имно, чтобы Стайлу не удалось его опознать? Опять же, не исключено, поскольку некоторые адепты об этической стороне своих деяний задумывались редко, но маловероятно, потому что они уже получили, что хотели, и вскоре им достанется всё. Они уже склонили чашу весов в свою сторону, предоставив Машу с Флетой убежище. Теперь Маш с Бэйном — оба — вынужденно действовали в их интересах; с помощью магии на Фазе, научными методами — на Протоне. Выгода враждебных адептов росла по экспоненте. Стайл со своими союзниками ничего не могли с этим поделать. Им оставалось лишь выжидать.
С чего бы врагам пытаться его убить? Подлый удар в спину только возмутит его сторонников и толкнёт их на отчаянные меры, что, в свою очередь, ничего не изменит.
Грифон тем временем приближался, сокращая расстояние между ними.
— Нейса, мне точно следует вмешаться, — сказал Стайл.
Но упрямство кобылки не знало границ; она хотела справиться с проблемой самостоятельно. Нейса направлялась к Ущелью, жуткому месту с кучей трещин в земле, где жили демоны. Она уже поступила так в их первую встречу, пытаясь напугать его и вынудить расцепить руки-ноги; но ведь на крылатого преследователя это не подействует? Поскольку Стайл и сам толком не знал, что предпринять, он позволил кобылице попробовать; если грифон всё-таки на них нападёт, Стайл пробудит чары, которые заставят отступить даже адепта. Правда заключалась в том, что в одиночку адепты, обладая примерно равными силами, сражаться друг с другом не могли. Ещё одна достойная причина придерживаться договора; насилие не окажет должного эффекта.
Тень чудовища уже легла на них, и сам грифон пошёл на снижение, выставив когти вперёд. Стайл приготовился вызвать чары, но придержал заклинание, чтобы не обидеть Нейсу, столь очевидно усомнившись в её возможностях. Она, наконец, добралась до Ущелья; копыта поднимали целые облачка пыли на узоре из мелких трещин. Трещины ширились, превращаясь в щели, а те — в глубокие расщелины, уходящие к самому центру взгорья.
Вскоре шаги Нейсы превратились в короткие, а затем и в длинные прыжки. Провалы под ногами теперь были больше, нежели участки земли между ними, и чем дальше — тем сильнее развивалась эта тенденция. Слухи об Ущелье ходили самые печальные и ужасающие. По нему можно было пройти, но лишь петляя по чуть заметной тропе-лабиринту, и отнюдь не наугад. Грифон кружился над их головами, словно бы сомневаясь, как лучше поступить. Возможно, он просто не был знаком с окрестностями. Затем он сложил крылья и камнем устремился к ним.
Нейса, к изумлению Стайла, скакнула прямиком в одну из расщелин. Вокруг них вздыбились каменные стены, и миг спустя они уже были под землёй, где грифону вследствие размаха крыльев их было не достать. Нейсе удалось от него спрятаться!
Но какой ценой!.. Теперь они очутились среди хозяев этих владений — демонов, недружелюбно настроенных и к людям, и к единорогам. Чтобы избежать острого рога, они нырнули в один из подземных проходов, но лишь позволяя Нейсе миновать их; потом демоны сомкнули свои ряды за спинами путников. Разумеется, она могла преодолеть это препятствие и вырваться с другой стороны Ущелья — но над ним уже вновь кружил грифон, явно ожидая, пока Стайл с кобылкой появятся на виду. Неужели они угодили в ловушку?
— Попробуй пробить их защиту, а на выходе из дальнего конца Ущелья я наброшу на грифона чары, — предложил Стайл. — Здесь точно не обошлось без вмешательства адептов, так что…
Она ответила нотой согласия. Обоим было известно, что медлить в Ущелье непозволительно, поскольку демоны могли окружить их со всех сторон и установить барьер, преодолеть который не по силам даже единорогу. Затем им пришлось бы сражаться с демонами, устроив в их жилище переполох, а тем это вряд ли понравилось бы. Если они пока не сориентировались, то потому лишь, что незваных гостей не ждали, и пока ещё Нейса имела возможность вынести Стайла на себе галопом наружу.
Миновав нижнюю точку Ущелья, они начали постепенный подъём — к выходу у дальнего края. Стайл наблюдал за грифоном, готовый набросить парализующие чары, едва их головы окажутся в зоне его видимости.
Внезапно Нейса споткнулась и сбилась с шага на хромоту. Стайл почти сполз с её спины, не успев отреагировать; отвлёкшись на грифона, он не заметил препятствия впереди. Теперь его взор вернулся с небес на землю — но впереди уже ничего не было.
Демоны окружали их, выбегая и выпрыгивая из всех возможных щелей. Уж для них-то видимая беззащитность жертв сюрпризом не стала!
— Нейса… что случилось? — крикнул Стайл, спрыгивая наземь. Он видел, что кобылица подрагивает от боли.
Она видоизменилась, превратившись в женщину его возраста, миниатюрную, хорошо сложенную и привлекательную, но чьи виски уже посеребрила седина, как и до этого — гриву.
— Разбила… — выдохнула Нейса, и её лицо исказилось от боли.
Теперь он увидел, как неловко, на весу, она держала руки. Пальцы синели и стремительно опухали в суставах. Ноги тоже отекли. Нейса попала в беду.
