Большим пальцем Эми ловко придавила головку водяной змеи. Показались маленькие клыки, которые прокусили плотный латекс, натянутый на пробирку. Кэхиллы наблюдали, как на клыках выступили прозрачные капельки яда и брызнули в контейнер.
Йона выкатил глаза.
– И это все? Ради этого Уиза чуть не сожрали крокодилы?
Эми помассировала ядовитые железы, чтобы убедиться, что там ничего не осталось.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – с тревогой сказала она.
Сэмми аккуратно взвесил.
– Нам нужна совсем крошечная порция. Потом мы проанализируем молекулярный состав и сможем синтезировать вещество уже в больших количествах.
Затем он взялся за усы анатолийского леопарда – измельчил их в порошок и взболтал в растворе. Искрошенный кристалл был расплавлен до консистенции жидкости. Один за другим все ингредиенты были тщательно подготовлены и взвешены.
Пока Сэмми колдовал у себя в лаборатории, Сильвия Санг, имевшая также степень доктора медицины, провела тщательный осмотр Эми. Изменения коснулись всего организма. Она отметила поразительную физическую силу и рекордную реакцию. Вместе с тем сердце Эми спешило угнаться за метаболизмом, которого медицинская наука еще не видела. Проверка зрения и слуха показала зашкаливающие результаты, но кровяное давление было настолько высоким, что манжета еле удержалась на руке. Ее мозговая активность, согласно электроэнцефалограмме, находилась на уровне величайших умов в истории, но наблюдался такой же тремор конечностей, как у пациентов на поздних стадиях болезни Паркинсона. Она с легкостью справлялась с любой скоростью на беговой дорожке. Но при отсутствии всяких симптомов лихорадки, температура тела держалась на уровне 40 градусов.
В конце концов все эти врачебные термины утомили Дэна.
– Давайте без этой абракадабры, док. Объясните, чтобы мы поняли. А то вот тут она ужасно больная, а тут у нее все прекрасно.
– У нее двойственное состояние, – объяснила доктор Санг. – Чтобы поддерживать исключительно высокий физический уровень, ее организм буквально сжигает себя.
Джейк спросил почти шепотом:
– Сколько еще?
– Если вас интересует мое мнение, а оно у меня есть, – ответила доктор Санг, – я бы сказала, два дня, не больше.
У Дэна бешено заколотилось сердце, даже без всякой сыворотки. Это реальность! Это действительно происходит! Эми умирает!
Эми стоически кивнула:
– Все сходится. Как правило, человек живет еще неделю, а я приняла сыворотку пять дней назад.
– Сходится! – вскипел взвинченный Джейк. – Эми, как ты можешь так спокойно об этом говорить? Это же твоя жизнь! Если бы змея не залезла Иану в обувь, мы бы до сих пор искали ее в Камбодже. Мы запросто могли упустить наш единственный шанс спасти тебя!
– Но мы же не упустили, – напомнила ему Эми.
– Да, но только по счастливой случайности!
Эми и Дэн обменялись почти телепатическими взглядами – после смерти родителей они стали намного ближе друг другу. При всей своей гениальности Джейк не был Кэхиллом и ничего не знал о многих вещах, которые они поняли, пока искали эти 39 ключей. Какой смысл переживать о том, что могло бы произойти? Если вы остались живы, если продолжаете поиски, значит, день удался. Им еще предстоит сделать противоядие и сорвать президентскую гонку. Только это и было важно.
Эми и Дэн жили одной минутой, потому что знали по своему трудному опыту, что другого времени у них не будет.
Глава 20
Около полуночи иммиграционная служба США, в конце концов, отпустила Иана. К тому времени как он добрался до лаборатории, все уже разошлись. Ему пришлось минут двадцать стучать в тяжелую стальную дверь, чтобы разбудить измученного Сэмми, который заснул прямо за рабочим столом.
– А где все? – Иан не скрывал раздражения.
– Доктор Санг договорилась, чтобы они поселились в отеле для приглашенных преподавателей, – ответил Сэмми. – Уже давно ночь, Иан.
Иан кивнул.
– Как приятно узнать, что о них так позаботились, пока меня всего истыкали иголками и выкачали половину крови, чтобы Центр по контролю заболеваний мог проверить наличие вируса Эбола.
Его ждала главная новость: противоядие было уже готово, проанализировано и синтезировано. Можно было начинать тестирование.
Забыв свои обиды, Иан выскочил из здания и поспешил к Кэхиллам, чтобы собрать всех вместе.
Вскоре вся компания вернулась в лабораторию и сгрудилась вокруг одинокого шприца для инъекций, заполненного мутной жидкостью, похожей на молоко. Они смотрели на него с благоговением.
Первым вышел из ступора Аттикус:
– Я понимаю, что это всего лишь доза серой слизи, не более, но вы только представьте, где она создавалась и кем! Мудрость исчезнувших цивилизаций, сведенная воедино самим Леонардо да Винчи!
– И его лаборанткой Оливией Кэхилл, – добавил Дэн. – Именно благодаря ее записной книжке все это стало возможно.
– Словно наша прародительница через столетия преподнесла нам этот бесценный жизнеспасительный подарок, – сдержанно добавила Эми.
