Переставляю ноги чисто на автомате, кажется, до слуха доносится скрип коленей и жалобные стоны мышц. Пот застилает глаза, и я то и дело стираю его со лба рукавом куртки. Не помогает. Легкие горят, боль в груди настолько сильная, что я крепко прижимаю к ней раскрытую ладонь. Легче не становится. В горле сухо, воздух с трудом попадает внутрь. Перед глазами темнеет, оступаюсь и припадаю на одно колено. Вскрикиваю, больно ударившись им о твердый кусок асфальта, чудом не скрытого вездесущей зеленью.
Нейт притормаживает и возвращается, вижу его протянутую ко мне руку, тянусь, чтобы принять помощь, но промахиваюсь из-за того, что зрение отказывается фокусироваться.
– Не могу, – хриплю я, с трудом проталкивая слова. – Больше… не могу.
Сажусь на задницу и поворачиваюсь в сторону приближающихся психов. С трудом справляюсь с застежкой на кобуре, вытаскиваю пистолет, готовясь защищаться. Сейчас мне абсолютно наплевать, что выстрелы привлекут еще больше психов, а рациональность не подсказывает, что патронов на всех точно не хватит. Вряд ли я успею перезарядиться.
Нейт "отстреливается" с помощью приобретенного дара, но, кажется, психов не становится меньше. Толпа настолько огромная, что я даже не могу сосчитать количество преследователей. Не меньше пятидесяти явно. Скорее даже больше.
– Лав, вставай! – приказывает Нейт.
Его дыхание изрядно сбилось. Но, думаю, если бы не я, мужчина смог бы оторваться.
Психи все ближе и ближе, уже слышу их хриплое дыхание и громкое рычание, от этих звуков волоски на руках и затылке встают дыбом, по телу пробегают мурашки ужаса. Никогда к этому не привыкну.
Нейт перестает вызывать молнии, подхватывает меня за руку чуть выше локтя и резким рывком без намека на аккуратность ставит на ноги. Делаю два шага и снова едва не падаю. Рука с пистолетом дрожит, но я продолжаю крепко сжимать рукоятку. Психи все ближе, и Нейту не справиться с ними в одиночку, а сбежать мы не успеем. Нейт тащит меня дальше, говорит что-то про то, что до бункера осталось совсем немного, но, возможно, мне это только кажется. Ведь ужасающие звуки, что издают психи, становятся все ближе.
Стреляю. Не меньше десяти раз. Грохот выстрелов слегка оглушает и притупляет слух, но лучше уж так, чем слушать злобное рычание голодных монстров, готовых разорвать нас на куски.
Ноги дрожат, из-за чего отступление замедляется до смехотворной скорости.
Когда психам остается до нас не больше десяти метров, они вдруг резко останавливаются, натыкаясь друг на друга. Самые прыткие падают, их топчет набегающая толпа. Ничего не понимая, хмуро смотрю на происходящее и даже останавливаюсь. Нейт слегка ослабляет хватку и тоже застывает на месте. Секунд двадцать наблюдаем странную картину. Психи выглядят совершенно странно, лихорадочный блеск в глазах словно затухает, осмысленность, если ее можно так назвать, исчезает полностью. Они не пытаются напасть на вкусный ужин, будто вообще позабыв о нашем существовании. Толпа редеет. В течение пары минут большинство убираются восвояси. Другие, вероятно, более стойкие, еще некоторое время топчутся на месте, но не приближаются, словно наткнулись на невидимую стену.
Переглядываемся с Нейтом. Думаю, каждый из нас понял, что мы успели попасть в периметр распространения способности Афины, а вот психи остались за пределами границы. Не решаюсь заговорить, будто опасаясь, что психи отреагируют на голос и бросятся вперед.
Около пяти минут остаемся на месте, я снова сажусь на землю, чтобы хоть как-то восстановить дыхание, успокоить горящие легкие и стонущие конечности.
Нейт стоит рядом, не расслабляясь ни на мгновение. Почти все психи уже ушли кто куда, но некоторые все же остались.
– Лав, надо уходить, – говорит Нейт и протягивает мне руку. – Если способность Афины снова даст сбой, как это было вчера, эти уроды вернутся.
Принимаю помощь и поднимаюсь на ноги. Нейт дает мне попить, после чего мы продолжаем путь. Идем медленно, но спутник меня не торопит.
Полностью восстанавливаю дыхание только к тому времени, когда мы добираемся до заветного коттеджного поселка. Идем по знакомым улицам к нужному дому, на крыльце которого я издалека замечаю Курта.
Парень поворачивается в нашу сторону и с тревогой осматривает с головы до ног. Наверное, мы выглядим как замученные марафонцы, что неудивительно, нам пришлось пробежать не меньше пятнадцати километров. И еще черт знает сколько пройти до забега и после.
– Порядок? – спрашивает Курт, хотя нам идти еще метров двадцать.
Нейт поднимает в воздух большие пальцы, без слов отвечая на вопрос. Краем глаза замечаю, что он слабо улыбается.
– Вы нашли карту? – снова спрашивает Курт, не дожидаясь, когда мы подойдем.
Улыбка Нейта становится шире, он похлопывает себя по груди в том месте, где прячется внутренний карман с картой внутри.
– Она у нас, – отвечает мужчина.
Курт тоже довольно улыбается и переводит взгляд на меня.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю, когда мы подходим к дому.
– Вышел подышать свежим воздухом, – небрежно передернув плечами, сообщает парень.
– Ты один? – уточняет Нейт, оглядывая территорию.
– Да, – отвечает Курт.
Тут же понимаю, что это отличная возможность поговорить с ним, ведь я уже несколько дней собиралась, просто никак не могла найти подходящий момент. Даже несмотря на дикую усталость, решаю, что разговор должен состояться. Ведь возможность поговорить наедине может представиться еще не скоро. Смотрю на Нейта, не зная, как попросить его уйти, но это и не требуется.
– Я в душ, затем соберу всех, чтобы обсудить дальнейшее передвижение.
– Хорошо, – тут же соглашаюсь я. – Мы скоро подойдем.
Нейт вопросительно смотрит сначала на меня, затем на недоумевающего Курта, но в итоге кивает и скрывается в доме.
– В чем дело? – с любопытством спрашивает Курт, едва за Нейтом закрывается дверь.
Понимаю, что сейчас вновь влезу не в свое дело, но раз уж решилась, спрашиваю в лоб:
– Тебе ведь нравится Сейдж?
Курт несколько раз моргает, явно удивленный моим вопросом. Отворачивается, устремляя взгляд вдаль, и спрашивает спустя целую минуту моего терпеливого ожидания.
– Это так очевидно?
– Для меня – да.
Курт вздыхает и растерянно смотрит на меня.
– К чему этот разговор? – снова спрашивает он.
Лучше бы действовать осторожно, чтобы не спугнуть его, но мне кажется, что в этом случае выбранная мной тактика "нападения" будет верным решением. Поэтому говорю почти теми же словами, что сказала мне Сейдж, когда мы сидели на ржавой скамейке у вонючего пруда.
– Почему же ты не предпринимаешь никаких попыток, чтобы показать, что она тебе симпатична? – делаю небольшую паузу, затем произношу, не скрывая скептицизма. – Только не говори, что боишься отказа.
Курт вздыхает и снова отворачивается.
– Ничего подобного. Я просто… – он замолкает, вижу, что слова, которые он собирается сказать, даются ему с трудом, – не хочу потом страдать.
Хмурюсь, не совсем понимая, о чем он говорит. Поэтому решаюсь уточнить:
– Что ты имеешь в виду?
Курт снова вздыхает, на этот раз даже тяжелее, чем в предыдущий. Поворачивается ко мне и смотрит непривычно серьезным взглядом, в котором нет ни намека на веселье.
– Лав, в этом мире не место романтическим чувствам. Мы не знаем, переживем ли следующий день. Вспомни Джейдена. Когда Дейзи умерла, он страдал. Очень сильно страдал. Я видел это собственными глазами. Потом ты…
Курт молчит, и я уже знаю, что он хотел сказать, но все равно спрашиваю:
– Что – я?
Сердце щемит, дыра в груди болезненно пульсируют, а костер в том месте, где раньше была душа, разгорается ярче, подкормленный новыми поленьями скорби.
– Ты страдаешь, – говорит Курт, слегка понизив голос, но взгляда не отводит. Твердо смотрю в ответ, что получается с большим трудом. – До сих пор испытываешь боль оттого, что Килиана больше нет. Я не хочу испытывать ничего подобного.
Две долгие минуты молчим, погруженные каждый в свои мысли. В итоге я в который раз справляюсь с болью, задвинув ее на задний план, и, покачав головой, произношу.
– Это глупо. С чего ты взял, что потеряешь Сейдж?
– Я не могу гарантировать безопасность себе, не то что кому-то еще, – без промедления отвечает Курт.
– Ты многое теряешь, – глухо произношу я. С трудом заставляю себя признаться: – Моменты с Килианом были самыми счастливыми в моей жизни. А ты сознательно лишаешь себя этого.
– Может и так, но…
– Все так, – перебиваю я его. – Ты тратишь драгоценное время впустую. К тому же, если бояться сделать что-то, выходящее за рамки привычного, то зачем тогда вообще жить? Сейчас твоя жизнь и вполовину не настолько яркая, какой может стать. Стоит только рискнуть. Подумай об этом.
Разворачиваюсь и шагаю в бункер. Мне необходим душ. Курт остается на крыльце. Перед тем как войти в дом, смотрю на него в последний раз. Парень снова направил взгляд вдаль. Оставляю его одного. Ему просто необходимо подумать.
Быстро принимаю душ и переодеваюсь. Шагаю в сторону кухни, откуда доносятся возбужденные голоса. Захожу внутрь. За столом сидят Нейт, Зак, Алистер и Стивен. Кевин, Рэджи и один из молодых мужчин из группы Алистера, которого зовут Кристиан, сидят на одном из дальних диванов. В ближайшем кресле расположилась Сейдж. Девушка прижимает раненую руку к груди, а когда я захожу, смотрит на меня и улыбается.
Дарю ей ответную улыбку, а затем смотрю на Курта, стоящего за спиной Нейта, но не сводящего при этом задумчиво-напряженного взгляда с Сейдж. Про себя усмехаюсь, довольная тем, что он хотя бы задумался о нашем разговоре. Действовать или нет – решать только ему.
– Что у вас тут происходит? – спрашиваю я, садясь за стол рядом с Алистером, возле которого стоит свободный стул.
– Решаем, как лучше поступить, – задумчиво отвечает Нейт, не отрываясь от разложенной на столе карты. Заглядываю в нее, пытаясь разобраться в местности, скрытой под изображениями, оставленными Нейтом.