Орехов молча переглянулся с Катковым и с мичманом, словно спрашивая их мнение о странноватом экипаже судна. Капитан и Тритон так же молча дружно пожали плечами — мол, поживем-увидим, что это за искатели сокровищ такие. Подполковник благоразумно лишних разговоров не заводил, а припоминал известное старое правило. Правило гласило, что если человек не понравился тебе с первого взгляда, то можешь быть уверен, что и он от тебя далеко не в восторге.
Сеанс связи, состоявшийся точно по расписанию, настроение спецназовцам не улучшил. Почти сразу выяснилось, что Вашуков отбыл в какую-то командировку, а новый куратор, назначенный контр-адмиралом, непререкаемым тоном подтвердил недавние слова Егорова о единоначалии. Естественно, спорить с куратором ни Орехов, ни пловцы не стали — людей военных вообще-то трудно чем-либо удивить. Значит, этот суетливый мужичонка весит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, если командование однозначно приказывает во всем его слушаться. Дело привычное, прикидывал в уме подполковник, значит, Егоров посвящен во все тонкости игры, а наше дело…
Да просто всё: ребята будут нырять-искать, а мне остается прикрывать их в случае неприятностей. Возможно, и не стоит так уж придираться к жуликоватому профессору — кому попало солидные люди деньги на экспедицию не дадут. А в том, что поиски будут вестись «по-взрослому», Орехов не сомневался — достаточно было взглянуть на дорогую и самую современную аппаратуру связи. Кроме спутниковых телефонов и еще каких-то неизвестных подполковнику хитрых приборов на судне нашлось и прекрасное снаряжение для пловцов. Где и когда всё это великолепие было закуплено, спецназовца не интересовало — главное было в том, что все необходимое имелось. Как имелся и кораблик приличных размеров с мощной машиной, что в морях, печально знаменитых внезапными тайфунами и мимолетными штормами, тоже было отнюдь не лишним. Всё было солидно и дорого, но Орехов никак не мог отделаться от чувства непонятной тревоги и смутного ощущения какой-то неправильности происходящего. Неприятное чувство не покинуло его даже в минуты, когда судно забухтело многосильной машиной и благополучно вышло в открытое море — точнее, в Атлантику, что простиралась на восток от уютной гавани…
Карибское море, 170 морских миль северо-западнее о. Сент-Люсия, август 2011 г.
Вертолет, кружившийся над ленивыми зеленовато-голубыми волнами, напоминал деловито рыскающего среди травы и кустов охотничьего спаниеля. В полете железной коробки, увенчанной прозрачным свистящим кругом, описываемым лопастями, чувствовалась та же задумчивая целеустремленность, что и у собаки, идущей по следу вожделенной дичи. Правда, что за дичь интересовала экипаж геликоптера именно в этом районе Карибского моря можно было только догадываться.
— Вынюхивает, сука… — Стив Томпсон недобрым взглядом проводил уходивший к линии горизонта вертолет и зло сплюнул за борт — пловец хорошо помнил, что среди моряков осквернение палубы судна считается дурной приметой и верхом неприличия.
— Тебе-то что до него? — равнодушно спросил Доу, щелкая зажигалкой и прикуривая сигарету.
— Мне? Да ничего особенного — век бы их не видеть! Ты знаешь, что это такое?
— Ну как что. — Доу затянулся, пыхнул дымком, опасаясь какого-то подвоха, еще раз посмотрел в сторону чуть видимого вдали летательного аппарата и ответил: — Вертолет морской авиации. Их еще вроде палубными называют, верно?
— Верно, — Стив презрительно дернул щекой, — но не совсем. Это, парень, смерть наша.
— В каком смысле… смерть? И что значит «наша»? — босс был явно озадачен.
— Да все просто! Летает такая тварь над морем, а на подвеске аппаратура хитрая висит — что-то вроде миноискателя. Между прочим, на глубине ста пятидесяти футов легко засекает металлические детали снаряжения аквалангиста — не говоря уже о более крупных железках.
— Ясно, — понятливо кивнул Доу и, уже предугадывая ответ, спросил: — Засекли, допустим, боевого пловца, а дальше?
— А дальше когда как — смотря по тому, какую задачу командование поставит, — жестко и невесело усмехнулся Томпсон. — Могут забросать гранатами. А можно сбросить с вертолета пловцов и попробовать взять чужака живым. А если спустить с судна моторки, в которых будут сидеть специально обученные парни с хитрыми сетями и пятерка серьезных пловцов, то за жизнь аквалангиста я дам не больше цента. Это почти то же самое, как отстрел волков с вертолета! Не видел ни разу? На «Дискавери» как-нибудь посмотри…
— Вот уж не думал, что у вас такая нервная работа, — во взгляде босса промелькнуло нечто похожее на уважение. — И что — уйти от этих… с сетями невозможно?
