На следующее утро Марит вошла в кабинет Тура с дурными предчувствиями.
Тур поудобнее уселся на стуле и смерил ее пристальным взглядом.
«Не знаю, как бы это сказать, Марит, чтобы не прозвучало резко. Но некоторые в нашем отделе считают, что тебя слишком много», – сказал он. «Вообще-то нехорошо валить все на других, я ведь и сам так думаю. Мне не хотелось поднимать этот вопрос, я боялся, что обижу тебя. Но раз уж ко мне обратились по этому поводу уже несколько человек, мне приходится начать этот разговор. Дело в том, что ты не очень уважаешь чужое время. Тяжело сконцентрироваться и войти в рабочий режим, когда ты врываешься к нам и требуешь внимания по тому или другому поводу. Нас это немного раздражает. Надеюсь, ты отнесешься с пониманием», – сказал Тур, и попросил, чтобы она больше уважала рабочий распорядок коллег.
Марит потеряла дар речи. Чего только не приходится выслушивать, – подумала она. Получается, что я должна уважать их больше, чем они уважают меня. И что ей оставалось делать? Как разобраться с этим?
Адвокат дьявола
Если сформулировать в общем виде, пессимист считает своей миссией быть адвокатом дьявола – «тем, кто при обсуждении некоего вопроса сознательно занимает отрицательную, противоположную общепринятой позицию и приводит аргументы в ее пользу», согласно определению Википедии. Идиома берет свое начало из истории католической церкви и использовалась в связи с канонизацией святых. Для этой процедуры назначался «адвокат дьявола», который должен был найти аргументы и документы, согласно которым обсуждаемая личность не заслуживала чести быть канонизированной.
В контексте профессиональной деятельности мы чаще всего используем это выражение, когда готовимся к сложной встрече или к беседе, во время которой, как мы знаем, будут выдвинуты определенные возражения. Тогда мы просим кого-нибудь из коллег сыграть «адвоката дьявола». Он или она должны посмотреть на вопрос с противоположной точки зрения и высказать все аргументы «против». Результат обычно бывает полезным и для того, кто становится мишенью возражений «адвоката дьявола», и для того, кто занимает позицию «плохого парня». Когда вы смотрите на вопрос с другой стороны, у вас могут возникнуть новые мысли и идеи.
Но что если вам приходится находиться рядом с адвокатом дьявола восемь часов каждый божий день? Как вы тогда поступите? Как можно пережить такое на работе?
Некоторое время назад меня пригласили прочитать доклад в бюджетной организации.
С первого момента я заметил в тоне приглашения скептические, осторожные интонации. Связавшаяся со мной сотрудница высказалась предельно четко, что она пока только «зондирует почву», и что этот заказ особенный, поскольку среди аудитории будет много ученых, требования которых весьма высоки. Как она сообщила в письме: «Это очень требовательная и критически настроенная группа людей». Такое вступление не могло не раздразнить мое любопытство, и я сделал все возможное, убеждая ее, что эта работа как раз для меня.
Много недель подряд я не получал от нее ответа, и почти забыл об этом письме, как вдруг получил сообщение, что «почти наверняка» мне предложат этот заказ. Но и во время разговоров по телефону, и на предварительной встрече мне несколько раз подчеркнули: «Вам надо как следует подготовиться, доклад должен быть хорошим, эти люди невероятно критичны».
И вот наконец настал великий день, я приехал в отель в горах, и увидел ее в холле, в нетерпении переступающей с ноги на ногу. В этот день мы уже обменивались сообщениями, ей просто необходимо было удостовериться, что я уже выехал. Пока я подключался к оборудованию в конференц-зале, она подошла с организатором встречи, чтобы в третий раз проверить качество звука и изображения.
Прямо перед моим выходом на сцену она высказала самое необычное пожелание удачи, которое я когда-либо слышал: «Люди в зале очень подозрительно отнеслись к докладу, когда увидели его название. Я уверена, что многие уже успели погуглить информацию о вас. Вы должны как следует постараться!» С этими словами она уселась на первом ряду с блокнотом и ручкой наготове.
Мне показалось, что она не радуется предстоящему докладу. Признаться, я тоже. Но никогда в жизни я не готовился к выступлению настолько тщательно. Она даже попросила меня обдумать, какие самые ужасные вопросы могут задать мне слушатели во время доклада. Но никто меня не перебивал. В зале собрались чудесные люди, я был по-настоящему воодушевлен.
После выступления она подошла поблагодарить меня. Она сказала, что доклад был неплох. Не больше. К ней присоединился коллега, сказавший: «Да не просто неплох. Это был чертовски хороший доклад! А мы ведь любим покритиковать!»
Я переночевал одну ночь в этом отеле и наблюдал, как она себя ведет на протяжении всего мероприятия. Тогда я понял, что во время работы она постоянно готовится к самому худшему и все принимает с сомнениями. Это подтвердили и ее коллеги, которых я встретил в баре. Но по словам одного из них: «Она устраивает такие мероприятия лучше всех. Все продумано, места для случайностей просто нет».
Когда я на следующий день попрощался с ней, она воскликнула: «Это мероприятие вымотало меня до предела. К счастью, все прошло так, как я спланировала».
Я понял, что столкнулся с настоящим пессимистом. Для меня и ее команды это утомительно, но для работодателя и участников мероприятия она была даром божьим.
Напротив, Марит было очень тяжело найти что-нибудь хорошее в Туре.
В тот день, обедая со своим парнем, Марит выложила историю про Тура и его нотацию. Она объяснила, как, по ее мнению, должен себя вести коллега и наставник, он должен давать советы, комментировать ее работу… и на этом месте парень ее перебил. «А разве он поступает иначе? Он ясно и четко прокомментировал твое поведение. Ты получила то, чего хотела», – хмыкнул он.
Марит выскочила из-за стола. Она расстроилась, что ее любимый ее не поддержал, но в глубине души понимала, что он прав.
На следующую неделю на общем собрании начальник отдела спросил, может ли Марит взяться за презентацию свежего отчета для всего отдела. И тут Марит сорвалась: «У нас в отделе делать презентации для коллег или выступать с докладом – это все равно, что со стенкой разговаривать».
Это вызвало возмущение у всего собрания. И те, кто раньше не произносил ни слова, вдруг начали высказываться активнее всех. Особенно наставник Марит, Тур: «И какой распорядок ты хочешь ввести? Нам сидеть с приклеенными улыбками, кивать, поддакивать и изображать интерес? Когда я сижу, сложив руки и откинувшись на стуле, я слышу ничуть не хуже, чем в какой-нибудь другой позе».
Разойдясь, он продолжал: «Я никогда еще не работал ни с кем способнее тебя, Марит, но нельзя требовать, чтобы все было так, как ты хочешь. Когда ты внезапно врываешься ко мне в кабинет, я замыкаюсь. Теперь ты говоришь, что мы не хвалим тебя за твои выступления. Я считаю, что ты всегда выступаешь интересно и информативно. Но как мне это показать, чтобы ты поняла? Разве не достаточно того, что я сижу и слушаю? Что тебе надо, ты хочешь, чтобы я актерствовал?» – спросил Тор.
И тут Марит подошла к Туру и обняла его. Невербальная коммуникация высшего уровня.
Что такое конструктивная критика?
Для того чтобы по достоинству оценить пессимиста, необходимо понять коллегу, который предпочитает работать в одиночку, замыкается в себе, и ему необходим высокий уровень предсказуемости. Конечно, часто такой предсказуемости просто не существует. Но в ее поисках пессимист готов перевернуть каждый камушек на пути.
Умение указывать на возможные факторы риска – это потрясающий навык, если применять его с умом. Уверен, что каждый хороший заместитель директора по безопасности обладает этими навыками. Нет ни одного возможного фактора риска, ни одного препятствия, которые бы избежали его внимания.
Существует много книг о том, что такое хорошая командная работа, и о том, как следует формировать команду, чтобы та была наиболее эффективна. Нет сомнений, что всем командам необходим такой коллега, который сможет указать на ошибки или слабые места. Конечно, если этот человек ведет себя так, что другие в команде чувствуют себя жертвами охоты на ведьм, проблем не избежать.
Наверняка большинство из вас произносили: «Критика – это хорошо, меня не устраивает то, как он высказывает эту критику». Или «Ну конечно, я ценю критику, если она конструктивна». И здесь мы видим самую большую проблему пессимиста: как можно быть адвокатом дьявола позитивно и конструктивно? Так, чтобы все вокруг хлопали в ладоши и кричали «ура»?
Наверное, это возможно, но тогда пессимисту приходится идти на компромисс. И наш пессимист потеряет часть своих необходимых качеств. Станет этакой «подделкой».
Поэтому мы, его коллеги, должны позволить человеку получить удовольствие, заявляя, что король голый; разрешите ему порезвиться! Кто-то парирует словами: «Зарубить чужое предложение просто, а ты предложи что-нибудь получше!»
Но действительно ли это так необходимо? Должна ли критика пессимиста уравновешиваться и окупаться предложениями, которые вроде как будут лучше? Конечно, прекрасно, если такое случается, но нет никаких законов, которые бы предписывали подобное. Такие договоренности не способствуют хорошему развитию. Пессимист имеет право быть «убийцей идей», не рискуя сесть за это в тюрьму.
Эрик (42 года) был особым случаем. Мрачный брюзга, сверхпессимист. Какие бы хорошие новости ни приносили коллеги, Эрик всегда находил в них что-то плохое. Он везде подозревал подвох. Это был настолько тяжелый случай, что его поведение даже зачаровывало.
К тому же он столько лет вел себя таким образом, что для окружающих его выходки стали анекдотами. Однажды, когда сотрудники еженедельника, где он работал, отмечали рекордно большой тираж издания, Эрик сидел в уголке конференц-зала и качал головой. Он не мог радоваться вместе со всеми, опасаясь, что белая полоса скоро сменится черной.