Но человек, с которым в центре круга разговаривал Анубис, ни на кого из них не походил, ни по манере поведения, ни по настойчивости. Он лишь устало кого-то высматривал, иногда бросая односложные реплики.
Это был Уотсон.
Глава 11Сто третий град
Фармер первый прорвал толпу, вытаращившись на приятеля.
– Уотсон! – не поверил он своим глазам. – Ты как тут оказался?!
– Здоро`во, – слабо улыбнулся Уотсон. – Долгая история. Рад, что ты жив.
– Дайте пройти. – Борланд плечом пододвинул человека в сталкерском комбезе, с любопытством взирающего на сцену. – Здравствуй, друг.
– Борланд, – с облегчением вздохнул Уотсон. – У меня к тебе дело.
– Хорошо, но давай сначала о более важном. Ты от Консула, так?
– Я об этом деле и говорю. Клинч здесь?
– Здесь. – Майор вышел вперед. – Анубис, почему такая толпа? А ну все разошлись, живо!
Его послушались. Одни знали Клинча в лицо, на других подействовал его тон общения с лидером клана, остальные просто попятились от человека в военном комбинезоне. Скоро толпа рассеялась, все вернулись к своим делам.
– Говори, что случилось? – потребовал Кунченко.
– Консул просил передать, что Глок не хочет войны, – сказал Уотсон. – Потому что «клиенты против». Такова была формулировка.
– Это радует, – одобрил майор.
– Какие клиенты? – спросил Фармер.
– Те самые, на деньги которых частично держится Барьер и вся местная торговля. Скупщики артефактов. Они не заинтересованы в военных действиях, которые могут загубить систему сталкерства. Это хорошая новость.
– Это еще не все, – продолжил Уотсон. – В случае если вы пройдете до Полигона, Глок проигнорирует просьбу клиентов и прибегнет к силе, чтобы вас остановить. Пока что он просто выжидает. Пройти там невозможно, я подтверждаю. Когда меня привезли на вертолете, то пролетели над расположением сил Коалиции в том районе. Там все перекрыто.
– Понятно, – протянул Борланд. – Ты сказал, что у тебя ко мне дело от Консула. Какой у него может быть ко мне интерес?
– Он просил передать тебе вот это, – ответил Уотсон, сунув руку во внутренний карман и вытаскивая прозрачный футляр. – Сказал, что ты поймешь. Еще добавил, что переговоров не будет и быть не должно.
Борланду показалось, что мир сошел с ума. Непослушными пальцами он принял у Уотсона предмет.
– Нож Сенатора? – выговорил Клинч не своим голосом.
– Он самый, – сказал Борланд, беря клинок в руку и чувствуя знакомый прилив энергии. – Не подделка, нож настоящий. Это в самом деле Консул передал?
– Да, – кивнул Уотсон. – Велел отдать тебе.
– Мне? Не майору?
– Именно.
Борланд и Клинч смотрели друг на друга, не говоря ни слова.
– Чертовщина какая-то, – сказал Анубис, хватая кинжал Сенатора и крутя его во все стороны. – Тут же явное противоречие. Глок идет на риск потерять доверие клиентов, лишь бы остановить нас, Консул ставит ультиматумы и тут же вручает главный инструмент, без которого вся операция невозможна. Это как понимать? Зачем ему это? Провокация, чтобы заставить нас двинуться на север и там погибнуть?
– Давайте прикинем, – начал Борланд размышлять вслух. – Мы говорили с Консулом, он согласился в знак добрых намерений что-то сделать. Получается, отдать нам нож через тебя. Но это было пять минут назад! Ты же не мог добраться сюда так быстро.
– Меня посадили в вертолет полчаса назад, – сказал Уотсон. – Затем катали над укреплениями Полигона.
– Еще до нашего разговора! Консул уже тогда решил отпустить тебя с ножом, не зная, что мы будем ему звонить. Затем показал расположение вражеских сил, так… Да твою же мать!
– Что случилось? – нервно спросил Фармер.
– Консул не предатель, вот что! – зажестикулировал Борланд. – Вы не видите? Он дал нам нож, используя Уотсона как гонца. Почему именно его? Да потому что точно так же не доверяет радиосвязи, почте и всем другим способам. Возит его над укреплениями врага, зная, что Уотсон запомнит детали и расскажет нам. Мужики, да у нас свой человек в лагере Глока!
– Да, похоже на правду, – задумался Анубис.
– Это и есть правда! Консул сам под колпаком, иначе откуда такое странное поведение? Сами смотрите: он разрабатывает план «Горизонт событий», работая на майора целый год, и тут же всех сдает. Мы как-то сразу приняли версию, что Консул перебежал на другую сторону. А если он к утечке информации отношения не имеет? Во время облавы на сэров выходит вперед всего с парой оперативников и открыто предупреждает, что база окружена, – зная, что этим оставляет нам дорогу к отходу и выигрывает время для сопротивления. Официально требует, чтобы Клинч сдался, и неформально отдает нам нож – тихо, не высовываясь. По радио говорит одно, на деле поступает по-другому. Назначает встречу через двадцать минут и… предупреждает никуда не ходить.
Сталкер остановил цепочку размышлений, уставившись на Анубиса.
– Встреча не должна состояться, – сказал он. – Консул намекнул, что переговоров не будет и не надо. Во время разговора с майором он знал, что нас слушают, поэтому расставил ловушку – как ему казалось, безопасную. Он думал, что мы уже встретили Уотсона и получили его указание, что переговоров быть не должно.
