Все мы боимся узнать правду о наших родителях. Все мы боимся признать, что не получили от них того, в чем нуждались, и что мы никогда этого не получим. Но альтернативой конфронтации является жизнь со всеми этими страхами. Если вы так и не решитесь на позитивное противостояние, вы продолжите укреплять ощущение собственного бессилия и неадекватности и подрывать уважение к себе.
Есть еще одна жизненно важная причина для конфронтации: если вы не боретесь со злом, значит вы солидарны с ним.
Если вы не победите свой страх, чувство вины, гнев, то в конце концов принесете все эти проблемы в отношения с вашим партнером или детьми.
Я советую клиентам выбрать подходящий момент для конфронтации. Не стоит стрелять, не прицелившись, но не стоит и бесконечно откладывать этот момент.
Когда люди созревают на конфронтацию, они обычно проходят через три стадии.
• Я никогда не решусь на это.
• Может, я и сделаю это, но когда-нибудь потом.
• Когда мне лучше это сделать?
Когда я объясняю необходимость конфронтации, все мои клиенты обязательно начинают убеждать меня, что это не для них. Обычно они демонстрируют реакцию, которую я называю синдромом «что угодно, только не это». Люди соглашаются на любые другие изменения, лишь бы избежать конфронтации с родителями… Что угодно, только не это!
Помните Виктора, у которого были проблемы из-за чрезмерной робости и который очень переживал о том, что принял на работу своего отца-алкоголика? Я сказала ему, что он должен пойти на конфронтацию с отцом, и он ответил мне классическим «что угодно, только не это»:
Я не пойду на конфронтацию с моим отцом. Может быть, я слабак, но я не хочу, чтобы мои родители страдали из-за этого еще больше. Я уверен, что есть множество других способов, чтобы улучшить мое положение, вместо конфронтации. Я могу найти отцу занятие, где он не смог бы вступать в контакты с моими клиентами. Я могу отражать его нападки на меня, я могу начать делать упражнения на релаксацию, я могу…
«Сделать, все что угодно, только не это, не так ли? – прервала я Виктора. – Что угодно, кроме той единственной вещи, которая действительно могла бы внести значительные изменения в вашу жизнь?»
Я объяснила ему, что большая часть его робости и раздражительности порождались подавленным гневом на отца и его нежеланием принимать на себя ответственность за преодоление собственных проблем. Я сказала, что почти все клиенты в начале терапии говорят «что угодно, только не это», и это нормально. Просто дело в том, что сейчас он не готов к конфронтации. Но я не сомневалась, что если у нас будет время для обдумывания конфронтации и подготовки к ней, он почувствует себя гораздо более уверенным в себе.
Виктор продолжал сомневаться, но постепенно он убедился во всем сам, когда стал регулярно слушать об успехах других участников группы. Виктор признавал, что в чужих случаях конфронтация сработала, но тут же спешил добавить, что у него самого – другая ситуация. Не отдавая себе отчета, он постепенно приближался ко второму этапу принятия решения о конфронтации.
Виктор старательно осваивал технику «отвечать, не защищаясь», технику утверждения собственной точки зрения, начал успешно применять их в работе с некоторыми друзьями. Однако постоянный стресс от ежедневного общения с отцом и бремя нерешенных проблем детства угнетали его.
И вот однажды, через шесть недель работы с группой, Виктор сказал мне, что он все же подумывает о конфронтации, не сейчас, но когда-нибудь потом. Так Виктор перешел ко второй стадии. А еще несколько недель спустя он спросил меня, когда ему стоит приступить к конфронтации. Это была уже третья стадия. Виктор ожидал, что я могу создать для него волшебный маршрут, который подсказал бы ему, когда его уровень тревожности снизится настолько, что он будет способен на конфронтацию, но на самом деле часто уровень тревожности не снижается до тех пор, пока момент конфронтации не будет пройден. Нет способа определить идеальный момент для конфронтации, нужно просто быть готовым к ней.
Есть четыре условия, которым мы должны соответствовать для конфронтации с нашими родителями.
• Мы должны быть достаточно сильными, чтобы столкнуться с отвержением, отрицанием, упреками, обидами и любыми другими негативными последствиям конфронтации.
• У нас должна быть надежная поддержка, которая помогла бы нам преодолеть этап приближения конфронтации, саму конфронтацию и ее последствия.
• Нам необходимо в письменном виде отработать то, что мы собираемся сказать в момент конфронтации, а также практиковать технику «отвечать, не защищаясь».
• Нам необходимо перестать чувствовать, что ответственность за негативные события нашего детства лежит на нас.
Последний пункт особенно важен: если вы все еще несете груз ответственности за ваши детские травмы, то вам рано приступать к конфронтации. Невозможно предъявить родителям претензии, если вы сами не знаете, на ком должна быть ответственность.
Как только вы почувствуете в себе уверенность и поймете, что готовы выполнить предыдущие четыре требования, момент для конфронтации наступил. Теперь действуйте.