– Вот именно, – поддакнул Йона.
– Я приготовил его в виде инъекции, потому что так вещество быстрее попадет в кровь, – пояснил Сэмми. – Но его можно принимать перорально или даже превратить в спрей.
– Чем быстрее, тем, конечно, лучше, – решила Нелли. И повернулась к Эми: – Детка, закатай рукав.
В ответ Эми произнесла лишь одно слово: «Нет».
Все взгляды обратились на нее.
– Эми, не валяй дурака, – рыкнул на нее Дэн. – Ты должна сделать инъекцию.
– И я ее сделаю, – пообещала она, – но не сейчас.
– А когда? – вырвалось у Джейка. – Завтра? Послезавтра? Неизвестно, есть ли у тебя вообще время!
Эми крепко зажмурила глаза, чтобы не видеть больше цветных кругов, которые вращались повсюду вокруг нее. Ее галлюцинации становились все более реалистичными и повторялись все чаще, как и приступы дрожи, но теперь, по крайней мере, она видит свет в конце туннеля. Их долгое, извилистое путешествие по древним столицам должно было закончиться по плану в воскресенье, на всеамериканской вечеринке на Пирс Лэндинге. Противоядие спасет ее от смерти, но одновременно лишит ее главного преимущества в предстоящей финальной схватке. Разве может она поставить свое собственное здоровье выше судьбы всего мира?
– С того момента как Пирс объявит, что баллотируется в президенты, – попыталась объяснить Эми, – он перейдет под охрану спецслужб, а армия журналистов начнет ходить за ним по пятам. Мы и близко не сможем к нему подойти. А значит, эта вечеринка – наш последний шанс пустить его паровоз под откос. Чтобы у нас все получилось, я должна быть такой, как сейчас, – более сильной, быстрой и умной.
Нелли даже привстала.
– А что, если ты не будешь более сильной, быстрой и умной? А что, если тебя вообще не будет в живых?
– Да, это рискованно, – согласилась Эми. – Но мы все понимаем, что другого способа нет. Пирс почти супермен, так же как и Галт, как и вся орава прихвостней и головорезов, охраняющих их семью. Нам тоже нужен какой-то бонус.
– Зачем? – с болью воскликнул Дэн. – Мы справлялись с этими идиотами и до того, как ты приняла сыворотку.
– Ну, начнем с того, что нужно придумать, как доставить антидот на Пирс Лэндинг. За пару часов я могла бы научиться управлять самолетом.
– Я пилот, – подпрыгнула Нелли. – Я умею водить самолет!
– Но благодаря сыворотке, я стану не просто пилотом, – возразила Эми. – Я одна смогу заменить центр управления.
– А может, это и не понадобится, – с горечью ответила Нелли. – А что, если все пойдет точно по плану, и тогда получится, что ты напрасно отдала свою жизнь!
– Может быть, – согласилась Эми. – Но это ничего не меняет.
– Забудь об этом. Ты сама решила, что главным теперь будет Дэн, – решил Джейк разыграть свой козырь, – а он ни при каких условиях не пойдет на это, – и он посмотрел на Дэна, ожидая согласия.
Ответа пришлось ждать долго. Дэн погрузился в раздумья, его раздирали противоречивые чувства.
– Я согласен с Эми, – сказал он наконец. – Это слишком важный момент. Это как Люк Скайуокер, который пытается уничтожить Звезду Смерти. У нас есть один выстрел, и если мы промажем, расплачиваться будет вся галактика.
На этом спор закончился. Все уже знали по суровому опыту, что есть задачи, которым дается абсолютный приоритет. Есть вещи, которые нужно сделать во что бы то ни стало, иначе все вообще теряет смысл.
Дэн с трудом сглотнул. Как минимум 40 процентов его существа было только за, если бы остальные переубедили его. Он не видел будущего, но одно знал абсолютно точно: если из-за его решения Эми умрет, он никогда себе этого не простит.
Ему стало так тяжело, словно гравитация, из-за какого-то природного выверта, вдруг начала давить на него с утроенной силой, буквально размазывая по полу. Ему хотелось только одного – перестать быть Кэхиллом, однако вот он стоит тут – не просто участник происходящего, но человек, от которого все зависит, а на кону лежит, ни много ни мало, жизнь Эми. Решение придется принимать – и сделать это должен именно он. Уже за одно это он ощутил слепую ненависть к Джею Резерфорду Пирсу, ненависть, на которую, как ему казалось, он был даже не способен.
Он осознал, что никогда не избавится от этой кэхилловской сумасшедшинки – уж точно не в одиночку. Единственный способ – если Эми будет на его стороне. Если она выживет в ближайшие 24 часа – если они оба выживут, – тогда они уйдут из семьи.
– Могу я задать практический вопрос? – Сэмми нарушил торжественную тишину. – Если Эми не собирается испытывать противоядие, то кто тогда? Я к тому, что кому-то придется это сделать. Все наши старания бессмысленны, если противоядие не подействует.
Гамильтон внес предложение:
– Мы могли бы проверить его на одном из прокачанных охранников Пирса.
Эми покачала головой:
– Не пойдет. Люди Пирса слишком хорошо нас знают. Меньше всего нам нужно, чтобы они узнали, что мы уже сделали антидот.