— Эй! — крикнул Чик, вернее, его персонаж Атилла, подъехав к распахнутому центральному входу. — Где хозяин? — кричал специально коротко, односложно, пропуская звук «р». Копировал акцент восточных варваров.
— А ты кто таков? — спросил один охранник.
— Так мы всякому и сказали, — проворчал второй.
Оба в кирасах, шлемах с поножами-наручами. Вооружены листовидными копьями, короткими мечами и овальными щитами. Рядом на скамейке, прислонившись спиной к стене, скучал маг.
— Письмо лично в ‘уки! — Атилла гарцевал на неугомонном вороном единороге. Хороший скакун, из их степей.
Чик точно знал, что Марка нет дома, сам видел, как тот с небольшой охраной ускакал по городскому тракту.
Стражники прыснули в кулаки, но слово взял маг:
— Ты, варвар, мне отдай, а я передам.
— Нет. Сказано — лично в ‘уки!
— От кого письмо? — поинтересовался маг.
— Так я тебе и сказал! Большой человек, го’одской.
— Тогда жди тут, — безразлично сказал маг и отвернулся.
— А что, и подожди, — согласился с магом первый охранник.
— Единорога покажи, — поддержал второй.
Варвар, нахмурившись, долго, около статера, покружился на черном скакуне, и вдруг его лицо просияло.
— Можно ‘абыне отдать. Сказал — можно.
Стражники дружно засмеялись, и первый ответил:
— Не выйдет, варвар, она недавно ушла.
— Куда? — удивился он.
Охранники развеселились еще больше:
— Она, понимаешь, рабыня только хозяина. Не моя, не его, — первый показал на второго, — и даже не твоя! — Закатились с новой силой.
Варвар, нахмурившись еще сильней, сымитировал атаку единорога на смеющегося стражника, встав на дыбы буквально в локте от второго стражника. Те оба мгновенно замолкли, закрылись щитами и ощетинились копьями. Теперь громко рассмеялся варвар.
— Ты вот что, — маг соизволил подняться, — не дури тут. Сказано: хозяина нет, когда вернется — неизвестно, рабыни, как я понимаю, речь идет о той, что в ошейнике… — варвар кивнул, — тоже нет, отправилась погулять в другую сторону. Хочешь ждать — жди, не хочешь — проваливай или мне письмо отдай. — Всадник помотал головой. — Как хочешь, но не шути так больше. Понял? — сказал ну очень весомо.
Варвар фыркнул, в течение двух долгих статеров покрутился в раздумьях и, непонятно что решив, досадливо плюнув, поскакал по тракту в город.
Маг давно наблюдал за его астральным телом. Странно, но варвар был без метки. Потом пригляделся и понял: он посвящен Гидросу. Ясно, Текущие взяли его непонятно где и пристроили для примерно таких вот тупых заданий. Они известные «либералы» и делишки крутят соответствующие. А спросишь напрямую, никто не признается! Была бы его воля… Пылающие и Текущие — давние соперники. Проследил за удалением астрального следа в сторону города и вышел из транса.
Чик доскакал до половины пути и свернул на юг. Его Воронку без разницы где скакать: по твердому тракту или по мягкой траве. По тракту, конечно, быстрее, зато по земле мягче. Чик решил обскакать виллу вне пределов видимости и попытаться найти следы Грации. Как только он услышал, что она ушла в противоположную сторону, то понял — это шанс. Чуть ли не единственный, другого может не представиться. Еле-еле унял расшалившееся сердце, доиграл до конца. Точнее, позволил доиграть Атилле. Андрей заметил, что с игрой друга в разных людей меняется и его астральный облик:
— Тебе просто: сменил образ, и тебя потеряли. Ты совершенно разный в астрале.
— На этом ты задумал «новое заметание следов»? Помнишь, хвастался?
— Не хвастался, а сказал, что есть оригинальная идея, — важно поправил Андрей, — и да, твоя смена следов подтолкнула, но не это основное. Потом расскажу, когда закончу и проверю.
Вдруг сердце Чика почуяло смутную настороженность. «Спокойно, спокойно…» — попытался успокоить сам себя, но не получалось. Наоборот, из неопределенной тревоги выделилась конкретная беда — Грация, с ней скоро случится непоправимое! Воронок вострубил и помчался быстрее ветра, в точности определив направление. Что значит «слияние» при помощи Духа! Единорог поскакал к реке, крутой излучине быстрой Эры. Сердце застучало быстрее, тревога нарастала. «Грация, Грация», — имя с пульсом разносилось по телу, заставляя забыть обо всем…
Вон она!.. Любимая? Да, без сомнения! Стоит, раскинув руки, на самом краю высокого яра.
— Грация! Не надо! Я это, Грация, твой Чик! — Крик получился отчаянным — очень далеко, но девушка замерла. Неизвестно, услышала или подумала, что ей показалось. «Она собралась топиться!!!» — Чик до ломоты в пальцах сжал в принципе ненужные ему поводья…
Откуда такое сильное чувство к практически незнакомой женщине — не задумался.
После лоосалий прошло чуть больше декады. Хозяин привез рабыню на виллу и умотал куда-то обратно в город, оставив без приказаний. Грация воспользовалась нежданной свободой и пошла к высокому берегу Эры. Никто не посмел ее остановить. Идти мили две с половиной, и она шла не торопясь. Не думала ни о чем. Разглядывала окружающий мир и улыбалась. Про себя, на лице застыла маска отрешенности.
Ярко светило солнце, пели осенние птицы, летали, танцуя, насекомые перед спячкой. Поздние бабочки, ленивые шмели и прочие летучие создания словно прощались с уходящим летом. Витали пьянящие запахи близкой реки, слышались слабые ароматы осенних цветов. Теплый летний денек в середине осени.
