Когда я научился в такие моменты отбрасывать ненужные видения, впервые меня такая картина поставила в тупик. Нахмурившись, помню, отступил на пару шагов назад. Долго смотрел на него, размышляя, стоит ли воспользоваться моментом. Тогда я позволил противнику прийти в себя, а потом едко высказал всё, что думаю о нём и его похабной, примитивной сущности. В ответ Самаэль лишь оскалился и громогласно на весь пляж расхохотался.
Но спустя пару дней я понял, что это — мой шанс. Пусть даже один на тысячу, но шанс. В итоге я перестал тратить силы на бессмысленные стычки, осторожно защищался, экономя энергию, чтобы в нужный момент обрушиться на врага в попытке нанести ему максимальное количество урона, или чего лучше — наконец-то убить.
Меч, дар, телекинез — всё шло в ход. Всякий раз после такого события демон оставался то без глаза, то с пробитым горлом или животом. Но отсечь голову или пронзить сердце, увы, не выходило — архидемон своими когтистыми руками перекрывался так, что никаких шансов на это у меня, казалось, вообще не было. Да и слабость его длилась всего несколько секунд, за которые много, откровенно говоря, и не успеешь. Но я всё равно старался.
Один раз я решился и вовсе на несвойственную мне атаку — выждав, когда этот похотливый гад закатит глаза в экстазе, со всей силы рубанул ему между ног. Резко, мощно, неожиданно.
Именно тогда я и узнал истинное значение слова «бесноваться». Демон взвыл так громко, что даже пальмы у берега, казалось, задрожали, а птицы, которых я до этого не встречал в этой местности вообще, с оглушительным криком сорвались ввысь, будто кто-то в небе раскрыл их клетки. Его глаза налились кровью, из глотки вырвался какой-то первобытный рёв, а лицо исказилось от боли и ярости. А потом он посмотрел на меня. Так, как, наверное, никто и никогда не смотрел. Словно не просто врага перед собой видел, а предателя, осквернившего священное.
А дальше началась настоящая охота. Охота за моим хозяйством! Почти неделю все удары и атаки демона были нацелены исключительно на одно — лишить меня моего мужского достоинства. Злопамятный оказался, сука…
Впрочем, ничего у него не вышло! Правда… вы когда-нибудь извинялись перед своим заклятым врагом во время смертельной битвы? А мне пришлось. И к моему удивлению, это неожиданно помогло. Помирились, можно сказать. С того же дня удары ниже пояса стали для нас строгим табу.
— Ну чё, залупа рогатая, кушать пойдём? — бросил я, отряхивая песок со штанов и наблюдая за тем, как демон, облизнув пересохшие губы, задумчиво меня оглядел и сглотнул.
— Успевай, — рыкнул он в ответ низким хриплым басом и, развернувшись, направился в сторону джунглей.
Этот пляж, некогда казавшийся райским местом, за прошедшие, наверное, пару лет, невероятно мне осточертел. В целом, этот мир мог быть, возможно, любым, но кольцо захватило именно тот кусок, который смогло запомнить, когда я его активировал. И вот мы здесь.
Жёлтый пляж, одинаковый с любого угла. Один и тот же риф, разбивающий волны. Джунгли, полные зелени, через которые можно было идти часами, а затем развернуться и через пять минут вновь оказаться на береговой линии. Всё вокруг повторялось. Скалистый мыс, который с трудом преодолеваешь, но за ним — всё тот же пляж. То же солнце, тот же воздух, одни и те же звуки.
В море я так ни разу и не вошёл. Что-то подсказывало: не стоит. Да и выражение лица Самаэля, когда я приближался к кромке воды, наводило на мысли, что именно там он меня и подкараулит, если я оступлюсь. Взгляд у него тогда становился слишком внимательным, а улыбка — уж чересчур довольной.
Что касалось еды, то здесь вообще всё было очень странно. Поначалу я был уверен, что тут её вообще не существует. Пару недель жил на одной злости и магии, выцарапывая себе энергию из воздуха. Не ел, не пил. И не умирал. Что само по себе казалось нереальным. Но потом, как-то поймав демона за трапезой, понял: пища тут таки есть. Просто её искать нужно, или, правильнее сказать — охотиться. В итоге лично для меня выяснилось, что еда оказалась едва ли не единственной радостью в этом странном месте.
Монстров здесь не имелось, зато были и куры, и утки, и быки, и любая другая живность — главное углубиться и подольше поискать. Вместе с тем имелась и река с пресной водой, и даже соль в одной из найденных мной небольших пещер. Не остров, а скатерть-самобранка какая-то… только созданный с больной фантазией. Всё, что нужно для выживания, здесь было. Но чтобы это получить, нужно было заслужить.
— Слышь… — бросил я, присаживаясь в паре десятков метров от демона, впившегося зубами в приготовленный над костром кусок мяса. — Вот ты детей спас, о княжестве моём заботишься… в чём смысл-то, а?
Воздух был плотным и тёплым, пропитанным запахами свежей крови, дыма от ещё тлеющего костра и густой зелени джунглей, нависающих кронами буквально в паре десятков шагов от нас. Над горизонтом уже полыхал вечер, и багровые полосы света прорывались сквозь листву, будто нити расплавленного золота, окрашивая ландшафт в тревожный, напряжённый цвет.
— Судя по твоему уровню развития, тебе не дано понять, — огрызнулся демон, недобро зыркнув в мою сторону.
— Нашёлся мне тут тоже, доктор наук, — фыркнул я, облокотившись о колено.
