— Я тоже с вами. Надо добить ублюдков, — всё ещё буравя темноту под ногами, бросил Романов.
— Ваше Высочество! — тут же вмешался крупный мужчина, до этого стоявший в стороне, практически не отсвечивая. Очевидно это был телохранитель принца, лицо которого исказилось тревогой и желанием что-то возразить.
— Можете пойти со мной. Но ворчать над ухом не надо, — спокойно отмахнулся Глеб Владимирович и перевёл взгляд на меня, явно ожидая дальнейших указаний.
Возникла неловкая пауза, которую нарушил всё тот же телохранитель.
— Вместе с Его Высочеством вы должны перенести туда ещё всех тех, кто сейчас находится здесь на башне и снизу у её входа, — безапелляционно произнёс отвечающий за безопасность принца человек, тут же поравнявшись со мной плечами.
Закрывая глаза на не самый почтительный тон стоявшего сбоку человека, я оглядел присутствующих и опустил взгляд вниз. У основания башни находилось ещё без малого полтора десятка бойцов, входивших в состав охраны царевича. А вот свою охрану я, несмотря на недовольство дяди, переносить порталом на территорию дворца не стал — моим людям была поставлена другая задача.
— Предупреди их чтобы были готовы, — бросил я, обращаясь к говорившему со мной офицеру, и мысленно для бесов добавил: — «Передайте Алисе от меня послание, что зиму можно выключать».
Сам же в это время усилием воли отозвал чёрный дым, обнажая для всех наблюдающих за схваткой людей промежуточные результаты этого сражения. А для врага они, к слову, были на мой взгляд просто ужасающими — более четверти армии заговорщиков просто исчезло непонятно куда, и ещё как минимум половина от оставшихся лежали на земле ранеными или убитыми. Земля рядом и вокруг въездных ворот была залита кровью и буквально усыпана трупами, об которые спотыкались отступавшие назад мятежники.
Гвардейцы на стенах тут же воспользовались возможностью и начали добивать остатки вражеских сил. Стихийные заряды сыпались вниз, словно дождь, обрушиваясь на пока ещё висевший над головой противника групповой щит.
Через мгновение, демоны перенесли весь наш объединённый отряд на поле боя, в тыл вражеской группировке, что для них стало крайне неожиданным манёвром. Вместе с тем, в схватку вступили и практически незадействованные ранее остатки моих резервных сил, состоявшие из трёх самых преданных мне демонов: Кали, Аластора и Рикса, про которого я, едва началась эта заварушка, вспомнил и приказал переместиться в императорский дворец. Думаю, с сегодняшнего вечера от него в ИСБ больше не будет никакой пользы.
Надо сказать, успели мы очень вовремя — рыскающий вокруг ослабленной армии мятежников Ваал именно сейчас принялся делать всё возможное, чтобы вытащить высокородных с поля боя. Подхватившие аристократов бесы рванули в сторону леса, но Аластор с Риксом тут же вмешались, моментально выбивая двоих одарённых из изнанки точно так же, как совсем недавно это сделали демоны Ваала со мной.
В погоню сорвались и другие мои демоны, в результате чего ещё около десятка людей вывалились на разных друг от друга расстояниях, но уже ближе к лесу. Я быстро огляделся по сторонам, оценивая ситуацию.
Принц шёл по правую руку от меня, в окружении своих телохранителей, а слева находились Стёпа с Максимом.
Ваал тем временем не сдавался: его бесы изо всех сил пытались перенести элиту восстания в безопасное место, но двое выбитых из изнанки одарённых, увидев меня с принцем, неожиданно отмахнулись от своих спасителей. Впрочем, шанса сбежать у них уже и не было.
— Господа, предлагаю вам дуэль. Два на два, — громко произнёс один из аристократов, шагнув вперёд, красивым и размашистым жестом вынимая из ножен клинок. Его голос прозвучал резко и громко, в попытке перекричать хаос, охвативший поле боя.
Я буравил взглядом второго из них, что стоял молча. Княжич Наумов, собственно говоря, был занят ровно тем же самым — прожигал своим испепеляющим взглядом уже меня.
Глеб Владимирович, тем временем, оглядел говорившего с ледяным спокойствием.
— Решили погибнуть в бою, князь Островский. Как это подобает мужчине, — сухо констатировал принц, его тон был холодным, словно он выносил приговор. — Что ж, я не против. Но хочу, чтобы вы знали: это не вернёт вам чести, — следом обернувшись через плечо, Романов добавил для своих людей: — В бой никому не вмешиваться.
Я, в свою очередь, терять времени на разговоры не стал — растекающиеся по груди гнев и ярость требовали не слов, а крови. Перехватив появившийся в руках клинок, стремительно сократил дистанцию с Наумовым. Его лицо исказилось, когда он поднял меч, чтобы парировать мой удар. Лезвия столкнулись с хлёстким звоном, от которого дрогнул воздух. Я видел, как он шагнул назад, его ботинок скользнул по замёрзшей земле, но княжич легко устоял на ногах и увернулся от сразу пары рубящих ударов с моей стороны.
