– А… это не больно? – засомневалась девочка.
– Больно, еще как! Ведь это совсем непросто – увидеть себя со стороны.
– Тогда объясни, как это бывает? Может, я все-таки справлюсь? Я сильная!
– Помнишь, недавно ты поссорилась с подружкой после того, как в классе на уроке живописи похвалили ее, а не тебя?
– Еще как помню! – воскликнула девочка. – А ты откуда знаешь?
– Я знаю все, – ответил он, – чувствую людей, их истинные эмоции, невидимые человеческому глазу. А как ты думаешь, почему она сразу же забрала карандаши, которые она же и подарила тебе?
– Потому что она жадина и завидует мне! Наверное, хочет, чтобы только ее хвалили…
– Ты так хорошо видишь ее со стороны, – продолжал таинственный старик. – И тебе сразу было понятно, какая она. Ты запросто решила, что она жадная, раз забрала подарок обратно. И завистливая, раз отказалась порадоваться твоему успеху. А давай перейдем к тебе? Ты помнишь, например, историю про сочинения?
– Я… ничего тогда особенного не сделала… – смутилась девочка.
– Не стоит мне врать, – строго оборвал ее старец, взглянув на оживившихся «спутниц» девочки (призраки прямо-таки пустились в пляс от радости). – Ты увидела, что твоя подруга написала прекрасную работу, учительница хвалит ее и даже хочет отправить сочинение на конкурс. А ты что сделала?
– Ничего! – прокричала девочка, почему-то тоже оглянувшись на своих спутниц, которые уже кричали от восторга, потирая ладони и издавая странные визги. – Да ничего я не сделала, просто случайно уронила на ее работу банку с краской. А вам нечего радоваться, – обернулась она в сторону бесновавшейся троицы. – Она сама упала, эта дурацкая банка! Вы же не можете доказать, что я это специально сделала? Все произошло случайно!..
Никто и не заметил, как село солнце, тяжкая сырость подступила из-за стволов сосен, деревья, такие теплые и медовые на закате, превратились в чудищ, а спутницы девочки – гордыня, алчность и зависть – вдруг потеряли весь лоск и стали гадкими и уродливыми наростами на стволах могучих деревьев.
– Я же говорю, малышка, – продолжал старик, не обращая внимания на изменившийся пейзаж, – что вижу все твои помыслы и истинные чувства, малейшее движение твоей души вижу. На самом деле тогда в классе никто не догадался, что ты специально уронила банку с краской, но об этом знаем оба мы. И это более чем достаточно.
Ваши истинные помыслы, если они не чисты, – словно черные волны, загрязняют пространство. Меня очень огорчает это, но меня спасает любовь. Вы еще многого не понимаете, как маленькие дети. Вам кажется, если умело скрыли что-то друг от друга, все будет хорошо, но это не так. Суть – всегда в твоих помыслах, которых никто не видит, но именно они соединяют тебя либо со злым, либо с добрым началом. Другие могут и не знать, что творится у тебя внутри, но незримые силы добра или зла не дремлют, они всегда начеку. Вот закон этого мира. Я жду, пока вы вырастете и начнете чувствовать жизнь по-другому: сердцем, душой, а не только разумом (который отнюдь не все может объяснить и понять). Помни: если начнешь чувствовать сердцем, станешь мудрым.
Как-то сразу стало зябко: то ли погода поменялась, то ли слова старика так подействовали на девочку… Между тем старик продолжал:
– Каждая мысль, каждое чувство берут начало от источника. И вопрос в том, какой источник ты выбираешь. Какой источник питает тебя и кого ты кормишь своей энергией. Именно помыслы определяют твой жизненный путь. И если ты сделала истинно доброе дело, а никто его не заметил, не переживай! Главное, что ты выбрала добрый источник, и в это время все ангелы радуются за тебя. Если бы ты только знала, как они радуются… Поэтому очень важно разбираться в своих помыслах. Ну же, имей смелость и мужество, – его голос окреп и проникал в самое сердце, – рядом никого нет. Скажи мне, почему ты так поступила?
– Не хочу я говорить об этом, – пролепетала девочка, – мне плохо, голова болит, я устала упрекать себя…
– Ты упрекала себя, но продолжала и не просила о прощении. Если ты поступила так со своей лучшей подругой, тогда кто ты на самом деле?
– Что за вопрос? – ободрилась девочка и, пригладив косы, уселась на крепкий пенек. – Школьница, хорошо учусь, меня все хвалят…
– Стоп, стоп, стоп, – перебил мудрец, – не то говоришь! Какой характер ты проявила тогда? Ведь минуту назад ты легко описала свою одноклассницу…
– Мою бывшую подругу? Не хочу вспоминать, она завистливая и жадная. Я все о ней сказала!
– А что скажешь о себе?
– Не знаю! – опустила голову девочка. – Я думала, можно быть счастливой без самокопания. Не хочу думать о плохом. Не хочу думать, что была неправа. Зачем? Хочу быть счастливой – и все!
– Чтобы стать счастливой, – твердо сказал старик, – необходимо добраться до чистого источника, который есть у тебя внутри. Помни, тебя отделяет от него только твой сложный характер. Ты сможешь быть с ним всегда, если преодолеешь себя. И тогда никакие внешние обстоятельства не могут омрачить твою жизнь. Ты сможешь быть свободной.
– И что же, – задумалась девочка, – для этого необходимо «всего лишь» узнать себя? Поэтому ты говоришь, что лучше наблюдать за собой, а не за другими?
