Но самым детальным было лицо, как будто нарисованное настоящей кисточкой. Большие глаза, черные подведенные брови и немного пухлые щеки не могли скрыть грусти.
«Пьедесталовец» в шоке не заметил, как, задев стеллаж, опрокинул на пол защитный шлем.
Зеленая сфера повернулась на месте, обратившись к человеку, и только сейчас бывший командир заметил, что у нее было лицо.
Лицо куклы.
Раздирая себе связки в неистовом крике ужаса, Номер Третий перед окончательной потерей рассудка успел заметить, как полтергейст стремительно летит на него, насквозь пронзая зелеными лучами.
Затем его накрыла вечная темнота.
Глава 23Война, ч. 2
Бронетранспортер двинулся с места. Тигран вырулил на тропу с задней стороны лагеря.
– Сноси палатки! – крикнул сидящий рядом Геворг, обращаясь к стрелку. – Откроем обзор для наших!
Лагута уже приводил в движение башню транспортера, поворачиваясь в нужную сторону вместе с боевым модулем «Гром». Загрохотала пушка. «Буцефал» плавно катился вдоль армейских палаток, кося их меткими выстрелами. Наемники внакладе не остались: на бронированной коже «буцефала» возникла россыпь мелких дырок.
– Что мне делать? – метался запертый в десантном отделении Вольт. – Что?
– Спокойно! – велела Копилка, сидящая напротив него. – Будь готов к высадке.
– Когда?!
– Когда придет время!
Тигран наклонился ближе к лобовому стеклу, вгляделся. Впереди показался нос другого бронетранспортера, выезжающего из-за дальней палатки. Геворг быстро поднес бинокль к глазам и стукнул брага по плечу.
– Сворачивай, – сказал он, но Тигран и без того понял, что надо делать. БТР повернул, заставив двух наемников разбежаться в стороны. Одного из них тут же достал снайперский выстрел. Геворг успел удивиться, что Мафа стреляет так метко.
Лагута выпустил дымовую завесу, заходя предполагаемому транспортеру с задней стороны. Метрах в десяти взорвался гранатометный снаряд, пущенный неизвестно откуда. Не иначе как «Ранг» сумел подойти еще ближе.
– Готовьсь! – крикнул Лагута сам себе, поворачивая башню. Вражеский БТР вынырнул из дымчатой стены, набирая скорость, словно намереваясь идти на таран. Лагута вдавил гашетку.
Открылась крышка контейнера, выпуская управляемую ракету. БТР противника вильнул вправо, но это ему не помогло. Через пару секунд он уже превратился в пылающий каркас.
– Ура! – крикнула Копилка, стуча кулаками по борту. Вольт вжался в сиденье, чувствуя, что ему стало трудно дышать.
– Дальше! – сказал Геворг, показывая на новые транспортеры. – Выведем их из строя, пока в них никто не сел!
И с любопытством посмотрел на черную палатку округлой формы, возникшую перед ним. Это был именно тот объект, который Уотсон не сумел распознать, пролетая над лагерем.
– Лагута, стреляй по палатке! – приказал Геворг, надеясь, что там не склад боеприпасов.
Но стрелок не успел. Черный тент внезапно перекосился, когда выехавшая из него конструкция сбила опору. К тому времени, как палатка обрушилась полностью, перед «буцефалом» возникло совершенно нереальное гусеничное чудо инженерной мысли.
Лагута повернул башню, но он не успевал за проворной машиной. Перед тем как полыхнула вспышка на ее левом борту, стрелок успел вполне здраво оценить безусловное преимущество танка-беспилотника.
Анубис продолжал оставаться на месте, когда окружавшие его бойцы понеслись вперед. Он понимал, что наемники непременно отреагируют на новую угрозу новыми же средствами, так что он был обязан оставаться и смотреть, чтобы в случае чего скоординировать действия товарищей из собственного клана и силы союзников. Это было единственным, что удерживало его от того, чтобы немедленно ринуться в бой.
Поэтому выход гусеничного беспилотника он заметил сразу, безошибочно выделил этот фактор из массы других как приоритетный.
– Дизель, в лагере работает «Рипсоу-два», – сообщил он по рации. – Уничтожь его либо найди оператора танка.
Затем он взглянул на поваленный «буцефал» Тиграна. Люди внутри него все еще могли быть живы. Однако спасательную операцию, разумеется, никто бы проводить и не вздумал. И лидер «Ранга» в текущей ситуации никак не мог отдать такой самоубийственный приказ. Никому.
Кроме себя.
В голове Вольта шумело. Если тебе больно, то ты все еще жив, вспомнил он военную мудрость. Сперва он не понял, где находится, затем взгляд сфокусировался, и «победовец» обнаружил, что лежит на спинке сиденья, уткнувшись головой в плафон. Рядом кто-то кричал. Но не от боли.
– Вставай, – дергала его Копилка. Ее прикосновение было мягким, даже немного нежным, чему Вольт ухитрился удивиться. Вцепившиеся в него руки были побледневшими, холодными. И все же Вольт не хотел вставать. В его голове словно что-то перегорело. И этот бой, и Зона, и вся его злополучная жизнь казались ему такими далекими, несущественными. Хотелось только закрыть глаза и заснуть. Просто заснуть.