Грация подошла к крутому яру, глубоко, с наслаждением вдохнула аромат уходящего тепла, раскинула руки и мысленно простилась со всем этим миром. Марк не догадался приказать не топиться, и там внизу ее ждет настоящая долгожданная свобода, надо только сделать шаг. Она давно на это решилась, но, боги, как тяжело его сделать — последний шаг в этом злом, но неожиданно прекрасном мире!
Грация уже медленно поднимала ногу, ставшую будто чужой, как вдруг откуда-то сзади раздался отчаянный крик:
— Грация! Не надо! Я это, Грация, твой Чик!
Она замерла в наваждении. Послышалось? Снова грезы? Неужели вернулись? Но как это больно! Нет, в омут!
Едва не сделала злополучный шаг, как услышала топот единорога, и горячие слова раздались гораздо ближе:
— Грация, остановись! Я за тобой! — Не узнать этот голос было уже невозможно, он абсолютно реален, и она обернулась.
Тот самый варвар, с двумя мечами за спиной в зеленой дорожной тунике, соскочил с вороного единорога и бросился к ней. Ноги сами шагнули ему навстречу. Варвар сжал девушку в объятиях, поднял с земли и крутанулся на месте.
— Грация, — шептал он ей, — я всегда мечтал о тебе, ждал этой встречи, искал и нашел.
Говорил явную ложь, но главное — привести девушку в чувство.
И Грацию прорвало. Лавиной чувств сорвало маску отрешенности, и она разревелась. Ревела навзрыд, обняв своего рыцаря. Постепенно руки ослабевали, и в конце концов она плакала, сидя на коленях, упершись в твердую грудь сидящего варвара. Его туника промокла от слез, а рыдания рабыни превратились в редкие всхлипывания. Он молча гладил ее густые волосы, и она сквозь плачь не проронила ни слова.
— Ой, — Грация отстранилась и потерла ошейник, — зажгло. Меня хозяин зовет. — Последние слова вернули ее с небес на землю. На лицо снова наползла привычная отрешенность, кажущиеся сбывшимися мечты в одночасье рухнули. Нет, лучше в омут! С этой мыслью уже хотела сорваться к реке, но ее остановил совершенно спокойный Чик.
— Хозяин, говоришь, — сказал он и оскалился. Грация вздрогнула от этой улыбки. Перед ней сидел не ее любимый варвар, перед ней сидел расчетливый зверь, который, впрочем, не стал от звериной улыбки более далеким, наоборот, более надежным и сильным. Любимым зверем.
Он взялся за бронзовый обруч, как за обычное кольцо, и вместо жара от ошейника повеяло холодом. И только сейчас измученная девушка обратила внимание, что на варваре нет рабской печати.
— Встань и закрой глаза, — скомандовал и поднялся вместе с ней, не отпуская обруч.
Девушка послушно выполнила приказ.
Снежный Дух закрыл тело рабыни от действия ошейника. Настал черед «ревущего пламени», и он набросился на зачарованную бронзу. Гулким пламенем прошелся по кольцу, но противник был слишком силен. Столкнулись две стихии. Упорядоченная структура Пылающих с паутинными нитями Лоос и огненный Дух. Никто не мог взять вверх. Дух превосходил умом и волей, амулет — правильно уложенной Силой. Кольцо раскалялось все сильнее и сильнее, и скоро холод не сможет защитить нежную человеческую плоть, хотя умный пламенный Дух брал верх, но время…
Чик решил по-своему, как в свое время Александр Македонский: одним махом разрубил горячим Ремом этот «гордиев узел». Самым кончиком клинка, не поцарапав шею девушки. Мгновенно вернул меч на место и двумя руками разжал мягкое раскаленное бронзовое кольцо. Смял его в комок и швырнул в реку. Через пять секунд послышалось короткое шипение и всплеск.
— Все, Грация, ты свободна. Садимся на Воронка и скачем отсюда.
Девушка провела рукой по непривычно голому горлу, передернула плечами:
— Как мне было холодно. А он нас двоих унесет? — Своей свободе не удивилась ни капли, с Чиком так и должно было быть.
— Да он пятерых унесет! — весело сказал Чик и тихо свистнул, подзывая единорога.
Богиня удачи в который раз повернулась к Чику лицом. На чистое небо набежали тучки. Слились в две большие, потемнели. Сверкнула молния, грянул гром, и землю залило потоком воды, смывая следы беглецов. Стоит задуматься, но разве сейчас до этого? Простая случайность.
Воронок летел как ветер, но не смог уйти от дождя. Парень лишь сильнее прижал спину девушки к груди и склонился над ней, закрывая собой от упругих струй. Скоро теплый ливень перешел в мелкий холодный осенний дождь.
Чик один завел единорога в конюшню, а дальше они бежали вдвоем. Грация весело наступала в лужи, смеялась от счастья, не думая ни о чем. В номере таверны, промокшие до нитки, скинули с себя все, залезли под покрывало и…
— Я не могу, Чик! — Девушка со страхом отстранилась от кавалера. — Он замер. — Не могу, — повторила шепотом, захотела заплакать, но не смогла. Глаза оставались предательски сухими. Лежать голыми рядом, греть друг друга, хотеть и… — У меня до сих пор перед глазами стоит хозяин. Марк, — с трудом выдавила из себя Грация и зажмурила глаза. «Боги! Он меня выгонит — и будет прав! Но как я люблю его!!! Выгонит, выгонит…» — вертелось в голове, как заезженная пластинка.