жас просто сковал Сонино тело. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Затем дверь снова тихонечко скрипнула и закрылась. Через мгновение хлопнула входная дверь. Соня все еще сидела неподвижно не в силах поверить в происходящее. Прошло еще пол часа, прежде чем она решилась наконец выбраться из ванной комнаты.
Соня медленно, словно идя по минному полю, дошла до комнаты и остановилась в дверях. Все было как всегда. Никаких разбросанных вещей и следов пребывания чужого. Даже ничего не украли.
«Значит, это были не воры. Тогда, что им было нужно?». Ответ напрашивался сам собой.
Только не «что», а «кто». Незваным гостям, зачем-то понадобилась она, собственной персоной. Соня поднялась и решительно направилась в коридор. На полу все еще валялась разбитая, казалось, вечность назад ваза. Однако часть осколков была кем-то раздавлена.
«Как же он открыл дверь?». Соня точно помнила, что захлопнула дверь на защелку и закрыла на нижний замок. «Предположим защелку он — она подумала о странном госте — открыть мог простой отмычкой. Но с замком пришлось бы повозиться. Значит на нем должны остаться какие-нибудь следы». Соня открыла входную дверь и внимательно начала рассматривать нижний замок. Никаких царапин или вмятин не было, не повреждена была и обивка вокруг замка.
«Итак — подытожила Соня — у него был ключ от моей квартиры». Сейчас ей стало по — настоящему страшно. «И что я теперь должна делать?». Голова страшно болела, и непрерывно шумело в ушах. Она осторожно переступила через битое стекло и направилась на кухню. Взяла со стола горсть таблеток и разжевала, совершенно не ощущая чудовищную горечь во рту. «Надо где-то отсидеться, дома сейчас опасно. Подождать пока я выздоровею, а уж потом все проанализировать и решить, что делать дальше».
Соня взяла телефон и не задумываясь набрала Иркин номер. «В конце концов у нее двухкомнатная квартира, живет одна, тем более что последний месяц она чуть ли не каждую ночь, ночевала у меня. Ирка мне просто обязана отплатить тем же.»
Трубку долго не брали и Соня испуганно взглянула на часы — семь утра. «Сегодня же выходной! Она конечно еще спит, а телефон отключен. Значит придется приехать без звонка. Сама то Ирка никогда не предупреждает о своем приходе.»
Соня умылась, почистила зубы и достала с антресолей большую спортивную сумку. «Черт его знает, когда я вернусь домой». Быстро, словно за ней кто-то гонится она начала сбрасывать в сумку теплые вещи, белье, лекарства и все свои документы. Немного подумав, залезла на шкаф и вытащила из альбома фотографию, на которой они были вместе с Кириллом. «Ну вот и все», Соня обвила прощальным взглядом комнату.
«Я скоро вернусь», сказала она плюшевой обезьянке, висевшей на зеркале в прихожей.
Про повестку в милицию, лежавшую на кухне она так и не вспомнила.
Когда темнота рассеялась, Денисов увидел, что находится в большой светлой комнате. Потолок и стены были красиво отделаны темным деревом, а рядом в камине потрескивал огонь. Повернув голову, он увидел жену, которая спала положив под голову руку, на медвежьей шкуре около камина.
Осторожно, стараясь не шуметь он подошел к ней и опустился рядом. Мышка тихо сопела, по детски приоткрыв рот. Сюда, в Кран-Монтаны, небольшой городок в самом сердце Швейцарских Альп, они приехали рано утром. Супруги Денисовы решили провести медовый месяц среди величественных гор, прозрачного неба и чарующего, ослепительно белого снега. Внезапно сердце неприятно заныло, и он снова начал прокручивать в уме недавние события….
За весь трехчасовой перелет от Москвы до Женевы, Денисов мирно проспал лишь первые пол часа, а вот жена так и не сомкнула глаз. Во время взлета, она словно ребенок припала к иллюминатору, через секунду толкая Денисова в бок:
— Посмотри, какая красотища!
Из Москвы самолет отбывал ночью и теперь за бортом набирающего высоту лайнера, переливалась всеми цветами радуги, пленяла и очаровывала ночная Москва.
В скоре они поднялись выше кучевых, плотных облаков и земля пропала из виду. Жена тихонько вздохнула и повернулась к Денисову. Но тот уже крепко спал. Мышке спать не хотелось совершенно, она все еще прибывала в радостной эйфории, как от прошедшей свадьбы, так от предстоящего медового месяца.
Через какое — то время самолет здорово тряхнуло и Денисов открыл глаза. Спросонья он не сразу сообразил, что жены рядом нет и машинально протянул руку в право. К его удивлению кресло оказалось пустым. «В туалет она, что-ли ушла», внезапно разволновавшись, подумал Денисов. Как на иголках подождал пару минут, потом поднялся с кресла и направился в сторону ближайшей уборной. Однако, не пройдя и двух шагов, он услышал оживленный голос Мышки.
Судорожно повернув голову, он увидел ее сидящей рядом со смазливым брюнетом в бордовом свитере. Жена смеялась запрокинув голову, а этот хмырь, что-то шептал ей прямо в ухо. Ревность ослепила Денисова, в два прыжка добравшись до кресла на котором она сидела, он грубо схватил ее за предплечье:
— Что ты тут делаешь?
