Хан'ри вперила свои жучьи глаза в Ретта, а красные губы беззвучно зашевелились. Словно завороженный, андроид подался вперед. Он едва сумел расслышать странные слова:
— Отмеченный кровью, — шептала Хан'Ри.
Ретт машинально запустил пальцы в волосы, уже давно не красные, вспоминая, как Шира на «Афелии» назвала его точно так же!
— Тебе суждено подойти к вратам Гмар-Тиккуна, — хрипло продолжала хан'ри. — И открыть их. Ты сможешь это сделать, если отыщешь его.
И она подняла руку и вытянула вперед костлявый белый палец. Ретт вздрогнул, когда твердый заостренный ноготь отверженной ткнулся ему в грудь, прямо туда, где покоился амулет. Андроид почувствовал, как его зазубринки врезались в кожу.
— Что? — спросил он.
— Отыщи смотрящих, — продолжала шипеть хан'ри. — Там, где хранятся все знания, начнется твой путь к вратам Гмар-Тиккуна.
Отверженная опустила руку и сделала несколько шагов назад.
— Стой! Какого хрена?! Кто ты?
Но хан'ри стремительно исчезала в неоновом свечении, обволакивавшем ее, словно яркий саван. Лишь когда она совсем пропала, Ретт почувствовал, как сначала ослабело, а затем вовсе исчезло гипнотическое влияние глаз отверженной.
Теперь он мог двигаться. Но куда она ушла? Улица была пустынна, лишь редкие прохожие, натыкаясь на странного человека, стоявшего столбом посреди дороги, торопились поскорее уйти, нервно оглядываясь.
Ретт поднял руку и прижал ладонь к груди, снова ощутив амулет.
Откуда-то донесся звук сирены патрульного гравимобиля. Ретт обернулся и увидел режущие глаза отблески вдали. Андроид попятился, затем развернулся, перешел на бег и скрылся в темном проулке. Не хотелось попасться в таком состоянии патрулю: пристанут, и поди потом объясни, что ничего не замышлял.
Ретт не помнил, как вернулся к себе. Он все думал о словах отверженной, дотрагивался до кулона, и каждый раз этот простой жест как будто успокаивал.
Ночью, лежа на своей кровати, андроид не мог уснуть. Он не стал опускать шторы на окнах, и сквозь мутное стекло в комнату с улицы лился зеленоватый неоновый свет какой-то огромной вывески.
Ретт сел, откинувшись на подушку, приставленную к спинке кровати. Он вертел в пальцах талисман, сильно нагревшийся от тепла его рук. Круглый алый кулон внезапно напомнил кляксу крови. Кончик пальца скользил по зазубринкам в нижней части.
Чем больше Ретт размышлял о странной встрече посреди улицы, тем больше ему казалось, что все случившееся — плод его собственного воображения. Слишком неожиданно и необычно это было. Неужели хан’ри действительно могут видеть будущее? Отверженная назвала его точно так же, как Шира на «Афелии» перед вылетом на Эксремум. А что, если женщины хан’ри просто были знакомы?
Могла ли она предсказать, что Ретт найдет Гмар-Тиккун? Никакой конкретики, одни вопросы! Ретт со злостью ударил кулаком по постели. Ерунда! Дался им этот Гмар-Тиккун! Весь город на ушах из-за него стоит.
Да и вообще, чего он так разволновался из-за слов какой-то уличной отверженной? Можно ли ей вообще верить, кто даст гарантию, что она не сумасшедшая? Он никогда прежде не видел ее. Нужно спросить у Ширы, не знает ли она эту хан'ри с улицы. Узнать бы имя отверженной…
Ретт повернулся на бок, зажав талисман в ладони. Он почувствовал себя беззащитным и неспособным что-либо сделать.
Ненависть. Злость. Гнев.
Как его бесило, что он ничего не мог вспомнить. Перед глазами вставала стена мрака, на нее раз за разом натыкаются мысли. И это навсегда. Ретт тяжело вздохнул. Вдобавок он вдруг почувствовал себя одиноким: не с кем было даже поделиться своим беспокойством. Это чувство потащило за собой презрение к собственной слабости. Ретт закрыл глаза. Он устал. Вот бы поскорее уснуть.
Но в поверхностный сон андроид провалился лишь под утро, когда зеленый огонь вывески немного растворился в сером утреннем тумане.
Дрема эта была беспокойной и тревожной. Ретту снились темные городские улицы, по которым он плутал, как по лабиринту. В конце концов, свернув на одну из улиц, вдалеке он увидел ту самую хан'ри. Андроид бросился к ней, но догнать так и не смог: отверженная все равно как будто оставалась на расстоянии.
Ретт бежал и бежал за ней, пока Экстремум не исчез в чернильном мраке. И тут из темноты неожиданно появилась хан'ри, что-то шепча, она бросилась на него. От неожиданности андроид проснулся. Накрыв голову одной из подушек, Ретт снова закрыл глаза и отвернулся к стене, чтобы свет не мешал спать. В этот раз заснуть получилось почти сразу.
Андроид вновь проснулся, когда ядовитый свет вывески снова начал ярко освещать комнату. Похоже, Ретт проспал почти сутки. И хорошо, потому что мучившие его чувства немного отступили. Он поднялся с кровати и направился в душ. Подставляя лицо теплым струям воды, Ретт чувствовал, как проясняется сознание.
Размышления снова коснулись встречи с хан'ри. И тут андроид понял, почему так странно отнесся к словам какой-то уличной сумасшедшей: ее слова о возможном будущем каким-то образом относились к прошлому, которого он лишился. Он только сейчас подумал об этом. Должно быть, хан'ри узнала его, возможно, они встречались до «чистки». Что, если Ретт всю жизнь положил на поиск Гмар-Тиккуна, а хан'ри как-то помогала ему?
Ретт вышел из душевой кабины и набросил на плечи полотенце. Голозеркало, висящее над раковиной, запотело и отражало невнятные образы. Андроид протянул руку и вытер поверхность, чтобы ясно увидеть в ней себя. Если бы так же легко можно было прояснить и память! «Отмеченный кровью». Ретт коснулся своих фиолетовых волос, уже давно ничего не напоминало о позорной метке дичи, за которой охотились гвардейцы.
Если хан’ри и правда знала его, надо ее найти и расспросить. Искать кого-либо в Экстремуме было все равно, что искать метеорит, затерявшийся в глубинах космоса. Но можно начать с района, где они с отверженной вчера встретились. Наверняка местные бедняки ее знали, хан’ри нечасто встречаются на улицах.
Так он и сделал. Следующие двое суток он почти беспрерывно бродил по улицам Тирессии. Он вдоль и поперек исследовал тот район, где ему повстречалась отверженная.
Поиски оказались безрезультатными. Ретту порой казалось, что он видит знакомую фигуру хан'ри, и тогда андроид мчался к ней, расталкивая прохожих. И каждый раз оказывалось, что он ошибся. Все же, сдаваться андроид не спешил.
Ретт отыскал улицу, на которой собирались нищие, бродяги и другой сброд из низших слоев общества. Он подходил к каждому из них, спрашивая о провидице-хан'ри, но никто не знал такую отверженную. Те пара ее собратьев, которые тоже были среди бродяг, также не знали ничего о таинственной прорицательнице. Впрочем, один нищий, блестя сломанными киберглазами, дал ему совет: поискать в соседнем районе. Если хан'ри, которую повстречал Ретт, никому из местных неизвестна, значит, она пришла с «другой территории».
Андроид совету последовал. На третью ночь он ступил на совершенно незнакомые улицы. Он не знал, сколько прошатался так по ним, но в какой-то момент почувствовал, что теряет надежду.
Он остановился прямо перед ярко-фиолетовой вывеской какого-то ночного клуба. Музыка в помещении гремела так громко, что каждое слово дурацкой песни было слышно даже на улице. Несколько секунд он колебался, а затем шагнул к двери в клуб. Охранники-андроиды, лениво взглянув на него, не стали препятствовать его проходу внутрь.
Гость прошел по небольшому коридору, на стенах которого висели голографические панели, проецирующие танцующих красоток, и оказался в большом зале. Музыка неистовым барабанным боем отзывалась в груди.
Ретт прошел вдоль зала и сел за барную стойку. Ну, не танцевать же он пришел в самом деле…
…Он сжимал в пальцах стакан, в котором плескались остатки светящейся жидкости. Там оставалось на пару глотков, но андроид так и не решался допить свой коктейль. Что-то ему подсказывало, что на сегодня выпивки было достаточно.
От сияния софитов рябило в глазах, музыка давно превратилась в молот с титановым навершием, каждые три секунды опускавшимся на гудящий череп гостя.
Должно быть, вид у Ретта был совсем унылым, потому что Андроид заметил, как от группы танцовщиц отделилась одна из девушек и пошла прямиком к нему. Не произнося ни слова, девушка, на которой из одежды был лишь купальный костюм из мерцающей ткани, села на свободный стул напротив.
Ретт поднял взгляд и взглянул на нее. Она выглядела бы даже красивой, если бы не атрибуты клубной танцовщицы. Ретт пристально разглядывал ее, она не противилась этому.
Маленькая и худенькая, смуглую кожу покрывали светящиеся татуировки; тонкие руки унизывали браслеты, а голова была гладко выбрита. На полных губках бордового цвета появилась томная улыбка, девушка прикрыла огромные зеленые люминесцирующие глаза.
Андроид, разумеется. Созданная в лабораториях какой-то корпорации. Свечение глаз и привлекательная внешность генетически запрограммированы создателями этой девушки, одной из многочисленных так называемых эскорт-матов, призванных развлечь заскучавшего клиента самым примитивным способом. Это приносило танцевальным клубам хороший доход, почти половину выручки.
В глазах танцовщицы было немое предложение. Она слегка приоткрыла рот, словно хотела что-то прошептать, но промолчала. Встав, девушка прошла мимо Ретта, проведя рукой по его спине, приглашая проследовать за ней. Андроид повернул голову, посмотрев через плечо ей вслед, а затем тоже поднялся с места и пошел за танцовщицей.
Он не знал, зачем делает это. Возможно, виной тому был алкоголь, растекающийся по телу вместе с кровью. Ретт ощущал легкое опьянение. Эскорт-бот завела своего спутника в одну из небольших комнат, специально приспособленных для уединения. Помещение было залито синим неоновым светом. Остановившись, девушка повернулась к Ретту и, коснувшись ладонью его груди, легонько подтолкнула его к мягкому дивану. Андроид сел и тут же почувствовал расслабленность. Девушка тем временем опустилась перед ним на колени. Ретт запрокинул голову и закрыл глаза.