Когда матери страдают, они явно или неявно продолжают процесс проективной идентификации, начатый после рождения детей. Когда дети делали попытки отделиться, действовать и мыслить самостоятельно, они ощущали чувства матери (пустоту, вину, стыд, ненужность) как свои собственные. Постепенно с годами эти переживания встроились в психику, и дети ощущали себя как плохие, виновные, испытывая стыд за себя.
Проективная идентификация – это бессознательный психологический процесс в отношениях, в которых отвергаемые неприятные чувства одного человека переносятся на другого. Получатель таких чувств идентифицирует себя с этими спроецированными чувствами, как будто они его собственные, а не полученные от другого. В таком случае оба входят в совместный процесс, путая свои и чужие чувства (подробнее об этом термине в Словаре). Если мама обвиняет сына или дочь в том, что, создав свою семью, они бросили свою мать, он или она может воспринимать ее чувства как эмоциональную правду, а не подмену. Соответственно, ощущая себя мучителями родной матери, они чувствуют вину и злость на себя, а также нередко депрессивные состояния.
Вернемся к началу главы и трем видам контроля (контроль за поведением, состояниями и эмоциональным контактом) и поговорим подробнее об их последствиях для детей. Как правило, все три вида контроля осуществляются вместе, а не по отдельности. Редко бывает, например, что родитель жестко контролирует поведение, но при этом дает ребенку эмоциональную свободу. Также редко бывает, что родитель чутко регулирует состояние ребенка и при этом дает ребенку карт-бланш на поведение.
1. Контроль за поведением, не соответствующий возрасту ребенка. Итог – затруднения с эмоциональным развитием и способностью социальной адаптации у детей. В первые месяцы жизни ребенок начинает совершать попытки выхода из симбиоза «младенец – мать», желая постепенно познавать окружающий мир, родственников и окружающие объекты. Позже, когда ребенок начинает ходить, контролирующие матери чрезмерно ограничивают свободу передвижения ребенка, внушая опасения перед миром. Когда ребенок достигает подросткового возраста, родительский страх достигает апогея, и детям внушают ужасы об окружающем мире: угрозы изнасилования, убийства, грабежей, беременности, инвалидности и т. д. Здравый смысл и необходимое чувство самосохранения заменяются навязчивыми параноидальными страхами.
2. Контроль за состояниями, в котором родитель активно влияет на чувства и эмоции ребенка посредством внушения, манипуляций, эмоционального шантажа, унижения, обесценивания чувств или обмана. Родитель регулярно осуществляет активное вмешательство в чувства и эмоции ребенка с целью их регуляции. Психический аппарат взрослого контролирует динамику психического аппарата ребенка и не позволяет второму постепенно научаться справляться с различными состояниями самостоятельно.
Одно из средств контроля – манипуляция виной и стыдом. Например, родители могут дать понять, явно или скрыто, что им плохо оттого, что ребенок проводит свободное время с друзьями, а не с ними, причем это могут говорить как подростку, так и взрослому ребенку, у которого своя жизнь, семья и работа. Здравый смысл в психике взрослого ребенка постоянно подвергается нападкам фантазий, в которых он виновник плохого состояния родителей.
Другое средство – переворачивание смыслов с ног на голову. Например, маленькому ребенку могут внушать, что он виноват в происходящем. Например, дочь виновата в том, что папа бросил их, потому что он не хотел, чтобы дочь рождалась. Дочь глубоко переживает этот факт и считает, что она плохая, виновата в разрушении родительской пары и ее вина огромна, она сделала маму несчастной, обрекла на жалкую жизнь ее и себя. В результате ребенок не считает себя в праве что-либо хотеть и требовать, что очень удобно маме – ребенок полностью контролируемый, тихий и покорный благодаря вине.
Вырастая, такой ребенок слабо понимает собственные и чужие эмоции. Общий итог – эмоциональная дисрегуляция, при которой взрослые дети, даже прикладывая усилия, не в состоянии влиять на свои эмоциональные состояния, действия и реакции. Другими словами, способность к саморегуляции у них слабо развита и ее хватает только на регуляцию слабых эмоциональных состояний по поводу каких-либо жизненных мелочей. Если же взрослый ребенок сталкивается с серьезными ситуациями, вызывающими сильные чувства, психика не справляется, и эмоции бесконтрольно затапливают человека. В свою очередь это является причиной неуверенности в себе, различных фобий (например, разговаривать с кем-либо о чем-либо), слабого контакта со своими желаниями, отсутствия целей, страха сделать даже мелкие ошибки, неуверенности в себе, повышенной тревожности, склонности к депрессии. В целом перечисленное приводит к дезадаптации в обществе, одиночеству, замкнутому поведению.
3. Контроль за эмоциональным контактом ребенка и родителя. Контакт с ребенком наполнен чрезмерной заботой, любовью и теплом, но у ребенка нет права отказаться от «причинения любви», и она становится пыткой. Итог – тяга к симбиотическим отношениям, трудности с определением личных границ у детей. Слабое ощущение своих и чужих границ приводит к тому, что человек в отношениях либо «сливается» с другим, либо «противостоит» другому. «Сливание» с другим – это попадание в зависимость, при которой отсутствуют или слабо выражены свои воля, мнения и желания. Человек как бы подчиняет свое «Я» другому «Я». Поскольку свое «Я» не очень-то понимает, что оно чувствует, оно полностью открывается «Я» другого человека и готово воспринимать от него все без здоровой критики. Например, Love Bombing (дословно – «бомбардировка любовью»), выражающаяся преувеличенной и неуместной заботой, чрезмерным вниманием, обволакивающей «любовью», принимается за настоящую любовь. Другой пример – верить всему, что говорит другой человек, безрассудно подвергая себя опасности быть обманутым или подвергнутым серьезной опасности. «Противостояние» другому выражается в агрессии из-за любого, даже малейшего повода, когда кажется, что границы нарушены. Как сказал один клиент: «Я так реагирую, потому что мне важно ощущать свои границы в принципе, это дает мне ощущение, что я существую, поэтому у меня обостренное чувство нарушения моих границ даже там, где люди и не собираются их нарушать». Необходимо добавить, что подобные противоречивые тенденции также часто встречаются у детей, родители которых ушли в другую крайность – мало заботились, часто отсутствовали, надолго отдавали детей бабушкам и дедушкам, в школы-интернаты. Отсутствие нормальной заботы с границами так же, как и сверхконтроль, приводит ребенка к отношениям без границ, и его состояние в отношениях меняется от слияния до резкого неприятия.
Близость с партнером, соответственно, может внушать страх слияния и контроля, и тогда мужчина или женщина нередко предпочитает жить в одиночку или создавать отношения, из которых можно быстро выйти. Таким образом, человек снижает свою бессознательную тревогу перед возможной потерей себя. Если человек в отношениях, легко могут проявляться тенденции по пресечению любого вида контроля со стороны партнера, а также желание навязчиво доказывать свою свободу даже там, где это неуместно и ненужно. Эта тяга может перерастать в агрессию, желание отомстить даже за малейшие попытки партнера понять, что происходит, а также спланировать события – все это может выглядеть попытками проникновения и установления контроля для того, кого полностью контролировали. В бессознательном упрямо действуют формулы «близость = сверхконтроль», «близость = зависимость и потеря себя».
Если вы подозреваете у себя тягу к контролю или внутренние сложности с установлением отношений, в которых, кроме созависимости, есть и свобода, для начала проверьте, насколько сильно эти состояния выражены.
Темы для разговора с прекрасным человеком (собой)
Насколько я желаю контролировать людей и ситуации? Это может проявляться в следующем:
• «Желаю, чтобы все происходило так, как я считаю или спланировал; внезапные изменения меня пугают; мне трудно проявить гибкость и подстроиться под мнение или идеи другого, даже если они выглядят здравыми; мне трудно адаптироваться к изменениям, трудно быть открытым к чужим предложениям и точкам зрения»;
• «Мне нравится быть в центре внимания; если же кто-то говорит, что у него проблема, я стараюсь перевести внимание на себя и показать, что у меня проблема серьезнее, я заслуживаю бОльшего внимания»;
• «Вмешательство во внутренние границы людей мешает мне иметь друзей, партнера и хорошие отношения на работе; люди боятся сближаться со мной, и я тоже побаиваюсь близких отношений»;
• «Часто хочется критиковать других людей, или результаты их деятельности, или их слова с целью что-либо улучшить; кажется, что, если я не вмешаюсь, что-то пойдет не так или будет выглядеть "не очень"»;
• «Мне трудно работать на общий результат в командах, потому что невозможно управлять всем, что в них происходит, и людям часто не нравится, когда их поправляют, критикуют, контролируют; чтобы быть частью команды, необходимо отказаться от контроля за другими и сконцентрироваться на контроле за собой, а это очень трудно; по этой причине я специалист-одиночка»;
• «Я убежден, что, если я хочу, чтобы что-то было сделано правильно, мне лучше сделать это самому; я отказываюсь делегировать задачи, потому что убежден, что это в конечном итоге потребует больше моего времени, потому что мне придется исправлять ошибки, допущенные кем-то другим; если все же делегирую, то настаиваю на контроле за каждым шагом, то есть осуществляю микроменеджмент»;
• «Мне трудно принять критику, я часто намеренно перевожу ответственность за свои ошибки на других людей»;
• «В то же время я сам могу часто критиковать других, потому что у меня есть некое «правильное видение» как что нужно делать; я делаю замечания, прерываю, чтобы указать на недостатки даже там, где люди чего-то достигают; мне хочется обесценить их успехи»;