Мышка вздрогнула и подняла на него прекрасные глаза, полные искреннего удивления:
— Дорогой? Ты уже проснулся?
— А ты рассчитывала, что я просплю дольше? — от гнева Денисов не соображал, что говорит — Я, что испортил тебе планы на вечер, пардон, на ночь?
Жена сильно побледнела и испуганно произнесла:
— Что ты говоришь? Я встретила здесь Славу — она кивнула головой в сторону напряженно молчавшего брюнета — он мой бывший одногруппник.
— Что за одногруппник??? — Денисов никак не мог успокоиться.
— Мы учились вместе в институте — голос смазливого друга юности, оказался на удивление очень приятным — Логинов Слава! — и он протянул Денисову руку.
Денисов вяло пожал протянутую руку, с раздражением отметив, что рука у «Логинова Славы», твердая и сильная.
— Пошли на место — скомандовал он застывшей в неестественной позе жене и не оглядываясь пошел назад. Снова уселся в свое кресло и стал напряженно ждать Мышку. Конечно, он слегка переборщил. «Ничего — успокаивал он сам себя — сейчас я ее поцелую и все забудется». Но прошло пять минут, десять, а жена все не шла. Денисов почувствовал как новая вспышка бешенства, пронзила ему голову.
Он резко вскочил, ударившись коленом о выпавший из кресла напротив, столик и потирая на ходу ушибленное место, метнулся в сторону смазливого брюнета. К удивлению Денисова, ублюдочный одногруппник крепко спал, и Мышки с ним рядом не было. В панике он выбежал из салона первого класса, в котором у них были билеты, и нос к носу столкнулся с женой. Она стояла, прислонившись спиной к двери второго туалета, и нервно курила сигарету.
— Не знал, что ты еще и куришь… разъяренный Денисов ничего умнее не придумал.
— А что еще? — незнакомо холодным голосом спросила Мышка, делая очередную затяжку.
— Ну про первого мужа я знаю, а вот скольких любовников ты от меня скрыла? — Денисов был готов разреветься.
Жена как от боли поморщилась и наотмашь ударила его по лицу:
— Ничтожество!
Денисов схватил ее тонкую руку и сжал из-за всех сил. Ему, бывшему боксеру, почти профессионалу, стоило нажать еще чуть — чуть и раздался бы хруст раздавленной кости.
Жена напряженно замерла, но руку не вырывала, только по надтреснутому голосу он понял, как ей сейчас больно и скорее больно морально, чем физически:
— Хочешь дать сдачи?
Денисов вздрогнул от ее глухого голоса, и пелена спала с глаз. Он увидел перед собой смертельно бледную, испуганную женщину, которую любил больше всего на свете. По ее щекам текли слезы.
— Прости — Денисов отпустил ее руку — Я никогда тебя не ударю — закончил он несколько горячее, чем рассчитывал.
— Если ты меня ударишь, я от тебя уйду.
Жена отодвинула его с прохода и вернулась в салон. С опущенной головой он поплелся следом, но как только Мышка уселась в свое кресло, она тот час закрыла глаза.
«Ничего — утешил себя Денисов — попрошу прощения еще раз, когда она проснется».
В конце концов они помирились, но привкус горечи, в их отношения сохраняется до сих пор.
На тонкой, почти прозрачной руке жены, переливался всеми оттенками лилово-синего огромный синяк. Он вздрогнул и отвел глаза. «Что на меня нашло?». Денисов точно помнил, то в то мгновение мог запросто убить Мышку, настолько ослепила его, жгучая ревность.
Денисов поднялся и сходил за теплым пледом. Осторожно, стараясь не разбудить жену, он закрыл ей ноги и еще долго сидел неподвижно. Потом судорожно вздохнул и решительно направился к двери.
«Она проснется, увидит, что меня нет и конечно напугается. Но мне надо, обязательно надо побыть одному и обдумать все то, что произошло в самолете. И вообще мне надо выпить!». Однако Денисов в последний момент передумал и снова вернулся к камину. Из кармана вытащил шариковую ручку и блокнот, вырвал страницу и не ловко прижимая блокнот к бедру, коряво написал на листе бумаги «Я внизу, в баре.». Немного подумал и добавил «Люблю. Муж»
Светлана Федоровна уже почти подходила к главному корпусу, когда сзади раздался глухой стук. Не понимая, что бы это могло быть, она обернулась. Денисов, пациент из 25 палаты лежал на спине, нелепо раскинув в стороны руки. Голова его упиралась в один из больших белых камней, которыми были вымощены края прогулочной тропинки.
«Еще чего не хватало! Так он мне все работу угробит! Рано тебе еще умирать, рано!» испугалась Светлана и побежала к Денисову.
— Позовите санитаров! — крикнула она, выбежавшей посмотреть, что случилось, охране.
Через пару минут Денисова, надежно пристегнутого ремнями безопасности к носилкам, уже вносили в главный корпус. Как только он очутился в спасательной прохладе небольшого фойе, то сражу же открыл глаза.
— Добро пожаловать! — ласково улыбнулась Светлана Федоровна, заметив, что больной пришел в себя.
— А где Мышка? — он еще окончательно не отошел от своего недавнего видения.
— Мышка? У нас никогда не было мышей! — удивленно отозвался санитар, который нес носилки спереди.