Ожидание конфронтации всегда труднее, чем сама конфронтация.
Я сказала Виктору, что он должен назначить конкретную дату для конфронтации, и я надеюсь, что он решится на это до конца века. Было необходимо, чтобы он поставил себе конкретную цель, над которой начал бы работать. Эта работа, как я объяснила Виктору, состояла в том, чтобы подготовить его к исполнению самой важной роли в его жизни.
Можно поговорить с родителями лично или написать им письмо. Я не рекомендую телефонный разговор, – он может показаться удобным и безопасным вариантом, но зачастую такая беседа не очень эффективна. Слишком легко прервать разговор, повесив трубку, кроме того, телефон – «искусственное» средство и не позволяет передать ваше истинное эмоциональное состояние. Если родители живут в другом городе и вы не можете приехать для разговора к ним, тогда напишите им.
Я сторонница письменных терапевтических практик. Письмо помогает спокойно сформулировать все то, что мы хотим сказать, и редактировать это содержание до тех пор, пока мы не останемся довольны. Адресату письма оно дает возможность перечитывать написанное и размышлять над его значением. Кроме того, письмо более надежное средство коммуникации с потенциально агрессивными родителями. Конфронтация важна, но не до такой степени, чтобы подвергать себя опасности.
Всегда пишите отдельно каждому из родителей. Хотя некоторые проблемы могут касаться обоих родителей, ваши отношения с каждым из них и чувства к каждому из них разные. Сначала напишите тому, с кем, по вашему мнению, у вас наиболее сложные и болезненные отношения. В этом случае самые острые эмоции быстрее выйдут на поверхность. Как только ваши эмоциональные шлюзы откроются с помощью первого письма, вам будет легче выразить чувства ко второму из родителей. Во втором письме вы можете бросить вызов менее жестокому родителю за его пассивность и за то, что он не смог защитить вас.
Конфронтация с помощью письма работает так же, как и конфронтация при личной встрече, лицом к лицу. Обе лучше всего начать словами: «Я хочу сказать тебе то, что никогда до этого не говорил». И оба варианта должны включать следующие пункты.
1. Вот что ты мне сделал.
2. При этом я чувствовал следующее.
3. Вот так произошедшее повлияло на мою жизнь.
4. Я хочу, чтобы ты вел себя с этого момента следующим образом.
Я убедилась на опыте, что эти четыре пункта формируют солидную и прочную основу для конфронтации. Эта основа включает то, что нам необходимо высказать, и помогает предотвратить обмен расплывчатыми, неубедительными обвинениями во время конфронтации. Зоя, которая подвергалась постоянным нападкам со стороны отца из-за того, что от нее якобы плохо пахло, решила, что она готова пережить конфронтацию, когда не могла физически поехать к нему, потому что была занята важным проектом. Я уверила ее в том, что конфронтация с помощью письма может быть не менее эффективной, и посоветовала ей выбрать момент, когда она окажется дома в спокойной обстановке, чтобы никто не мог помешать ей писать это письмо.
Написание конфронтационного письма – это всегда сильное эмоциональное потрясение. Я посоветовала Зое отложить письмо на несколько дней, не отправлять сразу, чтобы через какое-то время перечитать его в более спокойном состоянии. Как и большинство других клиентов, Зоя переписала основную часть письма после того, как перечитала его заново. Возможно, что вам тоже придется сделать несколько черновых вариантов, пока написанное не удовлетворит вас полностью. Помните, что вы не пишете сочинение на конкурс. Ваше письмо не должно быть литературным шедевром, оно должно рассказать правду о том, что вы пережили в детстве.
Вот часть из того письма, которое Зоя прочитала мне:
Дорогой папа, я хочу сказать тебе то, чего никогда не говорила раньше. Прежде всего, я объясню, почему в последние несколько месяцев я нечасто бывала у вас с мамой. Возможно, это удивит тебя и расстроит, но я не хотела видеть тебя, потому что боюсь тебя. Я боюсь оказаться беззащитной перед твоей вербальной агрессией. И я боюсь вновь поверить тебе и вновь пережить эмоциональное предательство с твоей стороны. Позволь объяснить, что я имею в виду.
(Вот что ты мне сделал.)
Я помню, что когда я была маленькой, у меня был любящий папа, который обожал меня и заботился обо мне. Но по мере того, как я росла, все изменилось. Когда мне исполнилось одиннадцать, ты начал говорить мне ужасные вещи, ты говорил, что от меня воняет, обвинял меня во всех грехах. Ты упрекал меня в том, что мне не дали университетскую стипендию. Ты сказал, что я виновата в том, что Боб [ее брат] упал и поранился. Ты сказал, что я виновата в том, что сломала ногу. Когда мама ушла от тебя на какое-то время, ты сказал, что это все из-за меня. Ты высмеивал меня, отпускал сальные шуточки, ты говорил, что я развратно одеваюсь. Ты обращался со мной так, как будто я была распутной и порочной.