Папа на мгновение выпучил на него глаза и как-то сразу успокоился. Затем он отодвинул свой стул и встал. Сообщение дошло до адресата.
Он последовал за Папой и протянул ему руку словно хотел обменяться рукопожатиями. Стиснув рукоять ножа, тыльной стороной руки вверх, он держал оружие лезвием к себе.
Папа нерешительно взглянул на руку товарища и улыбнулся. Все его сомнения улетучились. Этот бедняга был не в силах совладать со своим вожделением. Религиозный человек, сражавшийся со своим позором и проклятиями, обрушившимися на его плечи со стороны всей католической церкви. И вот перед ним стоит его друг и протягивает ему руку. Он желает ему лишь добра.
В тот самый миг, когда Папа собирался пожать протянутую ему руку, «благодетель» набросился на него, всучил ему нож, сильно сжав его пальцы вокруг оружия, так что Папа, сам того не желая, крепко ухватился за рукоять, а затем дернул руку ничего не понимающего Папы на себя так резко, что его кольнула в бедро неглубокая, но весьма ощутимая боль. Не сказать, чтобы боль была очень сильной, но со стороны выглядело именно так.
— Что ты делаешь? А, а! — заорал «приятель». — У него в руках нож, берегитесь! — прокричал он, еще раз как следует дернув Папу за руку. Две раны отличнейшим образом запечатлелись у него на боку. Сквозь майку-поло уже неслабо проступила кровь.
Детектив вскочил с места, так что его кресло опрокинулось. Все, кто находился в их части зала, обернулись на шум.
В тот же момент он оттолкнул от себя Папу, который предпочел сразу по стенке двинуться к выходу, обнаружив кровь у себя на руках. Он пребывал в шоке. Все произошло очень быстро. Он не успел осознать случившегося.
— Проваливай, проклятый убийца, — прошептал «пострадавший», отступив в сторону.
Папа в приступе паники разразился воплем, опрокинул несколько столов и бросился к дорожкам.
Было очевидно, что провокатор знает боулинг-центр как свои пять пальцев, и теперь ему нужно только проникнуть в отделение с механизмом для выстановки кеглей и выбежать прочь из здания.
— Осторожней, у него нож! — снова крикнул он, посетители расступались перед беглецом.
Он видел, как Папа угодил на дорожку под 19-м номером, а невысокий темный полицейский кинулся за ним из бара, как хищник. Борьба будет неравной.
Затем он шагнул к стойке с шарами и взял один.
Когда ассистент полицейского догнал Папу в самом конце дорожки, тот, как ненормальный, принялся размахивать ножом. У него словно случилось короткое замыкание. Но ассистент бросился ему на ноги, и они оба звучно повалились на желобы для шаров между двумя крайними дорожками.
Старший полицейский уже был на полпути к борющимся, однако шар, запущенный на крайнюю дорожку лучшим игроком команды, оказался быстрее.
Отчетливо раздавшийся звук, возвестивший о попадании шара в висок Папе. Словно кто-то раздавил пачку чипсов. Хруст.
Затем из руки Папы на дорожку выскользнул нож.
Множество взглядов переместилось с безжизненного тела на метателя шара. Те, кто был свидетелем перепалки, знали, что шар запустил именно он. Несколько из них поняли также, почему он опустился на колени и остался в стороне.
Все произошло именно так, как планировалось.
Детектив выглядел потрясенным, когда он подошел и помог ему подняться на ноги.
— Тут дело обстоит серьезно, — сказал он. — Судя по всему Свен не выживет после пролома черепа. Так что молитесь, чтобы специалисты «Скорой помощи» сделали свою работу хорошо.
Он посмотрел на дорожку, где Папе уже готовились оказать первую помощь.
«Молитесь, чтобы специалисты „Скорой помощи“ сделали свою работу хорошо», — сказал полицейский, но этого делать он как раз не собирался.
Один из врачей обыскал карманы Папы и передал содержимое темнокожему ассистенту. Люди из полиции явно основательно подошли к своей работе. Совсем скоро двое этих полицейских вызовут подмогу и примутся выуживать всевозможные сведения. Проверят имена и регистрационные номера Папы и его самого. Проверят алиби. Позвонят в парикмахерскую, где его никогда и в помине не было. Пройдет некоторое время, прежде чем они укрепятся в своем подозрении, и это время — всё, что было в его распоряжении.
Детектив стоял рядом с ним нахмурившись, и было слышно, как скрипят его мысли. Затем он посмотрел прямо ему в глаза.
— Мужчина, которого, возможно, вы убили, похитил двух детей. Вполне может оказаться, что он уже убил их, но если нет, они умрут от голода и жажды, если мы в ближайшее время не найдем их. Сейчас мы отправимся к нему домой и произведем обыск, но, быть может, вы окажете нам помощь? Вы не знаете, нет ли у него какого-нибудь летнего домика или чего-то подобного в какой-нибудь удаленной местности? Может быть, лодочный эллинг?
Ему удалось скрыть шок, вызванный этим вопросом. Откуда этот полицейский знает, что существует эллинг? Это совершенно застало его врасплох. Черт возьми, откуда он узнал?
— Сожалею, — владея собой, произнес он. Он посмотрел на еле дышащего человека, лежащего на полу. — Мне действительно очень жаль, но я ничего не знаю.
