в пятницу, то только свои. Тогда, возможно, идея Николая не так уж безумна, вернее, именно безумна, потому что гениальна. - Эврика!- Арслан даже вскочил.- Как я сразу не подумал. Если у Сытиной чужой сейф, то ключи не подойдут. Скорей в институт!…» Он молниеносно оделся и стремительно вышел из кабинета.
… Ключи от сейфа Сытиной, находившиеся у Туйчиева, легко открыли замок взломанного сейфа и секретер. Значит, подмены сейфа не было, но он не знал: радоваться или огорчаться этому. Отбрасывая версию о подмене, надо дать объяснение ряду теперь непонятных фактов, которые так удачно вписывались в нее. Чтобы окончательно рассеять все сомнения, Арслан решил тут же проверить два обстоятельства: во-первых, нет ли в институте сейфов, у которых одинаковые ключи; во-вторых, соответствует ли инвентарный номер взломанного сейфа тому, который значился за сейфом Сытиной.
Роза Шакировна Абдуллаева, пожилая, страдающая одышкой женщина, работала заведующей отделом института со дня его основания и по праву считала, что в ее хозяйстве полный порядок. Из большого несгораемого шкафа она не без труда вынула ящик с контрольными ключами.
- Разрешите, я помогу,- предложил Туйчиев, но она жестом остановила его, давая понять, что это ее работа. - Вот, пожалуйста,- она открыла крышку ящика и, тяжело дыша, села. Порядок действительно был идеальный: ключи лежали в секциях, на которых значились номер кабинета или название лаборатории. К ключам прикреплены бирки с теми же данными. Арслан вынул из папки ключи от сейфа Сытиной и начал сличать их со всеми находящимися в ящике ключами. Лишь единожды ключи совпали. Арслан посмотрел на бирку и понял: перед ним лежали контрольные ключи от сеифа Сытиной.
- Роза Шакировна, покажите мне, пожалуйста, инвентарную книгу сейфов.
- Хорошо,- кивнула она. Поставила ящик на место, закрыла несгораемый шкаф, отдышалась и, достав из сейфа конторскую книгу, протянула ее Арслану.
«К сейфу Сытиной прикреплен металлический ярлык с выбитым инвентарным номером 628. Посмотрим, это в книге.- Туичиев начал ее листать.- Ага. Вот. 628. Кабинет Сытиной».
Совпадение ключей и инвентарного номера можно было расценить только однозначно: в кабинете Сытинои находился ее собственный сейф. Подмена сейфа отпадала.
«Версия «похожести» не подходит,- размышлял Арслан, возвращаясь в управление.-Видимо, ей не хватило безумности,- усмехнулся он.- Собственно, ничего удивительного в этом нет. Уж слишком она необычна, хотя и позволяла увязать отсутствие следов термического способа взлома сейфа. Что взамен? Как всегда - поиск. И прежде всего нужно разобраться с ключом к секретеру. Надо поторопить ребят с экспертизой».
Дик стремглав вбежал в подъезд, перелетая через две ступеньки, проскочил мимо своей двери, остановился лишь на следующей площадке и позвонил.
- А, пятнадцатилетний капитан!- обрадовался старый моряк, широко распахивая дверь. - Флинт, на место! Заходи. Я вот тут в полумраке музицирую. Ты когда-нибудь слышал… Впрочем, откуда ты мог слышать… Он подошел к пианино, сел и тихо запел:
Девушку из маленькой таверны
Полюбил угрюмый капитан,
Девушку с глазами дикой серны,
И с улыбкой, свойственной детям.
- Браво, Всеволод Александрович!- захлопал в ладоши Дик.- Еще, пожалуй ста, я и не подозревал, что вы умеете играть, думал, так стоит, для красоты.
- А не слишком старомодно? - улыбнулся уголками губ Лиговский. - В наше время можно такое исторгать? Можно.
- Ну, разве еще один куплет, не больше.
Полюбил он пепельные косы,
Алых губ нетронутый коралл,
В честь которых грубые матросы
Выпивали не один бокал…
- Ты слышишь: выпивали,- хозяин встал, закрыл крышку.- Что мы будем выпивать: чай, кофе? У этой! песни печальный! конец: девушка бросилась в море с маяка.
- Кофе. Вы знаете, что влечет к вам мальчишек?
- О, у меня слишком мало достоинств, чтобы долго отгадывать, какое из них тебя привлекло… Они прошли на кухню.
- Равноправность отношений. Ведь я для вас не ребенок, правда?
- Тебе с лимоном? И без сахара? Оказывается, пес обожает лимоны. Слышал что-нибудь подобное? Не мешай, Флинт! Сей час дам.- Лиговский поставил кофей ник, внимательно посмотрел на юношу, прищурился.- Между нами, ты прав. Многие наши беды корнями уходят в менторство и назидательность. Разумеется, я не против воспитания, а лишь за то, чтобы обращаться с юношами, как со взрослыми. От этого выигрывают обе стороны, а положительное воздействие многократно возрастает. Более того -существует обратная связь. Такое отношение благотворно сказывается и на нас, более взрослых. Еще кофе?
