– Нет, – признался Фармер. – Стукнуть.
– Спасибо и на том, что гранатой не жахнул, как матросовец. Вел ты себя так, будто жизнь тебе ну совсем была не мила. Нет, парнишки, теперь вас я поведу. Если же вы против, то извольте.
– Достаточно, – сказал Уотсон. – Мы все поняли. Веди нас, и мы будем тебя слушаться.
– Вот так-то лучше, – одобрил Бергамот. – Дай детектор осмотреть… Хм, неплох. Ладно, пусть у тебя будет. Так, теперь вот что. Знакомы с раскладкой стажеров?
– Нет.
– Ну ничего себе времечко настало! Объясняю. Стажеры – это вы. Боевой стажер принимает на себя огневую поддержку группы. Фармер, это задача как раз для тебя. Не забудь глушитель проверить и становись третьим в строю. Природный стажер следит за аномальной активностью. По сути, он дублирует меня. Уотсон, идешь вторым, сразу за мной. Это понятно?
– Понятно.
– Вот и хорошо. Для полного завтрака четвертого не хватает. Эх, побывали бы вы под моим началом во времена, когда я еще по Рубежу салаг водил, вся дурь быстро бы вылетела.
– Ты хорошо водишь по Ржавому лесу? – спросил Уотсон.
– Был здесь пару раз года три назад.
– Не понял, – оторопел Фармер. – И как ты нас вести собрался? Здесь же все другое теперь!
Бергамот наклонился к нему так близко, что парень невольно отшатнулся и чуть не упал.
– Так что же, ты думаешь, проводник может водить только в местах, в которых был? – В темноте его тихий бас производил впечатление мощнее, чем раскатистый клич. – Однако, однако. Должно быть, я действительно остался жить в другом мире, в котором люди соображали лучше. Это что у вас на ногах? Обувь? Снимайте с рюкзака сетку и обматывайте ноги. В этих ботинках вы топочете как стадо слонов на школьном выпускном балу.
– Можно предложение внести? – спросил Уотсон, разрезая маскировочную сетку на полосы.
– Вноси. И давай без этих чиновничьих штучек. Я не такой большой начальник, обращаться можно и неофициально.
– Ты сказал, что с четвертым было бы проще.
– Ну.
– Недалеко отсюда есть человек, который может оказать нам помощь при переходе в Припять.
– Кто?
– Мы не знаем.
– И ты решил переложить ответственность такого решения на мои бедные плечи.
– Так точно.
– А ты отвязный, – проворчал проводник. – С такими стажерами, как вы, четвертый мне бы точно не помешал. Особенно если он знаком с местностью. Куда нам идти?
Уотсон показал на карте.
– Хорошо, – пожал плечами Бергамот. – Карта – всего лишь координаты. В том месте ничего особого не припомню… Хорошая у тебя карта, кстати. Знакомая. Когда-то она была моей, пока ее не украл Шустрый. Впрочем, он мне за это уже отработал. Двигаем!
Фармер быстро подавил в себе чувство неловкости. В конце концов, они с Уотсоном не совершили ничего преступного, кроме самонадеянности. Правда, последняя часто бывает более наказуема, чем самое настоящее преступление. Но пока все обошлось, а значит, следует заглушить совесть, имеющую склонность полностью завладевать вниманием.
Новоиспеченная команда продолжила путь к северу. Задаваемый Бергамотом ритм отличался от привычного: проводник в целом двигался быстрее, чем Фармер и Уотсон до него, но часто останавливался, замирал подолгу, вслушиваясь в местность. Временами Бергамот вытаскивал болт, крутил его в руках и швырял неизвестно куда. Зато им ни разу не пришлось возвращаться по своим следам. «Путь начинается с первого шага, – объяснил Бергамот. – Но для выбора направления тебе надо смотреть шагов на десять». Он свободно передвигался по ночной Зоне, лишь изредка пользуясь широким мачете, чтобы убирать заросли, да еще таким образом, что после этого создавалось впечатление, что все тут именно так и росло. Уотсон не понимал, как проводник что-то видит без фонаря. Сам он хотел надеть ночник, однако в нем было невозможно нормально воспринимать показания детектора, так что сталкер попросту шел за спиной ведущего. Зато Фармер от ночного видения не отказался. Он добросовестно следил за местностью, но открывать огонь ни разу не пришлось.
