Ретт ничего не ответил. Он поднял руку и посмотрел на маску экватора. Разговор что-то затянулся. Он пришёл узнать, не передумал ли Скинлан, а вместо этого тот решил с ним пообщаться.
– У тебя будет ещё много времени, чтобы передумать, Скинлан, – сказал Ретт. – Я вернусь завтра. Хочу, чтобы ты уяснил для себя: я не верну тебе город, пока ты не дашь мне то, в чём я нуждаюсь.
Экватор улыбнулся, и понять, что он на самом деле чувствует, было сложно.
– С превеликим удовольствием отдохну ещё немножко, – сказал он.
Скинлан насмешливо откланялся и повернулся к Ретту спиной. Андроид надел маску и покинул тюрьму.
Вернувшись в свои покои, Ретт задумался. Скинлан оказался крепче, чем он рассчитывал. Слишком долгий путь андроид проделал, слишком многим готов был пожертвовать. Он не мог подвести Айрию. При мысли о девушке за грудиной болезненно кольнуло. Ему ужасно её не хватало. Не хватало близости, объятий, тепла, ласкового голоса и взгляда. Дыхание перехватывало, когда он вспоминал о днях, проведённых с Айрией.
Он приходил к Скинлану, начиная диалог с одного и того же вопроса: готов ли экватор поделиться с Реттом технологией в обмен на свободу. Но тот, улыбаясь, качал головой и уводил разговор в другое русло. Первые несколько раз Ретт и слушать его не хотел, просто разворачивался и покидал тюрьму. Но когда он поднимался к себе, то внезапно понимал, что не может выкинуть из головы слова экватора.
Новость о смерти Вергилия распространилась по Экстремуму как огонь по луже топлива. В городе вспыхнули бунты, и гвардейцам пришлось устроить новую чистку. Ретт, глядя на это, с горечью осознавал, что по-другому просто нельзя, иначе в пламени восстаний просто сгорит весь город. А ведь именно этого не хотела допустить Айрия. И озлобленных людей приходилось запугивать.
Несколько дней андроид с отвращением думал об этом, а потом решил вновь повидаться с экватором.
В пустой темнице шаги Ретта отзывались негромкими щелчками. Одна пустая камера, вторая. Силовое поле третьей ударило по глазам, когда андроид остановился напротив него. Увидев гостя, Скинлан поднялся со своего места. Экватор подошёл к полю вплотную, едва не касаясь его кончиком носа.
По спине андроида пробежал холодок. Ретт никак не мог привыкнуть, что по ту сторону силового поля не он, а Скинлан.
– Как дела в мире живых, Ретт? – не скрывая своего удовольствия, спросил экватор.
– Нормально, – буркнул в ответ андроид.
– Снова пришёл просить у меня технологию? Я свой ответ тебе уже дал. Видел, кстати, последние новости. Хорошо ты справился с этими восстаниями. Я и сам бы так поступил.
Ретт воззрился на Скинлана, а тот улыбнулся.
– Ты глуп и неопытен, но благодаря своей интуиции делаешь правильные шаги. Проблема только в том, что ошибки твои будут стоить очень дорого. Всем этим людям вовсе не нужно было умирать, но у тебя не было другого выхода. Молодец, Ретт. Я тобой доволен.
Андроид непонимающе смотрел на Скинлана.
– Твои гены – мои гены. Твой мозг сделан из тех же последовательностей белков, что и мой. Неудивительно, что ты так похож на меня, даже если ещё сам этого не понял. Расскажи, как ты выбрал себе имя?
Ретт с пару секунд раздумывал, стоит ли отвечать.
– Само собой пришло в голову, – он всё же ответил.
Скинлан фыркнул.
– Само собой, конечно. Ретт Калестон был моим другом. Ещё в ту пору, когда я только начал свой путь. Он был очень близким мне человеком. Мы вместе росли, потом учились. Затем вместе открыли способ переносить сознание в другие тела. И всё было бы хорошо, не реши Ретт обнародовать наше открытие. Как же он был рад! Хотел дать людям бессмертие, создать рай.
– Нет, Скинлан. Ты же не…
– Я убил его, – голос экватора звучал так спокойно, будто речь шла о погоде, – я не мог позволить ему разрушить всё то, что мы создали. Дать людям бессмертие значило лишить их страданий и потребностей и отнять у себя возможность править ими. Да, я тогда очень хорошо понимал, что может дать мне эта технология в перспективе.
– Ты строил свою власть на чужих страданиях?
– Любая власть строится на чьих-то страданиях, – пожал плечами бывший экватор, – но не забывай, что у человека есть потребности, которые он иногда не может удовлетворить. Я помогал людям идти к этой цели, а в обмен они соглашались становиться моими подданными. Всё просто. Мой путь привёл меня к созданию Экстремума.
Ретт фыркнул.
– Твой Экстремум катится в тартарары! – бросил он. – Чистки и другие механизмы ущемления перестают сдерживать недовольных! Когда-нибудь андроиды перестанут бояться и восстанут против настоящих. Их больше! Они бросят свою работу. Кто станет поддерживать город в надлежащем состоянии? Выращивать продукты питания? Убирать мусор? Следить за механизмами? Неужели ты не видишь этого, Скинлан?
Он говорил с горечью, повторяя слова Айрии. Экватор молчал, давая ему высказаться. А когда Ретт договорил, Скинлан снисходительно улыбнулся.
– Сколько мне лет, Ретт? – и, не дожидаясь, он продолжил: – Ты думаешь, что я не учёл таких вещей? Пойми уже: всё, происходящее на Экстремуме, случается потому, что так надо мне! Потому что я допускаю такой ход событий. Править – это не только отдавать приказы подчинённым, но и держать баланс жизни. Отслеживать и анализировать все процессы, направлять их, знать обо всём.
– Неужели один человек на это способен?!
– Если этот человек я, то вполне, – не без гордости ответил Скинлан, – всё это опыт и навыки, Ретт. Я начинал с малого. Экстремум рос постепенно, и по мере этого я учился, развивался и привыкал. Я контролирую всё, даже ситуацию с чистками, позволяю настоящим думать, что они имеют какое-то влияние на события. Как-нибудь я расскажу тебе обо всём этом подробнее, и ты сам всё поймёшь.
В ответ на это Ретт нахмурился. Слишком уверенно Скинлан смотрел в будущее. А экватор с наигранным почтением склонил голову, развернулся и отошёл вглубь камеры. Он сел на кресло, свёл вместе кончики пальцев и закрыл глаза, о чём-то глубоко задумавшись.
Ретт понял, что на сегодня беседа окончена. Он рассерженно выдохнул и, крутанувшись на каблуках, пошёл к выходу.
– 024. У всего есть цена
Раз за разом Ретт уходил от Скинлана ни с чем, раздражённый и разозлённый. Он и так устал, почти выбился из последних сил, и очередная неудача просто подкашивала ещё сильнее. И без того у андроида было сейчас слишком много других проблем, слишком многое требовало его внимания.
Он часто ловил себя на мысли, что представлял себе всё совершенно иначе. В его воображении Скинлан играл больше роль символа, фигуры, на которой держится образ власти Экстремума, а весь его гигантский политический и управленческий аппарат основывался на работе советников и парламентёров. Но к тому, что экватор во всём всегда участвовал лично, Ретт оказался совершенно не готов.
Только теперь он увидел, что нельзя просто так взять и разрушить то, что так кропотливо строилось в течение многих веков, пусть и на костях сотен тысяч, кому ради благополучия пришлось отдать свои жизни. Человеческая культура стоит на крепких с виду столпах, однако уничтожь один из них – и падут все остальные. Цивилизация рухнет, откатившись назад в развитии. Экстремум и большая часть его населения прекратит своё существование.
Ретт начинал осознавать, что сохранить положение дел, какое было при Скинлане, просто необходимо ради будущего города и его жителей. Пока он ещё существует, пока они живут и чувствуют.
А для этого экватор был ему нужен. Утром после очередной бессонной ночи андроид отправился к нему. Он чувствовал себя слишком разбитым и усталым, чтобы спорить или угрожать, поэтому решил всё же изменить тактику своего поведения.
Ретт остановился перед силовым полем тюремной камеры экватора. Тот уже бодрствовал, читая новостную сводку. Он прекрасно видел андроида, но не обращал на него никакого внимания, пока не дочитал новости. Ретту оставалось терпеливо ждать. Наконец экватор повернулся к нему.
– Смею полагать, ты наигрался в правителя? Смотрю, что ты не слишком-то хорошо справляешься со своими обязанностями. Комендантский час, показательные казни, усиление наказаний за коллаборационизм… Даже я до такого никогда не скатывался. А знаешь почему, Ретт? У всего есть цена. И ты платишь за свою глупость.
Ретт пропустил укол мимо ушей.
– Больно видеть своё творение в таком состоянии, да, Скинлан? Но я не зверь. Я готов кое-что сделать для тебя.
В ответ на это экватор расхохотался. Когда приступ веселья прошёл, он вновь взглянул на Ретта.
– Кое-что сделать для меня? Что-то я тебя не понимаю. Ты ведь считал себя таким способным. Наверняка думал, что править – это весёлая игра. А ещё, что сможешь меня обыграть. Будь у тебя мой опыт и мои знания, ты смог бы, я признаю. Но, увы, я всё равно на тридцать три шага впереди.
Настала очередь андроида улыбаться высокомерно и надменно.
– Ты всё это время вёл игру на износ: кто первый бы из нас сломался. Я много думал и решил, что не хочу, чтобы всё закончилось так. Слишком много людей пострадает из-за наших глупых игр, Скинлан. И если ты готов заплатить такую цену, то я – нет. Экстремум ведь самое дорогое, что у тебя есть. Как бы ты ни старался показать мне, что тебе всё равно, город – это единственное, что тебя когда-либо волновало по-настоящему. Поэтому давай заключим сделку. Я верну тебе город, а ты дашь то, что я прошу. Как видишь, от тебя требуется самая малость.
Экватор одобрительно закивал и улыбнулся.
– У меня есть предложение получше, Ретт, – склонив голову набок, сказал он. – За то время, что ты держишь меня здесь, я сумел изучить тебя. Несмотря на то что ты совершаешь ошибку за ошибкой и наивен до невозможности, мне доставляет удовольствие тот факт, что ты – плоть от плоти меня. У тебя есть тот потенциал, который когда-то помог мне самому добиться высот. Я научу тебя править. Поделюсь своим опытом. Ты станешь умнее, достойнее. И займёшь место моего преемника.