Полицейский покачал головой.
— Несмотря на обстоятельства, у вас никак не получится избежать возбуждения дела по этому поводу. Вы, наверное, сами понимаете.
Он медленно кивнул. Зачем спорить с очевидным? Он ведь старался показать свою уступчивость. Тем быстрее они утратят бдительность.
Темнокожий ассистент подошел к ним, качая головой.
— Вы что, совсем не в себе? — принялся он возмущаться, глядя прямо ему в глаза. — Он не представлял для меня никакой опасности. Почему вы взялись за этот шар? Вы понимаете, что в итоге вы натворили?
Он только замотал головой в ответ и поднял окровавленные руки.
— Но этот человек совсем спятил. Я ведь видел, как он собирался вонзить в вас нож. — Он опять схватился за бедро и зажмурился, чтобы они видели, как ему больно, а затем посмотрел на помощника обиженно и сердито. — Вы бы лучше поблагодарили меня и радовались, что я так метко пустил шар.
Полицейские переглянулись.
— Скоро прибудет местная полиция, можешь пока подготовить для них промежуточный рапорт, — сказал главный. — Мы позаботимся о том, чтобы вас побыстрее осмотрели. Сюда уже едет вторая «Скорая». Не делайте резких движений, и кровь остановится. На первый взгляд, мне кажется, ранение не из серьезных.
Он кивнул и немного отступил.
Настало время для следующего шага.
Из динамиков прозвучало несколько сообщений. Высказался совет судей. Мероприятие отменялось из-за насильственных действий.
Он взглянул на своих товарищей по команде; те сидели с пустыми глазами и рассеянно внимали приказу полицейского всем оставаться на месте.
Ну вот, теперь у полиции полно работы. Все произошло стремительно. Им придется многое объяснить своему начальству, прежде чем закончится ночь.
Он встал и спокойно прошел вдоль стены к врачам, работающим в конце 20-й дорожки. Кивнув им, быстро наклонился и взял нож. Уверившись в том, что никто не смотрит на него, скользнул в узкий проход и далее в отделение с механизмом.
Менее чем через двадцать секунд он уже оказался на стоянке у пожарной лестницы и направился на крытую парковку у площади Ро.
Когда синяя мигалка «Скорой» замаячила где-то в конце Кёбенхаунсвай, «Мерседес» уже выехал на дорогу.
Всего три светофора, и его след простыл.
47
Кошмарная заваруха. Просто чудовищная, иначе не скажешь.
Он позволил двум людям сесть за один стол, и все пошло вкривь и вкось.
Карл качал головой. Какое-то наваждение. Он действовал чересчур жестко, чересчур целенаправленно, но откуда ж ему было знать, что все пойдет не так? Он просто хотел ввести их в состояние стресса.
Любой из мужчин мог оказаться похитителем, и как узнать, кто именно?
В этом и заключался основной вопрос. Каждый из них по-своему был похож на изображение на фотороботе. Поэтому Мёрк хотел понаблюдать, как они поведут себя под давлением. Ведь он был настоящим специалистом по выявлению людей, отягченных виной. По крайней мере, так он считал.
А теперь вот все пошло вкривь. Единственный человек, который мог рассказать ему, где находятся дети, лежал на носилках но дороге в больницу, и это была его, Карла, ошибка. Просто ужасно.
— Смотри-ка, Карл.
Мёрк повернул голову к Ассаду, держащему в руке бумажник Папы. Он выглядел безрадостно.
— Да, Ассад, что такое? Я смотрю, ты ничего не нашел. Адреса там нет?
— Нет. Адреса нет, но есть кое-что иное, и это нельзя назвать хорошей новостью, Карл. Взгляни! — Он вручил Карлу чек из «Квикли». — Обрати внимание на время.
Карл на секунду опустил взгляд на бумажку и почувствовал, как пот скапливается у него за шиворотом.
Ассад был прав. В очередной раз находка не сулила ничего хорошего.
Это был чек из «Квикли», расположенного в Роскиле. Квитанция на совершенно заурядные товары. Билет лото, «Берлингске Тидене» и «Стиморол». Чек пробит в тот же день, в 15.25. Минута в минуту в тот самый момент, когда в Королевской больнице в Копенгагене было совершено покушение на Исабель Йонссон. Более чем в тридцати километрах от данного магазина.
Если этот чек принадлежит Папе, то похититель не он. А почему это должен быть чей-то еще чек, если он лежит в его кошельке?
— О, проклятие! — простонал Карл.
— Ребята из «Скорой» обнаружили у него полпачки «Стиморола», когда я попросил опустошить карманы, — подтвердил Ассад, оглядываясь с мрачной миной. Вдруг выражение лица сирийца изменилось, оно словно стало более открытым. — А где Рене Хенриксен? — воскликнул он.
Карл осмотрел зал. Черт, куда он подевался?
— Туда! — крикнул Ассад, указывая в направлении узенького прохода, ведущего в помещение, где обслуживались и ремонтировались автоматы для расстановки кеглей.
Карл заметил на стене полосу около пяти сантиметров шириной. Точно на высоте талии. Это явно была кровь.
— Черт возьми! — выругался он и бросился через дорожки.