Лайт взглянула на андроида, он смотрел ей прямо в глаза, два бездонных серых омута, в которых отражалось беспокойство.
— Я верю, что он существует, и все же я не знаю. Я бы не хотела ошибиться, ведь разочарование будет очень жестоким: что, если на самом деле никакого Гмар-Тиккуна нет?
Она отвернулась, вперив невидящий взгляд в одну точку перед собой. А андроид вдруг понял, насколько ей, как и сотням тысяч других угнетенных граждан Экстремума, Гмар-Тиккун был важен. Отними эту славную иллюзию, и отнимешь у них жизнь. А умирать никто не хотел.
И даже не сам рай им важен, а его поиски, бесконечный путь к спасению, которого, возможно, и не было. Но они цеплялись за эту надежду, не осознавая, что загоняют себя в еще большую трясину, что ходят по кругу отчаяния и апатии. Ретт подумал, что не может одобрить такого фатализма.
— Если вы хотите найти его, то почему не примкнете к Искателям?
Лайт громко фыркнула.
— Искатели… Лишь единицы из них действительно хотят найти рай. Остальные — просто пользуются их именем в своих целях. Если эта организация действительно начнет что-то делать, то развалится сразу же.
— Значит, они просто эксплуатируют образ?
— Конечно. Как любая религия в наше время. Чем пронзительнее, тем ярче будет отклик. И совсем не обязательно по-настоящему что-то делать.
Ретт какое-то время молчал, размышляя над сказанным. На Экстремуме он надеялся разузнать побольше об Искателях и их путях.
— Эй, откуда в тебе столько пессимизма? — спросил он, ткнув Лайт в плечо. — Выше нос. Если Гмар-Тиккун есть, Вергилий когда-нибудь найдет его. Это лишь вопрос времени, согласна?
Девушка промолчала, пожав плечами. Поняв, что поддержать ее не удалось, Ретт решил перевести разговор на другую тему.
— Почему все-таки Вергилий помогает киборгам? — спросил он. — Экстремум практически уничтожил аккадов, люди уничтожили аккадов. А киборги ведь тоже люди.
Лайт сцепила ладони в замок.
— Никто не знает его реальных мотивов. Может быть, потому что он сам прекрасно знает, что такое быть жертвой геноцида. Те, кого он спасает не виноваты в том, что случилось с аккадами.
— Вергилий не похож на сентиментальную личность, — удивился Ретт.
— Да, он производит совершенно противоположное впечатление
— Сильного и безжалостного капитана.
Лайт вздохнула. Она не смотрела на Ретта, но андроид понял, что сейчас в ее глазах была грусть.
— Точно. Но так бы сказали те, кто совсем не знает его. Посуди сам, разве он может быть другим в таких условиях? Он бы ничего не добился, если бы не демонстрировал силу. А так он заручается поддержкой отверженных. Они в нем видят путеводную звезду, символ, за который можно уцепиться и удержаться в жизни.
Порыв ветра налетел на вершину холма, всколыхнув волосы Лайт и бросив пряди ей в лицо. Привычным жестом девушка откинула локоны с лица, продолжая смотреть куда-то вдаль.
— Сдается мне, ты его хорошо знаешь, — предположил Ретт.
Лайт выдержала паузу, затем кратко сказала:
— Ты ведь в курсе, что, благодаря ему, я все еще дышу.
Андроид кивнул. Она никогда не рассказывала ему о том, при каких условиях аккад ее спас. И он понимал: это была ее личная беда и боль, очевидно, что она не хочет об этом говорить.
— Он протянул руку помощи, хотя от него этого не ждали, — сказала вдруг девушка. — Мой отец был гвардейцем. Он командовал отрядами, которые разыскивали и уничтожали сторонников Вергилия. На сектор, где располагался жилой квартал для бойцов гвардии и членов их семей, напала целая ячейка сопротивления, хорошо вооруженная. У гвардейцев не было шансов, но отец приказал не отступать. И еще запретил эвакуировать гражданских, то есть, свои семьи. Сторонники Верга разнесли квартал до основания. Там была настоящая бойня. Многие гражданские, такие, как я, погибли. Кому-то все же удалось чудом сбежать. Я не помню, что именно произошло со мной, я очнулась уже на «Афелии» с имплантатами в теле. Мне рассказали, что без них я бы просто не выжила. В тот день корабль сблизился с Экстремумом, и Вергилий лично принял решение спасти всех, кто был на стороне его врагов. Он ожидал, что гвардейцы спасут гражданских или хотя бы попытаются это сделать, но ошибся. Потом желающих вернуться домой Верг, конечно, отпустил. А вот мне обратной дороги не было. Я осталась с Вергилием и его сопротивлением.
Когда она замолчала, Ретт взял ее за руку чуть повыше локтя.
— Спасибо, что рассказала.
Лайт кивнула.
— Не такая уж это и тайна, но об этом не многие знают. Не хочется лишний раз вспоминать, думать, что твой собственный отец обрек тебя на гибель только потому, что не хотел позора перед экватóром и другими гвардейцами.
В ее голосе была жесткая усмешка, за ней она прятала все еще живущую в ее сердце боль. Ретт ободряюще улыбнулся, а уголки губ Лайт слегка дрогнули в ответ.
— Ладно, — сказал андроид. — Пойдем назад. Шаттлы скоро отправляются. Улетят еще без нас. Не готов я остаток жизни быть фермером.
И хотя ему очень хотелось еще хотя бы пять минут побыть здесь, он уверенно развернулся и направился обратно к посадочным площадкам. Лайт послушно последовала за ним.
***
Несколько дней прошло с того момента, как «Афелий» доставил на Элегию спасенных от «чистки» киборгов и андроидов, которым предстояло стать колонистами планетоида. Все это время корабль находился на орбите Элегии, команда приводила его в порядок для нового путешествия.
Вергилий намеревался посетить еще одну колонию, населенную беженцами, — Балладу. Она находилась в другом конце системы, и путь до нее занял бы около месяца. Так что «Афелий» нужно было заправить и под завязку набить провиантом. Беспилотные шаттлы, нагруженные ресурсами с Элегии, то и дело влетали в ангары корабля, разгружались, и покидали его пустые, снова устремляясь к изумрудной в рваных белых клочьях поверхности.
Помимо провизии и топлива шаттлы доставляли на «Афелий» оружие и технику. Часть этого груза предназначалась для жителей Баллады, а остальное Вергилий планировал оставить для своей команды. Таким образом у Ретта и других рекрутов-новичков появилось собственное оружие: пистолеты, эффективные против живой силы и предназначенные в основном для защиты в случае нападения.
На исходе третьих суток пребывания корабля над Элегией Ретта вызвал к себе Вергилий. Капитан прислал за андроидом Деймона, и всю дорогу до мостика киборг вслух размышлял о том, что же еще собирается сказать ему аккад.
Ретт с удовольствием обошелся бы без этих спекуляций, но шел молча. В целом ему нравился Деймон, но иногда он был слишком уж навязчив со своим общительным и позитивным характером. По сути, через пару минут судьба андроида должна была решиться окончательно. Он предполагал, что именно за этим капитан его и пригласил: сообщить о новом назначении.
Когда они зашли на мостик, Вергилий как обычно сидел в своем капитанском кресле. Ретту снова пришла в голову ассоциация с экватóром, восседающим на своем троне. Андроид остановился в пяти шагах от него, и капитан подался вперед, опираясь на подлокотник кресла. Его яркие голубые глаза превратились в щелки.
— Здравствуй, Вергилий. Рад видеть, что ты в добром здравии, — вежливо сказал андроид.
— Спасибо, Ретт. Взаимно. Ты уже наверняка понял, зачем я тебя пригласил.
— Хочешь, наконец, дать мне постоянное назначение, я полагаю, — голос андроида был спокоен, сам он старался сохранять полное равнодушие.
Как прекрасно у него это получалось! Особенно когда нужно было скрыть истинные чувства. Полезный навык, научиться которому отчего-то не составило никакого труда.
— Именно. Что ж, хочу сказать, ты меня впечатлил. Это получается далеко не у всех. Считай себя счастливым исключением: Лайт ежедневно передавала мне отчеты о твоей работе с сетью «Афелия». Она всегда характеризовала тебя как трудолюбивого и высокоэффективного члена команды. А если довольна Лайт, доволен и я.
Ретт стоял молча, не пытаясь перебивать его. Он смотрел прямо в глаза капитану, стойко перенося буравящий взгляд. Угроза в нем была даже тогда, когда Вергилий не имел прямых намерений запугать собеседника.
— Такие люди, как ты, нужны моей команде. Я знаю, что ты уже многому научился, но это далеко не то, что мне от тебя нужно. «Афелий» для тебя не подходит. Гораздо полезнее ты будешь для нас, так сказать, в поле.
— В поле? — переспросил Ретт.
Капитан кивнул.
— Мне сейчас очень нужен толковый человек на Экстремуме. Кроме того, в твои обязанности будет входить роль связного между некоторыми моими агентами в городе и мной. Ты можешь прикинуться скользящим, говорят, они зарабатывают неплохие деньги. И нам поможешь, если добудешь какую-нибудь полезную информацию.
Ретт кивнул, не веря своему счастью. Остаться техником на «Афелии» было гораздо лучше, чем стать фермером на Элегии или Балладе. Но быть скользящим в Экстремуме, заниматься чем-то опасным и захватывающим в самой гуще событий — о таком еще вчера он мог только мечтать!
— Было бы прекрасно!
— Хорошо, что тебя это интересует. Предупрежу, что это очень сложная работа, она требует особой подготовки. Использование общегородской «синтетики» настолько же отличается от использования сети «Афелия» насколько управление гравимобилем — от маневров на космическом корабле. Я хочу, чтобы ты понимал и осознавал это. Пока ты ответственно подходишь к работе, беспокоиться тебе не о чем. В твои мозговые имплантаты будет загружен новейший софт, он поможет тебе успешно выполнять мои задания. Я попрошу тебя только об одном: постарайся не сильно распространяться о том, какими программами ты пользуешься. И уж тем более не рассказывай никому, где ты их добыл. Придумай какую-нибудь легенду, я доверяю тебе самому сделать это.
— Почему такая скрытность?
— Этот софт может привлечь к тебе ненужное внимание, поставив под угрозу не только твою жизнь, но и всю нашу сеть на Экстремуме. Эти программы я получаю от своих агентов, глубоко внедренных в некоторые корпорации, они ежечасно рискуют собственной головой. Это новейшие разработки, имеющие невероятный потенциал. Их нет на легальном и сером рынках, а на черном они стоят баснословных денег, такие суммы не снились даже некоторым настоящим. Так что если не хочешь остаться без головы, веди себя тихо.