Секретарша неохотно достала портативную голо-камеру.
— Можешь предположить, к кому отправится эта запись? — спросил Пурпурный.
Пленница молчала.
Ну, оставалось надеяться на то, что угрозы повлияли больше, чем казалось. Девочка была крепким орешком, вопреки его ожиданиям. Пурпурному очень хотелось, чтобы она перешла в его команду!
— Это просто предупреждение, — сказал он. — Ты будешь сотрудничать или испытаешь на себе то, что не понравится ни тебе, ни твоей семье. Подумай об этом до моего возвращения.
Выключив летаргическую коробочку, он ушёл.
Закрыв за собой дверь, Пурпурный направился в офис. На главном экране было лицо Нипи; он поместил её под постоянное наблюдение. Портативная камера была фальшивой. Теперь он посмотрит, возымела ли его маленькая демонстрация нужный эффект.
— Как ты с ним живёшь, Цеце? — спросила девочка, слезая со стола.
Секретарша понурилась.
— Я не имею права ему возражать. Я не знала, что он использует меня таким способом, но остановить его не могу. Умоляю, подчинись, чтобы тебя не обидели!
Именно эти слова он и желал от неё услышать. К счастью, Цеце не отличалась умом и сообразительностью, чтобы проникнуть в его замыслы.
— Разве ты не поможешь мне сбежать? — удивилась Нипи, играя с летаргической коробочкой.
— Я не посмею! Даже если бы решилась, всё под охраной! Тебе не выйти из этой комнаты без того, чтобы он не проведал. Как и мне!
— Я так и думала, что ты тоже чувствуешь себя пленницей, — кивнула девочка. Вплотную занявшись устройством, она сменила настройки.
Цеце обмякла. Нипи знала, что настроить его можно на каждого, кроме гражданина, и теперь поймала волну секретарши.
Пурпурный гордо взметнул в воздух кулак. Ребёнок заглотил наживку!
Обойдя стол, девочка взяла Цеце за руку, и та без сопротивления последовала за ней.
— Ложись, — сказала Нипи, подведя её к кушетке. — Спи и ничего не бойся.
Цеце легла и послушно закрыла глаза. Почти мгновенно её дыхание изменилось на ровное и глубокое.
Очевидно, Нипи уже успела изучить комнату, поскольку дальше действовала без колебаний. Подтащив лёгкий стул к стене под вентиляционным отверстием, она взобралась на него. Теперь, встав на цыпочки, пальцами одной руки она могла дотянуться до решётки.
Некоторое время Нипи продолжала стоять на стуле, ощупывая железные стержни. Её тело медленно утрачивало формы: ноги со ступнями превратились в капли, которые втянулись в основную массу. Другая рука последовала их примеру. Затем вся эта масса переместилась к держащейся за прутья вентиляции руке и протекла сквозь решётку. Теперь растаяла и вторая рука, несколько секунд спустя влившаяся туда же.
Пурпурный понял, что амёба собирается путешествовать по трубе, подобно гигантскому слизню. Он улыбнулся. Нипи его не разочаровала! Неужели она действительно полагала, будто он позабыл о её природе? Насилие, естественно, ничего для неё не значило, ведь она обладала способностью растворить своё тело таким образом, чтобы ничего не чувствовать. Девочка отлично сыграла свою роль и теперь вела себя, согласно его плану. Она откликнулась на его угрозы попыткой побега.
Жаль, что не получится досмотреть представление, но Пурпурного ждали другие дела. Ворча себе под нос, он покинул офис.
Гражданин Голубой прибыл в назначенное место для церемонии со своими механическими женой и сыном. Он был в своём обычном одеянии под стать имени, тогда как остальные двое одежды не носили, поскольку являлись рабами. Гражданин Пурпурный вошёл как раз вовремя, сразу после Гражданина Бежевого. Больше ничего не требовалось; голо-запись ознакомит другие заинтересованные стороны с протоколом.
— Я готов приступить, — сказал Пурпурный.
— Мы ждём Гражданина Прозрачного, — ответил Голубой.
— Разве вы не слышали? Сейчас он болен. Таким образом, формальность возложили на меня. Можете начинать.
— Насколько я понимаю, он болен из-за газовой бомбы, пронесённой в его офис, — ровно отозвался Голубой. — Думаю, нам следует отложить церемонию до его выздоровления.
— В предыдущий раз ты отложил её под предлогом пропавшего — благодаря твоему попустительству — ребёнка, а сейчас собираешься воспользоваться отсутствием Прозрачного?
Голубой заколебался. Обстоятельства ему явно не нравились, но он мог выразить лишь фигуральный протест, поскольку его силы на турнире проиграли.
— Кто бы говорил… — пробормотала женщина-робот.
— Не припомню, чтобы слово давали машинам, — презрительно поморщился Пурпурный, не преминув при этом бросить оценивающий взгляд на её грудь. Какое он испытал удовольствие, победив её в игре!
Голубой не стал выказывать раздражения.
— Тогда давайте приступим. — Он обернулся к устройству, указывающему на присутствие Оракула. — Оракул, ты присутствуешь?
Над устройством появилась небольшая голограмма: вращающаяся световая спираль.
— Да, Гражданин Голубой.
— Моя сторона принимала участие в игре против враждебных граждан. Ставками являлись контроль доступа к Оракулу и Книги Магии на Фазе. Враждебные граждане победили. Согласно договору, теперь я передаю тебя, Оракул, в их владение, и ты должен выполнять их приказы. Представителем их стороны сегодня выступает…
— Гражданин Пурпурный, — сказал Пурпурный.