— Не знаю, босс, — уклончиво пожал плечами Томпсон, — я не попадал в такие переделки. Может быть, кому-то и удавалось уцелеть…
— Мы уж постараемся… уцелеть. — Доу повернул голову вслед вертолету и задумчиво добавил: — Вообще-то ты прав, парень — не нравится мне эта вертушка. Говоришь, железо за милю чувствует? Кажется, я догадываюсь, что он здесь вынюхивает. Сдается мне, что спутник ищем не только мы с тобой. И мне очень не хотелось бы, чтоб эти ребята подумали, что и мы здесь болтаемся в поисках того же самого. Им это может здорово не понравиться… Надо уходить из этого района. Кстати, ты ничего такого не заметил — ну там, блеска оптики или еще чего?
— Босс, вы же прекрасно знаете, что сегодня есть масса биноклей и прицелов, которые солнечные зайчики на радость противнику не пускают. Если там был снайпер и он захотел бы нас подстрелить — мы бы уже давно лежали с некрасивыми дырками в наших организмах и помаленьку остывали. Уж поверьте на слово — наши парни из корпуса морской пехоты стрелять умеют… — Стив пытливо посмотрел на командира и озабоченно поинтересовался: — Уходить? А как же ваше предположение о том, что эта чертова железка лежит на дне именно где-то здесь?
— Предположение остается в силе. Скажу больше — я уверен, что эта штука где-то совсем рядом! Но мы все равно сейчас уйдем отсюда, — Доу неожиданно подмигнул пловцу и загадочно усмехнулся: — Этот вертолет прилетел с палубы эсминца наших ВМС. Что ж, пожелаем ему удачи — пусть хорошенько ищет. А мы в сторонке пока подождем…
Место «в сторонке» оказалось не так уж и далеко — всего-то десяток морских миль севернее, куда судно малым ходом благополучно добралось за какой-то час и легло в дрейф. Сколько времени охотникам за останками спутника предстояло провести болтаясь на мелкой морской зыби, Доу не уточнил, но Томпсон нутром чувствовал, что спец по безопасности что-то явно скрывает и есть у него какой-то свой, особый план. И вряд ли в этот план был кто-либо посвящен — даже капитан суденышка всего лишь четко и профессионально выполнял приказы Доу, щедро платившего за все…
В морской авиации служат лучшие из лучших летчиков, настоящие асы своего дела. Достаточно посмотреть на взлет боевого истребителя с взлетно-посадочной полосы авианосца.
…Мощные лифты поднимают тяжелую машину из ангара, расположенного в стальном чреве плавучей громады, и после недолгой рулежки истребитель, повинуясь отработанным жестам регулировщика, начинает разбег. Рев работающих на форсаже двигателей, дрожь и мощные завихрения нестерпимо горячего воздуха, короткий рывок — и взлет. Это филигранная работа, не прощающая малейших неточностей и ошибок. Но самое сложное начинается как раз после выполнения поставленной перед летчиком задачи — пилот должен посадить машину на палубу авианосца. И парни, раз за разом выполняющие эти сложнейшие маневры, по праву именуются элитой авиации ВМС.
И не стоит думать, что служба и работа вертолетчиков намного проще и легче, чем у пилотов истребителей или штурмовиков — у тех, кто сидит за штурвалом геликоптеров, есть немало своих сложностей и опасностей. Например, очень непросто в штормовую погоду поднять вертолет с качающейся палубы эсминца и после полета так же уверенно посадить винтокрылый аппарат точно в очерченный на посадочной палубе круг. Пожалуй, так же непросто приходилось в далеком прошлом викингам, умудрявшимся безошибочно точно посылать в цель стрелу с палубы пляшущего на морских волнах драккара-ладьи…
С погодой вертолетчикам повезло: ни сильного ветра, ни сколько бы приличной качки в этот предвечерний час в районе плавания эсминца не было. Поэтому вертолетчики без проблем посадили машину на палубу, и вскоре геликоптер, окруженный группой обслуживания, скрылся в ангаре. Пилоты доложили по команде об окончании патрульно-поисковых мероприятий и отправились в душ, оживленно обсуждая проблемы, мало связанные с летной работой. Из разговора можно было заключить, что сейчас вертолетчиков гораздо больше интересовали ближайший бейсбольный матч каких-то там «буйволов» против «орлов», девки и пиво.
Правда, были на борту вертолета и парочка других молодых парней, которые сразу после посадки легко выпрыгнули из грузового отсека и отправились докладывать о результатах полета своему начальству.
Так уж получается практически во всех армиях и флотах мира, что частенько даже очень важный генерал с кучей звезд на погонах толком не знает, кто ему подчиняется, а кто нет. Так и на борту эсминца ВМС США командиру судна, первому после Бога, напрямую подчинялись не все военнослужащие и пассажиры. Естественно, никто и не посмел бы грубить капитану, но и капитан старался поменьше контактировать с людьми, прикомандированными к походу: с представителем НАСА и с человеком из ЦРУ. У капитана своя работа и задачи, у чужаков — свои. Более того, еще до выхода из порта военно-морской базы командиру корабля открыто объявили в штабе, что группа боевых пловцов на время поисковой операции будет подчиняться господину из ЦРУ. Хотя по документам пловцы числились во взводе морской пехоты, которым как обычно усилили штатный экипаж эсминца. Бюрократические изыски военных порой могут как насмешить, так и здорово озадачить даже искушенного в бумажной кутерьме и неразберихе клерка из солидной гражданской конторы…
Представитель ЦРУ был прямо-таки классическим образцом «чело