Развивая атаку, я сделал резкий выпад, направленный на его левый бок, вынуждая Виктора повернуться. Наумов в последний момент отвёл в сторону мой клинок, но тут же получив берцем по щиколотке и локтем в лицо, отступил, быстро попятившись назад. Естественно, такие удары не могли нанести урона противнику, разве что только задеть его эго. Они по большей части были нацелены на то, чтобы банально сбить его с ног. Но так легко повалить на землю княжича, конечно же, у меня не вышло.
Его попытка контратаки была быстрой и непредсказуемой. Виктор шагнул вперёд, направляя клинок мне в лицо, но в последний момент сделал короткий финт, и извернувшись, попытался пронзить меня прямо в грудь. Но самое интересное здесь стало то, что Наумов первым, ничуть не стесняясь, попытался придержать мою руку телекинезом, однозначно стараясь действовать наверняка. Я отмахнулся от щупалец его дара и отклонился, отводя лезвие его меча в сторону. Наши клинки снова встретились, вызвав очередной всплеск металлического звона, эхом разнесшегося по полю боя.
Каждый наш шаг сопровождался хрустом снега под ногами, смешанного с кровью и землёй. Мы кружились в боевом танце, поочерёдно осыпая друг друга сериями ударов, каждый придерживаясь своей тактики. Виктор, очевидно, пытался ранить мою ведущую руку или живот, не стараясь нанести сразу смертельный удар. Я же, будучи отчего-то уверенным, что в плане выносливости буду сильнее противника на две головы, никуда не торопился и также выцеливал его атакующую руку.
С течением схватки, движения Виктора становились более нервными, а удары постепенно теряли точность. Попытки помогать себе телекинезом ему и вовсе пришлось оставить — я напрочь всё блокировал, не позволяя врагу хоть как-то к себе притронуться.
Пот стекал по вискам Наумова, его окровавленные пальцы в изрезанных перчатках дрожали, сжимая рукоять меча, а ноги постепенно становились непослушными. Я же, напротив, двигался уверенно, чувствуя, как мои действия постепенно подчиняют его страху и усталости.
Расслабляя его внимание одиночными и однообразными атаками, я внезапно взорвался серией молниеносных ударов и в один момент неожиданно для врага сделал обманный выпад, заставив его выставить защиту слишком высоко. Этого мгновения хватило, чтобы нанести резкий и мощный удар по его предплечью — одним движением отсекая Наумову кисть. Виктор вскрикнул, клинок вывалился из его рук, а я следующим же взмахом меча, прижимаясь пониже к земле и резко выпрямляясь, рубанул ему по голени.
Пространство вокруг словно затаило дыхание. Бойцы, стоявшие на стене, на десяток секунд замерли, наблюдая за нашей схваткой. Моя атака была точной и хладнокровной, каждый удар рассчитан. Виктор защищался яростно, но противопоставить что-то мне в этой схватке просто не смог.
— Помнишь ту Зарницу? — неожиданно вспомнил я события многолетней давности. — Тебе тогда очень повезло, что мы не встретились в бою на арене. Это бы стало твоим прилюдным унижением.
Хотя, «везение» это было весьма рукотворным, причём самими же Наумовыми, которые и обеспечили неявку на бой моей команды. Эх… было так давно, а помню как сейчас.
— Делай своё грязное дело, мерзкий тёмный ублюдок, — сплюнув кровью, зарычал Наумов, изнывая от боли и одновременно пытаясь оглянуться через плечо.
Я находился за спиной у стоявшего на коленях врага и держал его за волосы свободной рукой.
— Не так быстро, сука. Не так быстро, — шепнул ему на ухо я и, взмахнув клинком, отсёк Виктору и вторую руку, а в следующую секунду тело этого человека одномоментно испарилось в воздухе. — Я тебе ещё сегодняшний шантаж должен припомнить.
Подняв взгляд на бьющегося в стороне Романова, я отметил как эта схватка также подходила к концу — выступающий принцу оппонентом в поединке князь Островский был изранен более чем парой десятков сочившихся кровью порезов на теле и к этой минуте едва мог нормально держать меч. Фактически эта дуэль превратилась в мучительную казнь мятежного князя, растянувшуюся во времени.
Оглянувшись за спину, отметил как справляются Максим со Стёпой — у охраны принца и моих друзей шла своя битва. Несмотря на то, что армия мятежников была едва ли не наголову разбита, в попытке отступать от широким фронтом перешедших в атаку гвардейцев, оставшаяся в живых масса двинулась в сторону леса, неизбежно упираясь в своём отступлении в нас.
Глава 10
Святогор сидел за своим столом, на котором ровной стопкой лежали четыре одинаковые папки. Свет от мониторов заливал комнату мягким голубоватым свечением, но внимание мужчины было устремлено в сторону окна. За стеклом неспешно падал снег, фонари озаряли придомовую территорию мягким светом, отчего создавалось ощущение покоя и умиротворения. Вдали темнел лес, а ночь, казалось, дышала тишиной. Однако в этом спокойствии чувствовалось напряжение: начальник службы безопасности явно чего-то ожидал.
Внезапно воздух в углу комнаты едва заметно дрогнул, и через мгновение в пространстве проявилась тёмная фигура. Один из демонов, принадлежавших Черногвардейцевым, материализовался в комнате, словно вырванный из теней. Его тёмное, бесплотное тело за короткий миг приняло человеческий вид, следом же сконцентрировав на безопаснике взгляд своих внимательных чёрных глаз.