Музыкальная массовая сцена на музыку «Уборка дома» № 2
Появляется рота. ШЕЛЬМЕНКО бросается в гущу событий, помогает и тем и другим. Заигрывает с МОТРЕЙ. СКВОРЦОВ увидел ПРИСИНЬКУ и, нарушая «границу», прямо к ней. Они о чём-то говорят, никого вокруг не замечая, и, взявшись за руки, уединяются на краю авансцены.
Наконец гуси пойманы!
ТПРУНЬКЕВИЧ. Эй, народ, равняйсь, смирно! Слушай мою команду! За поимку вражеских гусей всем по чарке водки! Гусей зажарить и подать к обеду! Всем спасибо, все свободны!
ВСЕ. Ура! (Расходятся по усадьбе.)
Сцена поворачивается усадьбой Шпака. Появляется разгневанный ШПАК.
ШПАК. Мотря, что здесь происходит?
МОТРЯ. Ничего особенного, барин. Два ваших гуся убежали за границу.
ШПАК. Ну и?..
МОТРЯ. Ну, соседи их и заграбастали!
ШПАК. Ах, ротозеи, ах, бездельники! Двух моих лучших гусей прошляпили. Не могли защитить. Как они туда проникли?
МОТРЯ. Вот через эту дыру в заборе.
ШПАК. Опять эта дыра? Сколько раз я приказывал её заделать? Сколько лет мы живём с этой дырой?! Почему она до сих пор существует? Заделать немедленно! И эту, и все остальные дыры в моей усадьбе заткнуть. Лично проверю!
МОТРЯ. Будет сделано.
ШПАК. Двух моих лучших, можно сказать, любимых моих гусей прошляпили!
МОТРЯ. Барин, да стоит ли из-за двух гусей так убиваться. У вас их на речке еще две сотни гуляет.
ШПАК. Дело не в гусях, дело в принципе! Я своим соседям двух воробьев без боя не отдам! Двадцать лет мы с ними воюем да судимся. Двадцать лет они норовят то землицы моей оттяпать, то живность к рукам прибрать. (Кричит за забор.) И муж её покойный такой же вредный был! Да не на тех напали. Нас голыми руками не возьмёшь! Мало мы в прошлом году свинью ихнюю угрохали да две грядки земли отсудили — то ли ещё будет! Я им этих гусей в жизни не забуду! Я уж когда разойдусь — ко мне лучше не подходи! Белый свет затемню! Из самого себя отбивную сделаю! Родную дочь не пожалею! Кстати, где она? Присинька!
ПРИСИНЬКА. Я здесь, папенька.
ШПАК. Что? Что я вижу? Опять ты с этим капитаном? С этим безродным москалём! Я же запретил. Ещё в прошлый раз! В прошлом году!
СКВОРЦОВ. Но, позвольте, сударь…
ШПАК. Не позволю! Прися, марш домой!
СКВОРЦОВ. Кирилл Петрович!..
ШПАК. И слышать не хочу!.. (Берёт дочь за руку, уводит в дом.)
СКВОРЦОВ. Рота моя, молись за меня! Ну, Шельменко, не поминай лихом. Я пошёл делать предложение!
ШЕЛЬМЕНКО. Ваш бродь, одумайтесь! Такой молодой! Рано вам в петлю!
СКВОРЦОВ. Нет, братец, решено. Вчера было рано, завтра будет поздно. Сегодня — или никогда!
РОТА окружает капитана.
Ваш бродь, опомнитесь, не спешите, пожалейте себя!
СКВОРЦОВ (вырывается). Нет, решено! Пустите меня! Прочь с дороги! Вперёд! Ура! (Бросается в дом.)
ШЕЛЬМЕНКО и РОТА (поют).
Капитан, капитан, наш отец,
Наконец-то пойдёшь ты под венец!
Раз, два, свадьба — не беда,
Что не так — разведёшься ты тогда!
С крыльца кубарем вылетает Скворцов. Рота буквально ловит его на руки.
Шпак кричит ему вслед
ШПАК (нараспев). Ни-ко-гда!!! (И выкатывает вдогонку большой «гарбуз» — символ отказа.)
ШЕЛЬМЕНКО. Рота, капитана до постели донести! Разуть, раздеть, успокоить, обласкать! Шагом марш!
Рота несёт капитана через дыру в заборе — в усадьбу Тпрунькевичей. Шельменко тащит «гарбуз».
РОТА (поёт).
Капитан, не горюй, улыбнись,
Девок много — эх, на другой женись!..
СКВОРЦОВ (приходя в себя). Рота, стой, ать-два. (Встаёт на ноги.)
Шельменко подставляет «гарбуз», капитан садится.
ШПАК. Рота, бегом на постой, полчаса перекур с дремотой! Марш!
Рота убегает.
СКВОРЦОВ. В третий раз отказали! Кому? Мне! В третий раз я примчался в это ничто посреди нигде, и мне отказали! Гусарскому офицеру отказали в дочери какого-то Шпака. Отказали мне, за которым бегала женская половина Петербурга, сгорая от любви, а мужская половина — сгорая от ревности! Отказали гусару, который первый раз влюбился по-настоящему! Стыдно, господа. Я, видите ли, беден! У меня, видите ли, не та фамилия. Я, видите ли, из москалей! Ну и что из этого? Что из этого, я тебя спрашиваю, подлец?!
ШЕЛЬМЕНКО. А то, ваш бродь, что сытый голодного не разумеет.
СКВОРЦОВ. Да как же мне вынести этот позор? Сдаться без боя?
ШЕЛЬМЕНКО. Никогда, ваш бродь! Да мы им назло женимся!
СКВОРЦОВ. Верно, мой друг. Где моя шашка, где моя фуражка, где моя рота? Мы их штурмом возьмём!
ШЕЛЬМЕНКО. Конечно, сила есть — ума не нужно. Только манёвры тут не помогут.
СКВОРЦОВ. Что ты предлагаешь?
ШЕЛЬМЕНКО. Раз у нас не вышло спереди, надо заходить сзади. Написать барышне письмо, вызвать из дому да утащить.
СКВОРЦОВ. Как утащить?
ШЕЛЬМЕНКО. Очень просто. На горбу.
СКВОРЦОВ. Ну, утащим, а дальше что?
ШЕЛЬМЕНКО. А дальше известное дело. Что нам мать да отец, под венец — и конец!
СКВОРЦОВ. Надо подумать.
ШЕЛЬМЕНКО. И думать нечего. Так испокон веков делали. (Запевает.)
Гусарская баллада № 3.
СКВОРЦОВ. Верно!
Раз девчонок добром не желают за нас отдавать,
Значит, надо нам их, ненаглядных своих, воровать.
Я вот выберу ночь потемней да к любимой пойду,
Да с собой уведу, увезу, утащу, украду.
И помчат, полетят, понесут, понесут кони-соколы,
Волю вольную милой своей припасу, даль далёкую,
Что нам мать да отец,
Под венец — и конец!
Эх, горячая кровь, неуёмная,
Выручай, выручай, выручай, выручай, ночка тёмная!..
Ну на что мне графиня, на что мне, скажите, княжна,
Мне не титул, не деньги, не званье — любовь мне нужна.
Чтоб влюбиться, да так, чтоб вовек на других не взглянуть,
Чтобы в омут любви только с ней, только с нею нырнуть…
И помчат, полетят… (и т.д.)
СКВОРЦОВ. Ай да Шельменко, ай да голова! Дай я тебя расцелую.
ШЕЛЬМЕНКО. Нате, ваш бродь.
СКВОРЦОВ. Ладно, в другой раз.
ШЕЛЬМЕНКО. Опять забудете.
СКВОРЦОВ. Не дерзи! Давай-ка бумаги да чернила. (Шельменко подаёт. У него всегда при себе всё есть. На все случаи жизни. Капитан пишет.) Вот, передай барышне в руки. Да поскорее!..
ШЕЛЬМЕНКО. Попробую.
СКВОРЦОВ. Я тебе попробую! Не передашь — знаешь, что с тобой сделаю?