— Гражданин Пурпурный, — повторил Голубой. — Отныне ты будешь отказывать в выполнении приказов мне и моим союзникам. Ты согласен?
— Неудачный расклад, — отметил Оракул. — Враждебные граждане уничтожат планету.
— Ты согласен? — потребовал ответа Пурпурный.
— Я согласен, — откликнулся тот. — Я могу лишь выполнять указания.
— Тогда ты будешь отвечать мне вплоть до дальнейших моих указаний. Только мне или Гражданину Бежевому, который отныне будет с тобой работать.
— Гражданин Пурпурный и Гражданин Бежевый включены, — согласился Оракул, и спираль растворилась в воздухе.
— Теперь что касается контакта с Фазой… — продолжал Пурпурный.
— Маш будет служить вам, как прежде, — проговорил Голубой. — И Бэйн, когда они сменятся.
— Я так не думаю.
Голубой посмотрел на него.
— Они потребуются тебе для контакта.
— Предпочитаю воспользоваться услугами девочки Нипи, — покачал головой Пурпурный. — Её связь с двойником более прочна, и она лучше отвечает нашим интересам.
— Подобное даже не обсуждалось! — рявкнул Маш.
— Условие звучало так: будет обеспечено средство для контакта между измерениями, — усмехнулся Пурпурный. — Уточнений не было. Таким образом, подобная опция рассматривается. Мной. Ребёнок станет нашим инструментом для установления и поддержания прочной связи между Протоном и Фазой. Поскольку она уже находится в моих владениях, больше ничего и не требуется. Протокол завершён.
— Чудовище! — крикнула механическая женщина. Да, многое она переняла у людей.
— Сомневаюсь, что Нипи будет на тебя работать, — сказал Голубой.
— Скоро будет.
— Вряд ли ты удержишь её в плену надолго, — вступил Маш. — Она оставалась у Гражданина Прозрачного, зная, что является частью ставок; в случае нашей победы её обещали вернуть. Она не пыталась сбежать, не желая мешать нашей договорённости. Но Нипи никогда не соглашалась стать вашим постоянным контактёром. Теперь она почувствует себя свободной от обязательств и сбежит.
— Позволь показать тебе её нынешнее положение, — не без удовольствия предложил Пурпурный. — Оракул, настройся на мой офис и покажи девочку Нипи.
Мгновение спустя перед ними возникло изображение: бутыль, из которой торчала голова Нипи. Остальное содержимое являлось протоплазмой.
— Как видите, она и впрямь в плену, — улыбнулся Пурпурный. — Из этой бутыли ей не выбраться, можете мне поверить. Сейчас воздух и температура её устраивают, но не обещаю, что так будет долго продолжаться. Думаю, она согласится на сотрудничество.
— Сомневаюсь, — откликнулся Маш, контролируя свою реакцию. — Она знает, что ты рискуешь, причиняя ей вред. Если она утратит мозговые функции, тебе это пользы не принесёт.
— Вижу, ты не совсем понимаешь ситуацию, — покачал головой Пурпурный. — Если девочка утратит свои мозговые функции, вы должны будете обеспечить другой инструмент для контакта. Так что склонить её к сотрудничеству и в твоих интересах тоже.
Переваривали они это долго. Они знали, что Пурпурный без колебаний возьмётся за пытки ребёнка. Всё, что от него требовалось: постепенно нагревать бутыль. Подобно млекопитающим, высокие температуры амёбы переносили плохо.
— Дай мне с ней побеседовать, — попросил Голубой.
— Установи связь, Оракул.
— Связь установлена, — доложил тот.
— Нипи, — позвал Голубой.
Голова девочки поднялась.
— Дедушка Голубой!
— Мы надеялись, что ты к нам вернёшься. Вместо этого Гражданин Пурпурный собирается использовать тебя для контакта с Фазой. Думаю, для всех будет лучше, если ты согласишься.
— Ты хочешь сказать, что не сможешь вытащить меня отсюда? — уточнила она.
— Пока нет.
Девочка выглядела так, будто готова была разреветься.
— Я сделаю это, дедушка. Но сбегу, предоставься такая возможность.
— Достаточно, Оракул, — велел Пурпурный, и голограмма исчезла. — На этом объявляю наше дело закрытым. — И они с Бежевым ушли, оставив за спиной опечаленных противников.
Теперь наступил подходящий момент, чтобы использовать Нипи для получения ключевой формулы из Книги Магии на Фазе и начать своё возвеличивание. Богатством можно было разрушить влияние Голубого, но это заняло бы время, и не исключено, что у того в запасе ещё остались направленные против него хитроумные трюки; в конце концов, сейчас Маш с Бэйном работали на него. Поэтому он удивит их снова, выведя Голубого из строя прямо сейчас иным способом. С долей удачи Пурпурный успеет до того, как очнётся Прозрачный, завершив переворот.
Он уже изучил способности девочки Нипи, предвосхищая её появление в своих апартаментах. Она была гораздо многогранней, чем считало большинство. Могла принять фактически любое обличье: от жидкости выбранного цвета до металла. На это требовалось время; превращение во что-нибудь новое занимало несколько часов, в уже знакомое — меньше часа. Стоило ей сменить облик, и она могла поддерживать его сколь угодно долго при условии, что оставалась в сознании. Уснув, Нипи возвращалась к первоначальной форме большой капли — в точности, как её инопланетянка-мать. Но она не являлась копией Агапы, ведь в её роду теперь был робот, так что при желании девочка могла имитировать природу машины. Вот почему ей удавалось скрываться столько времени; она одурачила их, замаскировавшись в Аварбота и выполняя за него работу на отлично.