– Совершенно верно! – Ясуда пересел на диван, чуть наклонился вперед. Это было под вечер. Я ехал в Камакуру, и две официантки «Коюки» провожали меня. И вдруг на противоположной платформе я увидел Саяму-сана и Отоки-сан, они собирались сесть в экспресс. Я показал их женщинам. Вот уж не представлял, что между ними была близость! Я еще подумал тогда, как все-таки тесен мир, – Ясуда немножко сощурился, очевидно, дым попал в глаза. – Да-а, не знали мы тогда, что это их последний путь. Очень, очень жаль. Как видно, в любви тоже нельзя заходить слишком далеко.
Когда Ясуда улыбался, его глаза делались еще более приветливыми.
– А Саяма-сан не бывал в «Коюки»? – спросил Михара.
– По-моему, нет. Я сам часто бываю в этом ресторане, ну, понимаете, деловые встречи и все такое… А вот Саяму-сан не успел пригласить. Ведь если угостишь чиновника, разговоров потом не оберешься. Ха-ха… Я говорю это не потому, что вы из департамента полиции. Ведь и так министерство… горит… из-за этого самого дела о взяточничестве.
– Существует предположение, что Саяма покончил с собой, чтобы выгородить начальство. Возможно, Отоки, любя его, решила разделить с ним смерть. Что вы об этом думаете?
– Вот уж не знаю! – Ясуда развел руками, словно говоря: «Это уж, мой дорогой, твоя область». – Единственно, что меня поражает во всей этой истории, так это то, что между ними была такая сильная любовь.
– А саму Отоки вы хорошо знали?
– Ну, поскольку она была вроде как бы моей дежурной официанткой в «Коюки», то, конечно, хорошо знал. Но, так сказать, без нюансов. Только в пределах ресторана, а так – никаких отношений не поддерживал. Выходит, и знал и не знал. Действительно, ведь мне и в голову никогда не приходило, что Саяма-сан ее любовник.
Михара задал еще один вопрос, очень важный:
– А в Камакуре вы часто бываете?
Ясуда улыбнулся.
– Бываю. У меня жена в Камакуре.
– Ваша супруга?
– Да. У нее больные легкие. Она давно живет там. Снимаю для нее отдельный домик, у храма Гокуракудзи. Она лечится. Ей прислуживает старушка. Я езжу туда примерно раз в неделю.
– Я вам очень сочувствую… – сказал Михара.
В ответ Ясуда слегка поклонился, выражая благодарность. Михара лихорадочно думал, какие еще вопросы следовало бы задать. Но как будто спрашивать больше было не о чем.
– Простите, что отнял у вас столько времени, – сказал, поднимаясь, Михара.
Ясуда тоже встал.
– Ну что вы! Жаль, что ничем не смог быть вам полезен. Пожалуйста, если понадобится, заходите в любое время.
Ясуда приветливо улыбался. Его большие глаза слегка сузились, но сияли еще ласковей.
«Ясуда знает о четырех минутах, – думал Михара, выходя из конторы, – он постоянно ездит к жене в Камакуру и хорошо знает расписание. Во всяком случае, вполне вероятно, что он знает об этих четырех минутах».
2
Вернувшись в департамент, Михара побеседовал со своим начальником. Это даже нельзя было назвать докладом. Просто рассказ о четырех минутах. А заодно и о Тацуо Ясуде.
Инспектор оживился, что случалось с ним не очень часто.
– Оч-чень любопытно, очень! – Он побарабанил пальцами по столу. – Вот оно, оказывается, как бывает, а мы-то и не замечали.
Михара, поощренный такой заинтересованностью, вытащил из кармана свою схему. Инспектор Касаи взял ее и стал внимательно изучать.
– Н-да, все ясно. Молодец, что догадался!
Михара промолчал и подумал, что его заслуга невелика. На это намекнул ему сыщик Торигаи из управления полиции Фукуоки.
– Весь вопрос в том, случайно или преднамеренно создал Ясуда четырехминутных очевидцев.
Как точно сказал инспектор: «четырехминутные очевидцы»!
Потом он еще раз выслушал разъяснения Михары, записал основные моменты:
1. Накануне Ясуда пригласил двух официанток обедать в «Кок-д’ор» – подготовка к тому, чтобы вместе отправиться на Токийский вокзал.
2. Еще во время обеда он начал проявлять беспокойство и посматривать на часы.
3. Прибыл на платформу тринадцатого пути как раз в такое время, чтобы не пропустить этих четырех минут.
4. Именно Ясуда первый увидел, как Саяма и Отоки садятся в экспресс «Асакадзэ», и обратил на это внимание двух официанток.
Окончив записывать, Касаи постучал карандашом по щеке, словно маленький школьник.
– Очень хорошо, – сказал он после небольшой паузы, – случайности тут быть не может. Преднамеренность совершенно очевидна.
У него заблестели глаза.
– Если так, то дело серьезное, – ответил Михара.
– Да, дело серьезное. Очень! – словно эхо, отозвался инспектор и прикрыл глаза. Потом встрепенулся, громко позвал одного из сыщиков. – Торговец фабричным оборудованием Тацуо Ясуда имеет деловые связи с министерством N. Прошу проверить, насколько тесны эти связи.
Сыщик записал фамилию и ушел.
– А теперь, – инспектор еще раз пробежал глазами то, что набросал на бумаге, – если Ясуда действовал преднамеренно, то с какой целью?
Он закурил сигарету. Его мысль была ясна: если человек делает что-либо преднамеренно, значит, это ему выгодно по тем или иным причинам. Зачем нужны были Ясуде свидетели, видевшие, как Саяма и Отоки садились в экспресс «Асакадзэ»?
– Ему нужны были третьи лица, так сказать, «посторонние очевидцы», подумав немного, сказал Михара.
– Третьи лица?
– Да, вероятно, обстоятельства складывались так, что свидетельства самого Ясуды было недостаточно.
– То есть ты хочешь сказать, что сам Ясуда в этом деле не мог быть таким третьим лицом?
– Так получается, – Михара посмотрел прямо в глаза инспектору, словно добавляя: «А как же иначе!»
– Ладно, попробуем подвести итоги, – Касаи, очевидно, хотел вслух проверить свои собственные мысли. – Саяма и Отоки покончили с собой по сговору. Это произошло недалеко от Хакаты. Они вдвоем уехали с Токийского вокзала. Ясуда видел, когда они садились в поезд, и показал их двум женщинам. Таким образом, создал так называемых посторонних очевидцев. Странно, не правда ли?
Михара понял, что́ пытается разгадать инспектор, – зачем нужны очевидцы, если двое влюбленных собираются покончить с собой? Если Ясуда не обычный случайный свидетель, то какую роль он сыграл в этом самоубийстве? Это было неясно.
– Не знаю, но что-то тут есть.
– Разумеется, есть, – кивнул Касаи. – Когда проанализируешь факты, то все они указывают на преднамеренность действий Ясуды. Но цель, цель! Какова цель? Пока мы этого не знаем.
– Но если удастся точно установить, что действия были преднамеренными, мы докопаемся и до цели.
– Верно, – ответил инспектор. Они переглянулись, отлично понимая друг друга.
– А ты понимаешь, почему Ясуда издали показал официанткам отъезжающих, воспользовавшись этими четырьмя минутами? Ведь можно было пройти прямо на ту платформу, где стоял экспресс.
– Конечно, понимаю. Ведь с пятнадцатого пути отбывают поезда дальнего следования. Если бы Ясуда пошел прямо туда, это было бы неосторожно. Гораздо более естественно смотреть с платформы тринадцатого пути. Ведь он сказал, что едет в Камакуру. Все продумал.
Касаи улыбнулся соглашаясь.
– Да, кстати, наш сотрудник беседовал с проводником, который обслуживал экспресс «Асакадзэ» 14 января.
Михара подался вперед.
– К сожалению, беседа ничего не дала. Проводник не помнит, пустовало ли какое-нибудь место. Говорит, давно было, запамятовал. Тупица этакий! Если бы он пошевелил мозгами, мы сразу узнали бы, где сошла Отоки.
Хоккайдо и Кюсю
1
Когда Киити Михара утром пришел на службу, инспектор Касаи был уже там.
– Доброе утро.
– Доброе утро, – Касаи поднял голову. – Подойди-ка сюда на минуточку. Ну как, отдохнул хоть немного после командировки? – спросил он, отхлебывая чай из огромной чашки.
– Да. Ведь уже двое суток прошло. На бессонницу я не жалуюсь, за две ночи отоспался, – смеясь ответил Михара.
– Конечно, по всем правилам полагалось бы дать тебе на денек отпуск. Но потерпи, уж очень время горячее.
– Нет-нет, благодарю вас, я в отличной форме.
– Так вот, насчет Тацуо Ясуды, – инспектор перешел к делу. – Да ты присядь.
Михара сел напротив начальника.
– Проверка показала, что он довольно-таки основательно связан с министерством. Правда, количество его поставок не слишком велико, но что-то уж слишком благосклонен к нему заведующий сектором Ёсио Исида.
– Что?! Ёсио Исида?!
Михара поразился: Исида – один из столпов министерства. Он возглавлял как раз тот отдел, который был замешан в деле о взяточничестве. В министерстве его считали умным, способным работником, однако негласная проверка показала, что Исида – человек подозрительный.
– Да, они были тесно связаны друг с другом. Интересные сведения.
Михара вспомнил вчерашнюю встречу с Тацуо Ясудой. Бесспорно, у него острый ум, это видно сразу. А глаза – о, эти приветливые глаза видят насквозь! Такой своего не упустит. Его самоуверенность действует на окружающих безотказно. Михара вчера понял, что он из тех, кого голыми руками не возьмешь. Подобному типу в самом деле ничего не стоит вкрасться в доверие к начальнику сектора вроде Ёсио Исиды.
– А не удалось ли выяснить, в каких отношениях был Ясуда с покойным Саямой?
– Я как раз об этом думал. Нет, здесь, кажется, нет ничего подозрительного, – ответил Касаи. – Конечно, какая-то связь существовала. Саяма ведь был помощником начальника отдела и неплохо справлялся со своими обязанностями. Но проверка показала, что их отношения не шли дальше деловых. Никаких данных о более тесной связи нет.
Касаи протянул Михаре пачку сигарет. Он взял одну, закурил.
– Ну что, попробуем копнуть Ясуду? – инспектор придвинулся к Михаре: так он делал всегда, когда испытывал к чему-либо особый интерес.
– По-моему, это необходимо. Во всяком случае, очень хочется, – ответил Михара, глядя в хитро поблескивавшие глаза начальника.