– Может быть, ты мне не поверишь, но я рад тебя видеть. Ты был отличным носителем, – сказал Скинлан. – Сильное тело, прекрасный мозг.
Он протянул руку и почти нежно провёл ладонью по лицу, затем по груди и торсу Ретта. Андроид дёрнулся, с отвращением глядя на своего создателя.
– Я был доволен этим телом, – с ностальгической ноткой проговорил экватор. – Продуктом моих собственных измышлений и совершённых генетических манипуляций. Я оттачивал это мастерство годами. Но всего лишь одна досадная ошибка во время его рождения, и мозг этого тела перестал быть вместилищем только для моего сознания. Я почувствовал, что в нём растёт и зреет другая личность, которой нельзя было дать развиться.
Экватор вздохнул.
– Новые модели – это всегда риск, но другого выхода нет. Проблему двух сознаний нужно было решать. Моё сознание было извлечено из этого мозга вместе со всеми воспоминаниями, ощущениями, опытом. Ты думал, что потерял память, но на самом деле у тебя её никогда не было. Всё, что успела испытать твоя личность, стало частью меня. Но ты не исчез. Тело больше не было пустой оболочкой. И мне пришлось от него избавиться. Те, кто выполнял эту работу, проявили халатность и допустили серьёзную ошибку. Я казнил их за это, когда узнал, что ты выжил.
– А со мной ты что сделаешь? Тоже убьёшь? – сощурился Ретт.
Он подвёл Айрию.
– Нет, – ответил экватор. – Это было бы слишком топорно для меня. Даже смерть Вергилия не была мне интересна, но он слишком близко подошёл к разгадке тайны Гмар-Тиккуна.
Скинлан повернулся к Ретту боком и поднял голову, посмотрев на яркий потолок.
– Зачем ты пришёл ко мне? Ты ведь знал, что не сможешь убить меня, и ты не настолько глуп, чтобы вопреки всему попытаться сделать это. Я отдаю тебе должное, ты сумел подобраться ко мне очень близко, хотя ты и не первый, кому это удавалось. Так зачем? Чего ты хочешь?
Брови Ретта были сдвинуты. Исподлобья он взглянул на экватора.
– Технологию переноса сознания, – ответил андроид. – И пустое тело. Я хочу спасти дорогого мне человека.
Скинлан рассмеялся.
– Так тобой движет любовь? Это что-то новое! Значит, Айрия Адар в Гмар-Тиккуне.
– Ты знаешь её? – сдавленно проговорил Ретт.
– Она работала на меня, – усмехнулся Скинлан, – создавала робомата, способного чувствовать. Я приходил в её лабораторию, чтобы посмотреть, как продвигается проект. Кстати, в твоём теле. Разумеется, в маске, и Айрия не видела твоего лица. Но что с робоматом? Айрия ведь выкрала его и исчезла.
– Кариад уничтожена.
– Жаль, я бы хотел с ней поговорить. Впрочем, её в любом случае ждал такой исход: она была всего лишь попыткой, экспериментом, но всё же слишком опасным для меня. Как твоё имя?..
– Ретт Калестон, – последовал равнодушный ответ.
Скинлан повернулся к андроиду лицом и издал глухой смешок:
– Я мог бы и сам догадаться.
У Ретта кончалось терпение. Играть с экватором в шарады ему хотелось меньше всего. Пора с этим покончить. Гвардейцы, что держали его, конечно, сильные и тренированные, но он андроид, и они ему не соперники. Ретт расслабился, усыпив их бдительность, а потом рванулся.
Один из стражников не удержал его, и Ретт в прыжке снёс второго. Тот упал на пол, андроид с размаху опустил ногу ему на горло. Жуткий хруст прокатился по тронному залу. Второй гвардеец метнулся к противнику, но Ретт отскочил, а затем схватил его и повалил на пол. После короткой борьбы ему удалось схватить гвардейца за голову. Одно движение – и тот обмяк, его шея была вывернута.
С разных концов зала к Ретту кинулись другие стражи. Они не стреляли, боясь задеть правителя. Их было около десятка. Андроид подскочил к Скинлану и схватил его за горло.
– Стоять! – заорал он. – А не то ваш бессмертный экватор всё-таки отправится на тот свет!
Гвардейцы замерли.
– Прикажи им покинуть зал! – прорычал Ретт.
– Убирайтесь!
Голос Скинлана прозвучал громко и ясно, несмотря на сомкнутые на шее пальцы Ретта. Гвардейцы медлили, но второго приказа хватило, чтобы они всё-таки очистили помещение.
Когда зал опустел, андроид перевёл взгляд на маску. Сначала он хотел просто попросить у Скинлана то, что ему было нужно. Но теперь он собирался сделать кое-что другое.
Ретт отпустил экватора, тот чуть попятился назад, он явно не рассчитывал на такой исход. Андроид метнулся к нему. Он бил, как учил его Деймон: нанести как можно меньше увечий и вывести человека из строя. Скинлан не успел даже попытаться отразить удары.
Через несколько минут экватор рухнул на пол, а Ретт стоял над ним. Его грудь тяжело вздымалась и опадала, ладони были крепко сжаты в кулаки. Скинлан лежал лицом вниз. Андроид наклонился к правителю, перевернул его на спину и надавил на специальные области у висков маски.
Механизм тихо щёлкнул, и Ретт снял покрытую узорами лицевую пластину. Маска выпала из его рук, рухнув на грудь Скинлану. Андроид не верил своим глазам. Лицо экватора было его собственным лицом, только выглядел правитель лет на десять-пятнадцать старше. Ретт был не просто телом для Скинлана, он был плоть от плоти экватор.
Оправившись от изумления, он принялся осуществлять свой замысел. Пришлось помучиться, натягивая свою одежду на бессознательное тело Скинлана, и к концу этой процедуры по лицу Ретта градом катил пот, а руки дрожали. Кое-как он переоделся сам.
Андроид взглянул на себя и расправил складки на длинном экваторском одеянии, которое теперь скрывало его собственное тело. Андроид надел шлем и взял маску Скинлана. Он перевернул её к себе стороной, прилегающей к лицу. Когда-то он уже носил её. Пришло время сделать это снова.
Медленно подняв руки, Ретт приложил маску к лицу. Она автоматически подстроилась под него. Андроид коснулся поверхности кончиками пальцев.
Ретт Калестон стал экватором Экстремума.
Остановившись напротив камеры экватора, Ретт снял маску. Скинлан, увидев посетителя, поднялся с кресла и подошёл к разделявшему их прозрачному силовому полю. Несколько минут они просто стояли, молча глядя друг на друга. Андроид испытывал странное чувство: он будто смотрел на своё отражение в зеркале, но гораздо более старшее по возрасту. «Новое тело экватора», – подумал Ретт о себе.
Наконец он нарушил становившуюся неловкой тишину.
– Здравствуй, Скинлан.
– Привет, Ретт. Как твой первый день на троне?
– Прекрасно, – сухо ответил андроид. – А твой в темнице? Уже почувствовал себя в шкуре тех, кого ты сам когда-то безвинно заточил в тюрьмах по всему Экстремуму?
Но экватор дёрнул плечами.
– Ты знаешь, все эти часы я тщетно искал в себе причину тебя возненавидеть, Ретт. Или хотя бы разозлиться на тебя. Но мне не удалось. На самом деле, то время, которое я здесь провёл, стало самым драгоценным, наверное, за всю мою жизнь.
Андроид попытался скрыть своё удивление. Определённо, ему нужно будет привыкнуть к непредсказуемости Скинлана.
– Притворюсь, что мне очень интересна причина, – сказал андроид, сощурившись.
Но экватор доброжелательно, даже как-то по-отечески улыбнулся.
– Ты даже не представляешь, какую услугу мне оказал, Ретт, – сказал он. – У меня наконец-то появилось свободное время. В прямом смысле свободное – от дел, мыслей о правлении и необходимости разрываться между несколькими решениями одновременно. Я смог подумать в тишине не о том, что от меня требуется в качестве экватора, а о том, о чём мне самому было интересно поразмыслить. Понимаешь?
Андроид кивнул.
– А ведь за все эти столетия я почти забыл, каково это – уделять внимание только себе. Ты не подумай, я получаю настоящее удовольствие от правления Экстремумом, и всё же иногда нужно отдыхать. Я говорю тебе всё это, потому что испытал невероятный эмоциональный подъём. А хорошим настроением всегда хочется поделиться.
Но Ретт не спешил разделять его радости. Он был несколько обескуражен поведением Скинлана, прекрасно видя, что тот вовсе не кривит душой и по-настоящему рад. И всё же он не доверял экватору.
– Впрочем, – тут же, как показалось Ретту, дал заднюю Скинлан, – ты ведь пришёл ко мне не просто поболтать, верно?
– Верно, – согласился Ретт. – Я пришёл спросить, не передумал ли ты. Я посчитал, что самым ужасным для тебя будет лишиться свободы, но, похоже, ошибся. За решёткой тебе понравилось.
– Да, – с видимым удовольствием ответил экватор. – Это чистая правда. Тишина, спокойствие и всё время мира – только для меня. Но ты всё же отчасти прав, мой дорогой друг. Сидеть в тюрьме хорошо, когда это ненадолго. Однако я предполагаю, что ты не выпустишь меня в ближайшее время.
– Только если ты согласишься на мои условия, Скинлан. Я уже сказал, что мне нужна технология переноса сознания: твоя свобода в обмен на неё.
Экватор заложил руки за спину и принялся мерить шагами камеру. Он был похож на хищника, вышагивающего по клетке. Гордый, не сломленный, не лишённый достоинства и всё же запертый в крохотной каморке, неспособный на смертельный прыжок и последнюю для жертвы атаку. Ретта посетило странное ощущение: он понял, что получает удовольствие, наблюдая за беспомощным экватором, находившимся в полной его власти. Одно движение руки – и жизнь покинет это тело.
– Я уже сказал тебе, Ретт, что моя свобода без трона не имеет никакого смысла, – проговорил Скинлан. – Я единственный и полноправный правитель Экстремума, можешь сколько угодно выдавать себя за меня, тебе никогда не стать и вполовину таким же достойным этого положения.
– Ты слишком высокого мнения о себе, Скинлан. Незаменимых людей нет.
– Ты совсем скоро убедишься, что есть, когда окунёшься в свою новую роль с головой. Прошло ещё слишком мало времени.
– Почему ты отказываешься дать мне технологию, о которой я прошу, Скинлан? Разве тебя это как-то затруднит?
Экватор усмехнулся:
– Я добился всего этого благодаря ей. Это моя тайна, источник моего могущества. Стал бы ты делиться с кем-то подобным?