Учитывая, что боец оказался довольно неслабым одарённым, подчинить его с наскоку не вышло — парень неплохо держал напор моего беса. Но многократный перевес в силе с нашей стороны, а также моя личная помощь решили исход этой схватки довольно быстро.
— Карпов Михаил, боец ЧВК «Ратибор». Имя он назвал ненастоящее, господин, — начал демон, оглядевшись по сторонам и поднимаясь на ноги. — А на задание их отправил некто майор Шестаков. По деньгам — по пятьдесят миллионов на человека, — продолжил по порядку отвечать на мои вопросы Аластор. — План отхода: внутри университета были ещё их люди, которые должны были помочь подняться наёмникам на крышу. Оттуда был предусмотрен спуск на парапланах в сторону улицы Речной. Там уже их должны были встречать сослуживцы.
— Встречать? — нахмурился я, смутно представляя эту картину в условиях городской застройки.
— Эм… телекинезом вылавливать в небе и приземлять, — поправился Аластор. — Судя по его воспоминаниям, несложная операция. Главное — с крыши спрыгнуть и немного от учебного корпуса отлететь.
План такого побега был весьма спорным. Если бы мои демоны остались мне преданными и после моей вероятной гибели, все эти лётчики на парапланах превратились бы в лёгкие и беззащитные мишени, тотчас же отправленные с небес на землю. Тут либо был расчёт на то, что узнав о моей кончине, демоны просто сгинут в неизвестном направлении, либо надеялись на работу артефактов.
— Понятно. Шестаков, говоришь… — задумался я и тут же добавил: — Крышу проверьте.
Переглянувшись с дядей, я перевёл взгляд на пленника и, почесав затылок, произнёс:
— У них была возможность отказаться от задания?
— Нет, — коротко качнул головой бес.
— Хорошо, — быстро поразмыслив, принял решение я. — Оставь его.
В следующий миг, наблюдая, как демон покидает тело пленника, который при этом тут же свалился на землю, я присел рядом и уставился на резко поменявшегося в лице парня.
— Очнулся? — пытаясь разглядеть осмысленный взгляд, бросил я. — Передашь вашему главному от меня послание. Не этому Шестакову, а главному. Уяснил?
— Д-да… — очевидно не веря собственным ушам, только и смог выдавить в ответ парень.
В тронном зале присутствовало всего лишь трое: император, его сын и находившийся в противоположном конце помещения лакей. Внезапно двери широко распахнулись, а будто ожидавший этого момента слуга громогласно объявил:
— Генерал-лейтенант запаса Зимин Олег Валерьевич.
Вошедший мужчина выглядел лет на сорок пять. Парадный военный мундир был усыпан орденами и медалями, подбородок тщательно выбрит, а сапоги начищены до блеска. По-военному бодро и статно вышагивая в сторону трона, генерал мельком изучал глазами гигантскую люстру под потолком, но основное внимание мужчины, естественно, было сосредоточено на монархе.
— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество! — остановившись на почтенном расстоянии от трона и приложив руку к правому виску, громко отдал воинское приветствие Зимин.
— Вольно, — после короткой паузы бросил Романов-старший и без всяких предисловий сразу же произнёс: — Не больно сильно ты торопился, Олег Валерьевич.
— Ваше Величество, вынужден был принять несколько докладов, чтобы не прийти к Вам с пустыми руками, — опустив руку вдоль тела, тут же без стеснений ударился в оправдания командующий военной компанией.
— Что ж… тогда я весь во внимании.
Возникла короткая пауза, во время которой генерал переложил взятую с собой папку из руки в руку и, немного помешкав, начал её открывать, одновременно с этим изрекая:
— По итогам прошедшего месяца боевых действий наша группировка заняла более…
— Эти сводки меня сегодня не интересуют, — резко прервал говорившего монарх и недовольным тоном пробасил: — Кто согласовал нападение на Черногвардейцева⁈
Голос императора словно гром прокатился по всему тронному залу. Цесаревич, стоявший по правую руку от отца, в тон родичу буравил взглядом генерала, намертво застыв при этом, будто статуя.
— К сожалению, Ваши сведения оказались верны, — коротко кивнув, аккуратно начал Зимин. — За нападением на князя Черногвардейцева внутри Московского университета стоят именно наши люди. Согласование произошло на уровне офицерского состава — решение принимали уважаемые в организации боевые офицеры: полковник Дягилев и майор Шестаков. Достойные воины, имеют много заслуженных наград и заслуг…
— С каких это пор, господин генерал-майор, ваша ЧВК, которая, на минуточку, полностью спонсируется из казны империи, вдруг решила своевольно выбирать себе цели, да ещё и в высших кругах нашей же имперской элиты? — произнёс цесаревич, нарушая своё молчание.
— Вынужден признать вину и всю правоту ваших суждений, Ваше Высочество, — на мгновение отводя взгляд в сторону принца, а затем вновь уставившись на Романова-старшего, хмуро бросил командующий ЧВК. — Ввиду того, что наша структура за последние годы сильно разрослась, в то время как основная масса моих людей, да и я сам, находимся в прифронтовой зоне, некоторые отделы, располагающиеся в тылу и выполняющие здесь свою преимущественно бумажную работу, получили ряд полномочий и стали обладать некоторой долей автономии.