– Видишь, ли, – услышала она в ответ, – ты сама должна прийти к выводу, что вешать ярлыки на других легче всего. Труднее всего – замечать, что творится у тебя под носом.
– Ну… – замешкалась девочка, – Да, специально испортила ее работу, чтобы не отправили на конкурс…
И она начала говорить, удивляясь сама себе. Говорила и говорила, взахлеб сообщая все новые подробности. Внутри у нее словно прорвало плотину, и воды облечения хлынули наружу, принося невероятный покой. Она говорила и одновременно глазами искала своих постылых спутниц. Но их не было видно, может быть, потому что уже было темно и они скрылись в темном лесу, где было так страшно.
– А как ты думаешь, – хитро улыбнулся старик, уловивший взгляд девочки, ищущий призраков, – есть ли имя у этого чувства? Может быть, одна из твоих спутниц может подсказать: как называется чувство, когда тебе плохо, если рядом кого-то хвалят или кому-то больше везет, чем тебе?
– Ох… Разве это… – сдалась девочка. – Ну да, зависть. А ведь я так не люблю завистливых людей, но, выходит, и сама такая… Нет, этого просто не может быть!
– И все же это так, – продолжал старец, – но тебя совесть мучила, не так ли? Не говорила ли она тебе, что ты отклонилась от самой себя, от своих ценностей? Не шептала ли, что ты ступила на скользкий путь? Понимала ли ты сама, что к этому голосу нужно прислушаться? И разве ты это сделала?
– Нет, – понурилась девочка. – Голос просил меня, иногда заставлял все рассказать, признаться, извиниться. Но я не смогла, струсила. Выходит, я еще и трусиха? Поэтому чувство вины преследует меня до сих пор? Какое противное, гадкое чувство!
– Чувство вины, – уклонился старик от прямого ответа, – подсказывало тебе, что именно было неправильно, а ты лишь должна была сделать выводы и исправить ситуацию. А не жить с этим, продолжая поступать по-прежнему и каждый раз вгоняя себя еще глубже в бездну отчаяния…
– Так вот что означает – наблюдать за собой? Но зачем это делать? Разве нельзя все забыть и идти дальше?
– Вот ты уже и отказалась от своей цели, – сокрушенно покачал он седой головой. – А ведь хотела дотронуться до сияющего шара, взять его в руки. Забыла уже, что даже коснуться его не смогла? Может, ты все-таки начнешь наблюдать за собой? Вдруг что-то новое узнаешь? Не хочешь? Боишься?
Наступила тишина. Она была такой плотной, что, казалось, в ее ткань вкрапляются звезды, в изобилии высыпавшие на ночное небо. Она сгущалась вокруг малышки, стягивая ее тело все туже и туже. Мысли ее метались: а что, если он прав и нужно всего лишь признаться… Нет, нет и нет, как же не хочется… Как приятно думать, что все плохи, только не я…
– Нет, моя милая, – тяжело вздохнув, сказал старик, словно отвечая на ее мысли, – другого выхода у нас нет.
Он протянул морщинистую руку и погладил ее по голове:
– Чтобы дойти до источника любви, необходимо познать себя, и это, как ни странно, лучше всего получается в трудных ситуациях. Например, в той истории с краской. Как бы еще ты узнала, что в тебе живут трусость и зависть, злоба и гордыня, если бы не тот неприглядный случай? Да никак. Запомни – каждый раз, попадая в «историю», ты получаешь шанс понять себя, познать свой характер…
– И что же, – воскликнула девочка, – только так я познаю себя? Но я-то думала, будто должна, наоборот, следить за другими, стараться их менять, чтобы в мире было меньше несправедливости!
– Помни, – терпеливо вздохнул старик, – не нужно воевать с миром. Да, он не идеален. Но он настолько не идеален, насколько не идеальна ты сама. Как думаешь, поменялась бы твоя жизнь, не будь с тобой в дороге трех коварных спутниц? Они же влияют на твою жизнь, а ты этого не замечала. Разве не стягивает сейчас твою бедную кудрявую головку обруч сомнений, эта сверкающая звездами тишина, которую ты так стараешься разорвать торопливой речью?
– Еще как! – согласилась девочка. – От мыслей, от тишины, от моих спутниц мне просто не было и нет покоя! Особенно оживляются они, когда я думаю о чем-то «неладном», тут уж их не остановить…
– Вот видишь, ты начала их видеть. Они есть у всех, но кто-то их видит, а кто-то – нет.
– А не лучше, если бы и я их тоже не видела?
– Нет, было бы еще хуже. Сейчас, когда ты стала их видеть, ощущать, ты можешь за ними спокойно наблюдать и тебе понятно, кто «устраивает» тебе сложную жизнь, отдаляет от океана любви, радости и покоя. А так ты и знать не знала, в чем причина.
– Да, думала, что виноваты другие, а не я…
– Именно! Можно, конечно, жить и так. Ты будешь видеть проблемы лишь в других, они будут тебя постоянно раздражать, ты будешь пытаться их менять. И целую жизнь проживешь в иллюзии, что вот уже совсем скоро поменяешь всех и все будет хорошо. Но это – мираж в пустыне. Ты будешь гнаться за ним, он будет то исчезать, то снова появляться. А ведь каждый человек, как крепкий за́мок, врата которого открываются изнутри. И ключи от этих крепких дверей есть только у самого человека, поэтому единственный, кого ты можешь менять, – только ты сама. Да, тебя будут умело отвлекать, будут убеждать, мол, ты тут ни при чем, тебе вовсе не нужно работать над характеро