— Чтоб ты знал, я уже третий курс университета заканчиваю, — прожевав и неспешно облизав пальцы, ответил Самаэль. Говорил он, уставившись в одну точку перед собой, как будто действительно прокручивал в голове какую-то лекцию. — Старый глава рода бы наверняка пару раз на второй год остался — куда ему торопиться, — намекая на меня, продолжил он. — Дел же никаких нет.
В этот момент демон неожиданно на пару мгновений показался мне вредным ворчливым стариком. Пару капель жира скатились с его подбородка на грудь, но он не обратил внимания.
— Козёл ты, — беззлобно выбросил я. Эмоция была искренней, но ругаться всерьёз я давно перестал — беса это обычно только раззадоривало. — Это моя жизнь, — продолжил я чуть тише, вглядываясь в его силуэт на фоне багряного заката. — Мне нравится учиться и ходить в университет. Это моя молодость. Я не собирался жить вечной войной. Я хочу просто быть собой… хоть немного.
— Поплачь ещё мне тут. Ты был главой рода, балбес, — не сдержал гневного взгляда Самаэль, ковыряясь когтем в остатках жареного мяса. — У тебя в руках было всё, чтобы вернуть величие рода. И что ты сделал? Побежал в аудиторию на лекцию по математике? Смешно. Какая, к чёрту, учёба?
— Обычная, — бросил я, не желая вдаваться в этот спор. — Вот выберусь отсюда — и засуну тебя, чёрта рогатого, обратно в кольцо и выкину его на дно Марианской впадины.
— Ха-ха-ха! — громогласно раздалось по джунглям. Эхо его смеха отразилось от скал и будто бы заставило окружающий мир на секунду умолкнуть. — Во-первых, ты слишком туп для того, чтобы выбраться отсюда. А во-вторых, если бы у тебя это когда-нибудь и получилось, ты бы ни за что не избавился от кольца. Ни один разумный в здравом уме не согласится распрощаться с таким мощным оружием. Тут замкнутый круг, — ответил мне демон и тут же неожиданно резко сорвался в атаку.
Его движения, как всегда, были почти беззвучными, словно лист на ветру. За долю секунды расстояние между нами стремительно сократилось. Но слово «неожиданно» в нашем случае уже давно утратило смысл. В присутствии друг друга мы оба всегда были настороже. Даже когда он смеялся или, как сейчас, ел, в моей голове работала сигнальная система. Даже когда я спал — то спал на камнях, с одним глазом полуоткрытым и рукой, готовой в любой момент поднять меч.
Я мгновенно перекатился в сторону, позволяя его тени пролететь над собой, и в том же движении выбросил ему вслед рой своих светлячков. Так легко меня уже не подловить, рогатый. Не подловить…
Глава 14
Осенний дождь назойливо барабанил по старой металлической крыше автозаправочной станции, создавая монотонный, усыпляющий фон. Стеклянная дверь тихонько звякнула колокольчиком, впуская внутрь порыв влажного воздуха, пахнущего мокрым асфальтом и бензином.
— Виктор Палыч, добрый день! Вам как всегда? — голос молодой женщины за кассой прозвучал привычно приветливо, но с ноткой усталости, вызванной, вероятно, долгим безлюдным днем. Она машинально заправила за ухо выбившуюся прядь волос, чуть склонив голову и улыбнувшись вошедшему. Улыбка была искренней, предназначенной именно этому посетителю.
— Да, Людочка. Как обычно, — отозвался мужчина, стряхивая прозрачные капли с плеч своей тёмной, практичной куртки военного образца. — Полный бак девяносто пятого и ещё бутылку воды, будь добра.
Вошедший мужчина выглядел человеком, привыкшим к дисциплине и, возможно, к физическим нагрузкам. Крепко сбитый, подтянутый, с короткими, тронутыми лёгкой сединой на висках волосами. На вид ему было около сорока, может, чуть больше — возраст, когда мужская сила сочетается с уже накопленным жизненным опытом, который легко читался во внимательном взгляде серых глаз. Одет он был просто и функционально: тёмные, слегка потертые джинсы и та самая куртка, не стеснявшая движений, а также армейские берцы.
Мужчина неторопливо, но цепко окинул взором небольшое помещение кассы, залитое холодным светом люминесцентных ламп — стол с кассовым аппаратом и экраном, витрина с напитками, снеками и автомобильной мелочовкой и пара журнальных стоек у окна, за которым серой пеленой висел дождь. Убедившись, что кроме знакомой девушки здесь никого нет, он неторопливым шагом проследовал к кассе.
Достав из внутреннего кармана куртки потёртый кожаный кошелёк, Виктор открыл его и, не глядя, неспешным движением пальцев отсчитал нужную сумму купюрами.
— Как смена проходит? — спросил он, кладя деньги на прилавок и поднимая взгляд на Людмилу. Голос у него был низким, спокойным, с лёгкой хрипотцой.
— Скучно, Виктор Палыч, — Людмила тяжело вздохнула, и её плечи едва заметно опустились. Этот вздох был красноречивее любых слов — в нём смешались и тоска от безделья, и уныние от плохой погоды. Одновременно с этим её пальцы ловко забегали по сенсорному экрану кассового аппарата, быстро вводя заказ. Экран отбрасывал на её лицо холодноватые блики. — Дождь льёт не переставая, машин почти нет. Тишина такая, что слышно, как муха пролетит, если бы она тут была. Только вот книжка и спасает от тоски.