– Ну уж нет, – сказала Копилка, потянула Вольта на себя и прильнула губами к его рту.
Поначалу «победовец» даже успел удивиться – ему не нужно искусственное дыхание, когда он и так прекрасно дышит. Затем неожиданная теплота пробежала по его телу, и мир вернулся. Девушка целовала его страстно, почти неистово, покусывая губу, проводя по зубам влажным языком. Не отрываясь от нее, Вольт с шумом вздохнул, и только тогда она отстранилась.
– Вставай! – велела она.
Вольт вскочил на ноги, огляделся. Лагуте было уже не помочь. Тигран с Геворгом по-прежнему находились в отсеке управления. Чтобы попасть туда, Вольту пришлось пролезть в тесную нишу. Проклятый рюкзак все же нашел, где зацепиться, и сталкер тут же срезал его с себя. Зачем ему теперь нужна эта долбаная водка?!
Геворг был лишь слегка контужен. Тиграну придавило ногу приборной панелью, сместившейся в его сторону, после того как боевой машине разворотило всю носовую часть. Теперь, когда БТР лежал на боку, «ранговец» без чувств свесился головой вниз, уткнувшись брату в живот.
Вольт принялся дергать панель на себя. Безуспешно.
– Что там у вас? – спросила Копилка, пролезая вперед. Теперь в отсеке управления стало очень тесно. – Вольт, убери Геворга отсюда и сам сиди сзади.
Когда в отсеке стало посвободнее, девушка снова надела сварочную маску, затем вытащила складной резак, прикрутила портативный баллон.
– Держись, «ранговец», – сказала она, переключая рычаг на резаке. Прибор зашипел, подавая тонкий луч высокой температуры. – Может быть немного больно.
Когда освобожденный Тигран свалился на нее, Копилка едва успела выключить резак. В этот момент дверь водителя, теперь расположенная наверху, открылась. Копилка сорвала с себя маску, заметив Анубиса.
– Живы? – спросил он.
Ответ Копилки он не услышал, так как отвлекся, чтобы пустить короткую очередь из автомата.
– Да, – повторила девушка.
– Через тридцать секунд будьте готовы к выходу. Через задние двери. Как откроете, быстро двигаемся в лес. Сталкеры помогут.
Анубис закрыл дверь и исчез.
– Вольт, готовься к выходу! – крикнула девушка.
– Слышал!
– И вытащи меня отсюда!
Копилка почувствовала, как ее тянут за ноги, вытаскивая обратно в десантный отсек. Взгляд Вольта был заинтересованным. Чрезмерно.
– Доставай Тиграна! – прервала она так и не начавшийся диалог. – Живее!
Отворив правую створку дверей, Геворг выскочил и встал рядом с Анубисом, прикрывая отход.
– Давай! – сказал он, помогая Вольту тащить бесчувственное тело брата.
– Ваш стрелок? – спросил Анубис.
Копилка покачала головой. Лидер «Ранга» огляделся и обнаружил, что теперь они в лагере не одни посреди чужих. Собственно, лагерь уже нельзя было назвать прибежищем одних только наемников. Сталкеры с нашивками обоих кланов заполнили наземную базу. Анубис иронично усмехнулся: его безрассудный поступок в первую же минуту породил кучу подражателей, и теперь лагерь был взят.
Вот так и рождаются герои, подумал он. На пустом месте.
Мимо проехал очередной «буцефал», на бортах которого сидели союзники. БТР стрелял вовсю, куда-то на север, очевидно, преследуя покинувших лагерь наемников.
Но праздновать победу было рано. Для сомневающихся существовали целых две причины.
Первой был беспилотный уничтожитель «Рипсоу-два», по-прежнему катающийся по лагерю в поисках очередной жертвы.
А второй – вылетевшая из-за стены Барьера связка из трех вертолетов, заставившая Анубиса почти утратить веру в возможность победы.
Главное, что почти.
Продолжавший лежать в снайперской позе Филин медленно разлепил веки.
Он ничего не чувствовал ниже грудины. Ровным счетом ничего. Лишь тупую, монотонную боль на уровне солнечного сплетения. Ветки под ним качались, пока тело сотрясали резкие, дерганые толчки.
Какие еще толчки, откуда? Я же парализован!
Филин опустил лоб на горячий приклад винтовки, кое-как посмотрел на правый бок. Его нога была оторвана ниже колена, в бедро и живот вгрызались пули. При этом Филин не ощущал не то что боли, а даже попадания.
Ему стало смешно. Он лежал так, словно еще был способен стрелять, мелькнула у него мысль. Он все еще казался опасным. Они не знают, что ему осталось недолго. Думают, что он по-прежнему боеспособен, высматривает себе новую мишень.
«Господи, благодарю тебя за то, что позволил мне сбросить Мафу отсюда… занять ее место».
В мире было мало вещей, в которые верил Филин. Но что девочки не должны умирать в центре никому не понятной войны, медленно агонизировать с перебитой спиной, покуда вражеские пули постепенно отрывают им руки и ноги, – в это Филин верил больше, чем в собственную винтовку, что было совсем уж невероятно. Он превращал свою веру в правду жизни, а инструментом была СВД.
И «ранговец» продолжил жить на полную катушку. Насаждать веру и истину.