- Полчашки. Спасибо.- Дик допил кофе, потрепал за ухо заскулившего от невнимания Флинта.- Вы сказали о себе «более взрослых». Значит ли это, что мы -тоже взрослые, только менее?
- Разумеется, я готов признать вину старших: мы слишком много времени отводим на подготовку вас к жизни. Десять лет школы, пять - институт. И после всего еще три года -молодой специалист, не тронь его, уволить нельзя, он пока не очень взрослый! В рамках того, увы, непродолжительного времени, которое отведено нам на житие,- это роскошь непозволительная.
Они перешли из кухни в комнату, хозяин раскурил трубку, опустился в кресло. Дик примостился на диване.
- А знаешь ли ты,- продолжал Лиговский,- какое десятилетие жизни определяет путь человека и формирует его как личность? Может быть, третье? Или четвертое? Чепуха. Второе! Да, да, именно второе. Самый трудный, самый опасный период, наполненный значительными событиями.- Он встал и подошел к окну, приоткрыл форточку. В комнату проник морозный воздух. - Отрочество - это не преддверие жизни, как мы, к сожалению, приучили вас думать. Это сама жизнь со всеми ее радостями и горестями, надеждами и разочарованиями, любовью и ненавистью, мужеством и трусостью, состраданием и равнодушием, скромностью и зазнайством, добротой и жестокостью, жаждой познания и муками творчества.
- Всеволод Александрович, умоляю вас, повторите все это моей маме - она не подозревает, что я уже сформировался, и посягает на мою свободу… - Дик помолчал немного и продолжал: Но ведь на юношеском пути много подводных рифов и вероятность ошибки не так уж призрачна. Да и кроме того, согласитесь, нам бывает трудно ориентироваться: существуют ножницы между тем, что говорят в школе, в институте, и реальностями жизни. Наш сосед, Аркадии Семенович, любит повторять: «Вы верите в счастье, а я верю в судьбу», иными словами, нужно верить не в то, что говорится на нашей планете, а в то, что на ней делается.
- Ну, во-первых, относительно ошибок. Взрослые тоже имеют на них право,-возразил хозяин.- Они совершаются людьми до смертного часа и уже хотя бы потому не могут являться прерогативой юных. Более того,- он подошел к книжному шкафу, вынул книгу.- Послушай, что писал Лев Толстой: «Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие - душевная подлость».- Он поставил книгу на место.-Следовательно, кто не ошибается, тот не живет правдивой жизнью. Теперь, касательно ножниц. Все это ерунда, вопрос стоит однозначно: есть ли у тебя душевная зрелость, внутренние нравственные устои, которые помогают выбирать правильный путь, или ты не имеешь стержня!
- Да поймите, Всеволод Александрович, нравственные проблемы выбора для молодежи не всегда зависят от устоев. Разве время как категория не диктует выбор? Достаточно вспомнить воину, когда выбора не было,- все на фронт.
- Неправда, выбор всегда есть: можно было стать героем или трусом. И наш массовый героизм являлся лишь результатом правильности-выбора между свободой, Родиной, с одной стороны, и фашистским ярмом - с другой.
Почему эксперты не дали заключение, что секретер открывался путем подбора ключей? Арслан считал: такой вывод мог снять целую серию вопросов, ответить на которые он не мог. Но заключение экспертизы звучит категорически: «Исследуемый замок секретера сей фа не открывался никакими иными ключами путем подбора или отмычками, а открыт ключом, принадлежащим данному замку». Как ни старался Арслан, загадка секретера для него оставалась неразрешимой. То, что в пятницу вечером Сытина закрыла его на замок, подтверждалось показаниями не только Сытиной, но и Ахмедовой. Это обстоятельство следовало считать доказанным: ни Сытиной, ни Ахмедовой не было смысла говорить неправду. Оба ключа от сей фа находились у Сытиной в одной связке, поэтому, если к кому-либо и попали они, то только вместе. И все же передняя стенка взломана, а секретер открыт своим «родным» ключом.! Все это противоречило здравому смыслу, не укладывалось своей логичностью ни в какие построения.
Раздумья Арслана прервал приход Соснина. Не начиная разговора, он лишь бросал на друга загадочные взгляды. Поведение Николая свидетельствовало о том, что ему удалось подтвердить свои предположения.
Обычно в таких случаях Арслан предлагал ему высказываться, пока эти новости не начали сами выплескиваться наружу.
Однако Арслан молча курил: не хотелось вступать в игру. «Он хочет наверняка сразить меня какими-то новыми фактами по версии «похожести»,- думал Арслан,-и не подозревает о том, что я ее похоронил».
- Ты чего такой минорный?- первым прервал молчание Николай, искуривший к этому времени уже половину сигареты.- Что, траур?- бодро спросил он.
- Угу,- буркнул в ответ Арслан.
- По ком же?- Николай явно не терял хорошего расположения духа.
- По одной версии.
- Уж не по версии ли «похожести»?
- Точно. Я уже и реквием исполнил.
- Рано хоронишь ее, она себя еще не исчерпала.
- Ладно, выкладывай, с чем пришел…
- Не бойся, не взорвусь,- весело перебил его Николай.- А теперь слушай. Похожие
сейфы в институте… - он сделал небольшую паузу для эффектной концовки,-есть. И целых два.