Слегка кивнув, я вновь перевёл своё внимание на девушку, которая стояла у изголовья принца, всё ещё держа руку неподалёку от маски, но уже не столь решительно. Я с любопытством рассматривал её лицо — мягкий овал, полные губы, тёмные волосы, придающие образу такую неуловимую загадочность. Красива, не поспоришь. Как и в первую нашу встречу. Только глаза усталые и грустные, что в условиях обрушившейся на страну гражданской войны совсем неудивительно.
— Да? Ну тогда ладно, — немного беспечно произнёс я, задержав ментальный контроль над её маской на долю секунды дольше, чем нужно, прежде чем отпустить ткань. Девушка едва заметно стиснула зубы, почувствовав мою игру.
Лекари, занятые ранами принца, продолжали шептаться и хлопотать вокруг пациента, но явно держали нас с Дашей в поле зрения. Не считая их, все вокруг зависли, молча наблюдая за происходящей сценой.
— О, я, кажется, понял! — внезапно раздался голос самого принца, разрывая повисшую тишину. В его тоне слышалась добрая ирония. — Это всё амурные дела! Вы ведь в прошлом знакомы, не так ли?
— Ну что вы такое говорите, Ваше Высочество… — затараторила Даша, невинно моргая густыми ресницами. — Никаких тут…
— Да, Глеб Владимирович, знакомы. И я вам советую остерегаться её холодных ручек, — продолжил я, расплываясь в улыбке. Память вновь вернула меня к моменту нашей краткой, но запоминающейся встречи с княжной. — Ей не впервой творить чудеса: она способна ими не только лечить, но и прекрасно разбивать сердца.
— Что-то по вам и не скажешь, Алексей Михайлович, — протянул Романов, изображая рассудительное недоверие и украдкой меня разглядывая. Он тоже перешёл на более формальное «вы», словно поддерживая мою дурашливую игру.
— То травма давно забытых дней… — с легкой напускной горечью в голосе ответил я, тяжело вздохнув и театрально отведя взгляд вниз и вправо.
— Алексей, хватит! — взволнованно вмешалась Дарья, уставившись на меня сердитым взглядом. — Это здесь совершенно никому не интересно!
На этот счёт можно было бы поспорить. Судя по лицам окружающих, интересно было абсолютно всем. Но Черкасова была права — всему нужно знать меру. Пошутил и хватит. Правда, в отличие от меня, Романов только вошёл во вкус.
— Ну что же вы, Дарья Павловна, так бурно реагируете. Здесь не нужно ничего стесняться, — неторопливым низким голосом говорил принц, буравя взглядом потолок над собой, — никто не станет вас осуждать. Алексей у нас парень видный, за ним много девушек увивается.
Я себя в какой-то момент поймал на том, что улыбаюсь чуть ли не во всё лицо. Сияю, что называется, как начищенный самовар. Быстро убрав улыбку с лица и мысленно отправив лучи добра цесаревичу, за то, что подыграл, я оглядел княжну.
— Это уже его личные проблемы, — несвязно буркнула под нос Даша, стараясь показаться безразличной, и тут же отвела взгляд, снова принимаясь за работу. Тонкое движение плеч выдавало её внутренний накал, а руки слегка дрожали, когда она поправляла маску, очевидно, девушка с трудом старалась удержать в душе равновесие.
— Ваша Светлость, прошу прощения, — поднимая на меня взгляд, вклинился в разговор пожилой лекарь, облачённый в белый халат и явно обладающий большим опытом. — Нам бы тут уже закончить операцию и дать Его Высочеству отдохнуть.
— Да-да, вы правы, — кивнул я, и уставившись на принца, произнёс: — Ваше Высочество, на сим прощаюсь. Нужно проведать нашу электростанцию. Скоро увидимся во дворце: у меня есть сведения, которые, полагаю, будут важны и вам, и вашему отцу.
— До встречи, — задумчиво кивнул принц и коротко мне кивнул на прощание.
С этими словами я чуть наклонил голову в знак уважения, почувствовал напряжённые, но в то же время любопытные взгляды окружающих и, стараясь сохранить на лице лёгкую улыбку, скользнул к выходу.
В углу гостиной мерно тлел камин, лениво покачивая едва заметные языки пламени, а привычные светские разговоры тонули в мягком свете рассеянных ламп. Высокие потолки, тяжёлые бархатные занавески и изящная мебель добавляли обстановке уюта и умиротворения.
— Ты присаживайся, — указывая рукой на стул, произнесла княжна. — Нам всё-таки нужно нормально есть.
— Аппетита нет, — вздохнув, ответила гостья усадьбы, но предложенное место всё же заняла. В её движениях чувствовалась усталость, руки дрогнули, когда она осторожно положила их на колени.
— Даже не знаю, что хуже: когда во время нервов хочется много есть или когда не хочется вовсе, — донеслось от молодой графини, которая, в отличие от всех остальных девушек, с первым блюдом уже заканчивала. В её голосе звучала лёгкая насмешка, но по глазам было видно — она тоже переживала, просто старалась не показывать остальным.
— Думаю, первое. Так мы хотя бы не растолстеем… — едва заметно поведя плечиком, ответила хозяйка дома, поправляя складку на платье и бросая взгляд на высокие окна гостиной, за которыми опускались сумерки.
— Ну спасибо, Алиса, — с усмешкой отозвалась графиня, укладывая вилку на край тарелки. — Успокоила.
