Она знала, что в школе есть и другие давно сложившиеся социальные группы, поэтому решила проявить инициативу и создать собственную группу, а именно, клуб любителей чтения. Айна преподавала норвежский язык, и ей казалось, что такая идея понравится многим. Поэтому она выступила со своим предложением на одном из собраний в школе, где участвовал весь учительский состав.
«Мы вполне бы могли встретиться в первый раз у меня дома. Места у меня не так много, но маленький кружок там вполне поместится, и мы сможем обсудить выбранную нами книгу. А потом можно перекусить сыром и крекерами. Я подам чай, а если кто-то захочет, может принести вино», – предложила Айна.
Но реакция ее разочаровала. Только один коллега согласился, а другие вежливо ответили, что они бы с удовольствием, но у них «сейчас так много дел».
«Я тоже с удовольствием приду, но неужели никто больше не хочет?» – спросила Хельга (54 года), директор школы. В учительской воцарилась тишина. Спустя несколько долгих секунд Томми (29 лет) нарушил долгую паузу.
«Мне кажется, у нас уже предостаточно кружков по вязанию, кофейных друзей и любителей выпить “пива с получки”. У меня это все уже в печенках сидит, я никогда ни в чем не участвую. Все это только провоцирует обиды и жалобы. Что кто-то не хочет в чем-то участвовать и тому подобное. Прямо как детишки у нас в школе, мы, взрослые, ничуть не лучше».
Он явно попал в точку, и в учительской опять стало тихо. Слово взяла директриса. Она мягко и вежливо спросила, может ли кто-нибудь помочь ей и перечислить все встречи, которые она назвала «открытыми или условно-открытыми мероприятиями».
Список оказался длинным. Выяснилось, что существует множество мест постоянных встреч и многовато закрытых кругов общения. Достаточно больших, чтобы их можно было назвать «открытыми», однако не для всех. Все собравшиеся внимательно слушали, когда директриса подвела итог:
«Надеюсь, мы приложим больше усилий, чтобы быть открытыми друг для друга. Давайте подумаем, как приглашать других провести с нами время. Я буду рада прийти на первую встречу книжного клуба», – сказала Хельга.
Дело не в вас…
«Я бы на их/вашем/твоем месте никогда так не поступил». Задумайтесь, может, вы когда-то так говорили. Просто намекаю.
Так говорят родители своим детям. В офисе мы советуем новичкам выполнять свою работу так, как это делаем мы. Тут нет ничего странного, мы же вполне довольны собственным методом. Мы знаем (или считаем), что он работает. И зачем тогда пробовать что-то еще? Так что: делай как я!
Мы тратим много времени на раздражение из-за того, как работают другие. Больше всего нам хочется изменить своих коллег, чтобы они стали копиями нас самих. Это было бы хорошо и безопасно.
Тогда бы и негативные эмоции ушли. Но если вы начинаете их испытывать, попытайтесь разобраться, откуда они взялись, а самое главное, понять, что ваши эмоции – это ваша ответственность. И только тогда мы достигнем поворотной точки.
Гейр (41 год) с нетерпением ждал ежегодного «дня сотрудника». Он 15 лет проработал в районной администрации, и ему очень нравилось работать педагогом службы опеки. К сожалению, атмосфера у них на работе была плохая, и в результате их отдел численностью в 30 человек в последние годы потерял и руководителей, и лучших сотрудников. Если вдуматься, проблемы их заключались в противоречиях между представителями разных профессиональных сфер, но постепенно они переросли в личные конфликты.
Гейр не сомневался, что виновным во многом был один человек. Его звали Стеффен (58 лет). Называть его «скандалистом» было бы преувеличением, но он определенно был противоположностью Гейра. Стеффен настолько отличался от него, что Гейр не раз чувствовал, что не хочет идти на работу. Просто-напросто из-за ощущения, что вся неприязнь, витавшая в воздухе, здорово снижает его мотивацию.
«День сотрудника» открыла новая руководительница, Стине (38 лет). Все отзывались о ней как о «молодом и многообещающем специалисте».
«Сегодня мы поговорим о “добрых коллегах”. У нас будет “день заботы”, и я надеюсь, что все активно включатся в наш семинар. Мы послушаем доклады и выполним некоторые задания», – сказала она, передав слово приглашенным участникам и своим коллегам. Гейр с удовольствием принимал участие в мероприятии. Он задавал вопросы, отзывался, когда докладчики спрашивали публику, и испытывал приятное чувство. Особенно потому, что все другие тоже активно участвовали. Кроме одного. Стеффен сидел с таким выражением, будто хуже дня в его жизни еще не было. Он либо смотрел в потолок, либо опускал глаза и никак не реагировал на происходящее.
Во время перерывов он выходил, не говоря никому ни слова. Хуже всего, что он вел себя так, будто нарывался на скандал. Он сидел, скрестив руки, и демонстрировал, что все происходящее для него – сплошное мучение. Гейра это раздражало. «Как обычно, Стеффен, конечно, считает, что это его не касается».
