За размышлениями об этом проходит почти вся дорога до точки назначения. По пути нам попадаются всего два психа, которых Килиан хладнокровно убивает, даже не сбавляя скорости.
Сердце замирает и рвется на части, когда мы проезжаем мимо той части города, где когда-то был муравейник. Руины – вот что осталось от него. Ни дорог, ни зданий, только груда камней, кирпичей, стекла и арматуры, которые вздыбленной кучей лежат на поверхности земли. С той стороны, где когда-то был огород Мелани, замечаю вырванные с корнем и поваленные взрывами деревья.
От прежней жизни не осталось ничего. Годы людских трудов пошли прахом за считанные часы, а все из-за прихоти одного военного, в лапах которого сейчас находится Нейт. Мы спасем его, я уверена. Мы сделаем все для этого. Я сделаю.
Объезжаем город, направляясь в ту его часть, где расположен бункер. Килиан притормаживает неподалеку от большого торгового центра, а потом сворачивает на подъездную дорогу к нему, ныряя в открытую дверь подземного гаража. Замечаю несколько мотоциклов и больших машин, которые, вероятно, используются жителями муравейника.
Мужчина глушит мотор, и я опускаюсь на бетонный пол парковки. Килиан ставит мотоцикл на подножку и упирается в сиденье мотоцикла, вытягивая вперед длинные ноги.
– Будем ждать остальных? – спрашиваю я.
– Да, – отвечает он, внимательно вглядываясь в мое лицо. А потом уверенно заявляет. – Ты снова делаешь это.
– Делаю что? – поднимаю подбородок, настороженно глядя на него снизу вверх.
– Винишь во всем себя.
Тяжело вздыхаю и отвожу взгляд, наблюдая, как в гараж заезжает "Хамви", а за ним и грузовик.
– Кого мне еще винить? – тихо спрашиваю я.
Мужчина не отвечает, и я украдкой смотрю на его задумчивое лицо.
– В произошедшем нет твоей вины. Ты спасла себя и столько людей, сколько смогла. Винить себя в том, что от тебя не зависело, – пустая трата времени и сил, которые можно направить на что-нибудь другое.
Молча принимаю его слова, никак не реагируя. Я не могу просто взять и выбросить из головы произошедшее. Это совсем не обо мне.
Грузовик и "Хамви" паркуются неподалеку, из них выходят люди с мрачными лицами. Они забирают из машин все, что может нам пригодиться в дальнейшем, и мы все вместе направляемся в ту часть города, где расположен бункер.
Дорога отнимает от силы минут двадцать, а потом мы знакомым путем проходим в дом, спускаемся в подвал и заходим в бункер, где нас встречают улыбками, которые, впрочем, вскоре исчезают.
Мельком замечаю Кейлин, Робина и Мелани, но не задерживаюсь среди людей. Ухожу в комнату, которую чуть больше месяца назад делила с Килианом. Здесь все по-прежнему, видимо, никто не заходил сюда в наше отсутствие.
Нахожу в комоде чистую и, слава богу, не белую одежду, которую оставила здесь в прошлый раз.
Иду в душ. Смываю с себя всю грязь, пот и чужую кровь. Тру кожу до покраснения, желая избавиться от событий прошедших дней, но, к сожалению, это невозможно. Мысли не желают вместе с грязью смываться в канализационный сток.
Осматриваю тело, нахожу новые синяки и старые шрамы, которые являются нестираемым напоминанием.
Вытираюсь полотенцем, жесткая ткань которого царапает кожу, не способствуя успокоению. Как могу, сушу волосы все тем же полотенцем, одеваюсь, наконец почувствовав себя человеком. Чистым хотя бы снаружи.
Выхожу из ванной, натыкаясь на Джейдена, который сжимает в руках полотенце и чистую одежду, дожидаясь своей очереди. Наши взгляды встречаются, и я вижу усталость в его глазах. Никакого осуждения или ненависти, но парень быстро отводит глаза, и я тоже опускаю свои, тяжело вздохнув.
Хочу извиниться, что так долго, хотя не знаю, сколько на самом деле он уже тут стоит. Но молчу, потому что уверена, ему будет плевать на мои извинения. Отхожу в сторону, уступая ему дорогу.
Джейден шагает к двери, и я замираю на месте, все-таки желая сказать ему кое-что.
– Джейден? – он останавливается и смотрит на меня ничего не выражающим взглядом. А я говорю: – Спасибо.
На лице парня мелькает удивление:
– За что? – спрашивает он негромко, и я удивляюсь, что он вообще заговорил со мной.
– За то, что нашел в себе силы вернуться в лабораторию, – проталкиваю горький ком, перекрывший горло, и быстро добавляю, – когда мы спасем Нейта, он будет благодарен тебе за это.
На сердце опускается стотонный груз, который давит с такой силой, что я едва могу стоять на ногах, но я должна признать правду – он не пошел бы спасать меня. Он пришел туда за Нейтом.
– Дейзи… – Джейден запинается, в его взгляде мелькает боль, которая острой стрелой пронзает мое сердце. Парень прочищает горло, а потом продолжает. – Она бы не простила, если бы я не вернулся.
Он бросает на меня последний взгляд, а затем скрывается за дверью. Пару секунд остаюсь на месте, а потом медленно шагаю в сторону кухни.
