Это чувство посещает нас всех и особенно часто детей из токсичных семей. Так, с коллегами на супервизиях мы нередко обсуждаем состояние, в котором клиент ощущает беспомощность перед обстоятельствами или ситуацией, а также свое одиночество, заброшенность и ненужность другому человеку, который мог бы и должен оказать помощь, но не оказывает.
Беспомощность часто сопровождается ощущением отсутствия сил и воли. Когда мы говорим о беспомощности взрос-лых детей из абьюзивных семей, мы часто имеем в виду неспособность что-то сделать в сочетании с нуждой, отчаянием, тоской, скорбью и тревогой на фоне ненужности своим родителям или страха получить от них осуждение и агрессию. Эта беспомощность часто проявляется там, где очень важна способность что-то делать, и нередко касается базовых вещей: безопасности, личных отношений, заработков, бытовых вопросов. Беспомощность часто сопровождается физической слабостью, общим низким тонусом, упадком сил. Перед человеком могут стоять важные задачи, связанные с работой, карьерой, заработком, отношениями, принятием крупных решений, а человек не ощущает в себе достаточно сил, чтобы их решать. Беспомощность может дорого обходиться и не позволять добиваться в жизни большего.
Вообще чувство беспомощности в определенной степени сопровождает любого человека с самого начала, даже процесс рождения сопровождался нашей беспомощностью и нам был нужен другой, кто помог нам покинуть материнское тело. Затем мы постоянно сталкивались с чувством собственной беспомощности – это своеобразное «поле», на котором разворачиваются отношения с теми, кто о нас заботится, пока мы были несамостоятельными. Беспомощность делала нас полностью зависимыми от родителей или опекунов. В нормальном случае ребенок получает помощь и беспомощность трансформируется в чувство сопричастности кому-то большому и сильному. В нормальных семьях беспомощность ребенка сопровождается ощущением, что его любят и о нем заботятся. Даже когда нормальный родитель от усталости или по другой причине срывается и повышает голос, что является не нормой, родитель и ребенок это понимают. Возникает связь, что, если я сейчас чувствую беспомощность, я могу рассчитывать на поддержку и беспомощность не навсегда – я вернусь в состояние, в котором я что-то смогу делать.
Беспомощность становится проблемой, когда она ощущается часто и сопровождается систематическим насилием, от которого ребенок не может укрыться. Поэтому в токсичных семьях дети очень часто ощущают беспомощность другого масштаба и, если можно так сказать, другого типа, и это становится проблемой психического развития. С какими родителями ребенок ощущает свою беспомощность? Привожу три варианта, хотя дети ощущают беспомощность c родителями всех типов, описанных в пятой части «Некоторые психические особенности токсичных родителей».
1. Депрессивные, печальные родители. Они подвержены частым состояниям грусти и упадка. Такие родители, как правило, воспринимают жизнь как мучение и любое дело, включая заботу о ребенке, как наказание. Нередко возникают ситуации, когда родителю плохо, но у ребенка нет никакого способа его утешить. Если же родитель вдобавок плачет из-за поступка ребенка, ребенок может ощущать свою огромную вину за нанесенный ущерб матери или отцу.
2. Контролирующие тревожные родители. Они боятся жизни и боятся за своих детей, ограничивая их свободу. Такие родители часто ощущают свою собственную ненужность и хотят быть очень нужными своим детям. Они манипулируют детьми, сознательно или бессознательно стремясь ограничивать их выбор, чтобы дети шли по «правильной дороге» и по возможности никогда не взрослели, оставаясь в подчинении. Благая идея о заботе превращается в запрет на развитие.
3. Родители-насильники. Например, пьяный отчим, приходя поздно домой, регулярно избивает приемную дочь, оскорб-ляя ее матом. Вначале дочь зовет на помощь мать, но та не помогает, уходя в другую комнату, или остается, но, поддакивая отчиму, говорит: «Правильно, так ей и надо, она себя плохо вела сегодня!» Не получая защиту, дочь перестает звать на помощь и кричать. Вместо этого она сворачивается, закрывает голову руками и молча ждет, когда отчим закончит избиение. Она понимает, что осталась один на один с насильником. Она плачет очень тихо, чтобы не злить его еще больше, потому что он не терпит плача. Так беспомощность становится средством выживания, и психика усваивает этот опыт и потом пытается его привычно воспроизводить уже с другими людьми.
Нередко жертвы токсичных родителей описывают тревогу, вину, стыд и беспомощность вместе, переплетенными в один тяжелый «клубок», в котором непонятно, где начинается то или другое чувство. Их также можно сравнить с четырьмя музыкальными нотами, звучащими одновременно. При этом беспомощность многократно усиливает вину, стыд и тревогу. Рассмотрим этот эффект подробнее.
Беспомощность связана с тревогой напрямую. Дело не только в различных внешних формах проявления тревожности, которые у всех людей различные. Дело в «глубинной тревожности», которая есть у всех людей с самого раннего детства, проявляясь лишь с разной интенсивностью. По словам американского аналитика Карен Хорни, «приблизительно ее можно описать как чувство собственной незначительности, беспомощности, покинутости, подверженности опасности, нахождения в мире, который открыт обидам, обману, нападкам, оскорблениям, предательству, зависти»[8]. Беспомощность детей токсичных родителей питала эту тревогу и усиливала ее, потому что дети боялись потерять родителей и прощали им любое насилие, потому что остаться без них в огромном мире было еще страшнее.