– Ты прав, – согласился Анубис. – Если Консул все еще работает на Клинча, просто по другую сторону, то это многое объясняет. Майор, ты слышишь?
Его обращение ушло в никуда. Клинч снова исчез.
– А где майор? – спросил Борланд. – Никто не видел, когда он успел уйти?
– Я не видел, – признался Фармер, вглядываясь в дали «Славича».
– Где вы назначили встречу? – спросил Анубис.
– Консул сказал, башня 226. Это тебе о чем-то говорит?
– Говорит, – ответил Анубис. – Это ближайшая к нам башня стены, к которой есть прямая дорога. Но зачем Клинчу теперь идти на встречу? Он видел, что кинжал у нас, так что теперь Консул ему не нужен. Нам теперь вообще ничего не нужно.
Борланд, тяжело дыша, поморгал немного.
– Верно, – сказал он. – Майор вот именно что знал, что теперь нам ничего не нужно, и он в том числе. Он пошел мстить.
– Не может быть. Он не настолько глуп.
– Он и не глуп. Он потерял всех друзей и сейчас все еще верит, что Консул виновен в этом. И неважно, предатель он или свой человек. Клинч идеалист, и, насколько я успел его узнать, ему наплевать на свою жизнь. Больше всего на свете ему важнее дело, которым он занимается. Майор прямо говорил, что ему осталось лишь найти и убить Консула. Он ищет личной мести. Ты помнишь, Фармер?
– Помню. В подвале разговор был, Клинч и выложил карты на стол.
Борланд сорвался с места и кинулся в направлении базы «Ранга».
– Да не мог Клинч так тупо отколоться от нас! – возражал Анубис, следуя за ним. – Он не щенок малолетний, чтобы при первом шансе валить по своим делам.
– А по-моему, Клинч все время только это и делал. – Сталкер не сбавлял скорости. – Он же никогда не подписывался служить нашим интересам. Зачем ему это? У него была задача, он организовал людей, чтобы они могли добиться этой цели без его участия. Сам пошел заканчивать личные дела. Ведь он был готов обменять свою жизнь на голову Консула.
– С чего ты взял?
– Он сам так сказал по радио.
– Да? Я не знал. Хотя… похоже на него.
Борланда встретил патруль у базы, бойцы мигом нацелились в сталкера из винтовок. Анубис подбежал следом и приказал им опустить оружие.
– Клинч заходил? – спросил он.
– Да. Забрал «Тигр» и поехал сам.
– Куда?
– К стене.
Борланд выругался.
– Забудь о нем, сталкер, – сказал Анубис. – Майор сам выбрал свою участь. Если мы поедем за ним, то нас попросту покрошат из гранатометов с башен, такой всегда был расклад.
– А майора не покрошат?
– Если Глок хотел видеть его на башне, то позволит ему приблизиться.
Фармер с Уотсоном оказались рядом, Борланд в растерянности взглянул на них.
– Вот именно что Глок хотел видеть майора на башне, – сказал он. – Должно быть, Консул был вынужден назначить встречу оттого, что его проверяют. Рассчитывал, что майор не появится и все будет хорошо. А когда Клинч все же придет… Анубис, что бы ты сделал на месте Глока?
– Имей я в одной точке злейшего врага и не нужного больше человека, который знает, как разрушить Зону? Взорвал бы башню.
– Вот именно, – выдохнул Борланд. – Клинч идет на смерть. Вероятно, Консула убьют вслед за ним. Надо вытаскивать обоих.
– Как? Борланд, я был бы рад тебе помочь, но не могу.
– Тихо! – крикнул Фармер. – Вы слышите?
Все замерли. С востока раздавался монотонный свист двигателей.
– Знакомый звук. – Анубис схватил лежащий на мешках с песком бинокль и вгляделся. – Точно.
– Что там?
– Ми-28. Борланд, похоже, ты был прав. Там сейчас будет очень жарко.
Сталкер попытался разглядеть силуэт боевого вертолета. Его взгляд остановился на водонапорной башне «Славича».
– Анубис, какое расстояние отсюда до Барьера?
– Около километра.
Борланда охватило сильное волнение.
– У тебя есть снайпер?
Анубис понял задумку.
– Ты мне льстишь, – ответил он. – Всех снайперов я оставил в Серой долине, там они нужнее. К тому же на таком расстоянии никто из моих ребят не попадет. И ты тоже.
– Да я знаю, – сквозь зубы процедил Борланд, схватившись за бандану. Его ум усиленно работал. – А есть хотя бы ствол, который покроет дистанцию?
– Нет. У Бергамота, может, найдется. Но, как я уже сказал, ствола тут недостаточно. Ты сумеешь просчитать параметры до цели? Я нет.
– Я тоже, – покачал головой Борланд. – Фармер! Ты смог бы?
– Откуда? – поразился парень.
– Уотсон?
– Не смогу, извини, – сказал парень. – Я в этом ничего не понимаю.
Борланд нервно пошевелил челюстью.
– Рядового Сажина ко мне! – рявкнул он. – И быстро!
Сидящий в углу «ранговского» барака Егор Сажин ничего не понимал. Только что он пил пиво на кухне в компании двух парней из клана, которые в этот день исполняли обязанности поваров, и приходил в себя после пережитых за день волнений, как внезапно за ним пришли еще двое. Только компания от этого не увеличилась, а совсем даже наоборот – рядового потащили на выход, ничего не объясняя и даже не дав допить пиво. Как только Егор оказался снаружи, то сразу встретил Борланда, нависшего над ним, как полярный медведь, с торчащим из-за спины чехлом.