Через час Бергамот остановился.
– Теперь внимание сюда, – сказал он, указывая вперед и вправо.
Фармер снял прибор с головы. И чуть не ахнул.
В кромешной тьме четко выделялся далекий, расположенный широким прямоугольником светящийся участок. Посреди равнины, покрытой гектарами мутировавшего леса, обожженного Вторым взрывом и множеством Выплесков, находилось скопление костров, фонарей и прожекторов, площадью примерно пятьдесят на двести метров. Некоторые огни двигались.
– Что это? – спросил Фармер, доставая бинокль.
– Блокада Глока.
Сталкер в оптику рассмотрел объект. Действительно, это был военный лагерь. Фармер никогда бы не подумал, что он такой большой. И там кипела жизнь. Повсюду стояли палатки разных размеров, мимо них неторопливо двигался БТР, коими пользовалась Коалиция. Переведя взгляд на пламя, Фармер понял, что это вовсе не костер, просто кто-то проводил сварочные работы. Пятно одного из прожекторов вытянулось в продолговатый эллипс, скользнуло по лесам и направилось к сталкерам. Фармер и Уотсон снова упали на землю. Бергамот даже не пошевелился.
– Пройдем мимо? – произнес Уотсон.
– Если хочешь, иди на штурм.
– Почему блокада не сплошная? – поинтересовался Фармер.
– Хороший вопрос, хвалю. Рад, что ты об этом подумал. Ты перед собой видишь укороченный вариант блокады, которую только предстоит вытянуть в сплошную линию. Прямо сейчас они этого сделать просто не успели. Для создания качественной блокады в Ржавом лесу нужно, по самым скромным меркам, не менее шестисот человек. Опытных в Зоне, бесстрашных и, в отличие от «пьедесталовцев», трезвомыслящих. Но зачем это все, если достаточно умных компьютерных приборчиков и патрулей?
– Думаешь, впереди натыканы сканеры движения?
– Не факт, – размышлял вслух Бергамот. – Думаю, на это не было времени. Наверняка нет мин, проволоки, ловушек и всего остального, что может сработать на обычного кабана. Этот лагерь не дураки делали. Вояки понимают, что, заняв такую территорию, они потеснят местных живчиков, хватанувших мутагена. Так что лучше не перекрывать им другие пути для свободного прохождения с севера на юг и обратно – по крайней мере не сейчас. Нет, вокруг лагеря наверняка можно пройти.
– Значит, в блокаде пока что нет смысла?
– Зря ты так. Этот лагерь снимает львиную долю забот. Полная блокировка путей для техники, транспорта, вертолетов за счет ПЗРК. Заметь, они там хватанули все дороги, ведущие к северу. А в окружающих лесах большая группа людей незамеченной не пройдет. Ведь задача блокады – остановить толпу, а одиночки всегда теоретически могут пролезть. Прямиком «пьедесталовцам» в лапы. Нет, они грамотно расположились, ничего не скажешь. Далее, лагерь с правой стороны оставляет совсем немного места до Барьера, а с левой… Вот левая сторона меня, признаюсь, смущает. Слишком много места оставлено. И что там может быть, ума не приложу.
– Зона повышенной аномальной активности?
– Запросто.
– Вражеский лагерь, – предположил Уотсон.
Бергамот щелкнул пальцами.
– А вот это идея, – сказал он. – Думаю, ты прав и только что вычислил квадрат, где находится база «праховцев». Это, должно быть, единственная группировка, не повязанная с Коалицией никакими средствами. Знаю, что они обитают в Ржавом лесу, но никогда не представлял, где именно. В любом случае мы там тоже не пойдем.
– Тогда где же мы пролезем? – спросил Уотсон.
– Слева от блокады, но вплотную к ней. Очень близко.
Фармер вгляделся.
– Между двух огней, в самое пекло, – произнес он.
– Драматизма много. Между огней – согласен. А по поводу пекла – нет. Главное, не дурить и не лезть вперед меня. Если на пути есть ловушки, я обезврежу. Так что проблемой остается наблюдение с самого лагеря.
– У нас же маскировка?
– Против тепловизоров тоже?
Фармер и Уотсон переглянулись.
– Нужен полицейский щит, – неуверенно сказал Уотсон. – Отражает сигнал тепловизора как холодный объект. Тут есть схроны «Ранга», можем в них поискать…
– А теперь раскройте уши и выкиньте из чайников, которые вы зовете головами, всю киношную дурь. Черный полиэтилен. Вот что вас спасет. У вас он имеется?
– Нет.
– Ну еще бы. Зато патронов насыпали полные карманы. У меня есть свой чехол, но вы все в него не влезете. Так что используем кустарные методы. Аптечка есть?
Фармер скинул рюкзак, вытащил синюю коробку. Бергамот выхватил ее с нетерпением, раскрыл, разорвал упаковку с бинтом. Отвинтил крышку фляги, висящей на поясе Фармера.
– Вода? – спросил он. – Или спирт?
– Вода.
– Молодец.
Бергамот сунул смотанный бинт во флягу целиком и снова завинтил крышку.
– Мокрая марля отражает сигнал тепловизора ничуть не хуже, – объяснил он. – Теперь живо состряпали раму из веток. Прямоугольную, с диагоналями. Вам понадобится держать ее в центре. И побыстрее, я не собираюсь тратить на это всю ночь…
Позже Фармер отдавал себе отчет в том, что не помнил ровным счетом ничего из следующих трех сотен метров. Все впечатления смешались в невообразимую кашу. Напряжение и усталость все же взяли свое. Его утешала мысль, что, вполне возможно, его бы хватило на переход, не будь рядом Бергамота, постоянно сбивающего его с толку, просто он бы добрался до северного края леса чуть позже.
К тому же запоминать было особо нечего – ему элементарно ничего не было видно из высоких кустов, в которых он полз на брюхе, полностью утратив чувство времени. Ему приходилось ориентироваться на шевелящуюся кучу листьев, в которую превратился Уотсон после того, как Бергамот обогатил его маскировку, исходя из собственных представлений о ней, попутно бормоча что-то о компьютерных детях.
Фармер помнил, что трижды переполз через обрывки проволоки, в последний раз даже хорошо рассмотрел гранату, пристроенную на вбитом в землю колышке. Бергамот действительно замечал ловушки. Иногда на сталкеров падало пятно света, заставляя замирать на месте как есть, обливаясь по`том от неизвестности, с явственным ощущением незримой ниточки между собой и часовым у прожектора. К тому же приходилось волочь импровизированный щит, состоявший из веточной крестовины, натянутой на ее концы мокрой марли и плотного листового покрова на ней. Только так сталкеры могли остаться невидимыми для приборов. Против датчиков сердцебиения ничто помочь не могло, поэтому Бергамот точно выдерживал дистанцию до лагеря на уровне максимальной дальности работы сканеров. Вычисление фарватера он поручил Уотсону, так как у последнего было больше опыта в пользовании лазерным дальномером. Словно следуя молекулярным законам, люди старались притереться к лагерю как можно сильнее, но вместе с тем выдерживать расстояние. Как Фармер ни пытался рассмотреть, что же за опасность таилась слева, он ничего не увидел, кроме сплошной мглы.