Пример
Одна из моих пациенток рассказала об этом чувстве, посетившем ее во сне, в котором она сидела одна посреди бескрайней пустыни. Вокруг ни одной живой души, лишь песок до горизонта, по которому ходили хищные звери. Женщина боялась, что они нападут на нее и ей негде будет спрятаться. Ей было очень одиноко, страшно и тревожно. Она пыталась не шевелиться, чтобы выглядеть неживой и не привлекать внимание хищников. У нее возникла идея незаметно зарыться в песок и таким образом спрятаться от них.
До этого сновидения мы часто говорили на сессиях об опасностях этого мира и ее чувстве беспомощности перед ним. Но через этот сон пациентка смогла донести до меня, насколько глубоко она страдает от ощущения опасности, беззащитности, одиночества и бессилия. После ее рассказа мы сидели несколько минут молча. Я поблагодарил ее за то, что она позволила мне прикоснуться к ужасу, который она носит в себе, потому что до этой сессии я понимал ее страхи, но не чувствовал их силу.
Беспомощность заставляла нас брать вину родителей на себя и все прощать им, иначе детская психика не выдержала бы того факта, что идеализируемые родители в чем-то виноваты, тем более по-крупному. Если вину невозможно искупить посредством активного действия, она начинает давить еще сильнее. Ребенок ощущает беспомощность в исправлении последствий своих действий или слов, поэтому вина может начать преследовать его постоянно и с годами крепнуть.
Пример
Клиент строит отношения с людьми через оказание различной помощи. Он очень чуткий, всегда придет на помощь даже там, где его об этом не просят. Он тонко ощущает потребности других и удовлетворяет их, действуя на опережение. При этом он мало занимается своими целями, не преследует свои интересы и как будто не имеет своих желаний.
В нашей совместной работе мы увидели причину: он ощущал огромную беспомощность в семье, когда родители ругались и дрались, отец пил и ушел из семьи. Потом мать тоже начала пить. Он считал себя виновным в развале семьи и пытался хоть как-то компенсировать вину, подчиняясь и помогая родителям. Он готов был сделать все, чтобы не ощущать бессилие, видя, как рушится мир. Он предпочел в детстве стать активным и помогать, чтобы избежать этого ужаса бессилия перед бедой. Теперь он предотвращает беды людей вокруг него. И даже чей-то небольшой дискомфорт становится «бедой», из которой человека надо срочно вытащить, иначе этот мужчина снова начинает чувствовать свою вину.
Беспомощность способствовала зарождению стыда за себя, делала нас зависимыми от мнения родителей, когда они нас обесценивали, называли никчемными, тупыми и бесполезными, это усиливало ощущение своей плохости. Если невозможно скрыться от стыда, то собственное «уродство» становится еще невыносимее. Чувство беспомощности в исправлении собственного имиджа может быть очень разрушительным, усиливая стыд, который может преследовать человека, напоминать ему о постыдных словах или поступках.
Пример
«Мама говорила мне, чтобы я приглашала на свои дни рождения друзей. Я звала подруг и одноклассников. Мама наряжалась в самые лучшие наряды, а мне говорила, что я могу и в простой домашней одежде побыть. Помню, она в красном платье, с красивой прической, крупными серьгами, встречала гостей, радостно улыбаясь. Сама принимала подарки и лишь потом передавала мне. Она садилась с нами во главе стола. Она сверкала, шутила, смеялась, заигрывала с мальчиками. А я была в футболке и трико. Обо мне она при всех говорила пренебрежительно, громко надо мной шутила, заставляя гостей смеяться надо мной, махала рукой, мол, что с моей дочери взять. Рассказывала обо мне слишком личное, в том числе о моей гигиене. Мне было очень стыдно. Мне 39, я до сих пор испытываю стыд, встретив своих бывших одноклассников и подруг. Я сама разорвала отношения с ними, потому что мне невыносимо стыдно за себя».
Итак, беспомощность как невозможность повлиять на обстоя-тельства многократно усиливает негативный эффект тревоги, вины и стыда.
Сильное чувство беспомощности есть в опыте всех детей из токсичных семей, то есть оно было частым спутником детей в ситуации любого вида насилия. Поскольку дети экзистенционально зависимы от родителей и их отношения изначально ассиметричны (дети слабее и подчиняются), то они сталкиваются с тяжелой ситуацией, в которой они не могут ничего изменить, даже если они этого очень сильно хотят и просят. Поэтому именно беспомощность часто является общим фоном их психической жизни. Интенсивность тревоги, вины и стыда в различных ситуациях варьируются, но беспомощность многих из них объединяет. В аналитической практике мы сталкиваемся с различными проявлениями беспомощности, приведу несколько наиболее известных, описанных в психоаналитической литературе и различных видах прикладной психологии.