— А я и не Денисова. Я — Самойлова! — ей начинал уже надоедать этот гундящий старик.
— Но ВЫ же сказали, что его жена? — мужчина удивленно поднял брови.
— Мы развелись прямо перед его смертью. Что Вас еще интересует?
— Понимаете, нам необходимо перенести могилу Вашего бывшего мужа на другое место. Конечно Вам возместят все моральные убытки — быстро добавил он.
— Кому это «нам»? — спросила до предела пораженная Соня.
— Ну «нам»! — туманно отмахнулся старик — Видите — он указал рукой на новую могилу с еще свежей, не подветренной землей — Здесь вчера закопали одного хорошего человека. А вот там — он ткнул рукой в высокий мраморный памятник с надписью «Отомстим!», недавно похоронили другого хорошего человека. Они, так сказать, из одной организации…
— Бандиты что-ли?
— Ну почему сразу бандиты — обиделся старик — просто предприниматели, современные молодые люди.
— Ну и что им от меня надо? — окончательно потеряла терпение Соня.
— Дело в том — в сотый раз начал мужчина — что они решили сделать на этом месте, так сказать персональное кладбище. И хоронить всех остальных, если не дай Бог, еще такие будут, рядом. Так удобнее, понимаете?
— Ну как же не понять! А могила моего мужа как раз и мешает им! Да? А вы понимаете, что это противозаконно?
Старик недовольно ухмыльнулся:
— Ну пожалуйся в милицию! Это же все равно ничего тебе не даст.
«Да»-подумала Соня — «Мне сейчас только милиции и жаловаться».
Видя, что она замолчала и приуныла, старик продолжил:
— Дочка, мы наоборот люди порядочные. Даже деньги тебе предлагаем. Не малые, кстати, деньги. А могли просто снести могилу и сказали бы потом тебе, что это необходимо по техническим условиям.
— А Вы бы так и сделали, не приди я сегодня случайно — Соня устало опустилась на металлическую скамейку, стоявшую рядом.
— Зря ты ни кому не веришь, дочка! — мужчина немного помолчал и наконец спросил — Ну что, согласна?
— А что мне еще остается?
— Ну и молодец! Он подобно фокуснику вытащил из рукава какие-то бумаги — Тогда подпиши, что бы все было законно.
— «Законно!» — буркнула Соня, подписывая документы— Но у меня есть условие! Останки перезахороните при мне. Что бы я видела лично.
— Конечно! — обрадовался завершению разговора старик и протянул Соне плотный конверт — Это за моральные не удобства!
Соня безразлично взяла деньги:
— Когда будете переносить?
— Да хоть сейчас!
— Тогда сейчас и начинайте!
Когда через час, двое здоровенных, уголовного вида бугая, наконец подняли из раскопанной могилы, почти полностью сгнивший гроб, Соне стало дурно. Три года назад, она лежала в реанимации, поэтому на похоронах Кирилла ее не было. Теперь ей казалось, что время повернуло вспять и она заново переживает гибель мужа.
Мужики небрежно бросили развалившиеся останки на землю, и вдруг Соня дико закричала:
— Осторожнее! Он же может выпасть!
И в это мгновение, металлический каркас, поддерживающий гнилые доски отпал и отвратительно чмокнув, потемневшие куски развалились, обнажая сердцевину гроба.
Соня судорожно вздохнула, ожидая увидеть скелет, кости, перегнившую одежду …
Но гроб был абсолютно пуст, даже без намека на присутствие покойника.
— Он же пустой! Вот так номер! — присвистнул один из мужиков.
Соня покачнулась и потеряла сознание.
Светлана Федоровна еще раз внимательно прислушалась — тихо. Было три часа ночи, и клиника мирно спала. Стараясь не скрипеть дверью, она осторожно выскользнула в темный коридор, из своей жилой комнаты на первом этаже. Обутая в мягкие, тряпичные тапки, Светлана бесшумно поднималась по служебной лестнице на второй этаж. Дежурная сестра Нина, скрючившись в неудобной позе на маленьком диване, крепко спала, некрасиво раскрыв рот. Желтый свет ночника выхватывал из полумрака часть одинокого стола и мягкую спинку стула.
Салова прошла немного вперед и остановилась перед номером «25». Тихонько приоткрыла дверь и еще раз посмотрела на спящую Нину, потом решительно зашла внутрь палаты и изнутри закрыла дверь на ключ.
Светлана Федоровна совершенно не волновалась, она это делала уже двенадцатый раз и все движения были доведены до автоматизма. В полной тишине ночной комнаты, оглушительно громко щелкнул кнопкой включения, карманный фонарик и тусклый, мутно-белый свет, выдернул из темноты собранную постель. Салова вытащила из кармана небольшой шприц и ампулу с прозрачной, вязкой жидкостью. На ампуле не было ни какой маркеровки, дотошная Светлана несколько раз, внимательно ее осмотрев, только обнаружила две маленькие, черные буковки HP у самого горлышка. Этот загадочный препарат она доставала все из той же расщелины, через день после получения основного заказа. Потом в ее распоряжении было от десяти дней до месяца, как уж получалось. Но в этот раз, необходимо все сделать за неделю. Светлана Федоровна уже полезла в другой карман за специальным шприцем, с микроскопически тонкой иглой, укол от которой, спустя пол часа, уже невозможно было обнаружить на коже и вдруг пораженно замерла….