ШЕЛЬМЕНКО. Знаю. Со мной можно. Я ж простонародие, ваше благородие.
СКВОРЦОВ. То-то же. Ступай выполняй боевой приказ. А я пойду узнаю насчёт лошадей. (Уходит.)
Шельменко, стараясь быть незамеченным, пролезает сквозь дыру в заборе и подкрадывается к показавшейся МОТРЕ.
ШЕЛЬМЕНКО. Здравствуй, чернобровая, здравствуй, краснощёкая! Яблонька-вишенка, козочка-розочка, птичка-синичка, лисичка-сестричка…
МОТРЯ. Хорошо поёте, где сядете…
ШЕЛЬМЕНКО. Рядышком с вами. Не замужем?
МОТРЯ. Пока нет. А что?
ШЕЛЬМЕНКО. А то, что как увидел вас, сразу полюбил навеки! День не сплю, ночь не ем…
МОТРЯ. Короче, что надо?
ШЕЛЬМЕНКО. Руки вашей прошу.
МОТРЯ. Спасибо, что не денег. Всю жизнь мечтала выйти за солдата.
ШЕЛЬМЕНКО. Так я только снаружи солдат, а изнутри вылитый генерал! Да к тому же ещё и денщик!
МОТРЯ. Да какой же из денщика муж получится?
ШЕЛЬМЕНКО. Мировой! Денщик — он же привык выполнять приказы.
МОТРЯ. Чьи?
ШЕЛЬМЕНКО. Начальства. Вот если ты за меня пойдёшь, будешь мной командовать!
МОТРЯ. А ты?
ШЕЛЬМЕНКО. А я тебе буду подчиняться!
МОТРЯ. А не врёшь?
ШЕЛЬМЕНКО. Честное денщиковое!
Я для тебя в лепешку расшибусь,
Я для тебя на части разорвусь!
Первый дуэт Мотри и Шельменко № 4.
ШЕЛЬМЕНКО. Пойми, как только на тебе женюсь,
Тебе навеки сразу подчинюсь.
МОТРЯ. Ужели вправду будешь мне служить?
ШЕЛЬМЕНКО. И днём и ночью, только прикажи!
ОБА. Лететь — стрелой,
Бежать — как ветер,
Молчать — как рыба,
Кричать — как граммофон!
Работать — за троих,
А есть — за семерых,
А пить — за целый полк!
Стоять — как столб,
Сидеть — как пень,
Лежать — да хоть всю жизнь!
Любить — навеки,
Носить — так на руках,
А целоваться — хоть сейчас!
Стирать, готовить, шить, варить,
Подарки каждый день дарить,
Не возражать, не раздражать,
И обожать, и ублажать,
А если надо — хоть детей рожать!
МОТРЯ. Такой бы муж мне подошёл вполне.
А может быть, и впрямь подумать мне?
ШЕЛЬМЕНКО. А что тут думать, лучше не найдёшь,
Я и снаружи и внутри хорош!
ОБА. Стирать, готовить, шить, варить… (и т.д.)
МОТРЯ. Ладно, почти уговорил. Присылай сватов.
ШЕЛЬМЕНКО. Насчёт сватов — всегда готов!.. Только, может, твой хозяин тебя за меня сразу не отдаст, так пусть сначала мой капитан женится на твоей барышне.
МОТРЯ. Барин на это не пойдёт.
ШЕЛЬМЕНКО. А мы его и спрашивать не будем. Барышня убежит с капитаном и обвенчается. Вот письмо к ней, тут написано, когда и куда выходить…
МОТРЯ. Ох ты какой ловкий! Что за радость идти за твоего капитана. Гол как сокол. Ничего нет, кроме эполет. А вот сегодня приедет пан Лопуцковский — вот жених так жених. Говорят, у него денег куры не клюют…
ШЕЛЬМЕНКО. Говорят, что кур доят, а коровы яйца несут. У него, может, и кур-то нет. А вот у нас добра-серебра — не сочтёшь до утра…
Из дома выходит ШПАК, прислушивается к разговору, подкрадывается и выхватывает у Шельменко письмо.