К моему удивлению, здесь оказывается довольно людно, но ко мне никто не подходит. Беру еду и сажусь в самый дальний угол, не желая сбегать и прятаться в комнате. Когда заканчиваю с едой, ко мне подсаживается Мелани.
Не скрывая удивления смотрю на нее. Мы толком не общались после того случая возле бочки, когда она обвинила меня в несуществующих чувствах к Нейту.
– Привет, – здоровается она, и я киваю. – Рада, что ты жива.
– Спасибо, – искренне говорю я, хотя не понимаю, чего ей радоваться? Больше не видит во мне конкурентку? Так я ею никогда и не была.
– Нейт… умер? – с надрывом спрашивает она, отводя взгляд.
– Надеюсь, что нет, – тут же отвечаю я. – Когда я видела его в последний раз, он был более-менее в порядке. А потом его забрали.
– Забрали? – удивленно спрашивает она.
– В Новый Свет, – отвечаю, замечая еще большее удивление на лице женщины. Решаю уточнить: – Ларс не ввел вас в курс дела?
– Нет, – она смотрит на наручные часы, провожу пальцами по запястью, там, где когда-то были часы, которые подарил мне Нейт. Их забрали, когда я попала в плен к Уайету. Мелани продолжает. – Он сказал, что проведет общее собрание в восемь, то есть через полчаса.
– Хорошо, – поднимаюсь с места. – Тогда не вижу смысла повторять все несколько раз.
Через пару минут ко мне подходят Кейлин и Робин, чтобы сказать, что они рады видеть меня живой. Похоже, они по-настоящему вместе. Кейлин все время липнет к Робину, а он смотрит на нее со снисходительной улыбкой.
Через двадцать минут в комнате собираются все двадцать два оставшихся жителя бункера, за исключением двоих детей, которым запретили присутствовать при разговоре.
Ларс сжимает в руке папку доктора Криста и вводит людей в курс дела, сначала рассказывая про то, что со мной и Нейтом делали в лаборатории. Сообщает информацию насчет новой вакцины и испытаний ее на психах. Мне задают уточняющие вопросы, на которые я отвечаю без особой охоты. Особенно неприятно отвечать на те, что касаются нашего с Нейтом совместного проживания. Прямо-таки чувствую, как дружелюбная еще час назад Мелани сверлит меня недобрым взглядом.
Затем Ларс рассказывает о том, что произошло сегодняшней ночью. Какое-то время сохраняется скорбная тишина. Затем одна из женщин спрашивает:
– Что будем делать?
Ларс оглядывает всех присутствующих, а потом объявляет:
– В этих местах оставаться слишком опасно, психи становятся умнее, и, исходя из информации, которую мы получили из записей доктора Криста, можно предположить, что это происходит не только из-за экспериментов с вакциной.
Непонимающе смотрю на него.
– А из-за чего еще? – осторожно спрашиваю, косясь при этом на Килиана. Он в любом случае должен быть в курсе.
Ларс устало вздыхает и кладет папку на стол.
– Психи, которые в прошлый раз устроили вам засаду на заводе… это было до экспериментов с новой вакциной. Поэтому мы предлагаем, что "умными" психи становятся еще и по другой причине.
– Это по какой же? – не скрывая ужаса в голосе спрашивает Мелани.
– Из-за таких, как Лав, – объявляет Ларс, и все тут же поворачиваются ко мне.
Внутренности сжимаются, и я чувствую себя виноватой, хотя сама не понимаю за что.
– Что ты имеешь в виду? – с трудом сохраняю ровный тон голоса.
– Твоя способность проявилась сама по себе, а не под действием ученых. Кто сказал, что ты одна такая. Может, остались еще люди, которые не подозревают, что у них глубоко внутри спит какая-то способность. Из-за результатов экспериментов с твоей кровью, можно сделать вывод, что она как-то влияет на мозг психов. А если такой человек, как ты, обратится, он будет способным мыслить. Ну и, возможно, укушенные им – тоже.
Голова идет кругом от полученной информации. По сути Ларс только что сказал, что если меня укусят, я превращусь в чудовище, способное придумывать планы по убийству невинных с целью получения их крови. Жуть.
Напряженная тишина висит в воздухе уже несколько минут, а потом Мелани, которая до сих пор сверлила меня взглядом, отворачивается и спрашивает:
– Что будем делать?
Ларс незамедлительно отвечает:
– Я предлагаю вам отправиться на Аляску.
– На Аляску? – удивленно переспрашивает Мелани.
– Именно, – утвердительно кивает Ларс. – Помните Мэддока, который пару лет назад уехал из муравейника. Он отправился именно туда, потому что там жил его брат, которого все считали малость тронутым из-за его паранойи насчет апокалипсиса. Но в итоге парень оказался прав.
– А нам что там делать? – спрашивает кто-то из мужчин.
Смотрю на бесстрастное лицо Килиана, который стоит неподалеку от Ларса, сложив на груди руки и глядя прямо перед собой.
– Насколько я помню географию, там была не такая плотность населения, как в других частях страны. А значит, концентрация психов там гораздо ниже, что дает некое подобие безопасности.
– Почему нельзя остаться здесь? – спрашивает еще одна женщина, имени которой я не помню. Но знаю, что именно она взяла на себя воспитание детей.
Ларс тяжело вздыхает и терпеливым тоном поясняет: