- Возможно, они даже следят за нами прямо сейчас.
- Если бы это было так, ты бы уже был мертв.
- Ты так думаешь?
- Да, они бы уже приехали и убили тебя.
Это меня немного утешило. Может быть, никто еще не знал.
За моей спиной раздался мужской голос, заставивший меня вздрогнуть:
- Отпустите меня.
Мы с Сэйдж посмотрели на Дома сверху вниз. Когда он поднял голову, из разбитого носа потекла кровь.
- Кто вы такой, мистер? - cпросил я. - Кто вы на самом деле?
- Просто парень.
- Что это за дурацкий ответ?
- Просто ответ.
Я нахмурился.
- Тебе действительно нравится детское порно, как сказал Лестер?
- Нет. Никогда.
Сэйдж усмехнулась.
- Конечно, он скажет «нет», если ты спросишь его об этом, Майк. Не говори глупостей. У Леса не было причин выдумывать это.
- Зачем Лестер привел тебя сюда? - cпросил я Дома.
- Семья Эндрицци решила, что я имею дело с конкурирующей бандой. Они думали, что раскрываю их секреты Чиккаронам.
- А это правда?
- Неужели это так важно для тебя, парень?
- А чем ты занимался?
Он помедлил с ответом.
- Простой чепухой.
- Чепухой, да? - я усмехнулся. - Лестер говорил правду, не так ли? Ты ведь торговец детским порно, не так ли?
Дом сплюнул кровь на пол.
- Как я уже сказал, это действительно имеет для тебя значение?
Это действительно имело значение. Похоже, для Сэйдж это тоже имело значение. Может, она и не хотела иметь собственных детей, и не возражала против секса в комнате, где они умерли, но это не означало, что она желала им зла.
- Пристрели его, - сказала она. - Убей вонючего педофила.
- Послушай, - сказал Дом. - У меня есть деньги.
- Чтобы ты дальше издевался над детьми? - cказала Сэйдж. – Нет уж, придурок.
- Леди, вы не знаете, что вы такое…
- Заткнись, подонок, - перебил я его. Я повернулся к Сэйдж. - Может, нам стоит отпустить его?
- С чего бы, черт возьми?
- Выслушай. Если мы его отпустим, то сможем повесить на него убийство Лестера, скажем, ему удалось разорвать веревку и выхватить револьвер из кармана Лестера. Эндрицци должны поверить, если этот парень – перебежчик. Это спасет меня от их мести.
Сэйдж провела рукой по волосам. Некоторые из них были покрыты засохшей кровью. Дом ничего не ответил. Он, казалось, не возражал против такого предложения. Я думаю, он понял, что Эндрицци уже вынесли ему смертный приговор, так что же ему терять?
Сэйдж вздохнула.
- Значит, эта свинья продолжит трахать младенцев, чтобы ты мог оставаться на хорошем счету у мафии?
От ее слов меня затошнило.
- Если он действительно педофил.
- Вовсе нет, - ответил Дом.
- Ты же знаешь, что это так, Майк.
- Леди, я торгую угнанными машинами, ясно?
- У тебя было время придумать что-нибудь, верно, Доминик?
- Слушай, - сказал я, - этот парень в любом случае труп. Эндрицци позаботятся об этом. Он будет слишком занят, спасая свою жизнь, чтобы снимать фильмы.
- А если он сбежит? - cпросила Сэйдж.
Я вздохнул. Почему она решила именно сейчас учить меня морали?
- Я не могу убить его, Сэйдж. Я просто не могу этого сделать. Выстрелить в Лестера – совсем другое дело. Это была самозащита. Этот парень стоит на коленях со связанными за спиной руками.
- Ладно, - oна протянула руку. - Дай мне пистолет. Я сделаю это.
- Сэйдж, я только что убил человека, и позволь мне сказать тебе, что ты не хочешь, чтобы это было на твоей совести. Убивать…
- А почему ты решил, что я никого не убивала раньше?
Ее глаза были как бритвы, острые и неумолимые. Я сглотнул, когда холодная реальность обрушилась на меня. Я не знал эту женщину. Я ее совсем не знал.
- Ты уже убивала раньше?
На ее лице появилась ухмылка.
- Эй, когда у тебя развивается фетиш на кровь, ты в конечном итоге делаешь некоторые сумасшедшие вещи, чтобы избавиться от этого.
Время замедлилось для меня, когда Сэйдж хлопнула пальцами по ладони, прося пистолет.
- Значит, ты любитель острых ощущений? - cпросил я.
Она закатила глаза.
- Просто дай мне этот чертов пистолет, Майк. Я уже хочу домой – может быть, выпить вина, покрасить ногти на ногах и посмотреть «Девочек Гилмор»[26]. По-твоему, так поступают все женщины, верно? Они не могли быть убийцами. Я не твоя тупая жена, футбольная мамочка, приятель. Если ты еще не заметил, я немного не в себе.
Я отступил еще на шаг.
- Если ты убиваешь людей только ради сексуального возбуждения, то это делает тебя такой же плохой, как и он, - я указал на Дома.
- Черт возьми, не сравнивай! – зарычала она. - Я никогда не обижала маленьких детей! Это чертовски хуже, чем убивать бродяг, автостопщиков и проституток, людей без каких-либо ценностей, людей, которых общество никогда не замечает, когда они пропадают. И я всегда давала им сначала горячую еду и место для ночлега. Их последний день со мной был, вероятно, одним из лучших дней в их жалкой маленькой жизни. Черт возьми, я оказала им услугу, убив их!
Я опустил голову.
- Иисусe.
- Не смей меня судить, Майк Эшбрук. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня судил какой-то гребаный неудачник! Да, я прикончила парочку ничтожеств. Да. Кроме того, их было не так уж и много. Я была молода, понятно? Я была новичком во всем этом. Я должна была что-то сделать.
Я приложил руку ко лбу и провел ею по лицу.
- Значит, только потому, что они были бедны, они были расходным материалом, да? Только потому, что их отцы не были богаты, они заслуживали смерти?
- Избавь меня от этих кровожадных либеральных штучек. Я не говорила, что они этого заслуживают, я просто сказала, что это не имеет значения. Я выбрала их, потому что они были одни. У них не было ни семьи, ни друзей. Никто не станет искать их.
- Ты говоришь как настоящий серийный убийца.
Дом рассмеялся:
- Вот видишь! Сумасшедшая сука признает это. Это ее ты должен убить.
- Заткнись, - сказал я.
Я не сказал ему, что он прав.
- Тогда как насчет этого, - сказала Сэйдж. - Если у этого жирного итaльяшки действительно есть связи с конкурирующей бандой, что помешает ему использовать их, чтобы отомстить нам?
- Я этого не сделаю, - сказал Дом.
- Заткнись нахуй! - cказал я, направляя пистолет, которым не собирался пользоваться.
Но он не заткнулся.
- Зачем мне мстить, если ты меня отпустишь?
- Потому что вы, мафия, все одинаковы, - сказала Сэйдж. - Вы все жаждете мести.
- Леди, это не кино. Может быть, тебе стоит просто присесть в уголке и дать мужчинам поговорить?
Все замолчали. Сэйдж подошла и пнула Дома в лицо. Кровь хлынула из его уже сломанного носа багровым туманом, и он упал боком на пол.
- Чертов педофил-женоненавистник! - сказала она, пнув его по почкам. - Если я не могу застрелить тебя, то уж точно затопчу насмерть!
Она брыкалась и пиналась, избивая сапогами. Дом попытался откатиться в сторону, но это было бесполезно. Он был связан, беззащитен, а Сэйдж бушевала.
- Я проломлю тебе череп и трахну твои мозги!
К горлу подступила желчь, и я проглотил ее цитрусовый привкус. Я был свидетелем буйства маньяка, психопата-убийцы. Сэйдж была не просто молодой женщиной с причудливым фетишем, она была чудовищем. И без мафиозных разборок ее кузена, без ее работы по уборке с Райкером или без такого любовника, как я, у нее больше не было бы доступа к крови, которая ее возбуждала. Видя ее гнев, я не сомневался, во что она превратилась, удовлетворяя свой сексуальный аппетит. Будет больше бездомных, больше проституток, больше невинных жертв. И она была достаточно богата, чтобы это сошло ей с рук. Если Сэйдж не сможет найти кровь, она сделает это. Она прольет всю кровь до последней капли, чтобы сделать себя счастливой, и каким-то образом найдет способ заставить меня сделать это с ней.
Я потянулся к ней, но она оттолкнула меня. Когда я отшатнулся, она вытащила из кармана пилочку для ногтей и начала быстрыми толчками колоть Дома в горло. Должно быть, она попала в главную вену, потому что кровь хлынула из его шеи, как гейзер. Я снова потянулся к Сэйдж, больше для того, чтобы спасти ее от самой себя, чем для того, чтобы спасти Дома, и когда она повернулась ко мне на этот раз, в ее глазах была безумная ярость, которая заставила мои внутренности превратиться в лед.
Она бросилась на меня с окровавленной пилочкой для ногтей.
Я поднял пистолет и дважды выстрелил.
ГЛАВА 17
Сэйдж уже была вся в крови, когда я стрелял в нее, и было трудно сказать, попал ли я в нее вообще. Она отшатнулась назад, но не упала. По крайней мере, поначалу. Она просто остановилась, моргая, как будто только что очнулась от странного сна.
- Майк?
Ее слова были влажными, в горле открылось, подмигивая, пулевое отверстие. Кровь хлынула из раны и потекла по уголкам ее рта. Ее глаза остекленели, и когда она снова отшатнулась назад, я подбежал к ней – инстинктивно – поймав ее, прежде чем она успела рухнуть на бетон. Она была липким тряпичным свертком мертвого тела, но все еще дышала, все еще была жива. Пока я укладывал ее на пол, она бормотала, пуская пузыри крови через свою новую дырочку.
- Му… Ми… Майк…
Я пристально посмотрел ей в глаза.
К тому времени, как я застрелил Сэйдж, Дом был уже мертв. Он не только истек кровью, но и, по-видимому, ее ботинки были со стальными носками, потому что на затылке у него была вмятина. Я предположил, что это не было большой потерей, поскольку я действительно верил, что он торговал детской порнографией, но это все равно разрушило мой план повесить на него смерть Лестера. Я не стрелял в Сэйдж, пытаясь спасти Дома. Мне было противно убить человека, но она была опасна для всех, особенно для меня. Даже если она не пыталась причинить мне серьезную боль, а только пугала меня пилочкой для ногтей, чтобы заставить отступить, у нее была странная власть надо мной, и независимо от того, как сильно я пытался бороться с ее чарами, ей всегда удавалось затащить меня обратно в свой темный и мерзкий мир. Убийство ее было такой же самозащитой, как и убийство Лестера, и все же это было нечто большее. Я защищал себя, а также общество, и я сделал это для Сэйдж, когда нажал на курок.