Постель была аккуратно заправлена и абсолютно пуста. Салова судорожно дернулась, выхватывая фонарикам из темноты очертания пустой комнаты. Потом она осторожно подошла к двери ведущей в ванную и прислушалась. Тишина. Денисова ни где не было.
Светлана тихо выругалась и поспешно покинула палату.
Через десять минут, она в бешенстве так хлопнула дверью своей комнаты, что крепко спящая на втором этаже, Нина Гавриловна мгновенно проснулась и испуганно открыла глаза.
Салова подошла к встроенному шкафу и нервно достала с верхней полки бутылку коньяка. С минуту поколебавшись, она отхлебнула прямо из бутылки. Затем сделала еще один хороший глоток и только после этого поставила коньяк на место. Не раздеваясь, Светлана легла на свою кровать и крепко задумалась.
С этим Денисовым сразу все пошло не правильно. Он почти год пролежал в их клинике, и только позавчера она получила на него задание. Причем, выполнить, которое должна была всего за неделю. Обычно в первую ночь после инъекции, Салова просто наблюдала за реакцией на препарат, а уж потом начинала свою непосредственную работу с клиентом. Все бывшие до Денисова пациенты, вели себя совершенно одинаково — после введения препарата они застывали на некоторое время с широко раскрытыми, абсолютно бессмысленными глазами и Салова в этот момент говорила им ключевое слово, с помощью которого, она в последствии, легко добиралась до их затуманенного сознания. Как врач — невропатолог, Светлана Федоровна догадывалась, что в загадочной ампуле находится какой то психотропный препарат, вероятно нового поколения, потому что на утро, все подопытные люди выглядели совершенно нормально и ни на что не жаловались. Однако препарат продолжал превосходно действовать, и когда в последующие несколько ночей, Салова приходила к клиенту и раз за разом, наговаривала ему, полученный на аудиокассете текст, больной внимательно ее слушал, не сопротивляясь и не проявляя удивления. Правда, для этого, в самом начале беседы, стоило произнести все то же ключевое слово.
Обычно через неделю кропотливой работы, клиент «внезапно» приглашал в палату нотариуса и составлял завещание. Причем сами больные были абсолютно уверены, что действуют по собственной воле и записанные ими в документе, незнакомые люди, на самом деле являются их близкими родственниками или друзьями. Нотариусы приходили каждый раз разные, больные действовали по собственной воле и не у кого еще не разу не возникало подозрений. Через несколько дней, «обработанный» этим препаратом пациент, все так же «внезапно» прерывал лечение и собирался домой. До дома он конечно не добирался, по дороге с ним как правило случался какой — нибудь несчастный случай, а в его документах находили юридически грамотно составленное завещание.
Всю эту схему действия до конца, Салова поняла лишь недавно, когда увидела по телевизору, репортаж о случайной гибели одного своего, «обработанного» пациента. Приятный мужчина, среднего, как говорится возраста, находясь в здравом уме и твердой памяти, оставил все свое движимое и не движимое имущество, молодой, отталкивающего вида женщине, с которой никогда не был знаком. Его жена, оставшиеся практически без средств к существованию, проклинала мужа-гуляку, а знакомые удивленно пожимали плечами «Чего только в жизни не бывает!».
Однако Светлана Федоровна до сих пор терялась в догадках, каким образом нужные клиенты попадают в клинику, кто их сюда направляет и из каких источников попадает к ней в руки, ампулы с загадочным препаратом. Она невольно вспомнила свой первый и единственный инструктаж. Ее в аэропорту, груженную чемоданами и сумками, встретили двое молодых мужчин и не говоря ни слова, посадили в небольшой «Джип» и куда то повезли. Светлана Федоровна смотрела в окошко, стараясь разглядеть приближающиеся очертания, обещанной клиники, но кроме красноватой, выжженной под слепящим солнцем пустыни, вокруг ничего не было.
Через час утомительной езды, машина внезапно остановилась. Светлана, которую уже сильно тошнило от нестерпимой духоты, тут же впилась глазами в окошко, пытаясь понять куда ее привезли и увидеть что-нибудь новое, в окружающем ее ландшафте.
Но вокруг был все тот же песок и белые, огромные камни. Ее довольно бесцеремонно, под руки, вытащили из машины и посадили прямо на раскаленную землю. Когда же она попыталась подняться на ноги, мужчина, стоявший рядом, грубо толкнул ее ногой в грудь:
— Сидеть! — произнес он совершенно беззлобно.
Потом опустился перед ней на корточки и смотря прямо в ее маленькие, бесцветные, насмерть перепуганные глаза, «провел полный инструктаж», который закончил словами:
— Ну, а если ты будешь много болтать или интересоваться тем, что тебе знать не положено, мы привезем тебя сюда еще раз и просто здесь оставим.
Светлана представила себя одну в знойной пустыне, кишащей змеями и скорпионами, без воды и провизии, и в ужасе пролепетала: