Сведений о том, кто составил воскресшему из небытия Полышному компанию, не получили до сих пор. Но Герой ушел на задание не один, это точно. С партнершей. Соплеменницей, земляшкой. ДастинБург не мог не прицепить к Солу «хвост»…
А ВДРУГ эта спарка не сгинула в многообразных недрах бесчисленных миров Сети, и сумеет разыскать, КОМУ ВСЕ ЭТО НУЖНО?!!
Но как бы там и тут ни было – эти агенты экстра-класса просто-напросто исчезли; тоже давно, еще летом, вскоре после гибели ДастинБурга. Исчезли, как звезды, разыскать похитителей которых послал их генерал-колонел. Последний раз местонахождение напарников точно фиксировалось в окрестностях пресловутого Торкмуадира. Там, где лишь нелепая до идиотизма случайность не позволила их схватить.
Елексанские власти увели Полышного с партнершей «из-под носа» целой толпы преследователей, посланных вдогонку чуть ли не всеми спецслужбами Сети; затем глупые аборигены осудили их и отправили в региональную тюрьму, но с тюремной планеты осужденные на пожизненное загадочно испарились. Поисковые группы «Зероай» (и не только) обшарили весь концлагерь, перешерстили множество стихийно сложившихся банд, однако искомой пары эрсеров и след простыл. Помнится, некий харрбский авторитет Маркграф предлагал свои услуги по поимке, и даже был экспроприирован с поверхности концлагеря, но оказался прохвостом, попытался сбежать, и был стерт с лика… лживость и коварство у земов в крови, на то они и земы.
Кстати, старый хитрый зем-антизем, похоже, ни словечком не обмолвился лучшему ученику, что за годы его официального пребывания в рядах мертвецов учитель поднялся почти на самый верх, став одним из членов Комитета Командиров, Трибуном с безграничным уровнем допуска. За прошедшие годы добровольческий пыл «Соллара» изрядно поугас. Призванный вновь, в ряды карателей он встал с большой неохотой. Не для того ли к нему прикомандировали напарника? Чтобы не дать пылу угаснуть окончательно. С этими земами вечно хлопот не оберешься. Даже самые, казалось бы, идейные и преданные в любой момент могут… очень даже идейно предать. Бесплатно, во имя новой идеи.
Ничего не поделаешь, и не изменишь чудовищную натуру этих воплощений вселенского зла, монстров этаких. Одним матерным словом: ЗЕМОВ.
– … Этот урод, на прикроватный половичок похожий, собственной персоной главнокомандующий Патруля, – сообщил Максим. Сэра опустилась перед ним на корточки и испытующе посмотрела в глаза. Сумка, ремень которой был переброшен через плечо женщины, коснулась пола, и в ней что-то стеклянно звякнуло.
– Уверен? – на всякий случай переспросила биохимичка, бывшая патрульная.
– И где ты раньше был, с твоим телепатическим органом чувств, – проворчал Лирой; в голосе астронома сквозило недоверие, которое он испытывал к коллеге-мухому.
– Ты знаешь, где он был? – оборвала Аскаридиса Сэра. – В палате госпиталя в мире Новая Одесса, рядом с отцом. Если бы твоего папу на улице тяшка сбил, где бы ты был-то, а?..
– Мою. Маму. Тяшка. Убил, – роняя по одному слова в вязкую тишину вопросительной паузы, сказал Аскаридис и резко отвернулся от сородичей. – Операционные первоочередно обслуживали тяшек… Мама не дотерпела, прямо в больничном коридоре рожать начала, порвалась и.кровью истекла… А я всю жизнь думал, что она на столе родами померла… – рассказывал Лирой, не оборачиваясь и не показывая лица; голос его был глухим и дрожащим. – Только недавно узнал… Отец перед смертью не выдержал, сказал. Он думал, так будет лучше.,, чтоб я не знал, не то тяшкам ничего прощать не смогу и не выживу.
– Брат! – громко сказал Максим. – Не вини папу! Он был прав, по-своему. Потеряв жену, он не хотел потерять единственного сына. Время такое было. Но вот-вот оно изменится. Поверь мне, я… – Он запнулся на миг и затем проговорил со значением: ЧТО-ТО СЛЫШУ. Везде, вокруг, повсюду! Словно музыка, далеко-далеко, но приближается.
Он замолчал, закрыл глаза и прикрыл ладонями уши. Морща лоб, завертел головой, будто прислушивался, пытался лучше уловить мелодию, которую воспринимал не ушами. Сэра внимательно наблюдала за ним, заглядывала в лицо снизу вверх, не подымаясь с корточек.
– Да! Все ближе и ближе. С каждой секундой громче, слышнее, четче. Брат, сестра, мне кажется, нам надо быть начеку! Тяшки пытаются скрыть правду, но они вот-вот заполучат большущий сюрприз. Час урочный наступает… – Телепат отнял руки от ушей и открыл глаза. Обрадованно взглянул на сородичей-землян, улыбнулся ободряюще и… ..
Кратко и ясно.
Что может быть четче?
Порядок прекрасен
Звуков чечетки.
И хочется верить
Возмездье настало!
И вот нашей веры
В свободу начало.
Я б двигалась, двигалась
В такте таком
С холодными брызгами,
И с ветерком.
И стала бы – демон,
Чтоб пелось вольней!
И пусть бы раздели
Меня до корней.
И вечная сила
Меня бы кружила,
Я б только просила:
«Короче, ясней!»
Логичным бы стало
Все наше житье.
Движенье – начало
Твое и мое.
Но снова читаю
В огромных статьях
(На первых страницах),
И вижу: Начало
На всех якорях…
Я с грустной усмешкой
Закончу: все ясно,
Коль с правдою мешкают –
Правда опасна.
Так говорила Ирина Ухова. – Поделился частицей наследия астроном Максим Палиенко, один из двух «земов», которых иные обязали в новогоднюю ночь дежурить в главном куполе обсерватории. Под утро сменить его должен был Лирой Аскарид ис.
…к 31 декабря, последним суткам этого цикла, оказавшегося настолько потрясающим основы миропорядка, поток кораблей уже иссяк. Менее двух недель понадобилось «землянам», чтобы освободиться от «чужих» и восторжествовать.
Мятежники могли не опасаться возмездия. Безнаказанность им обеспечивало отсутствие внемерного доступа в стертые точки. Лучшей защиты, лучшей преграды, чем многомерное межзвездное пространство, во Вселенной НЕТ.
Корабли уже долетели, но перед мысленным взором Жика Даюна, приближающегося к куполу гостиной, уже переполненной людьми всех наличных (кроме эрсеров!) рас, все не исчезали мгновения, когда они появились, эти рои огоньков. Звездолеты ползли на субсветовой межпланетной тяге, натужно преодолевая пропасть реального многомера, и это был кошмар – невозможный, безумный, несусветный, но – материализовавшийся.
Беженцы поведали, что не все иные смогли улететь, кто-то из неэрсеров остался в мирах Танди. И благодаря им еще некоторое время беглецы, погружавшиеся в бездну, принимали хронику событий. Оставшиеся по радио слали вдогонку ушедшим бесценную информацию…
Когда перестали прокалываться из внемера звездолеты и некуда стало улетать, эрсеры окончательно сорвались с цепи. Словно долго находились в спячке, пережидая зиму или природный катаклизм, но время пришло – и они действительно как бы проснулись.
Земы и земляшки объявили, что больше не желают быть париями космоса, и что они «в гробу видали», по выражению их предков, эту гребаную Сеть, и что они лучше новую сплетут, чем будут восстанавливать прорехи в старой.
Подавитесь, тяшки, сказали эрсеры. Нам с вами не по дороге, у нас своя гордость, свое достоинство, своя честь. И пускай всего четыре системы оторвались – но это уже наши миры. Это хоть и маленькая, но НАША СЕТЬ.
Эрсеры всерьез возомнили, что отныне заживут на островке Империи, уцелевшем осколке былого величия.
Он-лайн каналы планетарных локальных сетей транслировали невесть откуда повыползавших вожаков земов. Они все как один восторженно вопили: «Пусть землянам и некуда будет летать, но зато и к нам не прилетит никто ЧУЖОЙ!».
Последние уцелевшие после погромов иные передавали по радио, что эрсеры начали очень часто употреблять эти слова. Потомки землян уже не хотели звать себя «эрсерами» и иных – «иными». Теперь они зовут себя ЗЕМЛЯНАМИ, а прочих разумных – ЧУЖИМИ, и в четырех оторванных от Сети системах Ланбаол действительно прямо на глазах стремительно ВОССТАНАВЛИВАЕТСЯ имперский порядок вещей: есть Земляне, которые плетут сеть, и есть другие расы Чужаков, которые попались им по пути и которых эта сеть загребла.
«Но все же, надо отдать должное, – думал Жик, – земы не устроили всеобщую резню, хотя могли. Они дали шанс спастись, а истребляли уже остатки, неушедших…».
Земы действительно заявили: вначале должны уйти иные, потому что вместе не получается и не хочется, слишком большой груз старых грехов с обеих сторон накопился. Они особенно подчеркивали, что с ОБЕИХ сторон.
И в первую очередь предъявили ультиматум подразделениям Безопасности, разбросанным по мирам. Разобщенные, обезглавленные «каратели» предпочли уйти без боя. По крайней мере все те, что уже добрались в систему Цинди.
Таким образом все, кто хотел улететь, таковую возможность получили. Перед тем как уйти из Сети, эрсеры вначале вынудили убраться иных. Будто провели ритуальную имитацию ИСХОДА. И затем, успешно прорепетировав, удалились прочь сами.
Жик вспомнил, как зем Лирой Аскаридис тогда, в день появления первых волн Исхода, насвистел «Последний Старт», и земляшка СэраФозенблатт подхватила мелодию. Эту проклятую песню ПОМНИЛИ все эрсеры, независимо от вероисповедания и ориентации. Проклятая песня оказалась пророческой. Все эти века и миллениумы она пророчествовала, как оказалось…
Хуже всего, что здешний корпусной генерал, могучий ис-тернайский дракон, чуть ли не накануне перенес штаб в систему Суньди. И потому корпус остался безголовым, когда произошел ОБРЫВ и комкор остался ТАМ, за черным провалом реального космоса. Правда, поправил положение адмирал эскадры Легиона «СтарТрек», приданной корпусу. Звез-долетчик принял командование на себя и худо-бедно удерживал ситуацию в системе Цинди под контролем. Удержал до того, как сюда прислали замену исчезнувшему истер-найскому дракону. Это уже потом началось паломничество высших командиров и чиновников МКБ, и в руководящих головах недостатка не стало. Наоборот, избыток, да вот толку-то… «Поздно, поздно, как же весь этот кошмар фатально поздно стал относительно ПОНЯТНЫМ!» – думал погруженный в воспоминания генералиссимус, перебирая события, произошедшие в течение цикла, который завершался вот-вот, буквально через несколько часов.