, – произнес преступник. – Я больше не желаю видеть твою рожу.
Внезапно он сделал рывок головой вперед, пытаясь совершить самоубийство, но Карл вовремя заметил это и рванул нож к себе, так что мерзавец лишь поранил шею.
– Я подумал, – произнес преступник, из шеи которого струилась кровь, – ты ведь все равно этого не сделаешь. Ты не посмеешь.
Но он ошибался. Карл решил больше не отстранять нож. Пусть Асад станет свидетелем того, что преступник сам оказался виновен в своей смерти. В таком случае у системы правосудия будет меньше мороки.
Удары со стороны эллинга звучали все громче. Карл бросил взгляд за спину преступника и увидел, как дверь отскочила, словно на пружине. Но мерзавец заслонил ему весь обзор.
– Мог бы и не рассказывать мне о том, как вы меня нашли. Мог бы подождать до суда, – сказал он. – Сколько там, ты сказал, я получу? Пятнадцать лет? Я переживу этот срок.
Он мотнул головой и расхохотался. Возможно, через мгновение он насадит свою голову на нож. Пусть будет так.
Карл сжал пальцы на рукоятке, прекрасно понимая, что это будет омерзительно.
Раздался звук, как будто раздавили яйцо. Короткий негромкий звук, после которого мужчина обмяк и беззвучно упал на землю. Карл взглянул на Самуэля, представшего перед ним с молотком в руке, на щеках блестели полосы от слез. Он изнутри выбил замок молотком. Как, черт возьми, пацан раздобыл инструмент?
Карл опустил глаза, бросил нож и склонился над человеком, валявшимся на земле в конвульсиях. Он еще дышал, но это продлится недолго.
Мёрк стал свидетелем настоящей казни. Преднамеренного убийства. Ведь этот человек был у него под контролем. И мальчик явно это сознавал.
– Брось молоток, Самуэль, – приказал он и взглянул на Асада. – Это была в чистом виде самооборона, ты ведь согласен, Асад?
Тот выпятил нижнюю губу. Ответил он отрывочно, скорчившись в рвотном спазме:
– Ну конечно, мы ведь всегда едины во мнениях, Карл, разве нет?
Мёрк наклонился над негодяем, с открытым ртом и выпученными глазами валявшимся на скользкой плитке.
– Черт бы вас побрал, – прошептал преступник.
– Скоро черт приберет тебя, – ответил Карл.
Из леса донесся звук полицейской сирены.
– Если ты сознаешься во всем, что ты совершил, смерть будет легче, – шепнул Карл. – Сколько человек ты убил?
Он моргнул:
– Много.
– Сколько?
– Много.
Его тело сдавалось, голова склонилась набок, открыв жуткую рану на затылке. А заодно и красноватый шрам, тянущийся за ухом. Изо рта послышалось бульканье.
– Где Бенджамин? – поспешил спросить Карл.
Веки умирающего медленно закатились:
– Он у Евы.
– Кто такая Ева?
Он снова моргнул полузакрытыми глазами, на этот раз очень медленно:
– Моя сестра-уродина.
– Ты должен назвать мне имя. Какое твое настоящее имя?
– Настоящее имя? – Он улыбнулся и произнес свои последние слова: – Меня зовут Чаплин.
Эпилог
Карл утомился. Пять минут назад он швырнул папку с делом на кучу подобных, возвышающуюся в углу.
Распутано, завершено, прочь из системы.
С тех пор как Асад повалил в подвале серба, много воды утекло. Люди Маркуса Якобсена занялись тремя новыми пожарами, однако старое дело о пожаре в Рёдовре, приключившемся в 1995 году, висело на отделе «Q». Война бандитских группировок слишком занимала обитателей третьего этажа.
Немало людей было отправлено под стражу как в Сербии, так и в Дании, не хватало только пары признательных показаний. Видимо, они их так никогда и не получат, повторял Карл из раза в раз. По крайней мере, сербы, которых они поймали, лучше потомятся пятнадцать лет в датской тюрьме, нежели пойдут на конфликт с теми, кто заварил эту кашу.
Остальное зависело от прокурора.
Мёрк потянулся и решил на несколько минут прикорнуть в свете плоского экрана. Дикторы новостей «TV2» мололи всякую чушь о министрах, которые не в состоянии сесть на велосипед, не рухнув и не переломав себе кости.
Тут зазвонил телефон. Гореть изобретателю этого аппарата в аду.
– У нас тут посетители, Карл, – раздался в трубке голос Маркуса. – Поднимитесь-ка к нам. Все втроем.
Стояла середина июля, а дождь лил уже десять дней подряд. Солнце, похоже, впало в спячку. И с какой стати им тащиться на третий этаж? Наверху наверняка так же темно, как и у них в подвале.
По дороге наверх Карл ни слова не сказал ни Розе, ни Асаду. Проклятые каникулы. Йеспер торчал дома целыми днями вместе со своей подружкой. Мортен отправился на велопрогулку с неким Пребеном, и их прогулка затянулась. Тем временем для Харди была нанята сиделка, а Вигга разъезжала по Индии с человеком, прячущим под тюрбаном волосы полуметровой длины.
А Карл сидел здесь, пока Мона со своим отпрыском приобретала восхитительный загар в Греции. Если бы Роза с Асадом тоже ушли в отпуск, он действительно мог бы закинуть ноги на стол и провести рабочий день в компании «Тур де Франс».
Нет, он ненавидел отпуск. В особенности когда отпуск был не у него.
Мёрк взглянул на пустующее рабочее место Лизы на третьем этаже. Наверное, снова рассекает со своим горячим муженьком на автофургоне. Если бы вместо нее отправилась фру Сёренсен, насколько было бы лучше. Разве немного флирта в автофургоне не расшевелит такую мумию, как она?
Карл еле заметно, чисто из вежливости, жестом поприветствовал старую каргу и тут же опустил руку. Весьма тонко. Вот уж кто всегда держит нос по ветру, унылая бабенка…
Открыв дверь кабинета Маркуса Якобсена, Карл увидел незнакомую женщину.
– Вот, – сказал Маркус со своего кресла, – Мия Ларсен с мужем пришли поблагодарить тебя.
Карл заметил мужчину, стоявшего чуть поодаль. Его-то он знал. Этот парень кричал тогда перед горящим домом в Роскилле. Кеннет, который вытащил женщину. Неужели та бедная встревоженная страдалица и женщина, стоящая сейчас перед ним с робким взглядом, – одно и то же лицо?
Роза и Асад протянули руки, Карл нерешительно последовал их примеру.
– Простите, – извинилась молодая женщина. – Я понимаю, что вы очень заняты, но мы хотели лично сказать вам спасибо за то, что вы спасли мою жизнь.
Мгновение они молча смотрели друг на друга. Карл понятия не имел, что сказать.
– Ответ «не за что» кажется мне неуместным, – прервал молчание Асад.
– Да, и мне, – подхватила Роза.
Остальные только посмеялись.
– Сейчас вы в порядке? – спросил Карл.
Она глубоко вздохнула и закусила губу.
– Мне бы хотелось узнать, как те двое ребятишек? Кажется, Самуэль и Магдалена?
Карл наморщил лоб:
– Я буду честен и скажу, что никогда не узнаешь всей правды. Двое старших братьев покинули дом. Я думаю, Самуэль в порядке. Что касае