чуждое и незнакомое.
На самом деле, мистер Батлер никогда не был школьным учителем. Он сорок лет отработал на бумажной фабрике. В отделе техобслуживания. Следил за тем, чтобы конвейерная лента работала исправно, фронтальный погрузчик отгружал, а грузоподъемники поднимали. Его жена Вера была последней учительницей в Маленькой красной школе. У Батлеров не было своих детей. Вера говорила, что все городские ребятишки были и ее детьми. В действительности последние годы своей жизни Вера постоянно жаловалась на то, какими жестокими стали дети, и пыталась найти утешение в обществе своего супруга. Нередко она называла своих учеников монстрами. Через десять лет после того, как она оставила педагогическую деятельность, Вера первой начала проводить экскурсии в нашей школе. После ее смерти члены городского совета единогласно приняли решение, что мистер Батлер был последним учителем в школе, и изменили все официальные записи, отражавшие эту информацию.
– У тех из нас, кому посчастливилось дожить до преклонного возраста, первые признаки их монструозности появляются именно на коже. Я уже давным-давно старик, но временами, меня охватывает такое чувство, будто это не моя кожа вовсе. Будто еще вчера или даже сегодня утром моя кожа была такой же, как у вас сейчас. Будто вся моя жизнь прошла как один день. Еще утром после завтрака я бегал с моими друзьями, а мои коленки и локти были покрыты синяками и ссадинами, и я носил их, как особые знаки почета. Затем перед ланчем моя кожа стала грубее, под ней начали перекатываться крепкие, не знающие слабости мускулы. А всего час назад моя жена обнаружила у меня на спине маленькие пятна, и это привело меня в ужас.
Сначала мистер Батлер выступал против городского указа – этого бессердечного бюрократического вымарывания имени его жены из истории города. В конце концов, он согласился с их пожеланиями, но лишь для того, чтобы не остаться на старости лет совсем не у дел. Разумеется, когда он умрет, его имя также будет удалено из всех городских документов, а его место займет новый последний учитель. Мистер Батлер с нетерпением ждет, когда его имя, а также все сведения о том, что он самым позорным образом присвоил дело всей жизни Веры, будет стерто из покрывшихся плесенью коридоров городского фольклора. На прошлой неделе он встретился с двумя кандидатами в преемники. Несмотря на данные медосмотра, согласно которым эти кандидаты сохранили свои собственные зубы и тазобедренные кости, выглядели они очень больными. Мистер Батлер не врач, как, впрочем, и не учитель, но, судя по их виду, со здоровьем дело у них обстоит еще хуже, чем у него.
Мистер Батлер говорит:
– Бывают моменты, когда я уверен, что произошла какая-то ошибка, ужасная, кошмарная ошибка, и у меня по непонятной причине выросла кожа монстра. Как бы там ни было, я не уверен, что заслужил подобную честь.
Некоторые дети нервно смеются, они поняли далеко не все слова, которые использовал в своем рассказе мистер Батлер, но смысл сказанного им ясен. Большинство не слушают его, а смотрят на большую черную впадину его левой щеки, похожую на дыру.
Сопровождающие группу взрослые ерзают на стульях, как и ученики, им хочется поскорее уйти из Маленькой красной школы. Хочется, чтобы экскурсия и презентация поскорее закончились, потому что у них начинают затекать суставы и усиливаются боли в пояснице после долгого сидения на одном месте.
Взрослые не перебивают мистера Батлера. Они вежливо улыбаются и потирают руки, как будто те чем-то испачканы.
Старший брат по имени Тедди старается вести себя как типичный трудный подросток. Его родители не без помощи многочисленных безликих помощников скатились в полнейшую нищету. Отчаянное положение, которое нередко толкает их на жестокое и пренебрежительное поведение, видно невооруженным глазом, как колею на лесовозной дороге.
Темные сальные волосы Тедди падают ему на глаза, синяки под этими глазами придают ему сходство с хорьком. У него длинные и худые руки и ноги. Он старается одеваться, как подростки из телесериалов, только все его шмотки куплены в супермаркете «Уолмарт». Тедди громко ругается в публичных местах, особенно когда рядом пожилые люди и дети. Они с друзьями курят марихуану, пьют пиво, и если не подворачивается занятий поинтереснее, то нюхают клей, бензин и Бактин. Разумеется, занятий поинтереснее никогда не находится.
Тедди никак не удается соответствовать выбранному им стереотипу подростка, и это вызывает у него глубокое чувство стыда. Однажды его дружки поймали бельчонка, взяли кусок веревки, ведро и одноразовые зажигалки и стали мучить зверька. После этого Тедди заперся у себя в комнате и плакал, потому что больше не мог выносить запаха паленой шерсти.
Сегодня днем Тедди встречает своего семилетнего брата Калеба на игровой площадке перед школой и ведет его на городское кладбище. Это кладбище не назовешь большим или особенно ухоженным, на нем нет богатых надгробий. Сорняки и сухая трава окружают маленькие могильные плиты, многие их которых потрескались или упали. Здесь постарались на славу целые поколения вандалов – типичных трудных подростков.
По периметру маленького кладбища – умирающие сосны и березы. Братья сидят на могильной плите, настолько старой, что имена усопших и даты их смерти давно уже стерлись.
Тедди прогулял школу и все утро скрывался от своих дружков. Эта маленькая банда по непонятным причинам ополчилась против него. Тедди всегда боялся, как бы однажды они не догадались, что он не такой, каким кажется, и не сожрали его заживо, но все равно он не может понять, что на них нашло. Они все вместе гуляли по Элм-стрит[31], бросали камни в почтовые ящики и обзывали друг друга слабаками; а потом он вдруг оказался на земле, пытался подняться и при этом не свалиться в большую кучу собачьего дерьма. Его локти и колени оказались все в ссадинах от падения на асфальт.
Самолюбие Тедди сильно уязвлено, и он, как и подобает старшему брату, собирается выместить злость на младшем и напугать его до усрачки. По долине эхом разносится жуткий грохот. Упало прогнившее дерево, а может, какое-нибудь чудище продирается через лес. В любом случае, этот шум служит отличной прелюдией.
Тедди говорит:
– На кладбище живет монстр.
Его брат Калеб даже не поднимает на него взгляда и продолжает играть в свою карманную игровую консоль «Нинтендо». Звуки выстрелов и визг тормозов доносятся из крошечного встроенного динамика консоли. Он играет в какую-то игру со взрослым рейтингом, присвоенным ей из-за нецензурной брани, насилия и откровенных сексуальных сцен. Тедди украл ее из «Уолмарта». Он думал, что эта игра, в которой гангстеры стреляют в лицо копам и избивают битами проституток, наведет страха на его младшего братишку. Но Калеб теперь играет в нее с тихой одержимостью.
– Послушай меня, маленькое чмо. Я серьезно. Здесь живет монстр, и он появится, как только опустится тьма. Как только стемнеет. Понял? Он ненавидит всех и вся и к тому же жутко голоден.
Калеб совсем кроха, он буквально тонет в поношенной футболке с логотипом Диснея – футболке, которую носило уже не одно поколение детей
Калеб отвечает:
– Этот монстр ничем не отличается от остальных. Ты же знаешь, что за всю историю человечества каждая цивилизация изображала своих врагов, своих противников, иноверцев и тех, кого она ненавидела, как чудовищ, либо наделяла их чудовищными чертами. Воюющие страны, религиозные фанатики, конкурирующие политические партии, фанаты разных школьных футбольных команд – все неизменно сводится к противостоянию. «Мы против них», и они – это всегда монстры.
Тедди возражает:
– Ты знаешь, у этого монстра вместо рук и ног щупальца. И глаза охренеть какие огромные, во всю голову! – Он вскакивает и едва не опрокидывает плиту на могиле женщины, умершей больше ста пятидесяти лет назад. На ней есть краткая надпись, когда-то читавшаяся как «Любимой матери и жене». Там еще сорок семь похожих надгробий. Они все похожи тем, что на них указана одна и та же дата смерти.
Встав, Тедди говорит:
– Значит, так, обычно он ест мертвецов. Обычно. Но не сегодня. Сегодня у него, братишка, в меню свежее мясо!
Калеб проворно двигает пальцами: пиксельный персонаж-аватар, которым он управляет, безо всякого сожаления выбивает кому-то зубы цепью. Он говорит:
– Еще совсем недавно люди считали монстрами детей, которые появлялись на свет с врожденными патологиями. Сам подумай, как в давние времена обычный человек мог объяснить наличие лишней руки или ноги, отсутствие одного глаза или появление сиамских близнецов? Или рождение младенца с энцефалитом? Если такой ребенок выживал, то впоследствии к бедняге относились как к уроду и выставляли на ярмарках словно настоящего монстра.
Тедди тихонько подкрадывается к Калебу сзади, хватает его за плечи и трясет.
– Ррраааа! Послушай, монстр сильно разозлился. Я прямо чувствую это. А ты нет? Он на куски разорвет каждого, кого найдет на этом долбаном кладбище. Так что не стоит тут засиживаться. Пойдем! – Тедди бросается бежать, но, сделав пару шагов, падает. Он корчится на земле, держась руками за лодыжку. Он не знает, получится ли у него задуманный розыгрыш, но точно следует плану, как будто в его исполнении есть какая-то заслуга.
В игре аватар Калеба добывает гранатомет.
– Я не сомневаюсь, что здесь есть монстр. Ведь монстры повсюду. Монстр – это наше подсознание. Наше внутреннее «я». Это философия, религия и коллективная воля. Это ты, я, они. Это мы.
Тедди кричит:
– Кажется, я сломал лодыжку! Беги домой за подмогой. Скорее. Пожалуйста, Калеб. Я не придуриваюсь! – Это его последняя попытка. Если Калеб обогнет кладбище с другой стороны, Тедди выскочит перед ним и напугает. А если он не убежит, Тедди хорошенько отмутузит его.
Калеб спрыгивает с надгробия, выключает свою консоль, подбегает к брату и кладет маленькую ладошку на грудь Тедди. Он говорит:
– Тсс. Послушай. Я тоже знаю историю про монстра. И она короткая. Представь, что кроме нашего города ничего не существовало. Везде был только наш город.