– За сколько доберёмся? – Сидящий на пассажирском кресле Романов и здесь не расстался с любимой трубкой, что в сочетании с надетым бронекостюмом представляло зрелище неординарное.
Игорь бросил взгляд на часы, потом включил навигационную панель. Вывел на дисплей карту и ткнул пальцем:
– По последним данным, Градский остановился вот здесь, рядом с горной грядой, километрах в ста от базы. Если неожиданностей не будет раньше, то… – Движением ладони он высветил на панели клавиатуру и выбрал в меню расчёт маршрута, – то часа через два будем на месте. Местность достаточно ровная, скорость сможем держать приличную.
Романов задумчиво хмыкнул:
– Понятно. А дальше?
– А дальше по обстоятельствам. – Игорь выключил навигационную панель и откинулся в кресле, предоставив управление автомату. – Когда подойдём поближе, попробуем вызвать лагерь, а также Руслана с Надин.
– Думаешь, есть надежда?
– Хочется верить, что кто-то жив. А вы бы, Павел Викторович, поспали пока.
– Да какой тут сон? – махнул рукой Романов и неожиданно клацнул зубами – вездеход ощутимо тряхнуло. – Тут и при желании не заснёшь. А чего мы на вездеходе?
Игорь развёл руками.
– Что поделаешь… Трансмобиль у нас был один – тот, на котором улетел Руслан. Боевых летающих машин у нас нет, а челноков в лагере два, они нужны там – в случае, если придется эвакуироваться с планеты, у ребят будет хоть небольшой, но шанс. А по земле мы можем двигаться намного незаметнее.
Примерно через час, когда на горизонте обозначилась алая рассветная полоска, они остановились в небольшой рощице, и минут десять безуспешно пытались вызвать лагерь планетологов и трансмобиль Руслана.
– Ну что? – пока Игорь возился со связью, Романов нависал над его плечом, ритмично попыхивая трубкой.
– Не проходит даже аварийный вызов, чёрт побери! – выругался Кайсаров, и пояснил: – В каждой полевой рации есть аварийная функция, которая должна активировать приём даже при выключенной аппаратуре. Но вызовы на их рации не проходят!
Романов покачал головой:
– В чём причина?
– Да в чём она может быть!.. – Игорь мрачно посмотрел на чёрный брикет аварийной спецрации и закинул его в кабину. – Два варианта: либо рация разрушена, либо экранирована. И то, и другое очень хреново. Ну и ещё – если рация отказала, но чтобы сразу две…
– Думаешь, Игорёк, это чужаки?
Кайсаров достал сигарету.
– Думать можно много о чём, надо выяснять.
– Мда… – Романов вынул трубку изо рта. – Что конкретно будем делать?
Игорь посмотрел на стремительно светлеющее небо, потом щелчком отбросил недокуренную сигарету.
– Если честно, то я вижу, что сделал неправильно – надо было ехать одному или взять двух-трёх бойцов. Значит так, сделаем вот что: вы останетесь здесь, Павел Викторович. Выждите полчаса, а потом вызывайте базу – вас подберут.
– Это почему так?!
– Потому что, боюсь, ситуация становится крайне опасной. Вы были нужны как врач, но с учётом сложившейся ситуации, думаю, что лечить там некого…
Романов невозмутимо вытряхнул пепел из трубки, выбил её о каблук и убрал в карман.
– Я, Игорек, знал, на что шёл.
– Да я понимаю Павел Викторович. Но для вас идти туда – почти верная смерть. В конце концов, если там потребуется врач, то…
Он замолчал, когда Романов положил ему руку на плечо и осторожно, мягко потряс.
– Игорь. Я пойду с тобой, и давай больше не обсуждать. Стрелять я умею, я, между прочим, под Хасавюртом когда-то работал. Так что тема закрыта, хорошо?
Кайсаров скривился, как от зубной боли, пожал плечами и молча полез в кабину. Романов торопливо, словно боясь, что Игорь изменит решение, обежал вездеход и плюхнулся на кресло.
Игорь запустил двигатель и высветил карту.
– До лагеря остался максимум час ходу. Но мы туда просто так не сунемся. Километров за пять, вот здесь, перед холмом, – Он ткнул пальцем в изображение поверхности планеты, – я вылезу и пойду пешком вот сюда, к скалам. Вы, Павел Викторович, будете ждать моего сигнала, и при необходимости подгоните машину. Но без сигнала, слышите, чтобы сидели и не высовывались. Идёт?
Романов торопливо закивал.
– А ты?
– Я постараюсь аккуратно подойти к лагерю и посмотреть, что там делается. Если опасности нет – вызову вас.
– А если опасность есть?
– Если услышите выстрелы или от меня вообще не будет сигналов в течение часа, вы на максимальной скорости дуете назад на базу.
– Но…
– Никаких «но», вообще – никаких! Я здесь имею право приказывать. Ясно?
Романов помрачнел, но кивнул.
Игорь лежал на скале, вжимаясь в базальт всем телом. Спасла его старая, оставшаяся с войны привычка – считай, что за каждым камнем тебя ждёт смерть, и потому подходи к этому камню с опаской.
С десятиметровой высоты, где лежал Кайсаров, открывался лишь маленький кусочек плащеподобной маскировочной накидки. Сам же часовой-ларзианец сидел, скрючившись, в неглубокой нише, и заметить его, если специально не искать, не представлялось возможным.
То, что это именно ларзианец, Игорь не сомневался: столь похожими на идентичных внешне могли быть только представители планеты Ларзи. У них существенно иной, чем у людей, обмен веществ, они не млекопитающие, но внешне загримировать ларзианца, скажем, под землянина, труда не составляет. Поэтому камалы, основная противостоящая орханам раса чужих, чаще всего используют их как агентов на Земле и в мирах СИ. И, насколько слышал Кайсаров, ларзианцы весьма преданны своим союзникам и покровителям.
И хотя ДНК-сканеров на базе не имелось, Игорь прекрасно обошёлся и без него: ларзианец не использовал грим, и его выдавал цвет кожи, которого не было ни у кого из идентичных.
Стараясь не издавать ни звука, Игорь повернулся поудобнее и настроил режим бинокля на шлеме. Первым делом он осмотрел лагерь планетологов. Развороченный остов трансмобиля, стоящий на покосившихся опорах, говорил о многом. С учётом повреждений, стреляли по нему из индукторов, и если в момент обстрела экипаж находился в кабине, живых остаться там не могло. Скорее всего, нападавшие дождались посадки, и сразу расстреляли машину.
Лагерь выглядел нетронутым. Большая восьмиместная командирская палатка в центре. Решётчатая башенка с выключенным генератором силового поля. Три четырёхместных палатки по окружности. Четыре вездехода на истерзанной росчерками гусениц площадке. Всё как бы нетронуто – кроме трансмобиля. Но ни одной живой души в поле зрения. Впрочем, как и трупов.
Игорь выключил бинокль и осторожно выглянул из-за края скалы – часовой так же неподвижно сидел в укрытии.
Если ларзианцы оставили лагерь целым, надеясь на прибытие спасательных групп, то почему не убрали сожжённый мобиль? Как приманку? Хотя кто их разберёт, этих чужих?
И что сейчас тут замышляется?
Заметив движение в районе командирской палатки, Игорь снова включил бинокль.
Из двери выглянул невысокий ларзианец в маскировочном комбинезоне, оглядел окрестности и снова нырнул внутрь.
Значит засада. Чужаки ждут ещё одной спасательный группы, рассчитывая тем самым ослабить численность землян на основной базе, или тут что-то иное? Ведь слишком глупая и примитивная тактика. Они не могут не понимать, что сюда наверняка вызваны военные силы СИ.
Игорь опустил бинокль и посмотрел на часы. С момента, как он оставил вездеход с Романовым, и ушёл к лагерю планетологов, прошло час и сорок минут. Если врач выполнил приказание, то должен мчаться на максимальной скорости обратно.
Он ещё раз осмотрел лагерь, запоминая расположение палаток и крупных валунов, разбросанных по равнине, и стал осторожно отползать от края скалы. У него есть шанс пробраться в лагерь и выяснить, остался ли в живых кто из землян: даже если ларзианцы используют био-сканеры, в бронекостюме есть система подавления биологического излучения.
Спустившись, он ползком обогнул скалу и затаился за крупным обломком базальта. Отцепил с пояса короткий метательный нож и осторожно выглянул, высматривая часового. Тот полулежал в укрытии, а рядом виднелось оружие – небольшая тупорылая хреновина с утолщённым стволом. Шлем снят, тело расслаблено, глаза закрыты – значит, дремлет, придурок. Видимо, они точно знают, что армейских подразделений СИ на Рае сейчас нет, не считая небольшой группы Кайсарова.
Игорь покачал нож на ладони, перехватил за рукоять и резко привстав, метнул.
Ларзианец тихо пискнул, дёрнулся и обмяк. Нож вошёл точно туда, куда метил офицер: аккурат под подбородок, в незащищенное броней горло.
Игорь подполз к убитому. Снял и надел на себя маск-накидку. Потом осторожно оттащил тело ларзианца за скалу, вернулся к нише и устроился там. Он мог лишь надеяться, что никто из находившихся в палатках пришельцев ничего не заметил.
Если его не заметили, предстояло самое сложное – подобраться к лагерю.
Игорь прикинул расстояние. Выходило, что пройти-пробежать нужно около трёхсот метров. Сделать это незаметно нереально – единственная надежда, что на какое-то время его примут за своего. Но потом… Потом, если он не успеет сделать то, что собирается, его просто-напросто расстреляют, как в тире.
Игорь задумался, оценивая варианты. Атаковать первому нельзя – есть шанс, что в палатках остались земляне. Пока есть шанс, что кто-то выжил, надо думать и о безопасности своих. Выходило, что самое оптимальное – сидеть, и ждать, что судьба подарит какой-то шанс.
Он постарался расположиться поудобнее, рассчитывая на долгое ожидание, как лишний раз понял, что судьба гораздо более коварная стерва, чем он думал: из-за палаток показалась бронированная туша вездехода. Того самого, в котором он оставил Романова, с твёрдым приказом вернуться в базовый лагерь.
В следующую секунду Игорь бежал к палаткам.
Вездеход, пыля траками, на малом ходу проскочил командирскую палатку. Неуклюже развернулся и направился к стоянке таких же машин.
Игорь бежал, как не бегал никогда, понимая, что от быстроты сейчас зависит всё. Но в любом случае его спасло то, что находившиеся в палатке враги наблюдали за невесть откуда взявшимся вездеходом, а не за направлением, откуда двигался Кайсаров.