— Превращайся в светлячка, — велел Стайл. — Так ты снимешь нагрузку с конечностей.
Но демоны были уже близко и несли с собой сети; к такому варианту развития событий они тоже подготовились.
Стайл вздохнул. Он знал, что начинать переговоры с этими конкретными демонами нет смысла. Придётся отпугнуть их при помощи магии. Он набрал в лёгкие побольше воздуха…
И демоны застыли на своих местах. Стайл подавился; сработала не его магия. Очень мощная… но чья? Кто им помешал?
Грифон приземлился прямо перед ними и превратился в молодого человека — лохматого, но симпатичного.
— Бэйн! — издал возглас радости и облегчения Стайл.
— Нет. Я Маш, — отозвался тот. — Прости, не хотел загнать вас в Ущелье. Вижу, Нейса нарвалась на проклятье демонов. Это моя вина, и я всё исправлю.
— Маш! — повторил Стайл. Обычно он мог их различить, хотя они и пользовались одним телом на двоих; отличались манеры. Враги ненадолго отвлекли его и притупили восприятие. — Почему ты нас преследовал?
— Тебя трудно найти, Адепт, — улыбнулся Маш. — Другие адепты наблюдают за тобой, конечно же, но я никогда не задавался целью тебя выследить. Предпочитаю разыскивать кого-либо сугубо в случае нужды. Вот я и принял облик, который ты точно счёл бы для Фазы инородным. Но потом ты вовлёк меня в игру, и я вынужденно играл по твоим правилам. Я не осознавал, что это представляет опасность и для Нейсы.
В игру! Стайл понял, что поступил глупо; надо было расчитать последствия. Пропел бы он заклинание установления личности вместо того, чтобы позволить Нейсе бежать…
— Госпожа Нейса, если позволишь… — начал Маш. Та немедленно выпрямилась, боль исчезла, руки и ноги приняли прежние очертания. Робот-адепт освободил её от мук, не показывая никакого очевидного способа применения магии; ни напевов, ни жестов. Такой мощи Стайлу оставалось лишь позавидовать. Первоначально Маш являлся в магии полным профаном, и его заклинания оборачивались не тем, что требовалось, но после того, как Красный Адепт поработал вместе с ним над Книгой Магии, он стал могущественнейшим из всех адептов, включая Бэйна. И он бы принял сторону Стайла — не отрекись тот от них с Флетой столь легкомысленно.
Нейса вновь приняла своё истинное обличье, и Стайл взобрался на её спину. Они проследовали прочь из Ущелья. Маш ожидал их у края.
— Я думал, мы не общаемся, — с улыбкой кивнул ему Стайл, когда они подошли достаточно близко. — Разве ты не на стороне противника?
— Стал бы я по другую сторону баррикады, появись возможность прожить последние пять лет заново?
— Нет. — И в самом деле, главную причину противостояния Стайла отношениям Маша с Флетой аннулировали последующие события. Он отчаянно нуждался в наследнике с потенциалом адепта и потомством, тоже обладающим надлежащими способностями, которое держало бы врагов в узде. Стайл считал, что у человека и единорога общего потомства быть не может, а робот не способен стать адептом. Если бы он предвидел будущее, то встретил бы Маша с распростёртыми объятиями, приветствуя юношу, как спасителя, вместо того, чтобы гнать его обратно на Протон.
— Я дал слово — так же, как и Бэйн, — напомнил Маш. — Мы сделали бы иной выбор, поскольку всё ещё питаем к тебе симпатию, но наша клятва священна, поэтому мы действуем в пользу враждебных тебе адептов. Они знают, что мы достойны доверия, и предоставили нам полную свободу.
— Я сам виноват, — с грустью признал Стайл.
— Но у тебя тоже есть преимущества, — продолжал Маш. — Всё это удерживает их от применения силы против тебя, а дети могут спокойно навещать тебя и Гражданина Голубого. Также мы работаем над тем, чтобы провести смену власти как можно более гладко. Статус единорогов, оборотней и вампиров охраняется. Катастрофы не произойдёт.
— Но стоит адептам обрести эту власть, будут ли они придерживаться данных гарантий и дальше? — мрачно поинтересовался Стайл.
— Прозрачный будет.
— Как долго он продержится у руля, когда остальные перестанут нуждаться в его лидерстве?
— Это не наше дело, — нахмурился Маш.
— Но моё. Всем нам известно, в чьих интересах я действовал, тогда как деятельность враждебных адептов непредсказуема. Едва исчезнет сдерживающий их ограничитель, они станут опасны для Фазы.
— Меня связывает обещание, — вздохнул юноша. — Я бы не направил свою силу против тебя, даже по приказу адептов, но до определённых пределов они могут получать выгоду от моего контакта с Бэйном. Думаю, честно будет сказать, что выгода существенная.
— Превосходит все ожидания, — подтвердил Стайл. — Если мне не удастся остановить это всё в ближайшем будущем, я потеряю надежду на счастливый исход.
— Без комментариев.
Разумеется, комментировать Маш не мог. Он знал, что его действия склонили чашу политических весов на Фазе в пользу адептов, и враждебные граждане на Протоне тоже от них выигрывали, но был связан собственной клятвой. Естественно, Маш надеялся, что Стайлу удастся найти способ каким-то образом обойти внезапное преимущество на стороне врага, но сомневался, что это вообще возможно. Таким образом события повлияли на их жизни.