Княжна Белорецкая на этих словах тут же поднесла ладошку ко рту, прикусила губу и уставилась на двоюродную сестру.
— Алина-а… прости! Я не подумав ляпнула…
Графиня лишь улыбнулась, махнув рукой. Следом она огляделась по сторонам — в просторной гостиной присутствовали только девушки, что придавало беседе интимный, почти доверительный характер. Убедившись в отсутствии посторонних, Алина с игривой улыбкой на устах добавила:– Зато у меня попа и грудь меньше не станут!
— Ой, что за вульгарщина, Алина! — притворно возмутилась её сестра. Губы девушки расплылись в улыбке, а взгляд лукаво метнулся в сторону двери, словно она проверяла, не подслушивает ли их кто-то.
Маша с Настей не сдержались — их смех прозвучал неожиданно громко, как глоток свежего воздуха среди общего напряжения. Виктория тоже улыбнулась и, наконец, решив не мучить свой организм и переживающих за неё подруг, взяла ложку и принялась за еду.
Непринуждённая атмосфера, однако, быстро улетучилась. Тишина снова окутала стол, уже такая привычная и давящая. В эти дни в гостиной Белорецких редко звучали разговоры о лёгком и весёлом. Все мужчины были на войне, и каждая из девушек справлялась с этим по-своему. Они старались занимать себя мелкими делами и работой днём, чтобы хоть на время переключаться от тревожных мыслей. Но вот вечерами, когда организм требовал отдыха и душа нуждалась в покое, неизбежно накатывала грусть.
Закончив ужин, Виктория поблагодарила за еду, поднялась из-за стола и молча направилась в свою комнату. Девушки, оставшиеся в гостиной, проводили её сочувствующими взглядами.
— Эти два дня она прямо сама не своя, — вздохнула Анастасия, наблюдая, как Виктория скрылась за дверью.
Сама Воронцова сегодня выглядела заметно лучше, чем ещё пару дней назад, но в её взгляде всё равно оставалось что-то отрешённое, словно мыслями она находилась где-то далеко.
— Ей всякие сны плохие снятся. Да и Лёше дозвониться не может.
— У них у всех телефоны вечно вне зоны доступа… — тихо добавила Маша, уставившись в пустоту.
— Я думаю, всё дело в том, что в Москве связь глушат, чтобы не облегчать коммуникации мятежникам, — задумчиво произнесла Алиса, выпрямляясь и убирая прядь волос за ухо.
— Да, вполне вероятно.
Находившиеся за столом вновь переглянулись, но тишину нарушать на этот раз никто не спешил. Каждая из них понимала, что всё это — лишь догадки. А правда могла оказаться куда хуже. Хотя… в таком случае об этом бы однозначно могли доложить им бесы.
— Ой, я совсем забыла! — внезапно встрепенулась Алиса, поднявшись со стула. — У нас же сегодня торт есть! Пойду Вику спрошу, она у нас любит сладкое.
Белорецкая уверенным шагом направилась в сторону одной из гостевых комнат, постучала в дверь и, выдержав необходимую паузу, приоткрыла её, так и не получив ответа с той стороны.
— Ви-и-к? Там ещё тортик… Ой, а это кто?
Глаза Алисы расширились, когда её взгляд наткнулся на застывшую напротив кровати Виктории женщину. Её подруга сидела на своей постели, поджав колени к груди, и смотрела на незнакомку из-под бровей, в её взгляде читалась сдержанность и… странное спокойствие.
— Заходи, Алиса, — наконец произнесла Виктория, не сводя глаз с незнакомки. Затем, чуть наклонив голову, добавила: — Этот демон сейчас подчиняется мне.
Алиса моргнула, растерянно шагнула в комнату и закрыла за собой дверь.
— О-го…
Княжна Белорецкая заинтересованно провела взглядом по женщине, та стояла прямо, неподвижно, её лицо было бесстрастным, но в глазах мерцал слабый огонёк, выдающий что-то нечеловеческое.
— Она говорит, что нас охраняют около десяти бесов, подчинённых Лёше, — зачем-то начала пояснять Виктория. — Это правда, я их сама иногда вижу в окно.
— Ну-у… это не новость, — пожала плечами Алиса, переводя взгляд с Виктории на внезапную гостью. — Лёша давно присматривает за поместьем и за всеми нами. А вот как здесь оказалась она, это большой вопрос.
— Скажи ей, — твёрдо произнесла Виктория, не сводя взгляда с демоницы.
Женщина слегка повела плечами, словно потягиваясь, и заговорила вальяжным тоном с проскальзывающими нотками одолжения в голосе.
— У девчонки тёмный дар пробудился. Я выползла из портала прямо в этой комнате.
Алиса явно смутилась, уловив явный вызов в голосе незваной гостьи.
— «Девчонки»? Почему она так грубо разговаривает? — на этих словах Белорецкая нахмурилась, скрестив руки на груди. — Демоны, подчинённые Алексею, ведут себя совершенно иначе.
— Да она вообще хамоватая… Надо будет узнать, как Лёша их воспитывает, — сдвинув брови, пробормотала Виктория.
— Ладно… И когда это случилось? Когда она здесь появилась? — часто моргая ресницами, взволнованно уточнила Алиса, явно недовольная внезапно появившимся в доме демоном.
На сегодняшний день родовой особняк Белорецких был обнесён по периметру специальными артефактами, которые подзаряжали нанятые главой рода «светлые». Ни один бес внутрь проникнуть не мог — за исключением случаев, когда князь Черногвардейцев прибывал в поместье через портал.