программируют, эта личность живёт, как обычный абориген-обыватель, а в один прекрасный момент устраивает всё, что угодно – от террористического акта до аварии на опасном производстве. И особо активно камалы работают на Земле, самой важной для нас. Выявить агента практически невозможно: с клоном и сами камалы не контактируют, и он лежит себе тихо, как фугас замедленного действия!
Конечно, с доводами Микаи трудно было не согласиться. Шла война, хотя и тайная, «холодная», и значит, потери будут. А потеря одного взвода часто предотвращает потери тысяч и тысяч других жизней.
«Так-то всё получается хорошо и логично, – подумал сержант, – а когда видишь, как твои парни дохнут у тебя перед глазами…»
Но это эмоции, а что касается практики, то неужели у камалов эта секретная база по выращиванию клонов единственная? Уничтожат её – останутся другие. Вечно будут, что ли, уничтожать? В конце концов, зачем камалам строить базы клонирования на удалённых планетах? Они могут построить её у себя, в метрополии, а туда десантную группу точно не забросить. Тогда проще самих камалов выжечь калёным железом – вот это было бы дело!
Ноу так и сказал капитану, и тот искренне засмеялся.
– Я что-то уже окосел, – сказал он, промокая салфеткой уголок глаза. – Прости, виноват, не объяснил тебе ситуацию до конца. Сам привык к ней настолько, что думал, и ты знаешь… Разве ты не слышал, что уже лет пять подписано соглашение о взаимном отказе от ксеноклонирования? И мы и камалы обязались не клонировать друг друга!
– Вроде слышал, а что толку? Не понимаю, к чему ты клонишь? Пописать можно любое соглашение, а потом втихаря нарушать. Спрятать лабораторию по клонированию можно где угодно, а ты мимо пойдёшь и не заметишь.
Микаи покачал головой:
– Это дилетант не заметит. Клонирование, тем более с параллельным ментальным программированием, имеет сложную технологию, и подразумевает обязательное наличие определённых частей всей технологической цепочки. Это ты или я не заподозрим ничего, а эксперты сразу почуют неладное…
– Погоди, а кто даст нашим экспертам разгуливать по объектам камалов?!
– Ну, ты даёшь! – Капитан выпучил глаза. – Ты что, сидя здесь, вообще новостями политики не интересуешься?! Это же широко обсуждалось! В том-то и дело, что соглашение подразумевает взаимный контроль, как минимум с внешним осмотром любого объекта, попадающего под подозрение.
– Погоди-ка, давай ещё выпьем, – сказал Ноу. – Чего-то я не въезжаю! А зачем тогда высаживать десант на эту секретную базу, коли мы имеем право послать туда официальную делегацию для осмотра? Не понимаю, объясни тупому сержанту!
Капитан взял из коробочки настоящую земную сигару – сколько Ноу ни встречал курева с разных планет, на Земле самый лучший табак, хотя, конечно, дело вкуса, – раскурил её и медленно покивал, как бы соглашаясь с приятелем.
– Вот только ёрничать не надо, – сказал он, повертев в воздухе пальцами. – Не прибедняйся! Тем не менее, объясняю. Смотри, в том-то и дело, родной ты мой, что место, которое мы подозреваем как базу, где камалы выращивают клоны идентичных, расположено не в зоне ответственности Федерации Камал, а в сегменте пространства, принадлежащем ратлам, этим курицам, друзьям камалов! А договор о проверках у нас пока действует только с камалами, понимаешь ли! Дошло?
Сержант пожевал губами, неопределённо хмыкнул и тоже, взяв сигару, начал её нюхать. Как замечательно пахнет сигарный табак!
Здорово бы жить на ферме. Выйти вечером на крыльцо – а там, через поле и край выступающего сбоку леса, видно, как солнышко садится. Пахнет травами, подсыхающей после дождя землёй, чем-то вкусным из кухни. А ты достаёшь сигару, пусть не эту «гавану» или «хабану» – как она точно на Земле называется? – а простую, из табака, что на соседних грядках вырос, нюхаешь и закуриваешь, выпуская дым в сторону последних лучей, пробивающихся в небо из-за горизонта. А сзади подходит один из сыновей, и говорит: «Папа, я тебе пепельницу принёс»…
– Эй! – позвал Микаи, щёлкнув пальцами. – Заснул, что ли?
– Нет, – поспешно ответил Ноу. – Думаю. Всё я понял, чего же тут не понять? А что нужно добыть на этой базе?
– Улики, само собой, и чем больше, тем лучше. В идеале надо захватить производственную документацию, самих клонов, аппаратуру, и, что особо ценно, кого-то из специалистов-камалов. Как ты понимаешь, не только и не столько ратлы там работают!
– Да уж, понимаю, – согласился Ноу. – И не ратлы, конечно, охраняют базу.
– Само собой, а иначе зачем нам спецназ. Но там охраны не много.
– К твоему сведению, у меня тут пока не спецназ! Его спецназом можно назвать месяца через три-четыре, и то условно!
– У тебя же никто не отбирает эти месяцы! – воскликнул капитан. – Более того, тебе создадут все условия, которых раньше не было. Все последние достижения технологий подготовки бойцов пойдут в дело.
– Да хоть какие технологии, но у меня недостаточно материала! – снова возразил сержант. – Всё понятно, нужный рейд, чего не понятного? Но почему не набрать парней из элитных подразделений, вот чего я не возьму в толк! На кой хрен вам новички?!
Капитан от злости чуть не раздавил в пепельнице почти целую сигару, но сдержался, посмотрел на рулончик табачных листьев стоимостью кредитов в десять, зажатый в пальцах, помедлил и сказал:
– Транас, Транас… Ну, ладно. Объясняю! Для подобной операции нужно не пять-шесть солдат, а куда больше, верно?
Ноу пожал плечами и хмыкнул: кто бы спорил! Судить, конечно, сложно, никаких вводных данных о базе противника у него нет. Наверное, потребуется сотня бойцов, не меньше.
Он так и сказал капитану Микаи, а тот рассмеялся:
– Дружище, не сотню, а две-три примерно планировали. Экипажи кораблей прикрытия – ещё сотня, не меньше! Вот и подумай: если будем снимать такое количество отборных бойцов – спецназовцев и пилотов – с мест их дислокаций, то камалы сразу почувствуют неладное. Хоть какую конспирацию применяй – пронюхают! А этого допустить никак нельзя. Поэтому и решили использовать личный состав вашей учебки, как самой засекреченной, и при этом располагающей прекрасными тренировочными средствами. Кроме того, вам в распоряжение дадут последние армейские разработки, лучшие образцы техники и снаряжения. Задачей всех инструкторов, включая тебя, будет выложиться по полной, и за четыре месяца сделать из тех парней, что вам вчера доставили, отличных бойцов.
Микаи перевёл дух, пригубил рюмку, затянулся сигарой и продолжал, выдохнув плотную струю дыма:
– Вы высаживаетесь на планете, уничтожаете охрану лаборатории, забираете документы, образцы и кого-то из учёных-камалов в качестве доказательств, заметаете следы, опять же – у вас будут для этого соответствующие средства…
– Дезинтегратор? – поинтересовался Ноу.
– Лучше! – ухмыльнулся Микаи, прищурившись. – Нам важно не уничтожить лаборатории и цеха, а оставить всё, как есть! После применения этой штуки, которой вас снабдят, думаю, у Содружества будет не менее месяца, чтобы подать апелляцию в Галактический Совет, а камалы не смогут ничего тронуть в своём инкубаторе.
Сержант удивился:
– Это как же?!
– Да погоди ты! – нетерпеливо махнул рукой капитан. – Всё объяснят и научат, не бери в голову. Ведь не только спецназ твой в высадке будет участвовать – с вами пойдут и специалисты. В вашу задачу входит, разумеется, и их прикрытие, чтобы не поубивало раньше времени. Они и разберутся. Сделают так, что камалы обгадятся, уверяю тебя!
Ноу покачал головой и пожал плечами.
– Завтра съедутся чины из штаба, – продолжал Микаи, – соберут всех вас, местных инструкторов, пообещают золотые горы – что, кстати, совсем не враньё, – и начнут объяснять, что и как делать. Да с вами занятий будет не меньше, чем с вашими солдатиками, уверяю! В целом тебе понятно?
– Теперь более или менее понятно, – кивнул Ноу. – Вот только не уверен, что удастся подготовить личный состав для такого задания… Нет, люди там есть что надо, но не все. Маловато хороших солдат.
– Ну, что делать! – Микаи развёл руками. – Выбирать не приходится. Кстати, чтобы тебя утешить, скажу: у камалов там тоже не те элитные части стоят, кого мы опасаемся. Ведь если бы их туда перебрасывали, мы засекли бы базу намного раньше. Там тоже, скорее всего, такие же бойцы с ускоренной подготовкой, что и у нас. В общем, шансы примерно равны, а с учётом того, что у нас фактор внезапности, мы имеем преимущество.
– Наверное, – согласился сержант. – Потери, правда, будут в любом случае.
– Во-первых, из вашей учебки пойдут только добровольцы. Заниматься по ускоренной будут все, но предложат только добровольцам.
– А наберётся ли тогда нужное количество? – заметил Ноу. – Ведь не хватит для операции. Сколько необходимо по вашим штабным подсчётам?
Капитан выставил вперёд ладонь:
– Всё подсчитали! Я понимаю твою неуверенность, но, думаю, пойдут многие. Эти ребята, большинство из которых вытащено с планет, которые в Содружество официально не входят, страшно желают закрепиться в нашем обществе, получить соответствующий социальный статус. Это орхане, вроде тебя, могут позволить себе сидеть столько лет сержантами – ощущение изначального превосходства, что вот, мол, я – орханин, и так далее. А они хотят самоутвердиться, и, уверен, согласятся, особенно после того, как поймут, что их здесь четыре месяца не дурака валять заставят, а подготовят, как следует! Да, потери будут, не без этого, но ведь ты солдат, они тоже солдаты, не мне объяснять, что есть задачи, решение которых не достигается без потерь. Но все, кто будет участвовать в операции, получают беспрецедентные льготы. Можно сказать, все сходу станут элитой армии!
Он внимательно посмотрел на сержанта подвыпившими глазками и добавил:
– А кто пожелает после этого из армии уволиться, уйдёт на гражданку обеспеченным человеком. Такую социалку получит, что ты!
– Да я это понял, – кивнул Ноу и потянулся за бутылкой.