— Именно так ты пытаешься оправдать этот бандитский налёт на учебное заведение в центре столицы⁈
Голос монарха был предельно жёстким и отражал крайнюю степень недовольства.
— Ни в коем случае, Ваше Величество… — всё так же хмуро и немного виновато произнёс Зимин и, старательно выдерживая спокойный тон, продолжил: — Не оправдывая решение наших офицеров, хочу сообщить, что мои люди — обычные военные и за политической обстановкой в империи они не следят. К своему стыду, конечно же. Также важную роль сыграла дружба вышеупомянутых офицеров с князем Пожарским. В пору их молодости они, как и мы с Вашим братом, воевали вместе… Поэтому ничего преступного в том, чтобы помочь с охраной некоторых объектов рода Пожарских, никто не увидел — то, что они не имеют никаких конфликтов с короной, мы заранее убедились. А вот дальше, конечно, произошло самоуправство. В общем итоге, Ваше Величество, случилось то, что случилось. Я прибыл держать ответ за действия нашей организации, а также, если позволите, нести Вашу волю в наши ряды.
В тронном зале ненадолго повисла тишина. Император, погрузившись в свои мысли, буравил взглядом замершего перед ним командующего армии, а тот, в свою очередь, стойко держался, уперев взгляд в пустоту перед собой, и ожидал своей судьбы.
Лишать одну из своих лучших армий талантливого боевого командира, тем более в текущей внешнеполитической обстановке, монарх явно желал в самую последнюю очередь. Но и оставить дело без серьёзного ответа тоже было нельзя.
— Приказываю: майора Шестакова и полковника Дягилева разжаловать до рядовых солдат и отправить в штурмовые отряды. По отдельности, — медленно начал говорить монарх, откидываясь на спинку трона. — Полученные деньги за этот «заказ» отправите на восстановление университета. Выплаты семьям погибших бойцов сделаешь из своего личного кармана и доложишься. Остальных причастных накажешь силой собственной власти.
— Есть! — отметив, что Романов закончил говорить, тут же щёлкнул каблуками генерал, прикладывая руку к виску.
— Что касается тебя самого, то господину Зимину объявляется строгий выговор. Проконтролируй, чтобы это зафиксировалось в реестре, — на этих словах монарх ненадолго перевёл взгляд на сына, который одновременно с этим коротко кивнул. — Следующий серьёзный залёт — и отправишься вслед за своими офицерами.
— Справедливо, Ваше Императорское Величество! — тут же отрапортовался генерал и, наконец, впервые за сегодня позволил себе спокойно выдохнуть.
Придерживаясь левой рукой за живот и немного пошатываясь, мужчина целенаправленно шагал по улице в одному ему известном направлении. Пыльный костюм, разбитая губа и виднеющаяся из-под пиджака кровь на белой рубашке отталкивали взгляды случайных прохожих.
Остановившись напротив четырёхэтажного здания, которые в этой части города были совсем не редкостью, и пробежав взглядом по знакомой табличке, мужчина облегчённо выдохнул. После чего, собравшись с духом, направился к входной двери.
Штаб-квартира ЧВК «Ратибор»
— Открывайте! — недовольно бросил он, уставившись в камеру.
Последнее было лишним — внутри все и без этого зашевелились, а навстречу парню спешно выбежали сразу несколько крепких ребят.
Спустя несколько минут его уже осматривал лекарь, которого ради сегодняшней дневной операции привлекли к дежурству, и одновременно несколько офицеров проводили спешный допрос.
— Кто-либо еще выжил?
— Нет, — отрешенно бросил в ответ Михаил.
— Карп, ты уверен? — сжав челюсть, произнёс один из стоявших сбоку от лекаря мужчин.
— Эти суки на моих глазах скормили трупы парней своему монстру…
В небольшом помещении, где на обычном письменном столе лекарь проводил осмотр и оказывал помощь раненому парню, внезапно стало невероятно тихо.
— Мне кажется, что он бредит. Может, по голове прилетело? — отойдя немного в сторону, стали переговариваться между собой военные.
— Фил, проверь его.
— Нормально всё со мной, — злобно бросил в ответ Карпов, прекрасно слышавший эти разговоры, и следом добавил: — Меня отпустили передать сообщение наверх.
— Что за сообщение? — тут же насторожились присутствовавшие офицеры.
— Не вашего ума дело! Уроды! — прорычал лежавший на столе боец и тут же, схватившись за живот, добавил: — Буду говорить только с Шестаковым и Дягилевым.
Все дальнейшие увещевания, попытки приструнить подчинённого угрозами и, в конце концов, пробы просто поговорить с ним по душам успехом ни для одного из офицеров не закончились. Не придумав ничего лучше, они в итоге были вынуждены передать странную просьбу выжившего бойца наверх и молча дожидаться прибытия командования.
Последние, к слову, в информации с места событий от непосредственного участника были заинтересованы в первую очередь, поэтому, едва услышав о чудом выжившем парне, тут же поспешили в штаб-квартиру.