Наконец стрелки на часах показали без десяти четыре, и Стине закончила мероприятие словами: «Ну, друзья, пора обдумать все, что мы сегодня делали. Чему вы научились за этот день?» Ко всеобщему удивлению, первым, кто поднялся с места на первом ряду, был Стеффен. Гейр приготовился к худшему.
Стеффен повернулся к собравшимся и без раздумий начал говорить: «В нашем отделе я проработал больше тридцати лет. Все эти годы я держался тех, кто похож на меня, и от кого я заряжаюсь энергией. Да, вы знаете, о ком я говорю. Но вместе с тем я сознательно избегал других. Тех, кто не похож на меня и кто крадет у меня энергию», – сказал он, театрально замолчав. Опустил глаза и заколебался, подбирая слова.
«Но сегодня у меня открылись глаза. Проблема не в вас, а во мне. Начиная с завтрашнего дня я постараюсь сблизиться с теми, кого раньше избегал, и буду поступать по-другому. Да, вы сами знаете, о ком я говорю. Спасибо».
Он сел так, что стул грохнул, и в конференц-зале воцарилась тишина. И тут Гейр не сдержался и воскликнул: «Тогда я с нетерпением жду завтрашнего дня!»
Все засмеялись, а Стеффен громче всех.
Как я воздействую на тех, с кем работаю?
Далеко не всех интересует вопрос, каким образом они воздействуют на своих подчиненных или коллег.
Вы наверняка были в ситуации, когда вам приходилось оправдывать своего ребенка, внука, партнера, друга или коллегу. Что-то произошло, кто-то посторонний указал на это или высказался критически, и вы тот час же уходите в защиту и говорите, пытаясь быть педагогичным: «Странно, обычно он так себя не ведет». В худшем случае вы намекнете: «Забавно, до того, как ты пришел, нам было очень весело». Такое высказывание уязвляет и перекладывает вину за произошедшее на непрошеного критика.
При столкновении с разными людьми в нас проявляются разные стороны характера, редко случается, чтобы люди вели себя одинаково в любой ситуации. На нас влияют те, кто находится рядом с нами. Это в той же степени означает, что я постоянно оказываю воздействие на окружающих меня людей.
Но как мы воздействуем друг на друга? Как это взаимодействие работает в разных ситуациях? Такие вопросы всегда интересно задавать на рабочем месте. Как ни странно, очень немногие всерьез размышляли об этом.
Так произошло с одной женщиной, которую я встретил на выступлении перед службой здравоохранения в одной коммуне. В зале было почти 50 женщин и двое мужчин. Я говорил как раз на эту тему: как полезно развивать интерес к тому, как мы воздействуем на своих коллег, и задавать об этом вопросы.
Я предложил им представить себя в ситуации, когда человек всю жизнь проработал, ни на минуту не задумываясь, как он воздействовал на своих коллег. Его это совершенно не интересовало, и вот наступает последний рабочий день, и он, возможно, с надеждой ждет, что кто-нибудь устроит для него прощальный праздник. Вот он заходит в столовую и видит, что начальник заказал торт с марципаном. Торт даже украшен портретом виновника торжества.
Затем я предлагаю им представить себе, что было дальше. Вот человек садится на стул, начальник произносит речь в честь его последнего рабочего дня. Он рассказывает, каким этот человек выглядит в его глазах. Затем по очереди встают несколько коллег и тоже говорят об этом.
Он, конечно, рад такому вниманию, но при этом думает: «Боже, и вот это они думают обо мне? Но как так может быть, ведь этот образ совершенно не совпадает с тем, каким я сам себя представляю. Конечно, ничего плохого они не сказали, но я ожидал услышать совсем другое».
И вот человек жует свой торт, думая: «Да, очень жаль, но теперь уже слишком поздно что-то менять. Сегодня мой последний день, завтра я уже не приду на работу!»
Такой мысленный эксперимент произвел впечатление на мою публику. Эту сценку я описал уже под конец своего выступления, и они, посмеиваясь, начали расходиться. Все, кроме одной женщины, она осталась в зале и выглядела очень задумчивой. Я собрал все свои вещи и подошел к ней, спросив, понравился ли ей вечер. И она ответила: «Мне 57 лет, но я никогда не задумывалась, что обо мне думают те, с кем я работаю!» Ее коллега, поджидавшая ее у двери, улыбнулась и шутливо отозвалась: «Да, могу подтвердить, тебя это никогда не беспокоило».
Пятидесятисемилетняя медсестра к счастью поняла комизм ситуации и посмеялась над тем, как мало она разбирается в себе. Вернее: над тем, что она наконец начала разбираться в себе.
Надевая куртку, она сказала: «Но ведь у меня осталось десять лет жизни на работе, и я смогу разобраться в этом вопросе. Постараюсь расспросить вас, что вы думаете обо мне».
Они пошли к автомобилю, и я не сомневаюсь, что по дороге домой они продолжали это обсуждать.
Ведь задача проста. Спросите у своего коллеги: что ты обо мне думаешь?
Если мы сумеем начать с этого, мы, конечно, сможем продолжить, спрашивая: чего, по твоему мнению, мне не хватает? Чего слишком много? Какие черты во мне ты особенно ценишь? Что тебя раздражает?